Суд Магии. Кубок Огня

— Рональд, что всё это значит? — спросил Артур, заведя младшего сына в отдельное помещение. Такие пришлось предусмотреть не только для Уизли, но и Малфоев, которые в каждом перерыве занимались дополнительной воспитательной работой со своим отпрыском. До сих пор, правда, мистер Уизли воздерживался от… Но в данной ситуации он решил всё же пообщаться с Роном. Причём к данной беседе были допущены ещё и старшие сыновья, не говоря о матери. Близнецы и Джинни хотели просочиться, чтобы иметь возможность защитить брата, но им этого не позволили. — Я был уверен, что вы с Гарри хорошие друзья… — Это так и… — Мне так не кажется. По крайней мере, в моём представлении дружбы настоящие друзья так себя не ведут. Да, можно предположить, что в тебе взыграла зависть… хотя мы с матерью прилагали все усилия для того, чтобы не допустить вашего знакомства с этим пороком… Но — даже это не даёт тебе права так вести себя по отношению к другу! — У тебя было достаточно времени для того, чтобы разобраться с тем, что представляет из себя Гарри, — добавила Молли, безо всякого сострадания. — Он очень добрый и честный мальчик. Да, возможно, слишком часто участвует во всяких приключениях… — В которые его втягивают другие люди, в том числе и ты сам, — сказал Перси. Все воззрились на бывшего гриффиндорского старосту. — Я тут пообщался с ребятами… и у меня сложилось впечатление, что ты целенаправленно препятствовал Гарри общаться с другими ребятами, взяв на него своеобразную монополию, просто удивительно, что согласился сделать исключение для Гермионы. — Что ты несёшь?! — Я не несу, а констатирую факт. Ты сделал всё, чтобы Гарри был полностью отрезан от общества сверстников, распугивая всех и вся, кто мог бы стать для него другом, помочь ему… — Я ему помогал… — Чем? Отвлекал от учёбы? Вовлекал во всякие рискованные развлечения? Ладно, я мог бы понять твоё нежелание допустить общение Гарри со слизеринцами — хотя и Тео Нотт, и Блейз Забини, которые очень хотели с ним познакомиться ещё на первом курсе, являются очень даже славными ребятами… — Это они-то… — Это они. Как ни грустно это сознавать, но при сложившейся ситуации общение с ними было бы для Гарри куда более полезным, чем с нами, они и в самом деле смогли бы многому научить и его, да и тебя тоже, но — ты же не допускаешь и мысли о том, чтобы Гарри общался с кем бы то ни было! — Ты защищаешь этих снобов?! — Они не снобы, но — они принадлежат к тому Кругу, к которому должен принадлежать Гарри — и не вина Гарри, что он был от него отрезан. Но — повторяю, неприятие слизеринцев понятно, среди них и в самом деле есть несколько… не самых приятных личностей, согласен. А теперь ты мне скажи такую вещь, дорогой брат: являются ли такими же снобами, как ты выражаешься, Невилл? Дин? Шеймус? Почему Гарри даже с ними может общаться лишь в то время, когда ты отвлекаешься на шахматы с близнецами или кем-то другим? Чем плохи рейвенкловцы или хаффлпаффцы, что ты не позволяешь Гарри общаться с ними? — продолжал допрос Перси. — И не надо это отрицать, в отличие от родителей, Билла и Чарли, я помню вас в школе, выпустился год назад… Да, безусловно, это минус и мне, что я не заметил этой изоляции Гарри… — Да не изолировал я его! — Да? А почему ты всякий раз уводил его, стоило кому-то другому заговорить с Гарри? Несколько раз я сам видел, как к Гарри подходил Стивен Морган с Рейвенкло и заводил разговор, но ты подходил к ним и начинал откровенно хамить! Гарри не знаком с магическим миром, не знает, что у нас принято, равняется на своё ближайшее окружение, то есть, на тебя — и этим, сам того не желая, обижает тех, кто получил лучшее воспитание. Теперь это начинает исправляться, но — только теперь, столько времени, которое он мог бы провести с пользой для себя, потеряно впустую! — В школе не просто получаются знания, но и завязываются полезные связи, — сказала Молли, хмуря брови. — Как ни грустно это сознавать, но наша семья мало что может дать Гарри, кроме своей любви… Мы не можем ввести его в Магическое Общество — как это сделал бы со временем Невилл, Морган или кто-то ещё… Мне тоже не очень-то нравилось, что круг общения Гарри столь узок… — И — это не его вина, — сказал Перси. — Ладно. Я этого не замечал, признаю, мне самому не слишком-то по душе то, как меня описывают в этих книгах, но, если быть честным… поделом. Мне очень стыдно за всё, что я натворил, не в последнюю очередь — то письмо… — Письмо? Какое письмо?! — спросил Билл. — Я написал Рону письмо, когда узнал, что он стал старостой, и, в частности, рекомендовал ему прекратить общение с Гарри, — Перси с трудом выдавливал из себя слова. — Сейчас мне очень стыдно за это. Да, был… период, когда я считал Гарри лжецом… Что он придумал это возрождение Сами-знаете-кого… Хотя, с другой стороны, я не знал, как объяснить гибель Диггори — а в причастность к этому Гарри также поверить не мог, даже до меня дошла абсурдность этого обвинения… — Хотя бы… — Ну да. Но оставим это. Не будем говорить о принудительном изолировании Гарри от остальных студентов. Но — я слушал всё, что здесь читали, и обратил внимание на то, что во все — ну, почти все неприятности Гарри так или иначе втягивал именно ты. — Я?! — Ну, может, не только ты… К примеру, в поезде, когда вы ехали в школу — в первый раз — ты отчасти спровоцировал Драко на скандал. Да, — Перси взмахом руки остановил Рона, готового взорваться, — тот тоже не самым лучшим образом начал разговор, но — смеяться над именем и фамилией человека просто неприлично. Дальше. История с дуэлью — ничего бы не произошло, если бы ты не полез туда, куда тебя лезть не просили. Если бы ты не вмешался, вам не пришлось бы нарушать правила и устраивать этот бег с препятствиями. В результате твоей грубости Гермиона оказалась в неподходящем месте, когда в замок проник тролль. Ты помешал Гарри обратиться к преподавателям в трудную минуту и заставил его самого подвергать свою жизнь опасности в бою с чудищем, которое обычно заваливают лишь специально подготовленные взрослые маги. Как вам это удалось — я до сих пор не понимаю, наверное, вам просто повезло нарваться на самого слабого представителя этой расы… — Но, как ты верно заметил, именно я был виноват в том, что Гермиона… — И что? Обязательно надо было подставлять ещё и Гарри под смертельный удар дубины?! И расследование, связанное с камнем, было спровоцировано тобой! И история с яйцом дракона… — А что нам следовало делать?! Сказать преподавателям, чтобы у Хагрида были неприятности?! — Особых неприятностей у лесничего бы не было, особенно, если бы это сделано было с умом. Хагрида любят, несмотря на его… хммм. А если бы Чарли не смог забрать Норберта? Пожалуй, тебе можно поставить в плюс то, что ты отговаривал Гарри от визитов к Зеркалу и последовал за ним в этот Коридор — хотя вместо этого вы вполне могли бы написать директору о своих подозрениях, даже после того, как профессор МакГонагалл отказалась вас выслушать… Но только это. Рональд был весь красный от негодования, но даже до него дошло, что всё, что он скажет в ответ, приведёт к тому, что к Перси опять присоединятся родители… Пока Артур, Молли и их старшие сыновья молча качали головами, предоставляя среднему возможность высказываться, но было видно, что они готовы его поддержать в любой момент. — Второй курс. Оставим в стороне то, что вы в принципе не могли использовать машину… То, что вы спасли Гарри от Дурслей — очень хорошо, это говорит в вашу пользу, о том, что и ты, и эти шалопаи и в самом деле беспокоились за друга. Это, правда, можно было сделать иначе… Уверен, мама с папой не отказались бы разобраться с данной ситуацией… — В этом можно даже не сомневаться… — Оставим этот момент. Но — именно ты подбил Гарри лететь в Хогвартс на машине, когда вы не смогли пройти через барьер. Он предлагал дождаться родителей — но ты настоял на полёте, за который вас вполне могли отчислить из школы. Гарри согласился — потому что это ему предложил друг, которому он привык верить. Дальше. История с дневником Реддла. Не станем сейчас выяснять, откуда он взялся, кто и кому его подбрасывал. Почему, когда он оказался в руках Гарри, и тот даже побывал в воспоминаниях Реддла, ты не сказал, что такую опасную вещь необходимо отдать взрослым — тогда удалось бы предотвратить нападение василиска на Пенелопу, Гермиону и Джинни. Так что, отчасти и вы тоже были виноваты в этом. Почему вы, выяснив, где находится Тайная Комната, не рассказали об этом взрослым? Ладно, на первом курсе профессор МакГонагалл отказалась выслушать, а профессор Снейп не пользуется, скажем так, вашим доверием… — Но мы пытались об этом сказать преподавателю Защиты, — напомнил Рон. — Но уже вся школа была в курсе того, что представляет из себя данный преподаватель. Ладно. Сказали, выяснили, что Локонс даже не собирается вам помогать… Побежали к старшим — рассказали всё… Вместо этого вы похищаете преподавателя — явного труса, не способного ничего сделать… — и отправляетесь в пасть чудовищу, не имея даже представления о том, что делать с этим самым василиском! Да, вы думали о спасении Джинни… но — что, если бы палочка сработала бы, как нужно и вы лишились бы памяти? Что, если бы вы погибли при взрыве коридора? Что, если бы Фоукс не подоспел так вовремя, а Гарри не смог бы достать меч из Шляпы? И не догадался пронзить клыком василиска проклятый дневник — да это была и не догадка, а удачное импульсивное движение?! — Но ведь ничего из этого не случилось… — Я не знаю, каким чудом. Верно, сам Хогвартс вам помогал — иного объяснения вашей сверхневероятной удаче я не нахожу! — отрезал Перси. Четверо старших Уизли столь интенсивно кивавшие головами, были похожи на фарфоровых болванчиков. — Я бы ещё добавил поход за пауками, — сказал Чарли, когда чиновник сделал паузу, чтобы отдышаться. — Правда, там вас Хагрид подбил… — Инициативу перехватил Гарри, тут Рональд был ведомым, наверное, исключительно в силу своей арахнофобии, — напомнил Билл. — Третий курс? — Гарри не должен был ходить в Хогсмид. Ему в руки попала Карта… ладно, сама по себе безобидная и, как теперь выясняется, можно сказать — родительское наследство. Но — с её помощью нарушаются правила, и Рональд это поддерживает. Да, он не видит ничего плохого в том, что Гарри идёт в Хогсмид, не думает о том, что за пределами школы его друг подвергается опасности… Потом — Гарри присылают метлу. Присылает неизвестно кто. Да, я не знаю, как Гермионе могло прийти в голову, что это мог быть подарок лорда Блэка, который, как предполагалось, охотится на Гарри… Но — даже когда это было озвучено, тебя больше беспокоила сама метла, чем то, что она могла представлять собой опасность для твоего друга! И, как апофеоз… некоторое время тому назад ты спрашивал: «неужели ты думаешь, что я могу тебя бросить?» — а что ты сделал в данной ситуации? — Но ведь это выглядело… — Я понимаю, что ты мог подумать, как это могло выглядеть. Но — неужели ты думаешь, что Гарри настолько лицемерен, что смог бы обмануть тебя? Я меньше общался с ним, но всё равно уверен: если бы Гарри и в самом деле нашёл возможность обмануть эту Линию, и захотел участвовать — он бы предложил это и тебе, и Гермионе, даже рискуя тем, что Гермиона донесла бы об этом старшим. Или — ладно, скривился бы, но не стал бы акцентировать внимание на своём недоверии, не стал обвинять друга во лжи, а просто предложил бы свою помощь! Вместо этого ты просто нанёс ему удар в спину! — Но… — Ты что, даже не видел, в каком состоянии он пришёл? Не понимал, насколько ему была необходима твоя помощь — помощь лучшего, почти единственного друга! И как это было… Гарри не бросал свою заявку в Кубок — это берём за аксиому. Был жуткий скандал, его в чём только не обвиняют… Ты хотя бы сейчас понимаешь, что он должен был перечувствовать?! А ты, вместо того, чтобы поддержать, просто добиваешь раненого друга. Да какой ты после этого друг?! — Но ты же извинился утром, верно, Рональд? — как-то робко и явно не надеясь на положительный ответ, спросил Билл. Молчание было ему ответом.