Однако здравствуйте

— Ками-сама, Камано, ты хоть что-нибудь учил? — возмущенно взмахнула руками Изуми, когда накануне одного из важных тестов разговорилась с одноклассником. — Я и без этого нормально сдам, — отмахнулся тот, но все равно напрягся. — Учиха же как-то сдает... — Итачи... — Гений, да-да, я помню, — мальчишка закинул руки за голову, закатывая глаза. Упоминания о наследнике клана Учиха его раздражало. По-крайней мере без зубовного скрежета он о нем говорить не мог. Ведь, во-первых, это из-за того, что клан Учиха отправил всех своих детей возрастом от пяти лет в Академию, другие кланы как-будто сговорившись сделали то же самое. А ведь началось все, как слышал сам Сайсу, с невинного вопроса главы клана Хьюга о том, почему это Учиха выдали подобную привилегию, а им нет. После этого... пришлось создавать сразу несколько классов, т.к. этим же вопросом задались и другие кланы и шиноби-родители. И вот он, Сайсу Камано, теперь вынужден просиживать штаны в Академии на два года раньше. — Но... — Изуми попыталась что-то возразить, но мальчишка лишь показал ей язык и вышел из класса, на выходе столкнувшись с Итачи. Тот проводил его долгим, задумчивым взглядом, потом слабо улыбнулся ей. — Здравствуй, Изуми. — Привет, — девочка приветливо помахала ему рукой. После этого они замолчали, а Итачи прошел к своему месту у окна. Изуми заметила, что одноклассник прячет пальцы в карманах и, судя по всему, пытается согреться. — Ну и погода, правда? — присела рядом с ним девочка, протягивая другу свой шарф. — Мгм, — отодвинул шарф Итачи, качая головой. — Спасибо, не стоит... И снова посмотрел в окно. Там вовсю уже шел снег, низкие облака нависли над Конохой и уже который день не пропускали солнце. Подруга о чем-то без устали болтала, и Итачи тихо хмыкнул, подставляя под подбородок руку. Слушать Изуми было не сколько интересно, сколько отвлекающее. Несмотря на свой юный возраст даже среди Учиха он все равно выделялся. Всегда первый, всегда все знающий и умеющий применять на практике. Это могло бы задевать и вызывать раздражение на самого себя из-за отсутствия друзей, если бы Шисуи немногим ранее не рассказал ему о таком же таланте Хатаке Какаши. Одноглазый, как его прозвали в узком кругу, тоже был гением из гениев, наследником клана и немало потерпевшим от войны. Пожалуй, именно поэтому Итачи и перестал обращать внимание на косые взгляды, завистливые шепотки и, практически абсолютное, одиночество сопровождавшее его в Академии. И даже соперничество с Камано все больше приобретало оттенок какой-то издевательской зависти, когда последний чисто из упрямства продолжал его задирать, при этом не делая ничего, чтобы догнать по силам. — Как госпожа Микото себя чувствует? — разрушила установившуюся тишину Изуми и Итачи, впервые с начала разговора, улыбнулся. — Хорошо, — и в этом «хорошо» было, пожалуй, даже больше эмоций, чем во всех пространных объяснениях. *** — Итачи! — Шисуи, восседая на заборчике при Академии, размахивал рукой, привлекая внимание друга. Какаши, стоявший рядом с ним, держал пакет и подставку с двумя стаканчиками. — Изуми! Наследник клана Учиха, прибавил шагу, а его подруга и тем более. Как только начались морозы, дом главы клана превратился в одну большую печку, а Фугаку, скорее всего, задался целью запереть жену дома. Итачи, если честно, удивляло такое поведение родителей. Раньше отец никогда не ходил в магазин за продуктами, необходимыми в хозяйстве вещами и так далее. Теперь же он делал все, лишь бы мать сидела дома и, желательно, ничего не делала. Если он сам не мог сходить, то обязательно посылал помощников и те, хоть из кожи вон, должны были принести. Раньше мать никогда не позволяла себе повышать голоса на отца и подчиненных, теперь же Итачи познакомился и с другой ее стороной, когда от одного только ее взгляда помощники разбегались по углам, а отец прятал сковородки, скалки и другую утварь подобного рода. И, что удивляло Итачи больше всего, так это то, что большую часть времени родители были абсолютно счастливы. Мама, даже возмущаясь на домашний арест, смотрела мягко и понимающе, а отец, Итачи точно видел, изо всех сил старался ослабить "контроль". Так что с тех самых пор, как выпал снег, с Академии Итачи забирал либо родитель, либо Какаши с Шисуи (эти двое в последнее время почти не разлучались), либо, на крайний случай, Дазай с Моэто. — Шисуи-сан, Какаши-сан, — Изуми сделала легкий поклон. Итачи просто кивнул. — Это вам, — заявил Шисуи, а Какаши протянул им пакет и подставку. Напитки все еще дымились, а данго был еще совсем теплым. Потом Шисуи, спрыгнув с заборчика, снял свой шарф и потеплее укутал Итачи. — И как госпожа Микото тебя выпустила. А, да... точно, ты же сегодня у меня ночевал, — старший Учиха рассеянно улыбнулся. — Спасибо, мамочка, — хмыкнул Итачи, слегка дразнясь и подмигивая Какаши, который первым обозвал так Шисуи, когда тот однажды почти весь ужин пытался подложить Хатаке побольше еды. Чем была вызвана подобная забота, никто не знал, но Итачи догадывался, что Шисуи просто хотел пригреть нелюдимого Хатаке. Сам "мамочка" на подобное лишь закатил глаза, вслед за этим окидывая двор и слабо хмыкая. — Снова он... Улыбка почти мгновенно сползла с лица Какаши — несмотря на достаточно лояльное отношение к Сандайме Хокаге, его ежедневное присутствие уже давно начало напрягать. *** — Здравствуй, — Фугаку легко поцеловал сына в лоб, вслед за этим ероша его волосы. — Как твои дела? — Хорошо, — улыбнулся Итачи, уже занимая свое привычное место в кабинете отца. Возле окна ему сделали самое настоящее, "взрослое", рабочее место, лишь на кресло накидали гору подушек, чтобы поднять его до нормальной высоты. Там он занимался всем, что его интересовало: начиная от изучения техник и других наук, и заканчивая рисованием с чтением. Правда последнее Фугаку строго контролировал, особенно после того, как однажды застал Дазая за чтением одной книги сомнительного происхождения. Так что читал Итачи, в большинстве своем, ничем не примечательные, чрезвычайно сухие рассказы о былых подвигах знаменитых шиноби. Иногда, впрочем, Фугаку замечал, что сын всегда прерывает свои занятия, стоит кому-либо прийти с каким-нибудь вопросом. Слушал он внимательно, иногда делал пометки и, вообще, явно был заинтересован в деятельности отца. Увы, но до возвращения Фугаку домой его в "офис" не пускали по понятным причинам, а сейчас дел навалилось столько, что времени не хватало даже на обед. Всем вдруг неожиданно понадобился глава, и теперь он только и делал, что пытался успеть вовремя возвращаться домой, по возможности забирать сына из Академии и так далее. — Как в Академии, Итачи? — когда вышел очередной посетитель, обратился он к сыну. — Скучно, — тот пожал плечами, отводя взгляд. — Все очень легко и просто. — А как наши соклановцы? — Старшим ребятам не до нас, — Итачи хмыкнул. — У них выпуск скоро, а младшим интересней общаться, чем учиться, так как многим из нас тоже легко даются все предметы. Фугаку кивнул, когда дверь снова открылась. На этот раз, правда, там обнаружился посланник Хокаге. — Фугаку-сама, срочный вызов! Хокаге-сама просит вас к себе как можно скорее! Глава клана в ответ лишь кивнул, тут же становясь донельзя серьезным. — Дзороме, — застегивая пальто позвал одного из помощников Фугаку. — Отведи Итачи домой! — Хай, — тут же появился на пороге тот, приветственно кланяясь наследнику. В следующий момент о присутствии главы напоминали лишь оставленные в беспорядке документы и еще дымящийся кофе. *** — Слышали... Хокаге...-сле обеда... — Интересно... -ой смелый... говорят... — Достоверно неизвестно... на улиц-... подозрительно... Доносились до Итачи обрывки фраз, и единственно, что мешало ему более внимательно прислушаться к встревоженному гомону на улице — достаточно быстрое движение несущего его Дзороме. Младший помощник отца, видимо, знал в чем дело, раз так спешил доставить наследника домой. И вот они уже стучат в дверь, которая распахивается буквально в следующий момент. Микото, увидев Итачи, облегченно вздыхает и, поблагодарив Дзороме, забирает сына в дом. В доме обнаруживается Кушина-сан и, Итачи слегка удивился, ее родственник Нагато, который, хоть и находился в Конохе уже два месяца, появлялся в доме Учиха лишь раз. — Нет, ты представляешь? — гневно взмахнула руками Кушина, явно продолжая прерванный разговор. Итачи, хоть и делал абсолютно незаинтересованный вид, прислушался. — Обвинить его, его в предательстве! — весьма эмоционально указывая на Нагато, вещала Узумаки. — И это несмотря на то, что даже Джирайя-сама неоднократно уверял нас в его честности и преданности! А что и говорить про то, что я прекрасно знаю, насколько Узумаки верные и честные! — Ну, в данной ситуации Минато вполне имел на это право, — сдержанно парировала Микото. — В конце концов, ты сама рассказывала о том, что о сегодняшнем маршруте Минато знали только ты и Нагато-кун... — То есть ты утверждаешь... — Итачи точно знал, что у Кушины-химе сейчас весьма грозно развеваются волосы. — Я всего лишь прошу тебя принять к сведению тот факт, что Минато мог ошибиться, но ошибиться по вполне обоснованным причинам. Тут Кушина всхлипнула, делая глоток уже остывшего чаю. — Ты не представляешь, как я за него перепугалась! — выдала она, спустя какое-то время. — Выхожу, значит, с Нагато за покупками, а мне така-а-я ново-ость... В конце весьма эмоциональная Узумаки почти разрыдалась, почти потому, что в руках она себя все еще держала. — А потом еще и это обвине-е-ение... — Ну-ну, Куши, будет тебе, — Микото сочувствующее приобняла подругу. — Ну, с кем не бывает... — С Минато не быва-а-ает... Итачи тяжело вздохнул. Понять, что произошло, он так и не понял, зато узнал, что во всем этом как-то замешан Нагато Узумаки, в невиновность которого верит, судя по всему, только Кушина-химе.