Я вижу себя в слоумо в отражении лужи И жалею, что поскорей очнуться не сумею Хоть и понял, что пора. Но только сможешь ли во мрак опускаться, шарясь наугад? Это главврач отключает аппарат, но…
На улице начало рассветать. Туман застилал улицы и не давал проникнуть лучам солнца в окно спальни, где мирно спал Гук. Рука затекла из-за неудобной позы. Он повернул голову и наткнулся на внимательный взгляд Милисы, что лежала на той самой руке. Иногда ему казалось, что смотрит не в глаза кошки, а в глаза Юнги. Гук не мог понять, почему их взгляды так похожи. Будто смотрят в самую душу. Он неотрывно глядел в стеклянные глаза животному. Вокруг будто бы всё остановилось. Перед ним кадрами мелькали воспоминания той ночи. Глаза защипало и слёзы потекли по щекам. Он как сейчас помнит падающее тело Чимина. Исказившееся от боли лицо. Бордовую кровь, что текла сквозь его пальцы. Помнит крик и темноту. Чон тяжело втягивает воздух через нос и грузно выдыхает. Он не мог сдерживать эмоции от слова «совсем». Он понял, что в больнице вырубился прямо в руках брата, когда тот обнял его со спины. Чонгук медленно встал с кровати, взял нож, что лежал на столе у зеркала, и пошёл в ванну. Наполнив её до краёв, он, не снимая одежды, сел в тёплую воду. Гук рассматривал лезвие, что было в крови. Мыслей в голове не было, лишь голос Чимина: — «Я никогда, этого не сделаю, Чонгуки.» Голоса перебивали друг друга их было больше пяти, это точно. Они твердили одну фразу и голос принадлежал лишь одному человеку. Они звучали набатом в разуме, повторяя слова как мантру. Мягкая улыбка тронула губы младшего. Он приоткрыл глаза и увидел Чимина. Такого нежного и улыбающегося. Он смотрел на Гука такими влюбленными глазами, совсем как раньше. Пак нежно коснулся своими губами солёных губ Чонгука, и тот почувствовал приятное покалывание. Вода медленно окрашивалась в алый цвет, а глаза закрывались. — Я скоро буду рядом, — сказал Чонгук, смотря в глаза Паку. Фраза слетела с приоткрытых губ младшего и он провалился в темноту. Алая вода выливалась из ванны пачкая белый кафель. Время смерти 5:20.***
Юнги точил нож и собирал сумку, чтобы выбраться на дело. Он сидел в гостиной, аккуратно убирая предмет за предметом. Рядом с сумкой лежал чёрный конверт. Мин очень долго продумывал план, ведь не так просто достать следующую жертву. Он наизусть знал маршрут и примерное время появления. Место, где Юнги должен перехватить его был тот самый клуб «Snake». Все были на своих местах и ждали назначенного времени. Везде есть крысы, это не секрет. Они появляются не просто так. В любой империи, рано или поздно появляются те, кто готов предать. Никто не застрахован. Но всё же, почему люди предают друг друга? Всё просто. Главное это личная выгода. Эти мерзкие люди купаются в своих иллюзиях и не желают видеть реальную картину. Чаще всего они утопают в своих же миражах. Те, кто называет себя реалистами, делят мир на белое и чёрное. Они думаю, что всё знают и видят. Лишь те, кто знают, что существует ещё и серое, способны увидеть мир таким, какой он есть. Вы спросите, предают ли такие люди? Я отвечу — да. Но они никогда не делают что-то просто так. Мин был из тех людей, кто видел этот третий цвет. Для него империя — это импровизационный мир. Всему суждено разрушиться. Но на месте развалин всегда появляется новое. Именно такие, как Мин, дают начало новому. Юнги сидел и складывал верёвку. Он услышал тихие шаги за спиной и чуть повернул голову к источнику звука. Чимин подошёл к Мину со спины и обвил его шею руками. — Я сегодня иду на дело, буду поздно. — Тихо сказал блондин поглаживая руки Пака. — Будь аккуратен. Я сегодня останусь дома, — ответил Чимин и поцеловал хёна в щёку. Юнги ушёл через пару часов, оставив Чимина одного. Он вертел в руках чёрный конверт, в котором была краткая информация о том, кто сегодня умрёт. Открыв его, Пак замер: «Ха Сонун. 24 года.» В то день, когда Чонгука подстрелили, они так и не смогли достать советника. Вместо Сонуна, Мин убил охранника Пак Джихуна. От размышлений Чимина отвлёк звонок. — Чим, Чонгуку отключают аппарат. — Начал голос на другом конце провода. — Он умер. Вся жизнь флешбэками пролетела перед глазами Пака. Телефон выпал из дрожащей руки. — Чимин? Чимин! — в трубке раздавался голос Намджуна, но младший уже не слышал. Пак накидывает на себя толстовку и первые попавшиеся джинсы. Он летит на высокой скорости по городу, не обращая внимания на красный свет светофоров. Забегая в палату, он падает на колени. Слышит писк приборов и щелчок. Гробовую тишину разрезает пронзительный крик. Чимин встаёт на трясущиеся ноги и бежит к бледному телу младшего. Он падает ему на грудь и плачет. Вздох.