Любовь вне дурдома

Арти, пока школу не заполнили ученики, купил какую-то большую сладость в одном из автоматов и положил на стул, на котором прошедшим днём терпеливо сидела малышка Мэри. Выключив свет, юноша закрыл кабинет и пошёл на улицу проветриться. Невероятно тёмное небо надумало лишь в этот момент осветлиться. Практически чёрный всё более и более серел. Деревья постепенно пробуждались. Воздух был ещё холодным. Арти выдыхал белые клубы пара, которые через мгновение растворялись. Земля, покрытая инеем, хрустела под ногами. В голову внезапно ударила свежесть, и Арти почувствовал странную и невероятно удивительную свободу. Он вдыхал и выдыхал снова и снова. Юноша подошёл в который раз к забору. «Ненужные куски дерева с осыпавшейся краской…» — именно так временами юноша и называл ограду. Вот именно. Ненужные. Вдруг Арти озарился, а его глаза, полные искр, забегали. Обнаружилась куча мешков с землёй. «Отлично!» — юноша с нетерпением подбежал к мешкам и стал карабкаться по ним наверх — их пирамидовидное расположение позволяло это. Сердце заколотилось невероятно быстро. Руки и ноги задрожали. В голове крутилось лишь одно: «Наверх! Наверх! Наверх!» Один шаг. Один раз надо опереться на мешок, чтобы стать выше этого никчёмного забора! — Эй, эй! Ты куда полез, идиот?! — закричал снизу Балди. — Не забираться на неустойчивые конструкции, — монотонно заговорил Директор. Арти испугался, подпрыгнул и, потеряв опору, покатился вниз и свалился на твёрдую землю. Несмотря на ушибленную спину, юноша тут же встал. — Ты зачем туда полез?! — кричал учитель. — Захотел. — Если бы ты разбился? — сказал Директор, заломив руки за спину. — Вероятность того, что я бы разбился, была бы меньше, не напугай вы меня. — Пройдём со мной в кабинет. Там и поговорим. Директор резко развернулся и, заломив руки на спине, вернулся в здание. Балди, ворча что-то, последовал за ним. «Интересно, что они сделают? Дадут подзатыльник? Заставят сидеть на горохе? Помогать на кухне? Или выгонят из школы? А это было бы неплохо…» — Арти слегка улыбнулся своим мыслям и пошёл за мужчинами (прим. автора: хотела написать «мучителями»). Школьные коридоры казались уже, чем обычно. Потолок тоже оказался низким, а свет ламп стал раздражающе ярким. Ум оставался ясным, однако что-то непонятное творилось с телом. На шаги тратилось всё больше и больше сил. Плечи было трудно держать прямыми, а боль в спине ощущалась ярче. «Чёртово тело. Чуть что — сразу паникует и разваливается» — Арти раздражало, что ему приходиться быть рабом физических потребностей и того же физического тела. — Доброе утро, мистер Балди! Доброе утро, Директор! — отчеканил грубым голосом проходящий мимо Билли. Директор поднял руку в знак приветствия, а математик поздоровался в ответ, улыбнувшись. — Доброго утра! — проехал на швабре Свип. До поворота за угол он махал мужчинам, мельком взглянул на Арти. Троица дошла до директорского кабинета. Его владелец открыл дверь, вошёл первым и включил свет. За ним вошли Балди и Арти. — Ой, доброе утро, Ди! — заулыбалась лежавшая в кресле Мэри, когда её разбудил Директор. — Доброе, — ответил он. — Попрошу тебя покинуть кабинет на время. Девочка хотела поинтересоваться, зачем, однако осеклась, закрыла себе рот ладонями и выбежала из кабинета. Арти, проследив за ней, закрыл дверь. — Садись, — указал Директор на стул перед столом. Юноша послушно сел и прямо посмотрел на мужчину, скрестившего руки перед собой. — Значит так. Ты нарушил правило тринадцать пункт «б» школьного устава, которое гласит: несовершеннолетним персонам категорически запрещается выходить за территорию школы без сопровождения учителя или любого другого лица, достигшего возраста совершеннолетия. За это ты… — Прошу прощения, сэр, — Арти позволил себе перебить Директора. — Однако у меня есть вопрос. Как тогда приходят и уходят ученики? Они же тоже несовершеннолетние. — Их привозит и отвозит школьный автобус. — Но ведь эти дети где-то живут. Они могут выходить из своих домов не только… — У них нет дома! — крикнул Балди. — Кхм, это особые дети. Они из детского дома, откуда нет выхода. Арти откровенно удивился. Он и подумать не мог, что все учащиеся этой школы — сироты. «На вид такие счастливые и беззаботные. С трепетом говорят о Рождестве. Как и обычные дети, они играют, смеются и балуются…» — невольно юноша отрицательно замотал головой. — За практически двадцать лет там много что поменялось, мальчик мой, — словно зная, что пытается отрицать Арти, медленно сказал Директор. — Что же, не будем тратить время! Сейчас ты будешь наказан за свой проступок. Балди подошёл к директорскому столу, вынимая свою линейку. — Засучи рукава. Арти, немного отрешённый, подвернул рукава свитера до плеч и вытянул руки запястьями верх. На бледной коже были ясно видны грубые шрамы. Балди замахнулся. Деревянная линейка хлестнула по запястью, оставив красный след. Ещё замах. Удар. Замах. Удар. Кожа стала багровой, а затем на ней проступила алая кровь. Арти, сильно сжав челюсть, хмурился и тихо шипел от боли, которая с каждым ударом становилась всё невыносимей. Казалось, что пытка будет длиться вечно. Наконец учитель математики закончил. Линейка была окровавлена, а сам Балди выглядел крайне довольным. — Можешь идти. — Благо…дарю, сэр… Юноша, быстро опустив рукава, моментально вылетел из кабинета. В разуме всплывали воспоминания из детства, которого, по сути, и не было. Несчастные лица, серые дни, пресная еда, строгие воспитатели и очень твёрдые кровати.