***
Боль. Опять эта острая, невыносимая боль. Но она — не единственное, что он чувствовал. В руке было что-то принадлежавшее только ему, теплый осколок, несший в себе как утешение, так и память о неукротимом огне — вспышке паники в сопровождении злорадного смеха, близкой опасности, но в то же время одиночество темной, холодной камеры, в которой ас коротал минуты, отделявшие его от следующей порции пыток. Нет, он не мог с этим смириться, ему необходимо было поверить, что он смог оттуда спастись. Ощущение гладкой поверхности под спиной ударило, все равно что ложная нота в нескончаемой агонии, подавлявшей каждую трезвую мысль и не позволявшей ему по-настоящему вернуться в реальность. Локи слышал голос, доносившийся до него одним искаженным звуком, но не мог разобрать слов. Безопасное место. Находясь в камере, он воспользовался единственным проблеском осознанности, чтобы сосредоточиться на этой отчаянной просьбе, и на мгновение в душе действительно зародилась надежда, ведь если под телом был гладкий пол, и кто-то пытался привести его в чувства словами, а не болью, он просто не мог до сих пор оставаться в ловушке худшего из своих кошмаров. Или, может, кошмар все еще подстерегал совсем близко, может, все это — очередная проверка на прочность. Что ж, жестоко давать асу надежду на возможность спасения и отбирать сразу, стоит ему окончательно поверить в нее. И снова голос прорвался сквозь разрозненные мысли, беспокойный звук, наполненный волнением, но не угрозой. Бог попытался сделать вдох, заставив обожженные легкие наполниться воздухом, в котором он так сильно нуждался, и в очередной раз его пронзила адская боль, грозившая сбросить его в бездонную пропасть, откуда асу вряд ли удалось бы выбраться снова. Локи приложил все усилия, чтобы побороть неприятное чувство, но правда в том, что он слишком устал. Устал бороться за каждый вдох, выживать в мире, от которого получал одни лишь страдания. И все же, ему нужно было узнать. Он открыл глаза. — Локи! Его имя. Не одно из идиотских прозвищ. Даже не оскорбление. Он моргнул, пытаясь смахнуть черную пелену, которая лишала зрения и застилала разум. Прямо над ним склонился его смертный. Но ведь бог ожидал очнуться в Асгарде. Он сфокусировал взгляд на лице Старка, будто ничего кроме смертного здесь больше не существовало. Будто знакомые черты лица оберегали от бездны, маячившей где-то на задворках разума. — Локи, посмотри на меня. Здесь тебе ничего не грозит. Мы позаботимся о тебе. Мы? Рядом с его смертным кто-то стоял. Размытая фигура, длинные волосы, слишком часто вздымающаяся грудь. Женщина, но не Романова. Будь у него малейший контроль над телом, ас бы напрягся. На мгновение Старк обернулся к ней, прежде чем снова сосредоточиться на его лице. — Все хорошо, это Пеппер, она на нашей стороне. Смертный опустил руку ему на плечо, тепло его ладони обожгло кожу. На краю сознания зародилась смутная тревога, но она была чересчур далека и неясна, чтобы Локи смог понять причину ее появления. Он не знал, стоит ли оттолкнуть его руку или накрыть ее собственной, чтобы получить осязаемое доказательство того, что смертный действительно здесь, рядом с ним. Но слабость давала о себе знать и лучшее, что он смог сделать — вяло пошевелить руками, спровоцировав грохот цепей. Запястья оставались скованы и, осознав этот факт, ас почувствовал непреодолимую стену, стоявшую между ним и остатками его магии. Осколок Тессеракта оставался зажатым в руке, но как бы измучен бог ни был, ему никогда не удастся воспользоваться энергией артефакта, если сперва он не избавится от оков. — Цепи, — слабо прохрипел он не своим голосом. Старк коснулся его запястий. — Ты об этом? Потерпи, я сейчас их сниму. Кое-как Локи сумел кивнуть, но это простое движение и одно короткое слово исчерпали все остатки энергии. Отдавшись всепоглощающей боли, он снова потерял сознание.Глава 13. Безымянный страх
5 августа 2018 г. в 17:38
Мгновение он стоял в ступоре.
Замер, будто компьютер, страдавший нехваткой оперативной памяти, только в отличие от бездушной машины, Тони не мог перезагрузить собственный мозг.
Локи был здесь, обнаженный, на полу, в той же спальне, где всего несколькими неделями ранее Старк предложил ему альянс, но тогда его слова растворились в глубоком молчании, после чего были встречены бескомпромиссным отказом. Сейчас бог лежал лицом вниз, не подавая никаких признаков жизни. Запястья аса сковывали цепи, а грязь на теле и растрепанные волосы слишком хорошо выдавали, что ему пришлось пережить. Однако по-настоящему внимание Тони привлекло нечто иное, а именно темная синева, покрывшая кожу, совсем как тогда, в скрытой от мира квартире, ставшая причиной, по которой Старк видел презрение и самоненависть в этих зеленых глазах.
В тот раз Локи лежал с переломанными ребрами и огромной, сочащейся кровью, дырой в боку, больше похожий на труп. И все же истинный цвет его кожи едва достиг локтя, после чего мгновенно исчез.
Тони бросился к асу с чувством засевшего в груди страха. Пеппер что-то пыталась сказать, он слышал ее голос, но гул бешено бьющегося сердца заглушал все посторонние звуки. Бог был покрыт таким количеством крови, что Старк просто не мог понять, были ли его раны еще открыты и где вообще они находились.
Он сбросил прядь слипшихся волос с асового лица, стремясь убедиться, что тот все еще жив, но едва притронувшись к шее, с шипением отдернул руку. Казалось, кожа Локи имела ту же температуру, что и жидкий азот. Воздух в комнате тоже заметно похолодел. Только тогда Тони вдруг понял, что его до костей пробирала крупная дрожь, хотя ровно до этой секунды он словно не замечал адского холода. Не та ситуация, в которой температура помещения имела значение.
Локи не реагировал.
— Ну же, сейчас не время для шуток.
С болезненным беспокойством, стремительно растущим где-то в области живота, он снова принялся нащупывать пульс, игнорируя адское жжение. Затем, когда рука почти онемела, услышал слабые хрипы, с трудом напоминающие дыхание, и внезапно обнаружил, что сам почти перестал дышать.
Бог жив. Он может его спасти.
Вспомнив о застывшей позади Пеппер, Тони обернулся.
— Пеп, помоги мне. Он еще жив, — не дожидаясь ответа, он снова повернулся к бессознательному асу. — Держись, северный олень.
Пеппер опустилась рядом мгновение спустя.
— Кто это? Вы знакомы?
— Его зовут Локи. Помоги мне перевернуть его на спину, только сначала обмотай руки простыней, его кожа холоднее льда.
Пеппер напряглась и немедленно отошла.
— Что?!
Тони окинул ее рассеянным взглядом и мысленно выругался. Нет, она не понимала, не могла понять, какое важное значение имело медленно умиравшее у его ног божество.
— Локи. Маленький засранец в кожаных штанах и рогатом шлеме. И наш союзник, с недавних пор. По крайней мере, станет им, если нам удастся сохранить ему жизнь.
С помощью простыни Тони попытался осторожно перевернуть аса на спину, чтобы ненароком не усугубить его состояние. Локи по-прежнему был ужасно тяжелым, и Старк ожидал помощи Пеппер, но гендиректор отступилась назад, не сводя изумленных глаз с полуживого бога.
— Джарвис, позови Брюса и Стива.
— Нет! Я сам о нем позабочусь, — закричал Тони, пытаясь сдвинуть аса.
Когда тело поддалось, и Тони сумел перевернуть Локи на спину, он буквально забыл как дышать, увидев, во что превратилась асова грудь. За спиной в ужасе ахнула Пеппер. Тони смотрел на сплошное кровавое месиво того, что осталось от грудной клетки божества: ребра, фрагменты костей, которые, казалось, расплавились, а затем затвердели в неестественной форме, почерневшую плоть, изуродованные легкие и обожженную кожу.
Наблюдая эту картину, Тони с трудом мог поверить, что Локи все еще дышит.
— Черт возьми, Бэмби, просто исцели себя! Куда ты дел свой скипетр? — он беспомощно оглянулся вокруг, почувствовав, как сердце пропустило удар, потому как кроме умиравшего бога в спальне не было ничего. — Джарвис, необходимо полное сканирование тела.
— Для точности обследования ваш гость должен находиться в лаборатории, сэр.
— Плевать, сейчас главное — его жизненные показатели и общее состояние. О сломанных костях мы подумаем позже.
— Тони…
Он заставил себя переключить внимание на Пеппер. Лицо гендиректора побледнело, казалось, она вот-вот могла упасть в обморок. Даже рука, которой та пыталась прикрыть рот, не скрывала ее шокового состояния. Но несмотря на ужас, испытанный при виде истерзанного тела Локи, волнение в ее глазах было адресовано Тони.
— Обещаю, я все объясню, как только представится случай, но сейчас на это нет времени.
Она нервно сглотнула, множество противоречивых эмоций отразились в ее глазах, но в итоге Пеппер кивнула. И этого стало достаточно, чтобы Тони снова пришел в себя.
— Итак, Джарв, каков диагноз?
— Грудная клетка Локи покрыта ожогами четвертой степени, функции легких нарушены, внутренние органы серьезно повреждены. Судя по его положению, правая нога, кажется, переломана минимум в двух разных местах, в остальных конечностях выявлены множественные колотые раны. Температура тела стремительно падает, что отражается на общей температуре в комнате. Это помогает остановить кровотечение, но метаболизм сильно замедлился, жизненные функции находятся под угрозой.
— Чушь собачья! Он бог, его организм отличается от человеческого.
— За основу сравнения я брал показатели мистера Одинсона, — ответил Джарвис почти извиняясь.
Тони зажмурился до пульсации в висках. Наверняка Джарвис ошибся. Снова открыл глаза и упрямо проигнорировал тянущую боль где-то под реактором, взгляд Пеппер на затылке и судорожную дрожь в руках. Вместо этого он вновь принялся нащупывать пульс аса, не собираясь сдаваться без боя.
— Посмотри на меня, Локи. Я ведь знаю, тебя не так просто убить.
Но правда в том, что он понятия не имел, как поступить.
Бог умирал, его тело было так изуродовано, что Тони совершенно не знал, с чего именно стоит начать лечение, ведь на сей раз ни один реактор не способен сотворить чудо.
Пеппер мягким, успокаивающим жестом коснулась его плеча, будто бы уже знала, что надежды спасти бога нет. И на мгновение Тони чуть не возненавидел ее.
Сжав кулаки, он пытался удержать себя от необдуманных действий, не отогнать, не схватить ее за руку в поисках хоть какого-то облегчения; затем резко напрягся, вмиг перестав дышать, сосредоточив неверующий взгляд на том, что должно было быть трупом.
Локи открыл глаза.