***
Для забегаловки в городишке, население которого меньше тысячи человек, кафе «У Джо» оказывается неожиданно приличным. Столы даже застелены скатертями. Чистыми такими скатертями, без пятен. Так что у меня не возникает и мысли закинуть ноги на столешницу, как я частенько делал раньше. С другой стороны, может, мне просто не очень хочется демонстрировать всем свои носки. Кажется, на левом была дырка. Или на обоих. Парни делают заказ за меня, даже не пытаясь изобразить вежливость и осведомиться, чего я хочу. И меня это нисколько не трогает. Я притворяюсь, что изучаю свои не слишком художественно обгрызенные ногти, а сам краем глаза рассматриваю новых приятелей, пытаясь угадать, что их связывает друг с другом. Я бьюсь над этим вопросом уже минут пять, пока Сэм, все это время интенсивно перемалывавший зубами гамбургер, не отрывается от принесенного с собой нетбука: – Ну что, Майкл, почему ты решил отправиться... прямо? Я пожимаю плечами – тайна их отношений так и не поддалась мне, хотя после общения с таким количеством клиентов я считал себя неплохим знатоком людей, особенно тех, кто колесит по американским шоссе. – Я подумал, может, где-нибудь на дороге найдется поворот специально для меня. – То место, откуда ты уехал, тебе не подошло? – спрашивает Дин, до этого усиленно изучавший женский контингент кафе. Дин мне кажется похожим на Скотта. Такой же смазливый, бесцеремонный и наплевательски относящийся ко всем, кроме себя. Именно за таким можно отправиться куда угодно. – Нет, – коротко отвечаю я. – Тебя ограбили, – это не вопрос, он констатирует факт. – Документы остались? Я качаю головой. Дин недовольно поджимает губы и отпивает глоток чего-то. Кофе или колы – я не знаю. «У Джо» хоть и относительно приличная забегаловка, но одноразовые бумажные стаканчики у них без каких-либо опознавательных знаков, просто белые. Такие дешевле. Он отворачивается, но по тому, как начинает ерзать на стуле, поглядывая на него, Сэм, я понимаю, что отвернулся Дин не от меня. – Документы – это плохо, – говорит Сэм. – Но не критично. Что-то еще ценное у тебя было при себе? – Блокнот, – зачем-то честно отвечаю я, хотя понимаю, как глупо это звучит. Какая ценность в исписанных листах бумаги? Другой на моем месте куда больше горевал бы о пропавших чистых трусах. Но сейчас мне хочется сказать правду, пусть и выставив себя идиотом. – Я вел там что-то вроде дневника несколько лет, записывал все, что со мной происходило. Блокнота больше нет. Дин прислушивается к моим словам, но никак их не комментирует, Сэм пожимает плечами, он точно меня не понял, но смотрит с сочувствием. – Слушай, я не выпытываю, но ты бы рассказал немного о себе. Кто ты, откуда едешь и насколько тебе плевать, куда сворачивать, чтобы ехать «прямо», – Сэм чувствует себя неуютно, задавая эти вопросы. Видимо, за общение с незнакомцами в их паре обычно отвечает Дин. Я отодвигаю картошку, к которой так и не прикоснулся, хотя она пахнет довольно аппетитно, и говорю, взвешивая каждое слово: – Майк Уотерс. Жил в Портленде, но теперь поворот туда – единственный, который меня не устроит. – Мы в Айдахо, – напоминает Дин. – Далековато от Портленда. – Он как-то странно смотрит на посетителей, слегка сощурившись и очень внимательно, как будто в каждом из них видит потенциальную угрозу. – В Айдахо, – соглашаюсь я. – Здесь дом моих родителей. Вернее, теперь только отца. Где моя мать, никто не знает. – Ты хотел ее найти? Ты поэтому сюда приехал? – Сэм мигом оживляется, он ставит локти на стол и на время забывает про еду. – Хотел, но это бесполезно. У меня нет зацепок. Так что теперь мне действительно плевать, куда ехать дальше. Сэм водит пальцем по губам, о чем-то раздумывая. Он тоже симпатичный. Не настолько симпатичный, как Дин, черты лица у него грубее, да и подбородок слишком крупный. Он похож на фермерского сына или на ковбоя, но последнее сравнение наверняка пришло мне в голову только из-за его рубашки. – Всегда есть зацепки, – тихо говорит он, глядя в никуда. Говорит не мне. Дин скрипит зубами. Даже я это слышу, хотя нас разделяет стол. Он допивает свое «что-то» и мнет бумажный стаканчик в кулаке. Дин все еще смотрит в зал и не участвует в разговоре. Или участвует? У меня снова возникает ощущение, что они общаются без слов. Ругаются в данный момент. Дину я не нравлюсь. Наверное, он бы давно меня вытурил, если бы не Сэм. Хотя, я не уверен в этом. Зато уверен в том, что прямо сейчас между ними что-то происходит. Дин хмурит брови, а Сэм упрямо и методично накалывает на вилку одного картофельного червяка за другим, но так и не отправляет их в рот. – Маму ищет… – говорит Сэм тарелке, и Дин не выдерживает. – Скажи, Майкл, как ты зарабатывал себе на жизнь в Портленде? – он поворачивается и пристально смотрит мне в глаза. Ответ ему прекрасно известен. – Продавал себя, – говорю я спокойно. У меня большой опыт ответов на этот вопрос. И не краснеть получается уже очень давно. Иногда мне жаль, что я разучился краснеть. – Женщинам? Мужчинам? – цинично уточняет Дин. Сэм сопит рядом, ему не нравится происходящее, но он не вмешивается. – Тому, кто заплатит. Дин кивает, сует руку в карман куртки и принимается в нем рыться. Я прошел проверку? – Ждите в машине, – он кладет ключи на стол, поднимается и направляется к кассам. Видимо, прошел. Сэм пихает в рот вилку, на которую нанизан целый пучок картошки фри, вытирает губы и раздувшиеся щеки салфеткой и машет мне идти за ним, дожевывая на ходу. Я сажусь на переднее сидение. Сэм не просит меня пересесть, а сам я не спешу это делать. Отсюда лучше видно дорогу. Я пытаюсь отряхнуть носки от пыли и мелких кусков асфальта, которые нещадно кололи мои ступни, когда слышу звук закрывающегося багажника, а потом перед моим носом возникает пара потертых кроссовок. – Возьми, – говорит Сэм. – Не уверен, правда, что размер подойдет. Но у Дина нет запасной пары, так что с выбором у тебя не особо, – он смущенно улыбается, а потом ставит кроссовки на землю передо мной, потому что я настолько удивлен его поступком, что так и сижу, положив одну ногу на колено и не в силах поднять руку. Он садится сзади, достает нетбук и начинает играть в какую-то игрушку. Стрелялку, если судить по звукам. Я расшнуровываю кроссовки и обуваюсь. Они больше, чем нужно, размера на два. Но лучше так, чем выковыривать камни из носков. – Спасибо, – говорю я. – Угу, – Сэм поглощен игрой. Дин появляется неожиданно, я вздрагиваю, когда он резко открывает дверцу, кидает что-то мне на колени и только потом садится. Я смотрю вниз. – Едем куда и планировали, до темноты нам нужно оказаться как можно ближе к границе с Монтаной. Заночуем в каком-нибудь мотеле, там и поищем в сети информацию о твоей матери. – Он заводит мотор. – Возражения? С обложки большого толстого блокнота, который я держу в руках, улыбается, облизывая пухлые губы, грудастая блондинка в пошлом прозрачном топе и приспущенных джинсах. В пружине, скрепляющей листы, торчит ручка. – Никаких возражений, – хрипло говорю я. Дин с интересом наблюдает за мной какое-то время, а потом хмыкает. Машина выруливает с дворика кафе на автостраду. Он щелкает рычагом, включая поворотники, хотя дорога по-прежнему пустынна. Я прижимаю к себе блокнот и молча смотрю вперед.***
Какое число – не знаю. Месяц – вроде сентябрь. Не забыть уточнить. Эти дни были так похожи друг на друга, что немудрено запутаться. Я начинаю вести дневник заново, словно начинаю заново жизнь. Как четыре года назад я начал прошлый дневник. Предыдущий при облаве отобрала полиция. Знатная была облава, меня тогда так отлупили дубинкой по башке, что я с трудом вспоминаю, что со мной до этого происходило. Я сижу на ступеньках крыльца мотеля «Прайват плейс». Судя по названию, его хозяин очень самонадеянный. Мотель, ха! В номере сквозь доски стен видно собачью будку на заднем дворе. Правда, она пустая. Жаль. Сэм и Дин оказались братьями. Ни за что бы не сказал. Бьюсь об заклад, и Скотт бы не угадал. Они совсем разные, я бы скорее подумал, что они парочка. Чертов хозяин тире портье этого мотеля-размотеля точно так и решил, пока они ему не объяснили. Зря. Я бы не стал ничего объяснять. Какое мне дело, что там думает этот старикашка, похожий на летучую мышь. Видел я, каким он проводил меня взглядом. Особенно уставился на кроссовки, которые чуть не слетали с ноги. Да все понятно, навидался таких как я. Ну и плевать. Черт, как же раздобыть деньги на новую обувь. Еще вчера я бы не задумался над этим вопросом, а просто пошел к хозяину и предложил познакомить свой рот с его членом за небольшое вознаграждение. Такие старикашки смешно кудахчут, когда им отсасываешь. А потом можно сочинить жалостливую историю про несчастное детство или жестоких грабителей. Тогда могут накинуть еще десятку сверху. Но сейчас я почему-то не могу идти искать клиентов. Только не когда эти братья рядом со мной. Я не понимаю толком почему. Хотя Дин сразу раскусил, кто я такой, они не смотрят на меня, как на грязь со своих подошв. Да я не помню, когда меня в последний раз подвозили куда-то за просто так, не то чтобы еду мне покупали. Или блокнот. Особенно блокнот. Пусть у него на обложке бесстыжая девка, может, это намек от Дина, он меня недолюбливает, в отличие от Сэма. Пусть он хотел меня подколоть, но неожиданно попал в точку. Я в этом блокноте собираюсь распинаться о своей жизни, а она та еще шлюха. Когда у тебя нет денег, она поворачивается к тебе спиной. И даже если приласкает иногда, то только для того, чтобы потом сразу отвесить пинок. Хозяин жизни только тот, кто ее имеет и плюет на других... Так что, Дин, если ты посчитал меня достойным этой сисястой девахи, спасибо. Для меня это было очень важно. Важнее картошки, кроссовок и даже отдельной комнаты в этом дерьмомотеле...***
Когда наступает такая темнота, что я почти не различаю букв, которые пишу, я захлопываю блокнот и отправляюсь в свою комнату. Никаких магнитных карт – истертый до блеска тысячей рук железный ключ открывает мне дверь. Сквозь тонкую стенку слышно, как глухо переругиваются в соседнем номере Дин и Сэм. Странно, я думал, что им не нужно слов, чтобы общаться друг с другом. Но я не буду вслушиваться – неожиданно очень хочется спать. Почему-то мне кажется, что сегодня со мной произошло что-то... я не любитель пафосных слов, но «судьбоносное» будет в жилу. Я не закрываю распахнутое настежь окно – привык спать на свежем воздухе в теплое время года. И перед тем как заснуть, вижу на и без того темном небе у горизонта еще более темные тучи. Мне кажется, что надвигается буря...