«Обскур» или все ли мужчины лгут?

Все выходные девушка просидела в прямом смысле на коробках. Но Ньют не позвонил ни в субботу вечером, ни днем в воскресения и даже ни в понедельник утром. Сам он на звонки не отвечал, как и на сообщения. На работе мужчину тоже не было видно, из-за чего Тина злилась еще больше. Хозяин квартиры, в которой она сейчас жила, намекнул, что ее уже сняли и вот-вот въедут, поэтому нужно убрать коробки и убраться самой. Вся эта неопределенность с перспективой остаться на улице загоняло ее в угол и стягивало веревку на шеи. Будучи на взводе, она искренне радовалась только одному: никто не доставал ее глупыми шутками и своей правотой. Грейвса почти не было видно: его фигура виднелась лишь в районе кабинета Пиквери и то всего несколько раз. По всей видимости, на них снова подали в суд, и мужчина пытался сохранить нервы и капитал шоу. Да и сама ведущая не показывалась на людях, отсиживаясь в своем убежище. Как и Ковальски, который гулял где-то по каналу и писал новый сценарий. В общем, было ощущение надвигающейся бури, которая медленно, но верно начиналась. Во вторник, выходя из своего кабинета, Тина увидела Грейвса, который прошел мимо нее, ни на кого не обращая внимание. В его руках была бутылка, и что-то ей говорило, что это не пиво. - Надо было оставаться в прогнозе погоды, - донесся до нее усталый мужской голос. Проходя же мимо «святилища» Пиквери ее чуть не стукнула дверь, которую та открыла. - Мне плевать, что он занят! - кричала она, спешно идя и надевая на себя плащ. - Мне нужен доктор Шоу и срочно! Проводя ее взглядом, девушка понимала, что буря уже на месте и ветер коснулся их канала. - Что значит крестный отец? - раздалось из недр кабинета Абернати. - Благодаря мне вы вместе! Я требую, чтобы вы назвали его в мою честь! Ну и что, если будет девочка? Это не имеет значения. Делая себе кофе, Голдштейн увидела Ковальски, который нервно шел куда-то вперед - Переписать сценарий! И почему? Потому что она, видите ли, не знает этого слова, - сетовал он, сжимая в руках очередной томик своего творения. - Купи себе словарь, женщина! Быстро вернувшись к себе, Тина решила, что лучше отсидеться тут и поработать, пока случайно кому-нибудь не попала «под руку». Ближе к концу рабочего дня, когда девушка уже собиралась уходить, к ней постучали. Дверь открылась, и на пороге стоял Ньют с таким видом, словно побитый щенок. Она тут же села в свое кресло и жестом пригласила его войти. - Извини, что не отвечал, - сказал он, подходя к столу. - Слишком много дел и мало времени. Она кивнула, ожидая продолжения. - Я… Я сказал ей… Он глубоко вздохнул, собираясь с силами. - Я сказал Фи-Фи, что ухожу. Настроение, как и буря, изменило направление и стало уплывать в другую сторону. - И как она отреагировала? - Ну… Она приняла это довольно спокойно. Все выслушала и просто сказала: «Хорошо». Вот так просто и легко. - Ты рассказал ей о нас? - спросила девушка, поднимаясь на ноги и подходя к мужчине в качестве поддержки. - Нет… Нет… Я просто сказал, что ухожу и все. Никогда не видел ее такой спокойной. Словно я говорил о погоде, а не о… - Все нормально? - обеспокоенно спросила Тина, беря его руки в свои. - Да. Все нормально. Извини, что из-за меня мы задержались с переездом. Я свяжусь с риелтором, и на следующей неделе будем ночевать в нашей квартире. Ньют улыбнулся, но без особого энтузиазма. - Ты сможешь уговорить хозяина своей квартиры подождать до конца недели? - Да. Не переживай, - ответила девушка, обнимая Скамандера и чувствуя, как того немного трясет. Он ответил на объятия неуверенно, но она решила, что это из-за усталости и потрясения, ведь для него это было ничуть не меньшая потеря, чем для его уже бывшей девушки. Вечером того же дня Тина поговорила с хозяином квартиры и убедила того дать ей время до конца недели. Тот препирался, но после убедительных доводов, которые Голдштейн брала почти что «с потолка», благо годы работы с неординарными личностями помогли в этом, он согласился, однако намекнул, что в понедельник вышвырнет ее вместе со всем барахлом и ей не поможет ни милая мордашка, ни «подвешенный» язык. Ее это устраивало. На следующий день на собрании у Пиквери все, на удивления, были спокойны и даже апатичны. - Что у нас насчет следующего выпуска? - спросила Серафина и в ее голосе слышались нотки безразличности. - Женщина, которая сделала сто пластических операций, - сказала Тина, пролистывая свой блокнот с записями. - Я уже с ней связалась, и она может прийти на следующей неделе. - Хорошо, а что с рекламой? - Мы уж заказали плакаты и три билборда в центре, а так же пустили розыгрыш на нашем сайте и там уже участвует более десяти тысяч человек, - ответил неуверенно Ньют и глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. - Хорошо… Все свободны. Девушка толкнула локтем Ковальски, который мирно дремал рядом. Тот открыл глаза и, зевнув, поднялся на ноги. - Что это с нашей теледивой? - спросил он, мотая головой, чтобы окончательно проснуться. - Похоже, наша ведущая сдулась, - меланхолично заметил Грейвс, идя вперед и скрываясь за углом. Тина даже удивилась такому ответу и его тону. Видимо, не только у нее эта неделя была сложной. К сожалению, та еще не закончилась.