Я бы вечно играл Джульетту

      – Тор, я вас обыскалась! Почему ты не берешь трубку? Я заезжала домой, там пусто. Где Локи?       За потоком вопросов Хела успела отметить хаос, творящийся в помещении, орущую из колонок Арию и переполненную пепельницу, от чего глаза старшей сестры округлились.       – Тор, ты снова куришь?       Тор курил лет с пятнадцати, быстро перестав прятаться по углам от Одина, но отказался от пагубной привычки ради забеременевшего любимого, чтобы не навредить ни ему, ни ребенку даже запахом. Теперь же в пепельнице была гора окурков, а на полу Хела заметила несколько разбросанных смятых пачек.       Младший брат упорно игнорировал сестру, закручивая болт, глубоко дышал, но хранил молчание. Хела видела, как напрягаются мышцы рук брата, сжимающего инструмент, но бесстрашно решила докопаться до истины.       Она вызванивала семейство несколько недель и, хотя жила не далеко, навещала родственников не часто, занимаясь своими делами. О чем сейчас серьезно пожалела.       Уже месяц как Тор жил совершенно один, упиваясь собственной болью, горем и отвратительным виски. Ночью он гонял на байке, выветривая из головы все мысли, иногда желая, чтобы тормоза просто отказали или навстречу вывернула фура. Но фур не попадалось, только знакомый коп, который сперва хотел просто отделаться предупреждением, но чувствуя отчетливый запах перегара, засадил парня на трое суток. А Тор и не сопротивлялся, за решеткой легче было обманывать себя, что дом не мертвенно пуст. Там же он подрался, получив еще двое суток, но вмешался начальник «Хель Моторс» и Одинсону снова пришлось вернуться на работу, где каждый пытался выяснить что случилось у обычно улыбчивого парня. От расспросов Тор только отмахивался и закипал еще больше, чувствуя, как весь превращается в ком оголенных нервов – зацепи и рванет.       – Что случилось? Что с Локи и малышкой? Тор... Тор! Что с Локи?!       – Всё с ним отлично! – рыкнул Тор, наконец теряя контроль. – Отлично! – отчаянные слёзы застелили глаза, и Тор крепче перехватил ключ. – У него всё просто прекрасно!       Инструмент со звоном опустился на выхлопную трубу ремонтируемого байка.       Лишь однажды Хела видела, как рыдает ее младший брат. Это было в день рождения Фрейи, когда молодому папаше объявили, что у него дочь.       Тогда это были слезы счастья, теперь же Тор бездумно колотил ключом и кулаком по ни в чем неповинному средству передвижения и слезы его были отчаянные, полные невысказанной боли и ужаса.       – Тор! Тор, остановись! – кинулась к брату Хела, стараясь перехватить руку с ключом. Он и так уже оставил на блестящей поверхности несколько вмятин, и останавливаться не собирался.       Хела схватила могучую руку брата, а тот резко обернулся, сильнее замахиваясь, чтобы скинуть преграду и разнести и её в щепки, но твердый взгляд не дрогнувшей сестры слегка привел его в чувства.       – Прости. Прости, Хел, – опустил руку Тор, чуть придя в себя. Слезы тоже ушли из его глаз, оставив после себя покрасневшие капилляры белков. – Не хотел срываться на тебе.       – Попробовал бы, – фыркнула старшая Одинсон, отпуская расслабившуюся руку брата. – Сейчас мы поедем домой, и ты мне все расскажешь. С Нильсом я договорюсь.       – Нет, не надо домой. Только не туда, – попросил Тор, передернув широкими плечами.       – Ладно, – коротко согласилась Хела, недовольно оглядывая младшего. Сейчас она заметила, как он осунулся и как поникли плечи, какой у него потерянный взгляд и заросшее щетиной лицо.       Вид брата не предвещал ничего хорошего, и Хела поспешила к Нильсу – начальнику Тора, что завсегда был в своем маленьком кабинете. Недовольный начальник поведал старшей Одинсон о приключениях своего подчиненного с законом, пожаловался на полнейшую отрешенность парня вот уже несколько недель и с легким сердцем отпустил работничка на растерзание сестре.       В кафе, куда Хела привезла их, Тор снова закрылся в себе, заставляя старшую сестру тихо закипать и отсчитывать минуты, когда оплеуха достигнет своей цели.       – Сколько ты не ел? – ужаснулась Хела, глядя как жадно Тор принялся за еду. Тот только не задумываясь пожал плечами.       Еще через час Хеле, наконец, удалось узнать причину поведения брата. Она то широко раскрывала глаза от удивления, то открывала и закрывала рот, не в силах поверить в рассказ брата. В ее голове не укладывалась возможность их расставания.       Оказавшись в центре событий, когда ненормальная парочка кинула вызов всему миру своей любовью, Хела наблюдала, как сильно они любили друг друга, как плевали на все преграды и были счастливы.       Теперь она считала себя виноватой, что не уследила, что отпустила в самостоятельную жизнь и не уберегла всех троих.       – А Фрейя, Тор? О ней ты не забыл? – сжав руку брата, мягко напомнила Хела. Она видела, как Тору стало легче, но грусть не ушла из глаз. Сейчас она пожалеет брата, позволит ему побыть слабым, но не более чем это мгновение.       – Как я могу забыть о собственной дочери? – посмотрел прямо в глаза сестре Тор.       Хела снова поразилась насколько тускнее они стали. Всегда такие яркие, словно летнее безоблачное небо, сейчас они казались серыми, безжизненными, почти сравнявшимися цветом с ее – серо-зелеными.       – Это было мое единственное условие – беспрепятственно видеть Фрейю.       – Тогда почему ты до сих пор не увидел ее? Ведь не увидел?       Старшая Одинсон стала закипать. Непривычно ей, когда кто-то в её семье ведет себя как тряпка. Хела всей душой чувствовала, что это просто глупость, и оба уже жалеют о содеянном, стоит лишь напомнить обоим.       Но еще больше она негодовала на бездействие брата. В их семье никогда не оставляли своих, даже Один, отпустив мать Хелы к другому, всегда навещал дочь и всячески старался помочь, если она в чем-то нуждалась. Пусть, она сама уехала в другой город и строила свою жизнь, но всегда знала, что может вернуться в дом отца и ее примут. Примет даже Фригг, потому что сама привязалась к ней.       – Я боюсь, – честно признался Тор, сжимая кружку с чаем.       – Значит, – злобно сузила глаза Хела, впиваясь в руку младшего ногтями, – обрюхатить мальчишку ты не побоялся. Его бешеного папашу тоже. А какого-то хрена на дорогой тачке испугался? – Хела уже в открытую злилась. Не так себя должен вести взрослый мужчина, ой не так. – Вспомни кто ты! Ты – Одинсон, черт побери! И не в наших правилах отступать.       – Хела, им...       Старшая сестра грозно посмотрела на брата, отдернула руку и чуть отодвинулась, перебив:       – Хочешь вернуть свою семью – так действуй. Через неделю у отца день рождения, это отличный повод появиться в Мидгарде и вспомнить про дочь. Оживай, малой, – все-таки отвесила брату легкий подзатыльник Хела и легко встала из-за стола.       Старшая Одинсон направилась к выходу, а Тор остался рассматривать содержимое своей чашки, размышляя над словами сестры и собственной жизнью.

***

      Казалось, Тор начал жить в своем гараже.       Разговор с сестрой слегка привел его в чувства, но заставить себя хоть что-то предпринять Тор по-прежнему не мог. Его хватило на короткую переписку с Локи, чтобы тот позволил Тору забрать Фрейю на день рождения деда, но встретиться оба так и не смогли. Локи отправил малышку с личным водителем, а Тор и не настаивал на большем.       Пока не настаивал.       Встреча с дочерью отрезвила парня еще больше, а понимающие взгляды родителей, которым все заранее поведала Хела и попросила не акцентировать внимание, заставили перестать жалеть себя.       Разобраться в себе и своих чувствах по-прежнему было не просто, но теперь он обещал дочери бывать с ней как можно чаще и намеревался сдержать обещание.       Сейчас же он привычно копался в движке старенького пикапа, отчетливо слыша тяжелые шаги за спиной.       – Если вы по поводу той сделки, то Сыны Асгарда уже дали ответ, – легко узнав в «гостях» Стражей Мидгарда, произнес Тор.       – Эй, да мы просто с соседнего города ехали, у малого глушак походу слетел, посмотришь? – примирительно поднял руки брюнет с карими глазами, чуть кивая на молодого парнишку рядом.       Тор чуть нахмурился, но кивнул, обтирая руки о тряпку.       Он хорошо знал Стражей Мидгарда. Одно время байкеры страстно желали «перебить»* Сынов под себя, потом, нарвавшись на отпор, предпринимали попытки к сотрудничеству. Банды не мешали друг другу, делить им было нечего, поэтому Стражи и Сыны общались спокойно, но не без осторожности.       Стражи, хоть и были реальными защитниками города, охраняли его в основном от криминальной деятельности – пресекали любую возможную торговлю наркотиками, оружием и всем, что могло бы навредить жителям, оказавшись сами при этом по локоть в крови. Конечно, знали об этом далеко не все, считая байкеров просто влиятельной бандой на Харлеях. Обычные жители не всегда отличали Сынов от Стражей, пока не видели нашивки на спинах.       – Что у вас? – пошел к выходу из гаража Тор, ища глазами припаркованные мотоциклы.       – Камень поймал. Вообще херня, не будь это байк малого, – фыркнул главный, в упор рассматривая Тора.       Механик сел у указанного мотоцикла, начиная всматриваться в возможные повреждения, умело проверяя тросы и крепления. Глушитель действительно был слегка смещен, но это пустяк, чтобы не дотянуть до собственного дома. Тор из-за плеча посмотрел на «мелкого», удивляясь такой заботе главаря Стражей о молодняке. Мальчонка нервно перебирал пальцами, стараясь стоять как можно ближе к остальным.       – Привет, Тор, – раздалось сбоку от всей компании.       К ним приближался высокий блондин, держащий в руках спортивную сумку. Сам он был одет в спортивные штаны и обтягивающую тренированные мускулы и широкие плечи футболку. Они были весьма похожи с Одинсоном, только у мужчины волосы были подстрижены коротко.       – Привет, Стив, – почему-то отозвался президент Стражей.       – Здравствуй, Тони, – приблизился блондин, заглядывая своими голубыми глазами в карие.       Сопровождение Тони смотрело на парочку, а они их и вовсе не замечали. Малой хотел поинтересоваться у стоявшего рядом одноклубника кто это такой, но слишком сильно нервничал, впервые оказавшись «на деле». Сам же Страж Мидгарда – высокий, худой брюнет с выбеленными линиями волос по вискам, хмуро ждал развязки происходящего.       – Поговорим? – предложил Стив, кивая в сторону.       – Конечно, – с улыбкой согласился брюнет, стараясь не показать лишних эмоций. Тор вместе со всеми проводил их взглядом, возвращаясь к починке байка.       – Что тебе здесь надо? – сразу начал Стив, едва они скрылись за углом и байкеры не смогли их видеть. – Если ты за Тором, то он чист.       – Его мальчишка спутался с Экерстом, – спокойно парировал Тони, рассматривая собеседника.       – Это личное. Локи повелся на деньги и обещания. Они не связаны с делами, – скрестил руки на груди блондин, немного теряясь под изучающим взглядом.       – Семь лет, Роджерс. Семь лет эта ушастая гнида путает мне все карты. Прикрывается благотворительностью, а сам играет в мафиози.       – И мешает тебе властвовать безраздельно, – чуть усмехается Стив, и тут же об этом жалеет.       – Я не позволю каким-то уродам наводнять мой город наркотой и оружием. Напомнить тебе кто был первым покупателем у Малекита? Твои дорогие Нагльфар. Кстати, как они поживают?       – Я больше не связываюсь с клубами. А Нагльфар мы «перебили» еще в самом начале.       – Уверен, что малыш Лафейсон не при делах? – вспомнил настоящую тему разговора президент Стражей Мидгарда.       – Уверен. И Тор тоже, можешь не мучиться со слежкой.       Слишком хорошо Стив знал президента Стражей. Он тут же понял причину появления гостей из другого города и их интерес к Тору. Знал он и приемы Тони Старка.       – А если Лафейсоны окажутся в доле? – не унимался Старк, стараясь не верить этим голубым честным глазам.       – Вернешь Тору дочь, когда победишь.       – Ты все еще уверен в моей победе, Стивен? – растянулись в довольной ухмылке губы Стража.       – Возвращайся в Мидгард, Старк, – нахмурился блондин, указывая головой за угол.       Старк послушался, легко развернулся и пошел обратно. Стив за ним, на два шага позади, и сам не понимал, почему отводит взгляд от вышитой эмблемы клуба. Он знал каждую ниточку в узоре на этой куртке.       – Все готово, Тони, – уже сидя на своем байке, уведомил главного брюнет с белыми линиями на висках.       – Хорошо, Стрэндж, едем домой.       – Спасибо, – обернулся он уже к Тору, протягивая купюру.       – До встречи, – сев на байк и надев черные очки, кинул взгляд на Стива поверх стекол Тони.       Рев моторов огласил стоянку, и три байка вереницей вырулили с автосервиса, скрываясь на расстелившейся перед ними дороге.       – Ты хорошо его знаешь... – посмотрел на друга Тор, едва все стихло.       – Я был Стражем, – сознался Стив, не отрывая взгляд от дороги.       Блондины познакомились уже давно, став хорошими друзьями. Стив тоже оказался байкером, однажды завернув в «Хель Моторс» с пробитым колесом, где и познакомился с юным механиком. Страсть к мотоциклам сблизила парней, и Стив стал одним из постоянных клиентов нового друга, а позже привел за собой и местную банду Нагльфар.       Не являясь членом ни одного из клубов, Стив спокойно жил в Хельхейме уже около трех лет, катаясь на своем Harley-Davidson Street 750 в любом направлении и посвящая себя любимым занятиям.       Блондин знал о произошедшем в семье друга, также видел он и газеты с фото вновь блистающим на публике Локи Лафейсоном под руку с Малекитом Экерстом, которые старательно прятал от друга. Благо, Тор мало что замечал вокруг себя, а сейчас круг замкнулся, и Стиву придется поделиться некоторым своим прошлым.       Они прошли с Тором обратно в гараж, и Стив привычно уселся на стоящий на подставке разобранный движок, подцепил валяющуюся рядом пачку и позволил себе закурить, поражаясь собственной нервозности, ему-то казалось, что все давно прошло.       – Вы со Старком… – аккуратно начал Тор, видя задумчивость на лице друга, – вы были вместе?       – Да, – выдохнул едкий дым Стив, туша почти полную сигарету. – Я родился в Мидгарде, в западной части, там же сел на байк, там же встретил Тони с его бандой. Они идеалисты, но делают правильное дело, – перебирая в пальцах потушенную сигарету, чуть усмехнулся Стив, стараясь не выдать лишней информации. – С Тони мы были вместе семь лет, а потом я встретил другого...       Стив замялся, явно не желая об этом говорить, а Тор и не настаивал, узнав и так достаточно. Но все же Стив собрался с мыслями и закончил:       – Так что возвращай свою семью, Тор. Ты же помнишь главный завет: Дорога всегда ведет к дому.