Touken Ranbu Textual Ask

Q: Как ты относишься к братьям Хорикавы? Полуденное солнце жарит обычно так, что скрыться от него невозможно даже в самом укромном уголке в тени. Солнце хитрит, подговаривает прохладный ещё с утра ветерок и, прогревая его хорошенько, подсылает проскальзывать туда, куда не достают лучи. И так, до самого заката, Цитадель превращается в одну большую парную, где весьма проблематично не расплавиться, не прибегая к каким-либо мерам. А спасаются все по-разному: кому-то достаточно полностью обнажиться и подставиться под палящий зной, чтобы покрыться симпатичным загаром; кто-то, кто вовремя закончил со всеми обязанностями, устраивает для всех желающих бодрящий дождик из шланга; кто-то удобно расположился с братьями перед вентилятором, а кто-то Муцуноками, который, слишком упорно пытаясь победить жару, перебрал с мороженым и теперь страдает от тёплого молока с мёдом. Таз с ледяной водой, в принципе, тоже неплохая идея. Так решил сегодня Изуминоками и, приготовив всё необходимое, уютно устроился на теневой стороне просторного крыльца, с которого и свесил босые ноги в приятную прохладу. Расслабившийся и прикрывший глаза, он вздрогнул и нахмурился, что-то возмущённо буркнув себе под нос, когда что-то обжигающе холодное коснулось разгорячённой кожи на шее. – Я присяду? – лучезарно улыбнувшийся Касен протянул брату стеклянную бутылочку с охлаждённым лимонадом и, не дождавшись ответа, опустился рядом. Так и не отозвавшийся Изуминоками пространно кивнул и вздохнул тихонько, поэтому разговор пришлось заводить самостоятельно и Касен продолжил: – Ты один сегодня? – тихонько пшикнув открывающейся крышечкой, мужчина потянулся к горлышку носом и смешно поморщился – мелкие брызги от пузырьков чуть щекотнули слизистую. – Я, кажется, видел с тобой с утра Хорикаву. – Мы закончили с делами на сегодня, и он помчался тренироваться с братвой. Сегодня они вроде бы на пляж собирались, – пожав плечами, отозвался брюнет и пригубил искрящийся на языке напиток. – Весело ему сейчас, наверное… – Вон оно что, – старший из Канесад понятливо кивнул и, опустив в бутыль соломинку, тоже сделал пару глотков. – Скучаешь? – с улыбкой предположил он и с интересом глянул вниз на шуршащие в воде ледышки. – Или, быть может, ревность: неприятно, наверное, когда твой напарник проводит свободное время не с тобой, пока ты вынужден один как перст истекать потом здесь… – Ой-ой, нет! С чего бы вдруг? – Изуминоками хрипловато рассмеялся и неторопливо повёл ногами в тазу, аккуратно разгоняя ещё не растаявшие кусочки льда. – Я, честно говоря, бываю счастлив, когда он от меня отвлекается… Не то чтобы Кунихиро был навязчив или сильно утомлял меня разговорами, но хочется же иногда вот так просто посидеть наедине с собой… – Попить газировки, которую принёс тебе кто-то, кто нарушил желанный покой, да? – Касен рассмеялся следом и, причмокнув губами от сладости ароматного напитка, заправил за ухо выбившийся волнистый локон, поймав на себе скептический взгляд брюнета. – Я понял, понял, не смотри на меня так. Ну а вообще, как они тебе? Не боишься оставлять этого энтузиаста без своего присмотра? Изуминоками хмыкнул и задумчиво потёр подбородок. Приходилось ли ему всерьёз думать об этом раньше? Едва ли. О Ямабуши Канесада был наслышан. В принципе, сложно, пожалуй, считать себя полноценным обитателем Цитадели, если с утра пораньше тебе ни разу не пришлось проснуться от громогласного «Ка-ка-ка!» под окнами вместо первых петухов. Всегда в приподнятом настроении, заражающий сметающим с ног оптимизмом, готовый поддержать любого всеми возможными способами и прийти на помощь, он, несмотря на объёмы производимого шума, отличался от многих невообразимым обаянием и располагал к себе. Ямабуши действительно выделялся на фоне других представителей мечей служителей богов. Его отношение к активным, порой даже слишком активным, формам аскетизма впечатляло. С таким парнем Изуминоками, на самом деле, был бы не прочь пообщаться поближе, а слухи о его спартанских тренировках, в которых ну очень хотелось принять участие, интриговали ещё сильнее. С Яманбагири же ему уже приходилось сталкиваться не только в Цитадели, но и на поле боя. Канесада не раз видел блондина и в момент атаки, и во время распределения сил и выбора верной стратегии для сражения и каждый раз поражался тому, каким разным может быть этот парень. Неуверенный и замкнутый в себе комок смущения и робости, каким Яманбагири представал перед всеми каждый день, будто бы по мановению волшебной палочки распускался неописуемой красоты и силы цветком, не стесняющимся ни в словах, ни в действиях. Учигатана, уверенным тоном отдающий указания подчинённым в своём отряде и хладнокровно косящий всех попадающихся на своём пути противников, ни капли не был похож на этого, казалось бы, забитого мальчишку. Ещё один невероятный парень. – Думаю, – сюрпнув лимонадом, вполголоса начал Изуминоками, – эти ребята слишком надёжные, чтобы я мог в них хоть как-то сомневаться. Круто, что они ладят с Куних… Хорикавой и, кажется, души друг в друге не чают. Я рад за него, что ещё сказать… – А разве надо больше? – Касен потянулся и, стянув таби, опустил ступни в таз с ледяной водой, несколько небрежно потеснив там ноги брата. – Приятно, когда близкие рядом и поддерживают. Есть в этом что-то высокое…