***
поздно вечером, когда последние неурядицы решены, а молодые жены вроде как обокрали одно казино, каркат, абсолютно усталый от приготовлений, возвращается в свой номер и замирает, слыша неприятную тишину в помещении. дейв мало что писал ему в течение дня, в основном обозвал его примерно двадцатью прозвищами вроде «зефирка», «пирожочек» и ещё какая мерзость, но вантас успел соскучиться. он медленно проходит внутрь номера, вслушиваясь в тишину, и когда добирается до спальни, вздыхая прислоняется к дверному косяку. дейв сидит на полу, вокруг него разбросаны фотографии, на коленях у него – два фотоальбома. на прикроватной тумбочке стоит бутылка сидра, а коробка с салфетками совсем недалеко от фотографий. каркат с нежностью понимает, что дейв плачет, пересматривая семейные снимки. – хэй соулмейт вздрагивает и оглядывается на него, на лице трогательная ранимость. каркат подходит ближе, садится рядом и обнимает его, прижимая к себе настолько близко, насколько может. дейв в его руках совсем немного дрожит, но это нормально. каркат всегда знал что они оба чересчур чувствительные. – как прошел день? — тихо спрашивает дейв, вжимаясь носом в любимую шею. присутствие карката его успокаивает и согревает. – они накупили ещё больше костюмов для средневековой ролки, завтра на вечеринке мы будем рыцарями в красном шелке. уговорили священника надеть костюм гендальфа. твоя сестра какая-то дикая альфачка, она зажала кан около пяти раз прилюдно, после чего бедняжке ещё долго приходилось прижимать ладони к щекам. под конец они решили устроить общий девичник, припёрлись все остальные у кого есть грудь и дирк, — каркат делает вынужденную паузу для драматичности. — когда я уходил, у них был выигрыш в такую сумму, что мы смогли бы прожить на неё всю жизнь. дейв фыркает, вантас чувствует, как губы на его коже растягиваются в улыбке. – бро был в парике или вроде того? каркат абсолютно не впечатлен. – как ты, блять, узнал. он припёрся в стремном косплее на хрен знает кого. на нем были длинные радужные волосы и ебаные конверсы. никогда не видел его в них. дейв тихо хмыкает, довольный предсказуемостью брата, забирается на карката как коала. – я скучал, — шепчет он и звучит так сломлено, что вантас немного теряется. не в духе дейва говорить что-то прямо коротким выражением, обычно он распинается настолько долго, что уши вянут, но каркат не против. он прижимается губами к его макушке, гладит по спине. – я тоже. они немного сидят в безмолвии, слушая дыхание друг друга и наслаждаясь теплом. дейв выводит на его плечах пальцами узоры, прерывая тишину. – мы всегда с ней были вместе, — он вздыхает, закрывая глаза. — то есть, блин, мы же двойняшки. я до пяти лет не знал как ходить, не держа её за руку. звучит очень сопливо, но мы ведь правда почти как один человек, и когда она разобралась с этой соулмейт кашей... — он делает паузу, думая над словами. — я думал, что я её соулмейт. что мы настолько близки, что это вроде как закономерность, но сколько бы она не марала свои руки в чем-то, моя кожа всегда оставалась чистой. а потом на ней появились слова, — он судорожно делает вдох. — я думал, что потеряю её после этого, что она бросит меня. раз это не я, значит мы не настолько похожи, значит всё не так, как я себе навыдумывал, и не всегда мы будем дуэтом брат-сестра, мы разойдемся и будем жить отдельно друг от друга, разговаривая так мало, словно никогда не выходили из одной вагины. каркат кивает, нежно перебирая его волосы, массируя кожу головы. – но потом до меня дошло каким тупым я был, понял что все так и должно быть и было бы нечестным, если бы все было настолько просто. она была такой счастливой с самого первого дня и я не видел ещё такого, поэтому просто стал радоваться за неё. мы действительно стали меньше разговаривать, ближе к школьному выпуску вообще едва виделись, но это не так плохо, — дейв чувствует, как слезы снова собираются в глазах. — у неё есть своя бони, а у меня свой клайд, это лучшее что случалось с нами обоими, и я очень рад, но мы так быстро выросли. я буду скучать по тому, что было раньше. только ей, блин, не говори, она заставит меня часами говорить о своих чувствах, я ненавижу это. каркат тихо смеётся, протягивая парню салфетку, и с поразительно огромной волной любви к этому человеку наблюдает за тем, как тот сморкается в неё. вантас мягко берет лицо дейва в свои руки и заставляет того посмотреть на себя, шмыгая носом. – вы не перестанете быть братом и сестрой, конечно, общения будь чуть меньше, но вы все ещё также близки, дейв, — каркат чмокает его в лоб, поглаживая кожу щек. — все то время, что мы провели вместе с ними, я каждый раз смотрю на то, как вы похожи и стремаюсь, потому что что за нахер, вы иногда вроде как Вообще абсолютно разные, а в другой момент одновременно делаете какую-то херню. не страшись того, что она теперь женатая, ничего же не поменялось технически. она все ещё роуз, ты все ещё дейв, и если тебе захочется с ней поговорить, то лучше не думай о том, что ей не будет до тебя дела. просто говори? понял? дейв кивает, его глаза все ещё слезятся. каркат целует его снова, только теперь в губы, и чувствует как страйдер судорожно вздыхает. – я тебя люблю, — говорит он, прижимаясь в ответ. каркат обнимает его снова, думая о том, что мог бы укрыть его так от всех бед мира. – и я люблю тебя. они перебираются на кровать только через час, не убирая снимки на место, только переодевшись. дейв обвивает его всем телом, сопя в грудь, и каркат гладит его по всему, до чего дотягивается, пока они оба не засыпают, убаюканные теплом и заботой.***
свадьба это какой-то кошмар. каркат думал, что только дейв расплачется, но нет. вот они все, стоят в официальных костюмах у маленького алтаря, роуз и канайя целуются, а половина присутствующих ладно, будем объективны. каркат на кого ни глядит — все утирают слезы. он сам, блин, утирает их со своих щек. дейв рядом напряженно молчит, вантас успокаивающе сжимает его руку, отчего тот слабо ему улыбается. рокси, джейд, джон и джейк возбужденно кричат во всю глотку «поздравляем!!», дирк подходит к ним с дейвом и кладет свою руку брату на плечо. они не переговариваются, но каждому понятно, что они тронуты до глубины души. в сознании карката тревожно проскакивает мысль о том, что теперь вся семья будет делать ставки на то, кто обручится следующим. он отгоняет её прочь. сегодня лучше не думать об их пиздотрязме. после удивительного обряда бракосочетания, при котором гендальф смотрел на всех как педофил на своих жертв, добродушно и любовно, они отправляются на празднование, но перед этим переодеваются в специальную для этого одежду. быстро залетая в свой номер и стягивая с себя костюмы, дейв и каркат стараются не обращать внимание на наготу, боясь отвлечься, но в итоге все же замирают, глядя друг другу в глаза, когда штаны уже натянуты, а дело осталось за малым. у дейва загорелая кожа и светлые волосы. у него много веснушек. каркат выдыхает тихое «ох», прежде чем страйдер быстро подходит к нему и целует. напористо и с необыкновенной нежностью, он сминает его губы, мягко обвивая руками талию. каркат хнычет, чувствуя так много, что готов снова заплакать. – я тебя люблю, люблюлюблюлюблю, — бормочет дейв, выцеловывая каждый сантиметр лица соулмейта. вантас притягивает его к себе, целует в ответ, а после прижимается своим лбом к его. – мы всегда будем вместе. дейв улыбается, глядя на серьезность в глазах карката, и кивает. – по другому и не планировалось. на вечеринку они опаздывают, и пусть все это замечают, никто ничего не говорит. в конце концов, опаздывают не только они.