Однако здравствуйте

Минато, массируя виски, снова и снова перечитывал отчет, предоставленный Фугаку и Шиби этим утром. И, если они, как главы кланов, могли устроить себе хороший отдых, то ему, как Хокаге, теперь приходилось разгребать всю ту кучу дел, которые появились после их возвращения. У двери, как бедный родственник, тихо притаился мальчишка, приведенный Учиха. Нагато Узумаки — пятнадцать лет, родился и вырос в Амэ, сирота. И что с ним теперь делать? Минато попробовал снова углубиться в работу, но изучающий взгляд из угла уже начинал нервировать. Конечно, лучше было бы просто сдать мальчишку туда, где ему место — на допрос с пристрастием, но... Намикадзе тяжело вздохнул, прикрывая глаза. Об этом обязательно прознает Данзо и, почти со стопроцентной вероятностью, снова придет тонко капать на мозги. И тогда, что скорее всего, Данзо найдет способ еще раз десять обвинить Учиха в предательстве, а неожиданного гостя в шпионаже. А повторного мозговыноса Минато ой как не хотел. Он, как и любой здравомыслящий человек, хотел сам во всем разобраться и составить свою, свободную, точку зрения. И куда же тогда девать "узумачонка", как тонко подметил один из помощников Фугаку? Куда логичнее всего будет поместить гостя так, чтобы не выпускать его из поля зрения и, в то же самое время, не давать поводов для визита определенных лиц? — Нагато, — Минато слабо улыбнулся парнишке. — Скоро обед, я собираюсь домой. Тот молча кивнул, давая понять, что услышал. И, вскоре, они уже шли по направлению к дому Хокаге. Нагато шел прямо, уверенно. При этом двигался он совсем как шиноби, причем шиноби, которому не раз приходилось отражать атаки из засады — быстрыми, небольшими шагами, очень плавно и скользяще. Что Минато и взял на заметку. «Не опасно ли будет помещать неизвестно кого рядом с Кушиной?» — чем ближе становился дом, тем больше нервничал Хокаге. — «Что, если это действительно шпион и я, таким образом, дам ему доступ к джинчурики? Нет, о том, кто хранитель Кьюби, не знает даже Орочимару...» Кушина как раз возвращалась с рынка, радостно улыбнувшись при виде мужа. — Ты рано, — она легко чмокнула его в щеку. — Я еще не успела приготовить, что хотела, но есть утреннее мисо. — Все хорошо, — он мягко ей улыбнулся. — Знакомься, Нагато Узумаки. Его нашли по пути в Коноху Фугаку с группой... Я подумал, что ему, как Узумаки, будет лучше остановиться у нас. — Так они вернулись! — Кушина приветственно кивнула гостю. — Здравствуй, я Кушина Узумаки. — Намикадзе, — уже привычно буркнул Минато. Не то чтобы он был против того, что жена сохранила девичью фамилию, в конце-концов — это фамилия одного из самых могущественных кланов! — но это уже давно было их "семейной" шуткой. Жена рассмеялась, проходя в дом. Некоторое время она проводила Нагато небольшую экскурсию по дому. — Это комната сенсея Минато, — она впустила парнишку в единственную свободную гостевую (в остальных шел ремонт). — Тут немного не прибрано... Нагато сглотнул — такой просторной, уютной комнаты у него никогда не было. Он повернулся, низко кланяясь. — Спасибо, Узумаки-сан... — Просто Кушина, — махнула рукой хозяйка дома. — Хорошо, Кушина-сан, — Нагато попытался ей улыбнуться. Когда она, поистине с невероятной скоростью, поддалась вперед, касаясь его волос и заглядывая в глаза. Кушина всегда была уверенна, что узнает Узумаки, даже если тот будет не красноволосым, спокойным. Тем более, что Кьюби внутри нее яростно ненавидел всех Узумаки и, как она научилась определять причину его ненависти, Учиха. Вот и сейчас горячая и обжигающая чакра зверя волной прошлась по телу. Удивительная это все-таки тварь — не видя, чувствует. — Действительно Узумаки! — Кушина радостно всплеснула руками, кидаясь обнимать новоявленного родственника. Позади послышался вздох, видимо эту картину и застал Минато. — Куши, можно тебя? — снова накидывая мантию Хокаге, спросил он. — А обед?.. — замерла Кушина, подозрительно окидывая его взглядом. — Я не голоден, — Минато ласково улыбнулся, кивая ей на выход. — Проводишь? Теперь осталось досконально изучить отчеты Фугаку, Шиби и Иноичи, сравнить их с отчетом Данзо и, наконец, начать распутывать этот, уже порядком надоевший, клубок. *** на следующий день *** — Камано, отвечай... — Ниче не знаю, — нагло донеслось с парты позади, и Итачи, даже не оборачиваясь, знал, что тот сейчас откинется на спинку и закроет глаза. — Тогда... Итачи? — сенсей посмотрел на него. — Это печать для водяной бомбы, — слегка удивленно ответил он. Ведь эта печать такая легкая! Позади послышался звук хрустящих костяшек — Камана, испытывающий весьма сильную досаду после метания кунаев, раззадорился еще больше. Самому Итачи от их маленького противостояния... было весело. Ему нравилось это легкое чувство соперничества, которое возникало в столкновениях с Каманой. Больше в Академии ничего интересного не было — все было очень, даже очень легко. Изуми — племянница Дазая-самы, — сидевшая рядом, тихонько захихикала в кулак. Она, хоть и не была таким же гением, что и Итачи, тоже частенько скучала на уроках. — Тьфу, Уч-чиха... — прошипел недовольный одноклассник, и Итачи слегка откинувшись, посмотрел на него. Камана улегся на парту, отвернувшись к окну. «Забавный,» — подумал наследник клана, возвращаясь к прерванному вопросом занятию — отец, узнав, что сыну в Академии скучно, дал ему дополнительные задания. Но... кто знает, о чем думал юный гений, смотря в окно и немного мечтательно улыбаясь? *** — Какаши... — устало простонал Дазай. Юный Хатаке, хоть теперь мог ходить без повязки (после усиленных тренировок шаринган тянул гораздо меньше чакры), до сих пор отказывался ее снимать. — Да, Дазай-сама? — Ты меня достал... Какаши кивнул, возвращаясь к метанию сюрикенов в движении. Сам Дазай, который раньше удобно располагался на ветках и погружался в чтение книг бесподобного Джирайии, теперь тоже постоянно тренировался — все же с одной рукой ему было гораздо тяжелее восстанавливать прежнюю форму. Что иногда приводило к тому, что в ученике его раздражало в буквальном смысле все. — Всем привет! — на камень прыгнул, появившийся из ниоткуда, Шисуи. — Слышали, глава вернулся! — Вчера еще, — буркнул Дазай, а Шисуи удивленно присвистнул. — Да ладно! А мне не сказали! — А ты вчера на ужин же не пришел, когда Моэто об этом говорил, — Дазай остановился передохнуть. — Ты тренироваться пришел? — Ну, почти, — пожал плечами Шисуи. — Кто пойдет сегодня со мной Итачи с Академии забирать? — А его разве не госпожа Микото забирает? — метнув последний кунай, спросил Какаши. — Они с господином главой сегодня уходят куда-то, Микото-сан попросила меня, — развел руками Шисуи. — Ты со мной? Какаши, пожав плечами, кивнул. Шисуи радостно улыбнулся. *** У Минато болела голова. У Минато дергался глаз. Минато хотел плюнуть на все и уйти домой. Но он продолжал снова и снова перечитывать отчеты двух глав, которые повествовали о событиях в Амэ. Когда прошлым днем он прочитал их, он подумал, что в принципе, не все так плохо. Когда вчера вечером он, вернувшись домой, застал сенсея Джирайю в обнимку с Нагато (Минато! Знакомься, это мой ученик!), он подумал, что все не так плохо, а даже хорошо — одной головной болью меньше. Но когда сегодня утром он свежим взглядом глянул на отчеты... «Сорок семь попыток проникновения в личные покои Ханзо. Установленный график посещения Данзо в покои Ханзо. Четырнадцать попыток установить подслушивающие жучки на участников посольства Конохи...» «Преступная организация "Акатсуки". Обещание Данзо выслать Ханзо вооруженные отряды АНБУ НЕ в знак доброй воли Конохи к Амэ...» Минато потер виски. Хоть в чем-то отчеты Данзо и Фугаку совпадали... что, впрочем, ни капельки не успокаивало. Почему именно Коноха ищет поддержки и мирного соглашения с Амэ, а не наоборот? Почему Данзо пообещал отправить АНБУ НЕ, хотя мирный договор у Ханзо не с Корнем, а с Конохой? Почему одна из Пяти Великих должна была "уговаривать" Амэ и обещать решить проблему с небольшой преступной организацией? «В ответ Амэ...» — Подписало мирный договор о добрососедстве и взаимопомощи... — уже наизусть продолжил Минато. Но то, что у этой ситуации есть второе дно, сомневаться не приходилось, как и в том, что Фугаку с Шиби написали далеко не все, что знали. «По пути из Амэ в Коноху, на посольство было совершенно нападение. Количество отступников: от восьмидесяти и выше человек. Две линии обороны-отступления, возглавленные главами кланов Учиха и Абураме. Иноичи Яманака и Данзо Шимура были отправлены вперед...» Теперь было понятным, почему Шимура прибыл гораздо раньше. Но почему он решил, что Фугаку предатель? И почему не дождался развязки истории, а сразу сообщил об этом Минато? Неужели был так уверен, что никто не вернется? Но он не мог не понимать, что шиноби Амэ не чета шиноби Конохи? В общем, если подводить итоги, то голова у Минато болела знатно, а ведь еще были и просто гражданские вопросы, требующие срочного решения. Академия, госпиталь, обеспечение, защита границ и близлежащих деревень... И зачем, спрашивается, он так хотел стать Хокаге? *** Какаши стоял с Шисуи возле Академии. На его удивление, привыкнуть к присутствию Учиха в жизни оказалось гораздо проще, чем он думал, а к присутствию именно Шисуи — и того легче. Смотря на двери Академии, оба молчали. — Странно, не правда ли? — вдруг повернулся к нему Шисуи. — Что именно? — Что мы так быстро сдружились, — пожал плечами тот. — Как будто уже не первый год знакомы. Какаши тихо хмыкнул. В какой-то мере так оно и было. — Мы похожи, — просто сказал он. Двери Академии распахнулись и на выход потянулись уставшие (или не очень) ученики. — Гений клана Хатаке, призрак Шисуи и гений клана Учиха? — со смешком уточнил Учиха, высматривая в толпе Итачи. — Угн... — Какаши тоже огляделся, вслед за этим дергая Шисуи за рукав. — Смотри, там господин Сандайме... И действительно... чуть поодаль, скрестив руки на груди, стоял Сарутоби Хирузен.