Пидоры в спорте, спорт во мне

      Акааши перевернул телефон экраном вниз, протяжно выдохнул и призвал всю свою выдержку, чтобы не потерять лицо в глазах деловых партнеров. Возбудиться во время совещания на фотографию чертового Куроо Тецуро было бы полным провалом. Но как же сладко защекотало внизу живота, стоило лишь мельком глянуть на фотку. Пальцы подрагивали, хотелось взять телефон и хорошенько рассмотреть Куроо, мысли о котором вытеснили из головы все остальное.       А ведь с утра ничто не предвещало беды. Куроо, зная, как ему тяжело даются ранние подъемы, переставил будильник, давая поспать лишние полчаса. Разбудил ласковыми поцелуями, не стал приставать, хоть и любил утренний секс. Принес в кровать зеленый чай с любимыми Акааши онигири, и, пока тот завтракал, Куроо безумно приятно обнимал, на ухо нашептывая поздравления с днем рождения. Подарил коллекционную сову, которую Акааши все никак не мог приобрести. Идти на работу расхотелось еще сильнее. Как можно уйти от мужчины, который специально взял на этот день выходной, окружил заботой, приятностями. Но срочное внеочередное совещание испортило все планы. Куроо не позволил унывать, убедил, что они вечером наверстают, и Акааши немного расслабился.       И вот теперь такая подстава. Если бы Акааши знал, какие его будут ждать мучения, он бы ни за что не открыл сообщение от Куроо. Хватило секунды, чтобы под веками отпечаталась будоражащая, возбуждающая картинка. Стало жарко. А еще немного стыдно, ведь его мужчина узнал о его тайных, извращенных желаниях. Чуть ослабив узел галстука, он попробовал сконцентрироваться на переговорах, где присутствовал чисто физически. Мысли все были сосредоточены на Куроо. Куроо, который залез в его ноутбук, поковырялся в истории браузера и нашел то, что Акааши хотел приобрести для себя, чтобы потом побаловать партнера. Но тот сыграл на опережение. Когда Акааши подбирал портупею, он даже не подумал, что ее можно надеть на Куроо. Зато додумался его мужчина. В очередной раз протяжно выдохнув, более никак не выдавая своего состояния, он коснулся кончиком указательного пальца телефона. С подписью «Твой подарок ждет тебя дома, сладкий» там была открыта фотография, где обнаженный по пояс Куроо сексуально улыбался и большими пальцами оттягивал за кольца, сдерживающие переплетения ремней, портупею.       Акааши не успел рассмотреть все детали, но был уверен, что это именно та портупея, которую он хотел купить себе. Два кольца вокруг сосков соединялись широкой полоской черной кожи, ремни уходили через плечи и ребра за спину, где были застежки. Ничего сверхъестественного, но Акааши всегда нравился минимализм. Сейчас эта красота на Куроо, который ждет дома. Не меняясь в лице, Акааши еле уловимо поерзал и даже умудрился ответить на вопрос, касающийся работы. Радовало, что документы были в порядке, и от него на этом собрании требовались лишь присутствие и подпись. Он одним из первых встал, когда собрание закончилось, и, попрощавшись с коллегами и деловыми партнерами, поспешил покинуть конференц-зал. Акааши так сильно сжимал телефон, что боялся, как бы не лопнул корпус, но ослабить хватку просто не мог. Вызвав такси, он накинул пальто и пошел к лифту, где наконец открыл сто раз проклятую фотографию. Смочив враз пересохшие губы, он чуть приблизил картинку, смотря не на смуглую грудь, обтянутую ремнями, а в глаза. Сколько в них было обещания чувственного удовольствия, сколько желания. Кровь прилила к члену, и длинное пальто до колен пришлось как нельзя кстати.       Уже в такси Акааши подумал, что Куроо кто-то снимал, ведь сам бы он не смог так сфотографироваться. Бокуто был на выездных играх. Оставался Кенма. Как бы ни хотелось не ревновать партнера к его другу детства, но Акааши был слишком жадным. Такой Куроо должен быть только для него одного. Легкая злость переплелась с возбуждением, от чего сидеть стало безумно неудобно, и дорога превратилась в ад. Он мстительно ничего не ответил на сообщение, чтобы мужчина мучился, гадал, какой эффект произвела эта фотография.       Войдя в квартиру, Акааши скинул ключи на полку и столкнулся взглядом с вышедшим из кухни Куроо. Тот выглядел разморенным, так по-домашнему. С полным кошмаром на голове, в свободной футболке и растянутых домашних штанах.       — Оя, сладкий. Не ждал тебя так рано. Только поставил мясо в духовку, — Куроо сразу улыбнулся, медленно подходя ближе.       — Тецу, — Акааши звучал строго. Возбуждение никуда не делось, лишь сильнее стало, стоило заметить под тонким хлопком прорисовывающиеся широкие, толстые ремни. Из головы вылетели все слова, все предъявы и обвинения, осталось лишь колкое, выкручивающее нервы желание. — Я хочу свой подарок.       Партнер кривовато оскалился, из его глаз пропала ленца, сменяемая разгорающимся пламенем. Он подцепил края футболки и потянул ее вверх, обнажая торс. Взгляд сразу прикипел к ремням, перетягивающим смуглую кожу. Хотелось пальцами прочертить каждый, провести широким мазком языка, задевая и искусственную кожу, и тело Куроо, чтобы окончательно сойти с ума от возбуждения.       Как только Куроо откинул футболку и подошел ближе, Акааши ладонями сжал наплечные ремни, просовывая под них пальцы и дергая мужчину на себя. Тот не противился. Улыбался чувственно и буквально пожирал взглядом. Акааши шумно выдохнул, дыханием касаясь губ, но не целуя, и отнял одну руку, перехватывая ей запястье Куроо и притягивая его ладонь к своему паху.       — Я мучился с этим долгое время, Тецу, — говорить строго было чертовски сложно, хотелось о ладонь потереться, попросить о большем и выстонать хоть толику сжигающего изнутри возбуждения. Он справился, даже в лице не изменился, но знал — Куроо читает его по глазам, в которых бушует ураган из эмоций и желаний.       — Понял, не дурак, — бодро ответив, Куроо коротко поцеловал его в губы и плавно опустился на колени, начиная снизу вверх расстегивать его пальто.       Акааши ладонями оперся на широкие плечи, даже не пытаясь остановить Куроо, собирающегося отсосать ему прям в прихожей. Мужчина распахнул полы пальто и прижался на пару секунд губами к члену, выпирающему под тканью брюк.       — Тецу, — в одно слово Акааши вложил просьбу не медлить, помочь скорее сбросить напряжение. В любимом имени выразил жажду принадлежать и желание почувствовать Куроо.       Тот все понял. Опалил голодным взглядом и отстранился, быстро расстегивая брюки и спуская их до середины бедра вместе с бельем. Акааши ни на мгновение не отводил глаз, видя чужую улыбку, по которой мазнула головка горячего, напряженного члена. Куроо не стал дразниться, крепко сжал его бедра и накрыл губами чувствительную плоть, вбирая ствол в рот сразу до конца. Шумно выдохнув, Акааши еле на ногах устоял, опираясь на партнера. Влажным жаром обласкало пах. Было слишком много всего: руки Куроо, властно сжимающие бедра; его рот, принимающий член; взгляд, полнящийся удовольствием и похотью. И все это было лишь для него. Протяжно выдохнув, Акааши кое-как выпутался из рукавов пальто, позволяя ему упасть на пол. Было невозможно жарко. Куроо лишь распалял сильнее, плотно сжимая губами член и плавно двигая головой, кончиком языка проскальзывая по вздувшимся венам, прижимая их. Он надавливал языком снизу, из-за чего головка скользила по ребристому нёбу. Дрожью пробрало все тело. Акааши вцепился пальцами в наплечные ремни, сжимая их до побеления костяшек. Куроо сместил ладони на его задницу, с силой проминая ягодицы, и протяжно простонал, пуская вибрации по крепко стоящему члену.       — Тецу, — выстонав в ответ имя партнера, Акааши шумно вдохнул, чуть потянув к себе за ремни, подгоняя. Куроо его понял. Чуть прищурился, проскользил ладонями по бокам, переходя на торс, и начал расстегивать рубашку, в это время взяв быстрый темп, больше не играясь. Именно этого Акааши хотел. Быстрее сбросить напряжение, а после, соображая более ясно, заняться Куроо.       Отсасывая, мужчина гладил его торс, задевая пальцами напряженные соски, и все чаще постанывал, что усиливало удовольствие Акааши, еле стоящего на ногах. С трудом развязав галстук, он снова двумя руками оперся на надежные плечи, чуть склоняясь вперед. Куроо сосал быстро, идеально. А когда он перевел одну руку на задницу, касаясь кончиками пальцев сфинктера, надавливая на него, Акааши накрыло. Он даже предупредить не успел, кончая и сдавленно выстанывая кайф, перетряхнувший все тело. Куроо поддерживал его за бедра, давая прийти в себя, вылизывая опавший член, после переходя влажными поцелуями и чувственными укусами на внутреннюю сторону бедер. Поглядывая из-под нависшей на глаза челки, он плавно скользнул ладонями по ногам Акааши, спуская до щиколоток штаны и белье. Расшнуровав ботинки, он разул и раздел его, оставив лишь расстегнутую рубашку.       Куроо встал, крепко обнял, голодно смотря и довольно при этом улыбаясь. Акааши чувствовал его возбуждение, но не собирался пока помогать. Пускай теперь Куроо потерпит и помучается. Акааши собирался вдоволь насладиться своим подарком.       — Я рад, что тебе так понравился мой подарок, сладкий. Примеришь его?       — Позже, Тецу.       Под взглядом Куроо можно было сгореть. Акааши не хотелось слишком быстро заводиться, но рядом с партнером это было чертовски сложно. Втянув его в поцелуй, сразу же толкаясь языком в рот и собирая свой вкус, он повел Куроо в спальню. Толкнув его на кровать, Акааши стянул с желанного тела заношенные спортивки, портящие всю картинку.       — Да, вот так гораздо лучше, — еле уловимо улыбнувшись, Акааши взглядом обласкал растянувшегося на кровати мужчину. Тот давал полную свободу действий. Улыбался чувственно, смотрел с неприкрытым желанием и сжимал свой член через ткань черного белья. — Руки, Тецу.       Хмыкнув, Куроо убрал ладонь, позволяя любоваться своим телом, кривовато при этом скалясь. Акааши смотрел, взглядом пожирал. Возбужденный член натягивал белье, портупея вызывающе обтягивала грудь и плечи, и эти невозможные улыбка и взгляд, которым Акааши никогда не мог противостоять.       — Нравится, Кейджи? — вкрадчиво проговорив, Куроо коротко засмеялся, когда Акааши кивком головы ответил на вопрос. — Тогда иди ко мне, сладкий.       Акааши не видел ни одной причины отказываться. Забравшись на кровать, он устроился сверху, ладонями гладя по животу, а губами коснулся шеи, тихо говоря:       — Не двигайся, Тецу.       Хоть тот ничего не ответил, но Акааши знал — не двинется, позволит измучить лаской. Проведя языком по шее, он уловил чужую дрожь и улыбнулся уголками губ. Спустившись ниже, он наконец добрался до своего подарка. Поцеловал под ремнем, соединяющим кольца, собрал языком привкус металла, перемешанный со вкусом кожи, облизав сами кольца, и толкнулся кончиком языка под один из ремней. Жарко выдохнув носом, Акааши провел по полоске искусственной кожи, втягивая синтетический запах, к которому примешивался запах Куроо. Потрясающее сочетание.       Акааши ощутил, как напрягся непривычно молчаливый мужчина, как попробовал потереться об него пахом, и одернул его строгим «Тецу».       — Прости-прости, сладкий, — тихо засмеявшись, Куроо протяжно выдохнул, стоило Акааши забраться кончиками пальцев под ремень, проходящий по ребрам. Кожа там была покрасневшая, горячая.       Поглаживая партнера пальцами, оттягивая ремни, натершие кожу, Акааши зализывал красноту, зацеловывал, срывая с обожаемых губ тихие стоны, перемешанные с тяжелым дыханием. Он сам снова завелся, прижимаясь пахом к бедру мужчины и продолжая его, да и себя, изводить поцелуями и касаниями.       — Сладкий, хочу тебя, не могу, — Акааши посмотрел на Куроо, более не улыбающегося, и, подавшись к нему, коснулся губ.       — Так возьми, Тецу.       Чужой взгляд сразу же вспыхнул адским пламенем, а в следующий миг горячие ладони обожгли ягодицы и поясницу, прожигая даже через ткань рубашки. Куроо потянулся к нему и страстно, глубоко поцеловал, жадно вжимая в свое тело. Акааши ерзал, отирался о партнера, тихо стонал в его рот и сжимал плечи ладонями, касаясь ремней. Более не чувствуя невозможно приятных, нужных объятий, он протестующе простонал, но сразу понял, куда делись так нужные сейчас руки. За его спиной щелкнула крышка, мужчина открыл смазку, не глядя выливая ее на пальцы. Несколько капель упали на обнаженную кожу ягодицы. Акааши дернулся, вжался в партнера и укусил его за губу. Куроо пришлепнул его по ягодице, откинув тюбик, и сжав ее, чуть отвел в сторону. Акааши замер в предвкушении, не отвечая на поцелуй, лишь позволяя себя целовать. Когда влажные пальцы коснулись сфинктера, он протяжно выдохнул носом и приподнял зад, призывая не медлить.       Куроо толкнулся сразу двумя пальцами. Растягивая, заполняя тугое нутро. Он продолжал целовать, трахая пальцами, плавно скользя внутри, оглаживая мышцы, раскрывая их, подготавливая для своего члена. Этого было мало, Акааши хотелось ощутить Куроо в себе. Он поерзал, от чего влажная от испарины рубашка задралась еще выше. Прервав поцелуй, он глянул мутноватым взглядом в потемневшие глаза и требовательно сказал:       — Хватит, Тецу. Хочу тебя внутри.       Мужчина улыбнулся, поцеловал в уголок губ и вытащил пальцы, обеими руками сжав задницу. Так сильно, так нужно. Восхитительно. Перекатившись на кровати, они поменялись местами. Теперь Куроо смотрел на него сверху вниз, снова обжигая взглядом и притираясь пахом к паху. Чужое белье начинало раздражать. Акааши потянул партнера за ремни к себе, развел ноги и вскинул бедра, стирая с зацелованных губ улыбку. Более не дразнясь, Куроо отнял от его тела одну руку и потянул свои трусы вниз, высвобождая член. Вторую руку он подсунул под поясницу, подталкивая приподнять бедра. Акааши согнул ноги в коленях, оперся на ступни и приподнял зад, ощущая прижавшуюся к сфинктеру горячую головку. Куроо вошел двумя толчками, жадно вжимаясь и поддерживая под задницу. Акааши жаром обдало. Член распирал изнутри, мышцы тянуло, но это было так приятно, так правильно. Крепко обняв его за шею, он качнул бедрами, срываясь на тихий стон, желая большего. Куроо шумно выдохнул, смотря с неприкрытой жаждой, и повел бедрами назад, чтобы вогнать до упора одним слитным движением. Акааши задрожал, прижимаясь к Куроо и обхватывая его бедра ногами. Надавив пяткой на зад, он подталкивал двигаться, не желая терпеть напряжение, скрутившее нервы в тугую спираль. Хотелось резче, быстрее, но он так сильно сжимал бедра мужчины, что тот мог лишь короткими толчками входить в его тело, раздразнивая нежную кожу сфинктера и слабо задевая простату. Куроо тихо засмеялся, улыбкой касаясь губ, и посмотрел с такой нежностью, что внутри все перевернулось.       — Сладкий, — легко поцеловав, мужчина подсунул одну руку под поясницу, а второй оперся на кровать, отталкиваясь. — Давай так. Веди, Кейджи.       Даже не расцепившись, они сменили положение. Куроо сел на кровати, и Акааши глубже принял его член, устроившись на его бедрах. Протяжно застонав, Акааши съехал ладонями с шеи и сжал ремни, стягивающие ребра мужчины. Куроо хрипло выдохнул, огладил его ноги, перекрещенные у него за спиной, шлепнул по заднице.       — Давай, двигайся.       Держась за ремни, натягивая их, заставляя впиваться в и так покрасневшую кожу, Акааши начал резко, рвано двигать бедрами, насаживаясь на крепкую плоть и отираясь своим членом о живот партнера. Он чувствовал, как Куроо гладит его по спине, забравшись под рубашку, как сжимает его ягодицы, резче дергая на себя, и улавливал горячее дыхание, тихие стоны приоткрытыми губами. Всего было слишком много, но Акааши хотел еще больше ласки, больше близости Куроо. Тот так же горел, это было видно по его глазам, чувствовалось в жадных касаниях.       — Тецу, — тихо выстанывая его имя, Акааши прерывисто, коротко целовал, сминал его губы, все чаще срываясь на стоны.       Крепко зажмурившись, продолжая быстро двигаться, чувствуя, как головка из раза в раз проскальзывает по простате, он ощутимо задрожал. Куроо сразу же перевел одну руку на его член, начиная надрачивать, усиливая напряжение и щекочущее низ живота удовольствие. Накатило резко, жаром обдало пах, и в следующий миг оргазмом прошило все тело. Подрагивая, импульсами сжимаясь на члене, Акааши тихо простонал в обожаемые губы и еще пару раз двинул бедрами, продлевая свое удовольствие и подталкивая Куроо.       На кровать они повалились боком, все еще обнимаясь, касаясь друг друга. Куроо выглядел довольным, улыбался, и Акааши в его глазах видел отражение собственных эмоций. Акааши легко улыбнулся в ответ и провел кончиками пальцев по одному из ремней, переходя на кольцо. Оно было горячим, как и кожа мужчины.       — Тецу, почему ты остался в портупее? Я думал, это мой подарок. Или он идет только в комплекте с тобой? — лукаво поглядывая, Акааши продолжал прочерчивать пальцами по ремням, более чем довольный таким раскладом, но очень захотелось подразнить Куроо.       — Эм, тут такое дело, — мужчина кривовато улыбнулся, весело смотря, и бодро продолжил: — Я не смог ее снять. Застежки на спине, я не достаю. А Кенма, он сфоткал и ушел, пока я выбирал фотографию.       Акааши тихо засмеялся, вжимаясь лицом в шею Куроо, обнимая его двумя руками. Этот день рождения определенно был самым лучшим.