* * *
Вечером, когда произошёл разговор Какаши и Цунаде, Ирука с пакетом алкоголя в руках пришёл жаловаться коллеге на то, что никто не понимал ни ребят, ни его самого. Учителя должны давать знания детям, а не травить их, как делали остальные. Мужчина очень переживал за состояние Тсукури, ведь тот остался с всей школой один на один и какие-то поблажки выглядели бы со стороны Умино как подачки, а Дейдаре нужно совсем не это. Какаши остался удивлён такой проникновенной речью напившегося учителя и не знал, что следовало делать. Он оставил всё на совесть директрисы, которая обещала собрать всех и объясниться перед ними, и потому не планировал что-то объяснять даже Ируке. В особенности ему, потому что мужчина был довольно эмоциональным и практически всегда действовал импульсивно, из-за чего не раз подставлялся. И Хатаке приходилось выручать эту аппетитную задницу из передряг просто потому, что по-другому он не мог. Слишком сильная психофизиологическая и эмоциональная привязанность к человеку, с которым он проработал уже несколько лет и находился в очень тёплых отношениях. Портил всё лишь тот факт, что вампиру подарили бессмертие со всеми вытекающими последствиями, чего нельзя было сказать об Умино. — Какаши, Вы тоже думаете, что мальчишек стоит исключить? — Ирука сидел на полу, облокотившись на диван, и обнимал одно колено руками. Каштановые волосы, обычно собранные в высокий хвост, сейчас свободно спадали по плечам, лицо раскраснелось от выпитого алкоголя, а взгляд был расфокусированным. Хатаке отвёл взгляд от мужчины и потёр шею, борясь с огромным желанием повалить его на ковёр и сделать кучу грязных и неприличных вещей, вычитанных в любимой книге. Одновременно выглядеть невинно и развратно мог только Ирука, и Какаши хотелось буквально повеситься из-за этого. — Если следовать уставу школы, Узумаки Наруто подлежит исключению, так как он напал на ученика, — вампир пожал плечами, предлагая стакан воды Умино. Тот вздрогнул от подобных слов и нахмурился, желая высказаться, но Какаши продолжил: — До этого все, кто затевал драки, были выпровожены. Это твердят все родители, приходящие разбираться с директором. А ещё они говорят об опасности повторения подобного инцидента. Даже зная все обстоятельства, я не хочу думать о каких-то поблажках в их сторону или снисхождении. В конце концов, это прямое нарушение, будь ты оборотнем, вампиром или полукровкой. Правда это нарушение только Узумаки, я не понимаю, почему к нему приплетают исключение Тсукури и Учихи Саске. — Не совсем понимаю, к чему Вы клоните, — Ирука перестал хмуриться и поднял удивлённый взгляд, отпив добрую половину воды из стакана. Какаши замялся и почесал щёку, будучи неуверенным в том, что об этом стоило распространяться. Он как-то обречённо вздохнул и сел рядом, так же откидываясь на диван и подпирая голову ладонью. — Цунаде рассказала мне, что эти два новеньких оборотня — не оборотни вовсе. Они полукровки, дети Минато и Кушины. Короля вампиров и его жены оборотня, — уточнил Хатаке, предполагая, что человек мог не знать таких подробностей. Ирука вздрогнул и уставился на Какаши, как на какое-то восьмое чудо света. Услышанное никак не хотело усвоиться в голове. — Н-но разве у него есть дети? — ошарашенно переспросил Умино. — По всей видимости, он это скрывает, чтобы не упасть в глазах остальных вампиров, которые не очень рады его политическим взглядам в отношении оборотней, — Какаши пожал плечами. — Когда он только объявил, что помолвлен с оборотнем, все вампиры восприняли это в штыки. Они даже хотели убить его, но испугались силы Минато и его тогдашней власти. А сейчас выступать против его взглядов поздно. Сомневаюсь, что Кушина прожила столько лет, убирая дом и смиренно дожидаясь мужа. В конце концов, тот факт, что она в свои двести тридцать три года выглядит на двадцать пять, уже о многом говорит. В общем, Минато и Кушина постоять за себя могут, но вот их потомство нет. Думаю, из-за этого Минато всё скрывает. Подвергать детей дополнительной опасности даже я бы не стал. Подобные полукровки не бессмертны в обширном понимании. Несомненно, у них есть важное преимущество перед чистокровными или полукровными вампирами и оборотнями. Однако так просто не бывает. На каждый положительный аспект такой жизни есть отрицательный. И очень плохо, что такие полукровки скрываются и не дают изучить их физиологию. — Вы сейчас говорите о том, чтобы они стали подопытными крысами, — Ирука недовольно поджал губы, а затем, будто что-то вспомнив, вновь посмотрел на коллегу по работе. — Стоп, а как они тогда притворяются оборотнями? Существуют какие-то подавители? — Ну, видимо, да, раз из-за этих таблеток у Узумаки случился срыв, — Хатаке потянулся и провёл языком по вытянувшимся клыкам, сетуя на то, что именно сейчас его начала беспокоить лёгкая жажда. — Думаю, Вам стоит пойти домой, чтобы я не полез пить Вашу кровь. — Ох, простите, я действительно засиделся, — Ирука покраснел и попытался подняться, но ноги его совсем не держали, а перед глазами всё поплыло, когда мужчина начал двигаться. Какаши успел поймать Умино, чтобы тот не расшиб себе ничего, но потом быстро отстранился, чувствуя усилившийся запах человека. — В таком состоянии Вы точно никуда не пойдёте, — вампир вздохнул, а Ирука покраснел. — Я постелю вам тут. — Не стоит, я вызову такси и доеду, — мужчина замахал руками, но под тяжёлым взглядом вздрогнул. — Я не накинусь на Вас, — Какаши нахмурился, а затем смущённо почесал щёку, смотря в сторону. — Ну, во всяком случае, не тогда, когда Вы даже на ногах нормально стоять не можете. Если Вас не затруднит, накормите меня завтра ближе к вечеру? Ирука вновь покраснел и неуверенно кивнул. Он действительно доверял Хатаке и даже не был против того, что его считали чем-то вроде закуски, хоть Какаши и говорил, что это не так. Он ценил мужчину как друга, а не как еду, о чём твердил постоянно, когда они начинали спорить по этому поводу. Когда вампир сказал, что больше не будет пить кровь Умино, а пойдёт искать себе другой источник пищи, его остановили. Ирука сам себе казался эгоистом, не давая своей крови и запрещая получать её где-то ещё, и поэтому буквально не знал, что делать. Противоречие в собственных действиях выводили не только его, но и Какаши, который жаждал не только испить человека, но и получить от него то, что обычно получал желающий взаимной симпатии. Однако сам Ирука не понимал, с серьёзными ли намерениями с ним что-то пытались построить, поэтому не мог дать чёткого ответа.* * *
Какаши неспешно прогуливался по территории школы во время одной из больших перемен, пока не заметил подавленного Тсукури, сидящего на скамье в тени дерева. Справедливо рассудив, что парня что-то гложет — тот выглядел так, словно хотел поговорить хоть с кем-то, — вампир подошёл и сел рядом. Завязался короткий диалог, во время которого Дейдара показал чуть ли не весь спектр своих эмоций. Какаши такого не ожидал и немного растерялся, однако вошёл в положение ученика: мальчишка был на грани нервного срыва. Скорее всего виноваты в этом были поочерёдно бегающие за ним Учихи. «Ах, да, он же вроде вчера со старшим какую-то потасовку устроил», — припомнил вампир со вздохом. Тсукури, заметив это, осёкся и замолк. Он почувствовал вину за то, что вот так просто загрузил учителя ненужной информацией. — Простите, я не слежу за языком, — парень опустил взгляд на собственные кроссовки и поджал губы. Хатаке посмотрел на Дейдару и почесал затылок. — Всё в порядке, — он улыбнулся так, чтобы было видно через маску на лице. — Ты можешь высказаться, я тебя выслушаю. И Тсукури высказался. Он говорил целый час без остановки, активно жестикулируя руками. Под конец монолога он чуть охрип, но почувствовал на душе какое-то спокойствие и лёгкость. Как будто скинул со своих плеч тяжёлый груз. Какаши всё терпеливо выслушал, думая о том, что на его месте, наверное, хотел бы оказаться Ирука. Всё-таки тот и о психологической поддержке говорил в тот вечер. — Я рад, если тебе полегчало, — заметив изменения в состоянии Тсукури, произнёс Какаши с лёгкой улыбкой. Затем он поднялся со скамьи, смотря на время. Ему повезло, что сейчас стояло окно, иначе он поступил бы очень некрасиво, бросив Дейдару на середине речи и уйдя на урок. — Да, спасибо, — парень зарделся. — Если тебе нужно будет поговорить, обращайся ко мне или к учителю Ируке. Он очень переживает за тебя из-за всей этой шумихи, — Какаши миролюбиво кивнул. — Хотя я всё же надеюсь, что директор выполнит своё обещание и поговорит с другими учителями по поводу того, что их поведение неприемлемо. — Хорошо, — Дейдара улыбнулся и подскочил со скамьи. — Спасибо, мне действительно стало легче после нашего разговора. Я пойду на оставшийся урок. Он как раз Ваш… — Встретимся в классе, — Хатаке махнул рукой, смотря на удаляющуюся спину, с минуту постоял на месте, думая об этой ситуации, и исчез, появляясь в учительской около своего стола прямо перед носом Ируки. Тот дернулся и отскочил в другой конец кабинета, чувствуя, как всё его лицо вспыхнуло, а сердце вот-вот готово было выскочить из груди. — Нельзя же так! — шикнул Ирука. — Я чуть не умер от страха. — Прошу простить, — Какаши удивлённо моргнул. — Я не могу знать, что в месте, куда я переношусь, кто-то есть. Ну в смысле я не совсем это контролирую. — Всё в порядке, просто в другой раз нужно как-то аккуратнее это делать, — Ирука вновь покраснел и чертыхнулся. — Да и вообще это же мой стол, странно, что вы были тут, — совсем тихо заметил Какаши, смотря на рабочее место и не замечая ничего странного. — У меня на сегодня всё, поэтому я пойду, — Умино суетливо покинул учительскую под удивлённые взгляды Хатаке и Асумы, учителя японского. Мужчины переглянулись, пожали плечами и разошлись по своим делам.* * *
— Он уже дома??? — на весь кабинет воскликнул Дейдара, подскакивая с места с телефоном в руках. Затем он осёкся и вспомнил, что находился на уроке. — Юноша, успокойтесь, — Какаши, удивлённо смотря на смущённого собственным поведением Тсукури, немного растерялся, теряя нить повествования. Весь класс с недовольством уставился на источник шума, но перешёптываться, как сделал бы это раньше, не стал. Подобный жест не укрылся от проницательного взгляда Хатаке, но он лишь улыбнулся. — Простите, учитель, просто моего брата наконец выписали, — не сдержавшись, сказал полукровка и неосознанно потёр шею. Укус отца всё ещё не зажил, и это раздражало, но теперь он скрывался уже не за бинтами. Когда Дейдара узнал о том, что ему нужно носить в школе, то взбесился. Он не любил свою сущность оборотня, но теперь из-за неё же должен был позориться в ошейнике, словно какая-то собака на привязи. Минато объяснил ситуацию и позволил попсиховать какое-то время, но потом извинился. Дейдара согласился на предложенные условия, даже не представляя, как на это отреагирует Наруто. А уже в школе все смотрели на него с удивлением. Чёрная тонкая полоса вокруг шеи с видимой застёжкой сзади не оставила равнодушным никого. Девушки, ранее презиравшие его, даже осмелились подойти и спросить, что это и зачем оно надо. Дейдара грубо ответил, что теперь он полностью безопасен для тех, кто считал, что он может сорваться. Ошейник не даст ему обратиться и пользоваться своими нечеловеческими силами. Девушки ещё раз решили уточнить этот момент, и Тсукури провёл демонстрацию: когда он попытался обратиться, ошейник накалился и сдавил горло, перекрывая доступ к кислороду. А когда он попытался его сорвать, всё тело прошиб электрический разряд, тогда как сам ошейник слился с кожей, принося ещё больше боли. Закусив губу от раздражения и перестав проводить с куском кожи на шее какие-то манипуляции, чтобы тот успокоился и пришёл в нормальное состояние, он посмотрел на собеседниц. Те, низко кланяясь, извинились за своё поведение, чем немного озадачили Тсукури. Они объяснили, что сами бы никогда такого не надели, будь они оборотнями, но теперь действительно стали уважать парня за такой поступок. Дейдара удивлённо хлопал глазами и не знал, как на это отреагировать. А когда девушки рассказали всем то, о чём узнали, то остальные так же прониклись к нему уважением. Практически все оборотни в один голос повторяли, что ни при каких обстоятельствах не надели бы эту дрянь на собственную шею, но Тсукури они больше не опасались. — Это замечательная новость, — Какаши кивнул, вырвав Дейдару из размышлений. — Только давайте мы обсудим это на перемене, всё-таки урок ещё не закончился. — Простите, — полукровка облегчённо вздохнул и улыбнулся самому себе, печатая ответ. Он не видел брата практически две недели и ничего не мог поделать с той радостью, что накатила на него в этот момент. Тсукури чувствовал, что ещё чуть-чуть, и он просто захлебнётся в собственном счастье. Парень правда хотел поговорить об этом хотя бы с Какаши, с которым у него сложились вполне тёплые отношения учителя и ученика. — Дейдара? — Какаши слегка хлопнул свёрнутой тетрадью по голове полукровки, из-за чего тот вздрогнул и моргнул. Оглянувшись, он заметил, что все разошлись. — Урок закончился. Совсем перестал меня слушать, когда узнал новости о своём брате. — Простите, — Дейдара смущённо потёр затылок, отводя виноватый взгляд в сторону. — Не переживай так. Если подготовишься к самостоятельной работе на следующий урок, то сделаю вид, что ничего не было, — с милой улыбкой, которая виднелась даже через маску, сказал Какаши. Тсукури дёрнулся и кивнул. — Но это хорошо, если ты теперь хоть немного приободришься. Последний месяц ходил, словно в воду опущенный. — Это из-за того, что ко мне лезли два идиота, — Дейдара цыкнул, складывая вещи в рюкзак. — А ещё вся школа думала, что я псих. И ладно если бы это только ученики. Так ведь ещё и почти все учителя вели себя ужасно. Хорошо, что сейчас всё не так. Пусть даже ценой нашего секрета. Какаши наблюдал за тем, как Тсукури раздражённо вылез из-за стола, закинул рюкзак на плечо и попрощался. Вампир вздохнул. Учителя действительно были удивлены тем, что новенькие оказались полукровками, но, к удивлению Хатаке, разделили позицию в том, что у полукровок не должно быть таких поблажек. Цунаде такое слушать не стала, но в целом все всё поняли и приглушили неприязнь к ребятам. Однако, как и говорила Цунаде, Майто Гай и Анко оживились от таких новостей, уже ожидая следующей встречи с ребятами.