Мешая добро и зло

       Утро было дождливым. Пасмурная погода придавала чувство одиночества, уюта и спокойствия. Осеннее время всегда такое унылое, что хочется остаться в теплой постели с чашкой горячего чая и ни о чем не волноваться. Так же сделал Намо. Только вместо чая был стакан воды и таблетка от боли а голове. Рэнди положил это все еще с утра на предкроватную тумбу прежде, чем идти на учебу с этими докладами брата. Намо проспал до начала обеда. В длинном сне он никогда не нуждался, поэтому его организму достаточно было даже 4-х часов. Но после тяжелой ночи было сложно проснуться. Все тело дико ломило, голова раскалывалась так, будто бы ударили молотком несколько раз со всей силы. Протерев сонные глаза, парень поморщился от того, что задел синяк на щеке. Все вспомнилось. Черт, это была глупая ночь. Помнил он ее не всю, но отрезвляющие удары, конечно, тогда заставили проникнуть к нему в память и запрятаться там. Вспомнил то, как его младший брат почему-то помогал ему с его физическим состоянием. Говорить то, что до сих пор дикая боль — было глупо. Все же боль утихла. Выпив волшебную таблеточку, Намо с трудом поднялся с постели и принял сидячее положение. Время на часах тикало уже 12 часов дня. Странно, неужели мама не заметила сына? Живот неприятно тянуло не только из-за синяков, но и голода. А в горле было настолько сухо, что уж и стакан с освежающей водой не помог ни капли. Но сначала хотелось больше всего принять душ, дабы смыть с себя всю ночь. Парень тихо приоткрыл дверь и вслушался, нет ли кого-то дома. Было подозрительно тихо. Видимо, мама снова уехала по делам. Что ж, зато вовремя. Точно убедившись в одиночестве, Намо, захватив полотенце, направился в ванную комнату. Лениво стянул с себя одежду, в которой он проспал и которая пропахла перегаром, и сложил все в стиральную машину, дабы позже никто не делал ему выговор за футболку в крови. Повернув выключатель, парень встал под прохладные несильные струи воды. Раны на лице его немного пощипывали, а бинты ему пришлось снять. «Черт, почему нельзя смыть всю свою жизнь в канализацию небытия?» — проносились мысли. Увы, нельзя. После душа на душе стало спокойней и легче. Намо вышел из ванной с полотенцем на талии, а с волос капали маленькие капельки воды. В комнате он переоделся, надев домашнюю белую футболку, длинные мешковатые черные шорты. Осталось только поесть. В холодильнике всегда было много еды. Так как мама постоянно в разъездах и на работе, то она специально готовила много за раз на потом. Поэтому выбор был не мал: от пирогов и прочих печеностей до мяса по-французски. Утолив свой голод и сухость во рту, парень оставил посуду в раковине на потом и направился в комнату. Все же хорошо одному, когда ты в большом доме. Злосчастные и высокие ступеньки преодолены. Но чем бы сейчас заняться? Поспать, поиграть на гитаре, посмотреть фильмы. Да хоть что. Но сначала стоит проверить телефон. Кстати, где он…? Обыскав всю комнату, все карманы куртки, Намо начал вспоминать, куда мог его положить. Домой он пришел с телефоном. В комнате брата сидел с телефоном в руках. А вот вернулся ли он с ним в комнату — уже интересно. Войдя в комнату своего близнеца, он первым делом осмотрел стол, кресла, тумбу под телевизором. Но ничего нет. Пришлось открывать каждый ящичек мебели. Черт, чего только нет в вещах брата. Даже запутаться можно. Однако Намо не обратил внимания на маленькую настенную полку за распахнувшейся дверью, на которой лежал его сотовый. Видимо, полка специально для того, чтобы ничего не забыть. Подхватив с полки телефон, он хотел уже выйти из комнаты, но его внимание привлек маленький красный огонек, исходящий из самого дальнего ящика старого комода. Конечно же, стало любопытно. Подойдя к месту и присев на корточки, он открыл ящик. Его глазам предстала черная книга, подсвечивающаяся красными полосами, которые мигали каждые 2 секунды и ткань, такая же черная с красными полосами, похожая на маску. Конечно, парень не дурак. Он слышал разговоры об этом ниндзя, который «спасает город от злых чар ради всех жителей» — так было написано в одной из старых газет. Но в голове все же не складывалось. Так стоп. Его брат — спаситель города? Серьезно? Этот ботан, который так старается закончить колледж на идеальный аттестат, а затем поступить в высший медицинский университет? Да нет, что вы. Бредня… Вгонять себя в эти мысли парень не стал. Все же стоит дождаться брата и расспросить. Книгу он сложил обратно, а вот маску забрал.

***

— Что ж, на этом закончим. — произнес последние слова преподаватель после своей лекции прежде, чем отпустить домой учеников. Рэнди сложил общую тетрадь в сумку, и перекинул ее ремешок через плечо. Попрощавшись со своими однокурсниками, он вышел из старого на вид здания и неспеша направился в сторону дома. Не было никакой домашней работы, никаких докладов. Отдых дома. Что может быть прекрасней? Рука накрыла ручку входной двери и открыла ее. Парень, негромко захлопнув за собой дверь, снял обувь и прошел дальше в дом. Но он вспомнил, что его «добрый и любящий» брат дома. От этого внутри было странное чувство: будто бы недовольное, но в то же время немного боязливое после прошлой ночи. Что ж, тревожить он его не хотел, поэтому сразу направился в свою комнату. Зайдя в приоткрытую дверь, он подошел к столу и сбросил сумку на пол. Только его тело хотело опуститься на компьютерный стул, как вдруг дверь резко захлопнулась, а впереди нее стоял парень с множеством пирсинга. Рэнди аж подпрыгнул от испуга. — И как ты обьяснишь это? — Что «это»? — Кхм. — Намо достает из кармана знакомую Рэнди на вид ткань, отчего тот будто выпал из реальности. — Откуда это у тебя? — Не строй из себя невинного. То есть…боже, ты серьезно? Хранить такое в старом комоде — не лучшая вещь, если живешь не один. — парень откинул маску на стол. Рэнди ничего не ответил. Чувства были смешанные. Это действительно глупая ситуация: спрятал-то он и правда не в надежном месте. Как теперь отчитаться перед тем, кто может с легкостью надрать задницу? — Зачем ты спасаешь жизни этих упырей? — после долгого молчания последовал странный вопрос. — Кого?.. — Людей. Зачем ты их спасаешь? Совсем незнакомые. Для чего? Неужели тебе нравится это? «Рассказать сейчас или вообще соврать?..» — неуверенно спрашивал внутренний голос. Хотя чего еще скрывать. Наверняка он видел и книгу. Может даже входил в нее. — Я…я не знаю. Я не сам захотел этого. Три года назад зайдя в комнату, на столе обнаружил эту маску. И…книгу. Ничего не оставалось делать. Кто-то должен был спасать город. — Боже, говоришь так, будто плохой актер из пародии на Marvel. — на губах заиграла усмешка. Хах. Да, смешно. Но лишь одному из братьев. Рэнди стоял, боясь пошевелиться. Он не мог понять поведение своего, хоть и отличавшегося пирсингом и ссадинами, отражения. Он выглядел расслабленным. Черт возьми, раскрыли древнюю тайну ниндзя, а он тут усмехается, да еще и шутить успевает. Стыдно, обидно и напряженно. Так и хочется ударить сковородой, да вот только он сам ее тебе по такие яичницы всунет. Заметив неуверенность брата, Намо облокотился на стену, скрестив руки на груди. — Ты переживаешь из-за этой херни? — бровь скептически изогнулась в вопросе. — Когда твой секрет раскрывает спустя 3 года твой чертов брат-близнец, который ненавидит тебя, всячески издевается — это не очень-то и согревает душу, знаешь ли. — Что такого, если я тоже буду это знать? У тебя вроде есть друг. Как там его? Говард? Вы, кажется, с самого детства дружите. Ему ты, верно, рассказал. Это же очевидно. — По крайней мере не назовет мудаком за просто так и сохранит секрет. С трудом, конечно, но до сих пор. — Так говоришь, будто вы — педики. — Чего?! Да пошел ты! Если мы дружим уже много лет, это не значит, что у нас нетрадиционная ориентация. Черт, угораздило же меня иметь такого близнеца. — злость и недовольство уже накипали во всем теле Рэнди. Еще чуть-чуть, и он убьет брата. Хотя это лишь его мысли. — Я сейчас не понял: ты агришься на меня за то, что я всегда прямолинеен? И что тебе не нравится в слове «педики»? Ого, знаешь, мне тоже не нравится жить с гомофобом! — Ох, только не говори, что ты — гей. Намо на несколько секунд будто озверел: зрачки сузились, кулаки сжались до побеления костяшек, его будто затрясло, а изо рта доносился тихий рык. Но он тут же успокоился, что было настолько сверхъестественно, что Рэнди хотел даже перекреститься. — Ненавижу эти ярлыки. Но нет, я не гей. Скорее…би или даже пан. Пол для меня не имеет значения. — он сдержанно фыркнул себе под нос. — И почему уже второй раз, когда ты задерживаешься в моей комнате даже больше, чем 20 секунд, возникают конфликты из воздуха? Мы ведь даже не с этого начали! Разговор начался с того, что ты узнал мой секрет о том, что я ниндзя! — голос младшего брата уже переходил на крик, — А теперь я узнаю, что мой брат может спать не только с девушками, но и подставляться под мужиков! Все. Последняя капля стекла. — Чертов ублюдок, — Намо, будто имея сверхсилу быстрого передвижения, подошел к родному брату, и тут же послышался звонкий шлепок по щеке. — Подставляться под кого-то?! Так вот как ко мне относится мое отражение! Считает, что я шлюха! — сильная рука грубо схватила волосы младшего. — Да ничего я не считаю, идиот! А тебе стоило бы сходить к психиатру! — рука накрыла щеку, которая дико горела, а взгляд направился в глаза озверевшего. Сплюнув, Намо резко дернул рукой и выпустил волосы брата, разворачиваясь и уходя к двери. Только лишь в дверном проходе он подал голос: — Тряпка, а не герой города. — хлопок дверью. Да-а, вышло хреново. За раз собрана вся хреновость за все годы. Щека горит. Кажется, он перестарался… Да и вообще, что нашло на него? Был обычный разговор......точнее, тон разговора был обычный. Но тут никак не согласиться: когда тебя обвиняют в шлюшестве, да еще и в твоей ориентации — это край безумства и осуждения личности. Это и ненавидит Намо. Он ненавидит людей за то, что они живут по общественным стереотипам. За то, что они не могут быть собой, притворяясь кем-то, боясь и думая о том, что скажут остальные. Он ненавидит, когда кого-то ущемляют в своих правах: унижают из-за интересов, вкусов, своего мнения и, черт возьми, врожденных факторов! Это просто нелепо! Рэнди развалился на кресле, обдумывая всю ситуацию. Видимо, и он тут причастен. Знал же, что может огрести. Но уже ничего не поделаешь. Будь, что будет. Наверняка его брат успокоится к следующему дню.