«Обскур» или все ли мужчины лгут?

На следующее утро Тина глубоко вздохнула и поднесла чашку ко рту. По советам Куинни, она купила кофе без кофеина и вот-вот готова была его попробовать. Грейвс, узнав об этом, как-то брезгливо взглянул на банку, сказав, что не готов к таким экстремальным экспериментам. Глоток и девушку едва не вывернуло наизнанку. Посмотрев в чашку, ей стало понятно, что этот напиток явно не для нее. — Ты был прав, — сказала она, услышав скрип двери комнаты Персиваля. — Это ужасно невкусно. Тина подняла голову и увидела перед собой девушку с большими зелеными глазами и длинными темными волосами, которая пораженно смотрела на нее. Ей даже показалось, что незнакомка перестала дышать. — Я всего лишь соседка, — сразу произнесла Голдштейн и заметила облегчение на симпатичном лице девушки. — А я подумала… — проговорила гостья и улыбнулась, убирая волосы назад. Она была очень красивой и напоминала русалку из сказок и мультфильмов. — Нет. Лишь соседка. К счастью, — добавила она чуть тише и дружелюбно улыбнулась. — Тина.  — Тори, — сказала девушка и подошла к ней. — Тори. Тори?! — Да. Меня зовут Тори. Голдштейн прошептала ее имя несколько раз, а потом закрыла глаза, понимая, откуда знает его. — Он спит, и я не хотела его будить, — продолжила гостья, поправляя свою одежду. — Передайте ему, пожалуйста, что у него есть мой номер. Кивнув, она проводила ее взглядом, допивая свой безвкусный кофе. Недовольство и злость медленно закипали в ней, требуя выхода, который случился прямо в тот момент, когда появился ее сосед. Грейвс, сонный и растрепанный, закрыл дверь своей комнаты и направился к холодильнику. — Ты все-таки это сделал. Он повернулся и, зевнув, вопросительно взглянул на девушку. — Смотря о чем ты. — О Тори, что вышла из твоей комнаты минут двадцать назад. — Я слышу ревность в твоем голосе? — весело спросил Персиваль, облокачиваясь на барную стойку, служившую им местом для готовки. — Это слуховые галлюцинации, — ответила Тина, поднимаясь со своего места. — Ты переспал с Тори, по которой сходит с ума Ковальски! — Нет. — Ладно, провел ночь. Так лучше? — Это не та Тори, — сказал мужчина, не сводя с нее глаз. Девушка, скрестив руки на груди, зло смотрела на него, не веря и, возможно, немного разочаровываясь его поступком. — Неужели? — Да. Это просто совпадение и не более. Эта другая Тори. — Думаешь, я в это поверю? Ты поступил ужасно по отношению к другу, который готов был продать свою почку, лишь бы откупиться и завоевать эту девушку, а ты просто использовал ее и все! — Почку Ковальски никто не купил. Он и мне ее предлагал, но зная его образ жизни, я отказался. И тебе советую, — сказал Персиваль, беря в руки яблоко из находившейся в большой вазе и откусил кусок. — И повторяю еще раз: это не его Тори. Они просто тезки и не более. — Ты отвратителен, — проговорила Тина, проходя мимо него и исчезая в своей комнате. — Вот что с человеком делает плохой кофе, — прошептал мужчина, доедая яблоко. Переодеваясь и отправляясь на работу, девушка старалась придумать слова успокоения и поддержки Якобу, когда тот все узнает. Как он переживет такое предательство со стороны коллеги и друга, ей даже был страшно представить. Напьется? Промотает свои последние деньги в любом заведении, где во что-нибудь играют? Попробует забить Грейвса до смерти? Хотя, это вряд ли - зная в какой хорошей физической форме ее сосед, то тут пришлось бы опасаться за их сценариста. В любом случае, нужно будет как-то поддержать его. Мягко и не делая акцент на случившемся. На том, сколько боли он испытывает сейчас и как ему тяжело видеть того, кто ее причинил. Ведь вера такая дама, за которую держишься до самого конца, даже если все разрушается у тебя на глазах - ты все равно веришь, что такого быть не может. Внутри снова сжался узел, коля ее своими иголками, но она встряхнула головой, стараясь отогнать воспоминания и чувства, связанные с ними, приходя в себя. Решив подобрать слова помощи по ситуации, уповая на импровизацию и обстоятельства, Тина погрузилась в работу с головой. Серафина требовала от нее найти настоящую сенсацию, историю, от которой рейтинги «взлетят до небес», о которой будут говорить, обсуждать, комментировать еще очень и очень долгое время. Однако, ее поиски не увенчались успехом: она хваталась за каждую мелочь, выясняла все подробности, стараясь выстроить достоверную историю, которая может понравиться их зрителям, но каждый раз терпела фиаско, понимая, что эта очередная пустышка. Проведя весь рабочий день на телефоне и чувствуя головную боль от любого шороха или голоса, Тина направлялась к лифту, мечтая вернуться домой, принять успокаивающий душ, перед этим не забыв закрыть дверь ванной, а после лечь на кровать и просто провалиться в сон, отдыхая и расслабляясь. — Простите. Она открыла глаза и увидела, как из кабины лифта выходит невысокого роста рыжеволосая девушка с пышными формами. — Вы не подскажите, где кабинет Якоба Ковальски? — донесся до нее сладкий голосок, посыпая ее мигрень сахарной пудрой. — Прямо и налево. Третья дверь, — безразлично ответила Голдштейн, уже почти зайдя в лифт, и резко остановилась, словно что-то вспомнив. — Тори? — Да? — удивленно спросила девушка, непонимающе глядя на нее. — Мы знакомы? — Нет. Извините, — ответила Тина и, повернувшись, зашагала вперед, по коридору. В это же время Грейвс устало тер переносицу, посматривая на часы и обещая, что эта последняя папка с документами, и он пойдет домой. — Ты сделал это специально. На пороге его кабинета стояла Тина с решительным видом. — Смотря о чем ты говоришь. — О Тори. Ты специально все подстроил: запугал Ковальски, что собираешься отбить ее у него из-за неполученного проигрыша, зная, что после просьб и попыток подкупить, он начнет быстро действовать, забыв о неловкости и неуверенности в себе, — сказала девушка, наблюдая, как Персиваль встает со своего места и медленно направляется к ней. — А другая Тори была запасным вариантом, на случай того, если скорость Якоба будет не столь эффективной ведь так? — У меня не было запасного варианта, — ответил он, подходя к девушке впритык. — Я неплохо знаю Ковальски и был уверен, что после мольбы и попыток продать все свои парные органы, чтобы заплатить мне в несколько раз большего проигрыша, он молниеносно начнет действовать, используя все то, чему учил его я. Ведь наш друг считает, что я использую одну и ту же схему соблазнения раз за разом, а это не так. Все индивидуально. — Тогда зачем… — Чтобы позлить тебя, тигренок, — перебил ее Грейвс и в его глазах загорелся тот самый блеск. — Когда ты злишься, то просто расцветаешь: глаза горят, щеки немного краснеют, и ты встаешь в такую воинственную позу. Она внимательно смотрела в его глаза, замечая, что те становятся абсолютно темными, сливаясь со зрачком. — Так и хочется, сделать с тобой всякие непотребные штучки, — прошептал он, опаляя дыханием ее губы. — Например, выпить кофе с кофеином. На лице Тины появилась веселая улыбка. — На такие штучки я согласна, — так же тихо произнесла девушка, чуть кивая. Они молча стояли так, и она чувствовала всю уверенность, хитрость и пленительное обаяние, исходящие от фигуры напротив. Грейвс, усмехнувшись, повернулся и направился к столу, закрывая злосчастную папку на нем. — Прости, что назвала тебя отвратительным. Это неправильно и некрасиво, тем более с моей стороны, — сказала девушка, понимая свою ошибку и стыдясь тех слов. — Ничего страшного. К тому же, всем известно, что чем женщина больше показывает свою неприязнь к мужчине, тем сильнее она его хочет. Закатив глаза, Голдштейн почувствовала, как ее аккуратно ведут к выходу. — Думаю, дома найдется баночка нормального кофе, — проговорил Персиваль и они пошли в сторону лифта, не слыша вздохи из кабинета рядом.