Я бы вечно играл Джульетту

      – Я ведь знаю, чем Стражи промышляют. Просто скажи, что они смогут помочь в крайнем случае.       – Нет, Тор, Тони никогда за подобное не возьмётся, – соврал Стив, набирая смс, пока друг не видит...       – ...Поэтому я здесь, – выдохнул Стив, закончив рассказ, осмелившись посмотреть в карие глаза собеседника.       Стив только что рассказал, как Тор поведал ему о новой напасти, и как отчаянно горели голубые глаза парня, когда он спрашивал о грязных делишках Стражей, о которых Стив знал слишком хорошо, и о которых предпочёл соврать.       Тор был так спокоен внешне, говорил чётко и аргументированно, что ещё больше пугало Стива. Хотя, вспомнив, сколько всего Тор пережил из-за Локи за последнее время, становится понятна такая холодность и расчетливость. Тор устал плакать, и Стив не только не мог его в этом винить, и всячески поддерживал. До момента, когда у парня пошли совсем нехорошие мысли.       – Ушастая гнида задумал что-то поистине масштабное, – произнёс Тони, хмурясь.       – Удалось что-нибудь выяснить?       – Мы проверили всех новичков и Лафея, в каком бы то ни было обличии, нет. Держать Локи из-за союза корпораций глупо.       – Малекит терпел слишком долго, чтобы все было просто так. – Скрестил руки на груди Старк, окидывая Стива долгим, внимательным взглядом, от которого блондин поежился.       – Локи вот-вот родит и у корпораций будет наследник, – согласился Стив, стараясь не встречаться со Стражем взглядом.       Их встреча была необходима для общего блага, чтобы Тор, по неведению, не попал под раздачу, а планы Старка не рухнули в один миг из-за глупости влюблённых. Приключения Одинсона в Мидгарде набирали обороты, а Тор никогда не отличался спокойствием и покладистым характером.       – И это ещё одна странность для такого поведения. Локи для него – разменная монета, но что-то заставляет Экерста держать его при себе, – продолжал рассуждать Тони. Запах кофе отвлекал, и он сделал большой глоток, поняв, что отвлекает его все-таки не кофе.       – Лафей бросит все силы на воспитания внука. Локи ему в принципе будет уже не нужен. Но Локи никогда не отдаст своего ребёнка.       – И ты с этим «никогда», – скривился Старк и тут же увидел, как дергается Стив.       Они тоже говорили друг другу «никогда» и что из этого вышло? Встреча в кафе при заправке на границе двух городов, чтобы поговорить о подпольных делах и прикрыть задницу друга. Словно не было тех лет, когда они могли дышать только друг другом и не видели жизни «без». Больше не существует президента Старка и вице-президента Роджерса, есть только Страж Старк и байкер Стив, давние знакомые, что связаны друг с другом судьбоносной встречей прошлого.       – Я лишь хочу, чтобы никто не пострадал, – стушевался Стив, отводя взгляд от нашивки на груди президента.       – Даже ушастая гнида? – прищурился Тони, снова отпивая из кружки. Ему очень хотелось дать Стиву по лицу, желательно несколько раз, а потом целовать, прижигая ссадины перекисью. Он знает, что это больно и чертовски приятно одновременно, когда рана жжёт, а поцелуи отвлекают от всего на свете.       – Нет. – Качнул головой Стив, вопреки всем своим мыслям. – Он может стать исключением.       Стив хотел сквозь землю провалиться от этого взгляда. Все ещё теплящаяся привязанность Тони чувствовалась в самом воздухе, и Стиву жутко хотелось ответить взаимностью, но он понимал, что Тони захочет большего, а тот не сможет ему этого дать. Да, он любил, любил отчаянно, как только можно любить. В их любви он усомнился только однажды, когда решил отправиться с Баки. И теперь у Стива слишком много вопросов, на которые он не знает ответа, поэтому просто игнорирует их.       – Ты как всегда подмечаешь детали, – самодовольно улыбнулся Тони. Выглядел он при этом максимально расслабленно и вольготно, словно не испытывал никаких неприятных эмоций и вообще был королем всего вокруг.       – Нет, Тони. Не будем об этом.       Старк был прав, Стив подмечал детали. Так было всегда, независимо от того, чем они занимались. Тони мыслил глобально, а Стив закрывал прорехи в его грандиозных планах. Вместе они были непобедимы и не проигрывали ни одной «битвы», пока были вместе. Вот и сейчас они поняли друг друга без слов.       – Я предупрежу всех, чтобы помалкивали о делишках. И Тору не смели проболтаться, – тут же посуровел Старк, возвращаясь к сути дела.       – Спасибо, – кивнул Стив, чувствуя себя до невозможности виноватым. Он бы хотел не чувствовать ничего, но это было не так, но ещё больше он не хотел предавать Баки.       – Мелкий, ты поел? – свесился со стула Старк, чтобы видеть стол позади них, где президента ожидали неизменные Стрэндж и Паркер.       – Да, мистер Старк! Тут очень вкусно, мистер Старк! Чародей даже отдал мне свою колу! – затараторил Питер, во все глаза глядя на президента. Парнишка явно был счастлив и горд везде сопровождать главу Стражей, а вот хмурый Стрэндж не очень радовался роли няньки, о чем свидетельствовал его тяжелый взгляд.       Стива уколола ревность к мальчишке, но он старательно ее заглушил.       – Тогда погнали. – Прихлопнул к столу купюру за их со Стивом ланч Тони, поднимаясь на ноги.       – Держи меня в курсе. – Бросил на Стива прощальный взгляд Старк и направился к ожидающим его Стражам.       Дверь за ними захлопнулась, а Стив все смотрел на оставленную белую чашку, успокаивая себя только тем, что больше Тор не сможет найти в Мидгарде оружие. ***       – Ну и кто тебя прислал? – щурился на подругу Тор, залезая в салон ремонтируемого авто.       – Почему сразу прислали? Братья сказали, что мне стоит развеяться и отдохнуть от мыслей о Йене. – Перекинула свои прекрасные волосы на плечо Сиф, рассматривая бокс.       – Вы с Йеном расстались уже очень давно. Спустя неделю ты уже общалась с Кларком. Потом с Эдом и Грегором. Также парням пришлось отгонять от тебя Джейса и «по душам» поговорить с Клэйем.       – Откуда ты знаешь?       – Я ваш президент и то, что я в другом городе ничего не значит.       – Он разбил мне сердце, – упорствовала девушка, закусив губу.       – За что поплатился. До сердца, конечно, не дошло, но парень он не плохой, по крайней мере Кристиан мне не звонил.       Глаза Сиф на мгновение округлились. Конечно, она больше не видела ни Йена, ни той девушки после немало известного инцидента, да и нрав Сынов она знала, но чтобы настолько...       – Понятно, почему Джордан перестал подходить, – выдохнула Валькирия, вспоминая очередного ухажера. Дочь Асгарда красива, сильна и умна, чтобы обращать на себя внимание, но также принципиальна и весьма высокомерна, чтобы обращать свое внимание на каждого.       – Так кто тебя подослал? – вернулся к изначальному вопросу Тор, провернув ключ зажигания. Машина взревела и завелась, оставаясь на месте. Тор подождал пару минут, прислушиваясь к двигателю, и удовлетворенно заглушил мотор, ожидая услышать от подруги если не правду, то более менее убедительную ложь.       – Локи рассказал, – отвела взгляд Сиф, выбрав правду. – Мы же все знаем, какой ты...       Сиф не смогла подобрать достаточно мягкого слова, а Тор ждал с изогнутой бровью.       – Любящий, – все-таки нашлась Сиф, встречая совершенно спокойный взгляд.       Тор расхохотался.       – Серьёзно? – сквозь смех спрашивал он. – Вы сговорились?       Не то чтобы для Тора было новостью сотрудничество двух ведьм в их семье, но вся картина в целом выглядела забавно.       – Уверяю тебя, Сиф, я в полном порядке. И если сможешь, передай моей принцессе, что я обязательно освобожу ее из башни.       – Я остаюсь с тобой, – стояла на своём Сиф. – В Мидгарде скучно, я действительно хочу сменить обстановку.       Сиф прямо рассматривала Тора. Не сказать, что тон президента ее обманул, правильнее будет сказать – насторожил, потому что это был именно Тор – спокойный, уверенный и совершенно обычный. У девушки закралось подозрение, что Принц уже просто доконал Тора всевозможными испытаниями, но поверить хоть в малейшую возможность отказа Тора от своей любви было решительно невозможно.       – Запасные ключи в тумбочке под зеркалом. – Кинул свои ключи от квартиры Тор, которые девушка ловко поймала.       – Устроим вечеринку? – предложила Сиф, желая проверить свои подозрения.       – Только Хела и Стив, – тут же посуровел Тор, зная возможный размах действа. В его доме слишком тонкие стены, а квартира мала для половины района. С соседкой с первого этажа он уже даже не ссорился, а проходил мимо ее грозных высказываний на счёт рева двигателя под окнами.       – Как скажешь, – выдохнула Сиф, развеяв сомнения.       Тор лишь проводил взглядом выходящую из бокса девушку и снова сел за руль, включая зажигание. Он аккуратно выехал из бокса, паркуя машину на свободном месте, не переставая усмехаться, думая о своём Принце, что слишком хорошо его знает.       Вот только Тор действительно не видел смысла в попытке разрушить мир, хотя первые дни ему этого и хотелось. Похоже, он уже слишком привык жить «вот так». А ещё он думал о Локи и малыше. Да, Малекит – не Лафей, и сбежать им будет практически нереально, но для начала, ребёнку лучше появиться на свет. Нервозность Локи всем сейчас только навредит, а вот позже, когда они все будут готовы... Конечно, это решение одно из крайних, если не удастся изменить все миром.       И ещё Тору очень не хочется снова все бросать. Дела в «Хель–Моторс» приносят ему хороший доход, не сравнимый с прошлым, сестра стала ещё ближе после всего пережитого, да и родители, Сыны Асгарда...       А ещё Тор думает, что за эти недели может измениться все. Локи привыкнет к Малекиту и отвыкнет от него, хлопоты с младенцем отнимут все его время и думать о чем-то другом, а тем более о побеге в пустоту, неизвестность и вечный страх просто не захочется, особенно когда тебя окружает роскошь, одобрение родителей и стая помощников. Все эти мысли роились у Тора в голове и несли какое-то странное спокойствие и смирение. Конечно, стоит Локи только сказать, и Тор сделает все: снесет, сомнёт, уничтожит преграду. Но Локи тоже понимает своё положение. Поэтому только шепчет «люблю», когда пишет послание и передаёт его с дочерью. ***       – Ребята, дорогие, проходите! – радушной хозяйкой встречала Лаувея Малекита, сына и внучку, что приехали к ним на время ремонта.       – Здравствуйте, Лаувея. – Галантно поцеловал руку женщины Малекит, улыбаясь. Лаувея тут же расцеловала его в обе щеки.       Локи так же достались поцелуи и неизменное прикосновение к животу. Держащуюся за руку отца Фрейю же она одарила снисходительной улыбкой.       – Лафей в «Йотунхейме», но обещал вернуться к ужину. – Провела в гостиную гостей Лаувея. – Локи, как ты и просил, Фрейя будет жить в твоей комнате, я уже распорядилась.       – Спасибо, мама, – процедил Локи, пытаясь незаметно вытащить пальцы из ладони Малекита, но тот не отпускал.       – Папа, а папа Тор знает откуда меня теперь забирать? – подняла голову на отца Фрейя, волнуясь из-за нового места жительства.       – Не волнуйся родная, – ехидно растянулись губы Локи в довольной улыбке, – папа Тор прекрасно знает этот адрес.       Локи наслаждался гримасой Лаувеи и померкшей улыбкой Малекита. Если оба думают, что могут взглядами заставить его молчать, то жестоко ошибаются. Локи ненавидел всех вокруг, а источником его ненависти был Малекит, что все чаще бывал рядом и словно ждал, пока Локи отточит на нем клыки.       Ненависть подкармливалась болью, что ощущалась во всем теле и подкреплялась начавшейся бессонницей, когда Локи не мог найти покоя даже ночью, а уставал все сильнее – не только морально, но и физически. Носить дитя становилось все сложнее, он уже старался даже не ходить лишний раз, устав переваливаться с боку на бок и чувствовать, как позвоночник желает рассыпаться от тяжести, таз сводило болью, а ноги судорогой. Обычное состояние последних недель беременности, но если с Фрейей у него был Тор, то сейчас только злость. А теперь ещё прибавились до противного счастливые родители, уже любящие этого ребёнка больше, чем самого Локи. Если они конечно, вообще умеют любить.       Охранники Малекита уже перенесли все чемоданы в указанную горничной комнату, где теперь будут жить Локи с Малекитом, а теперь направились за ней наверх, неся вещи Фрейи.       – Мы с Фрейей поднимемся в комнату и отдохнём, – не глядя ни на кого, оповестил Локи, придерживая рукой живот.       – Сразу скажи, если что-то понадобится. – Волновалась Лаувея, решив все выспросить у Малекита.       – Пап, но я не хочу спать... – уже в комнате посмотрела на родителя Фрейя, пока тот тяжело опускался на стул.       – Детка, давай мы немного отдохнём, а потом разберём твои вещи, – поглаживая свой живот, предложил Локи, зная, что все эти «не хочу» на двадцать минут чтения сказки, после которых ребёнок сладко заснёт, дав возможность Локи поразмышлять в тишине и представить, что выйдя на балкон, он опять ощутит объятия крепких рук, или что за углом соседского дома его ждёт Громовержец на своём верном Харлее.       – Ну пааап... – канючила Фрейя, уже стоя у стола и разглядывая все, что на нем находилось. Локи подумал, что надо бы убрать ненужные предметы, но вовремя вспомнил, что его дочь достаточно взрослая, чтобы знать, что ножницы острые, а скрепки нельзя засовывать в нос и уши.       – Хорошо, сначала разберём вещи, а потом полежим вместе, договорились? – прищурился Локи, улыбаясь, делая вид, что такие условия намного выгодней.       – Хорошо, – тут же согласилась Фрейя. – Но я выберу книжку! – указала она на стеллаж с книгами Локи.       – Договорились, – кивнул Локи.       На разбор чемоданов ушло около часа. Фрейя подавала отцу одежду, а тот раскладывал и развешивал ее в шкафу, разглядывая ещё и свои старые вещи. Локи гадал, осталось все так из-за желания родителей сохранить о нем воспоминания или наоборот, они решили даже не прикасаться к его вещам, предпочитая забыть, что у них есть сын. Фрейя с интересом рассматривала каждый угол новой комнаты и спрашивала Локи почти о каждой вещи, наталкивая на воспоминания.       Локи охнул, когда малыш внутри него сильно толкнулся, задев грудную клетку. Понадобилось пара минут, чтобы Локи смог отдышаться и улыбнуться дочери, что настороженно наблюдала за ним из-под нахмуренных светлых бровей.       Локи знал этот взгляд настолько хорошо, что щемило сердце. Фрейя была копией Тора почти во всем и стала связующей нитью. Она связала их, только зародившись внутри Локи, затем стала той силой, что вновь притянула Тора и Локи друг к другу, а теперь она передаёт их сообщения, не давая связи прерваться.       Глядя на неё Локи молится богам и проклинает их же. Он не знает, что даёт ему силы жить вот так: дочь, Тор, ребёнок в его утробе? Тор каждый раз просит не волноваться и думать о малыше, все вокруг просят его не волноваться и думать о малыше, а Локи думает о Торе.       Если Локи не думает о Торе, значит, он думает о дочери, когда та не рядом. Если Фрейя рядом, а Локи не думает о Торе, значит, он думает, как ненавидит всех вокруг и хочет к Тору.       Обо всем остальном думать откровенно не хочется. О спускающейся ночи, когда нужно ложиться в кровать, где ждёт Малекит, о родителях, что теперь будут рядом постоянно и эта странная забота всех вокруг...       От этих мыслей Локи отмахивается, смотрит в голубые озёра глаз дочери и думает о Торе. Он верит, что все действительно скоро изменится, и они вернутся друг к другу.