Котёнок и его Страж. Часть 2.

- Ну, показывай свое колесико! Рон ошалело завертел головой. Только что он довел зареванную самоубийцу до ее тела и проследил, чтобы она туда действительно вернулась, а не ускользнула обратно на выжженную землю в лапы еще каких-нибудь демонов. И сам не заметил, как оказался в храме. - Какое колесико? Даки, улыбаясь, распахнул ворот. На груди куратора поблескивало серебряное колесо с двумя рядами спиц, загнутых в разные стороны. - У тебя не такое разве? - У меня… - тут Рон ощутил, что судорожно сжимает правой рукой что-то небольшое и плоское. – Вот… На его ладони лежал черный камень, оправленный в потемневшее серебро. - О-о-о… Рука дрогнула, свет упал на кабошон, и тот вдруг засиял, открывая переливчатые глубины. Рон, как зачарованный, любовался оберегом. Свет играл в темной сердцевине, блики скользили словно по соболиной шкурке. - Черный обсидиан Марка! – ахнул Даки. – Ну ты, пацан, даешь! - Что-то не так? – осторожно уточнил Рон. Меньше всего парню хотелось, чтобы друзья начали от него шарахаться. - Все так, просто потенциал у тебя колоссальный, – Даки протянул ему серебряную цепочку. – Надень свой оберег, не таскай в кармане… - Марк – бог смерти, - пояснил Гарри. – Он редко дает свое благословение. Только сильным некромантам. Рона передернуло. Началось… - Рон, ты чего? – Гарри выглядел изумленным. – Ты что, расстроился? - Некромантия – это зло, разве нет? - Зло?! – Гарри распахнул глаза. – Некромантия – это сила! Ты можешь возвращать людей к жизни, даже там, где обычные целители ничего не сделают! И лечить безумных! И демоны с нежитью будут от тебя шарахаться!.. - Кгхм! - Ааа… ну да, конечно, не сейчас, а когда выучишься, - поспешно уточнил Гарри, покосившись на старшего брата. – В-общем, Рон, некромантия – это классно! Я бы сам хотел стать некромантом, только мне это не светит, потому что я уже друид. Рон беспомощно глянул на Даки. - Не знаю, говорил ли тебе Гарет, - начал разъяснять куратор, - но у нас магия делится на шесть основных направлений – алхимика, элементалика, псионика, мистика, друидика и некромантика. И у мага может быть… как бы это поточнее… ну, сродство, что ли, к одному направлению, реже – к двум или трем. Это связано… ох, Ариэль всемилостивец, я даже не знаю, как сказать… - Даки наморщил лоб. - Ну, способности, да? - Ну да… Ладно, пусть способности. Так вот, у каждого направления есть противоположное. И к ним обоим сродства быть не может, только к одному из пары. Друидика находится в противофазе с некромантикой, алхимика – с элементаликой, мистика – с псионикой. А если у мага нет сродства ни к одному направлению, его называют универсалом. Универсал может одинаково легко работать со всеми шестью школами, но никогда не достигнет того уровня, которые доступен специалисту. - Кстати, очень удачно вышло у нас с тобой! – Гарри дружески пихнул Рона. – Самые лучшие команды получаются из специалистов, работающих в противофазе. Они друг у друга ману не перехватывают. По возвращении в Карс Рона ожидал обещанный сюрприз в лице Драко Малфоя и еще двоих однокурсников. В довесок непосредственно к Драко прилагался Грегори Гойл, его сквайр, а лорд Крэбб потребовал, чтобы и Винсент остаток каникул провел в обществе своего сюзерена. За те три дня, что Гарри и Рон пробыли в Эрланде, ушлый Драко узнал больше нового, чем Рон за все время, проведенное в гостях. Правда, Рейегар Карсавен, куратор Малфоя, был старше и опытней Даки, но Рон прекрасно понимал: дело не в недостатках куратора, а в его собственной несобранности. Драко задавал правильные вопросы, а Рон рядом с ним выглядел таким же тугодумом, как Винсент или Грегори. Кроме Рейегара, статного, грозно выглядевшего брюнета с узкими раскосыми глазами (и это тоже был сын дяди Орельена!), в их крыло переселились Астен, куратор Грегори, родной старший брат Даки, очень на него похожий, но выше ростом и шире в плечах; и Тимур, парень разбойничьего вида, обычно садившийся в столовой за один стол с Роном и Гарри. Гарри опять с головой окунулся в учебу, оставив однокурсников на милость своей родни. Кураторы же принялись активно заполнять лакуны в образовании своих подопечных. Сегодня, например, они занимались верховой ездой, и Рон в очередной раз завидовал Драко, который словно родился в седле. Да и Грегу с Винсом это времяпровождение было не в новинку, а вот Рон после занятий так себя чувствовал, словно не он на лошади ездил, а лошадь на нем. Болело все, а особенно задница и ноги. - Это пройдет, - уверил его Гарри. – Первую неделю и правда несладко, а потом легче будет. Мне тоже приходилось трудно, хотя тебе, конечно, хуже, - благородно добавил он и пояснил: - Я-то был совсем малявка, и меня сажали на пони, а у него шаг помягче. И потом, меня папа учил, а тебя, небось, Рейегар? А он прирожденный лошадник, и степняк по матери, а у них там суровое воспитание. Он, конечно, не такой жесткий, потому что там бывал больше в гостях, а вырос в Карсе, но все-таки… Рон уныло кивнул. Рейегар гонял его до седьмого пота. Мало того, мог и хлыстом огреть, если считал, что Рон мухлюет. Нет, нельзя сказать, чтобы очень больно – скорей, обидно. Кроме того, время от времени заявлял о себе амулет бога смерти. Рона до сих пор охватывала дрожь, когда он осознавал, КТО ИМЕННО выбрал его в ученики. Нет, он не хотел отыграть все назад, но тем не менее… Было жутко. Когда черный обсидиан начинал щекотно дрожать на цепочке, это значило, что Рона зовут. Туда, на выжженную равнину. Его не выдергивали туда насильно – наставник понимал, что у мальчика могут быть незавершенные дела. Такая тактичность Рону очень нравилась – ведь учителя, родители и даже братья, когда звали его, требовали, чтобы он бросил все и явился немедленно. Сначала работа Рона состояла в том, чтобы возвращать домой заблудившиеся души. «Заблудшие», как выражался наставник. В-основном, это были жертвы болезней и несчастных случаев. Реже – самоубийцы. Рон очень скоро понял, почему наставник так не любит последних: они вели себя донельзя глупо. Та девушка, Джен, по сравнению с многими из них, была просто образцом сдержанности и благоразумия. Большинство самоубийц ни в какую не соглашались возвращаться в оставленные тела. Их не трогало горе родных, не пугали притязания демонов… Вернее, демоны-то как раз очень быстро добивались того, что плененная душа начинала рваться обратно. Только было уже поздно… Потом Марк показал ему, как провожать умерших. Собственно, львиная доля душ не нуждалась в дополнительных сопровождающих. Их и так охраняли ангелы – во всяком случае, Рон классифицировал этих существ именно как ангелов. Они без труда отгоняли демонов, и помощи им не требовалось. Но были и одинокие души. Как объяснил Марк – это те, чьи боги слишком слабы. Оказывается, сила богов напрямую зависит от того, сколько народу им молится. Если боги становятся ленивы и не внимают молитвам, то их паства может уйти к другим богам. Тогда ленивые боги слабеют… Частенько у них уже не хватает сил, чтобы защитить тех, кто остался им верен. - Лень – зло! – мрачно подытожил Марк. Хуже всего приходилось тем, кто при жизни не верил в бога вообще, напрочь отрицая существование высших сил. Их просто некому было взять под защиту, и демоны упоенно охотились на них. Рон иногда пугался тех изменений, что происходили с ним в Мире-между-Мирами, как он про себя называл это место. Здесь он только первое время оставался похож на человека. Потом, приобретая опыт, он начал меняться. Прошли те времена, когда он вел за руку заблудившуюся (заблудшую?) душу. Теперь он нес ее в объятиях, а могучие драконьи крылья мчали их над выжженной равниной. Раньше Рон опасался демонов – теперь они опасались его и стремились убраться с пути. И все реже ему требовалась помощь Марка в поиске одиноких душ. Наставник был доволен, и говорил, что Рон вот-вот достигнет нового уровня. - Ты уже чуешь демонов, готовых к охоте, верно? Скоро ты поймешь, почему они так легко уступают тебе добычу. - Почему? Но Марк лишь усмехался, легким тычком выталкивая ученика в реальный мир.