Дворцовый мост.

      — Осторожнее, Райли, — дёрнул ногой Ганнибал, опуская газету на живот. — Не клумбу подстригаешь, будь внимательнее.       Парень испуганно закивал и устроился поудобнее. Доктор полулежал на больничной койке, читая свежую литовскую газету, а Райли сидел у него в ногах и старательно пытался выстричь ему вросший ноготь. Процесс сам по себе болезненный, но не выполнить просьбу парень не мог, хотя и был уверен, что скоро получит пяткой в лоб.       — Простите, Граф, — извинился Райли, неловко возясь. — Но ножницы совсем тупые. Я максимально осторожен.       Теперь Ганнибал был просто Граф, ведь это зона, где клички прилипают раз и навсегда, и по имени его звал только главврач, самый главный начальник и иногда Райли, которого и самого давно переименовали. Мальчика звали Райлус Витариус, обычное литовское имя, но доктор звал его Райли, а все остальные — просто Леголас. Внешнее сходство с прекрасным эльфом было настолько очевидным, что ему разрешили не стричь волосы, и даже Лектер, который держал их дружбу в строгих рамках, нет-нет, да и представлял его в платье, сидящим у себя между ног. Мальчик был красив, и находясь в окружении мрачных стен, беззубых зеков, пресной еды и уныния, был как лучик солнышка, и доктор всегда держал его рядом с собой.       Ганнибал уже отсидел семь месяцев из двенадцати, и умудрился сделать свою жизнь максимально комфортной.       Конечно, он понял, почему Райли так безбожно насиловали не боясь последствий — он был продан кем-то из медперсонала, был сиротой без защиты, имел вялого соседа по камере, и скорее всего умер бы здесь от разрывов с чистой справкой о "смерти от пневмонии".       Лектер не был стопроцентным ублюдком — он не любил несправедливости, хотя и обернул ситуацию в свою пользу. Просто идти к начальнику зоны было бы бессмысленно, его следовало как следует напугать, и два жестоких убийства стали отличным поводом для этого, тем более, Леголас был почти при смерти, что было весьма кстати. Свалившиеся на зону прокуратура, криминальные журналисты и проверки сверху сделали начальника пластичным и деморализованным, и доктор легко смог его припугнуть на своих условиях. По зоне ещё ползали следователи, и вопли графа Лектера могли быть услышаны и повёрнуты против начальства, поэтому убрать его в медблок, по мнению руководства, стало отличным решением.       Все сыграли свои роли, и Ганнибал оказался там, где и хотел.       Давайте вспомним, что это не обычная тюрьма, а колония поселения, которая находится в лесу и практически отрезана от мира. Там свои порядки и поблажки, и очень скоро Лектер в них разобрался. Весь медблок состоял из главврача, который являлся скорее терапевтом, трёх медбратьев, один из которых продал Райли «блатным», и нескольких помощников из сидящих на зоне. Леголас лежал под капельницами, а Ганнибал активно включился в работу лазарета, стараясь успеть задержаться там, пока парень не выздоровел.       Своего хирурга там не имелось, его вызывали из близлежащего города при необходимости, и появление Лектера главврач воспринял как манну небесную. В первый же день Ганнибал вырезал два огромных фурункула, чем ни много ни мало почти спас заключённых, которые уже начали захлёбываться от гноя, помог поставить диагноз синюшному старикану и назначить ему лечение и очаровал врача своими знаниями и ответственностью. Главврач, Юргис Вилкас, к огромному облегчению доктора оказавшийся нормальным мужиком без гомосексуальных замашек, быстро попал под обаяние Ганнибала и был безумно рад, что его тут заперли на две недели.       Когда Лектер предложил удалить грыжу одному больному — операция не срочная, но обычно по таким пустякам не вызывали хирурга, а ждали, вдруг будет что-нибудь посерьёзнее и этого прооперируют до кучи — то, немного подумав, Юргис согласился и сам помог, выступая ассистентом. Ганнибал ходил по медблоку так, как будто он там работает, все его слушались и совсем забыли, что он обычный заключённый. Но этого было мало, требовалось немного хитрости, и Лектер быстро нашёл выход из положения.       Готовясь к операции по грыже, Ганнибал умело стащил три ампулы с наркотическими средствами, и через пару дней с наслаждением слушал истеричные вопли Юргиса, у которого не отошло по лекарствам и он поставил на уши весь персонал, выпытывая, кто продал наркоту зэкам. Все шли в отказ, всё было перекопано и обыскано, ситуацию пока хранили в тайне, но главврач легко мог потерять работу или свободу из-за этого инцидента. Дождавшись, пока Юргис впадёт в крайнюю точку отчаяния, как он ждал с Райли и начальником зоны, добрый Граф бросился по помощь своему новому другу.       Лектер зашёл к нему в кабинет вечером, и молча сев перед ним за столом, открыл чистую медицинскую карту и начал заполнять её по-новому. На глазах изумлённого врача Ганнибал полностью переписал историю болезни Райли, усугубив его положение, и внёс недостающие наркотики в список лекарств, которые были прописаны больному, и написал подробное объяснение, что по причине его неосторожности пустые ампулы, которые полагалось сдавать обратно, были разбиты, и он готов понести наказание за это. Юргиса затрясло, когда Лектер без слов забросил настоящую карту в маленькую печку, и он бросился к шкафчику, доставая армянский коньяк. К вечеру они уже в обнимку пели литовские народные песни и стали настоящими друзьями.       Когда Райли поправился и почти встал на ноги, Юргис бросился в ноги начальнику зоны, умоляя перевести Ганнибала на работу в медблок, вместе с его собачонкой, конечно, и вот наша парочка перебралась на новое место, где было тепло, чисто, улучшенное питание, свой в доску босс, и они возвращались к себе в камеру, только чтобы поспать. Они ходили всегда вместе, вся зона считала, что у них роман, и Лектер не стал этого отрицать, передвигаясь везде со своей белокурой принцессой, которая прилюдно держала его за рукав и открыто ему преклонялась. А вот отношения у них были довольно сложные.       Райли не был гомосексуалистом до того, как попасть на зону, но спасённый Ганнибалом от смерти, как когда-то и Уилл, он впал в сильную психологическую и эмоциональную зависимость от него, практически таскаясь за ним по пятам. Лектер мог запросто затащить его в постель, но усиленно этого избегал, продолжая хранить верность своему любовному треугольнику.       Он так и не смог перестать думать о Берлине, часто впадая в состояние застывшего на месте суслика и размышляя о своих «любовниках». С Уиллом он только спал, а с Фредди только разговаривал, но они оба были нужны ему на уровне сердцебиения, и доктор жалел, что невозможно было соединить их в одно целое. Он мечтал, чтобы хоть один стал похожим на другого, чтобы он мог говорить с Уиллом и рассказать все ужасы о себе, как мог это делать с Чилтоном, или попытаться испытать влечение к Фредди, которого совсем не испытывал.       К своему ужасу, или стыду, Лектер заметил, что Райли оказался именно тем, у кого бы это получилось. В отличие от Уилла, он был умён и находчив, и наперекор Фредди, Райли был сексуально притягателен, так что Ганнибал нашёл себе вполне годного спутника, который его не тяготил.       Волосы парня отросли, раны от изнасилований затянулись, бедный забитый мальчик пришёл в себя и начал открытую охоту на Лектера, расстилаясь перед ним бисером и старательно до него домогаясь. Он отдал своё спальное место внизу доктору, но имея за этим свой коварный умысел, чтобы перед сном сидеть у него в ногах, чего он не мог делать, пока Ганнибал спал наверху. Пока Лектер читал перед сном или просто валялся, слушая своё радио, Райли залезал к нему в кровать, чтобы помассировать ему его трудовые ножки или преданно уткнуться носом в его коленки, дожидаясь, пока доктор начнёт гладить его по голове и играть с его волосами. Когда Леголас ему надоедал, он спихивал его с кровати и ложился спать, а Райли садился на пол и читал своему доктору, пока тот не засыпал.       Райли был напуган и сломлен насилием, которому подвергался до встречи с Ганнибалом, но был просто в ужасе от того, что тот не хочет «узаконить» их отношения, боясь однажды быть просто выброшенным и снова попасть в руки к «блатным», поэтому старался изо всех сил. На четвёртый месяц заключения он без разрешения начал забираться к спящему доктору в кровать, обнимал его и ложился с ним рядом, и к его радости, Лектер, хотя и был удивлён и немного рассержен, не стал его прогонять, и теперь они спали вместе.       В том мире, в котором они находились, такие отношения были не просто нормой, а острой необходимостью.       Но несмотря на все подкаты и подтексты, Ганнибал не соблазнился красивым мальчиком и не укладывал его под себя, хотя длительное отсутсвие секса уже начало потихоньку сказываться и держать оборону становилось всё сложнее. Волшебные мечты, что Уилл там никого себе не нашёл и в глубине души знает, что доктор бы его не бросил просто так, согревали его по вечерам, прогоняя желание позволить Райли залезть себе в штаны.       А вот с руководством зоны всё шло отлично, без сучка и задоринки. Начальник зоны, который ощущал себя здесь таким же заключённым, как и все остальные, периодически уходил в глубокие запои и вызывал себе настоящего Графа для задушевных бесед. История Лектера была всем известна, и то, что он мотает реальный срок за такую мелочь, да ещё совершенную в молодости, делало его не преступником, а скорее мучеником, и начальник зоны, который считал себя здесь царьком и не мог себе позволить бухать с подчинёнными, считал только его компанию достойной себя. Когда Ганнибала привели туда первый раз, он быстро нашёл подход к несчастному пьянице, и предложив позвать ещё и Юргиса, они ушли в двухдневный запой, не выходя из кабинета. Алкоголь тёк рекой, они курили сигареты там же, где и ели, орали песни и грязно обсуждали женщин. Всё это время, Леголас сидел перед кабинетом, заходя лишь тогда, когда его звали, вытряхивал пепельницы, протирал стол, ополаскивал стаканы и отводил пьяного доктора в туалет. Лектер там был свой до мозга костей.       Хамелеон.       Ганнибал был хамелеон, который легко подстраивался под окружающую среду и принимал окрас, пригодный для общения.       Второй запой начальника зоны уже не устроил доктора, и он начал высказывать своё фу. Они снова позвали главврача, пили до икоты, но когда закончилась закуска, Лектер встал в позу, заявляя, что жрать такую бурду — это верх идиотизма, учитывая, какие уважаемые люди здесь собрались, и взяв Юргиса подмышку, они пошли на кухню, где распугали несчастных поворят. Ганнибал шатался по хозблоку, приземлив Юргиса на мешке с капустой, и растерянно озирался по сторонам. Огромные морозилки с мясом и рыбой, крупы и овощи мешками, консервы коробками, и пьяный доктор, пытающийся вспомнить, зачем он сюда пришёл. На помощь пришёл Райли, который не отпускал его дальше, чем на пять метров, и они вместе пожарили мясо с овощами, под бестолковым руководством Ганнибала. Райли выбился из сил, таская пьяного Лектера по огромной кухне, но это была его единственная возможность пообниматься с тем, кого он полюбил до потери пульса.       Они переложили готовое мясо в большое блюдо, оторвали Юргиса от мешка с капустой и почти уже покинули кухню, когда к ним спустился злой начальник зоны, который замучился их там ждать и давно пил без закуски. Но тут, на свою голову, один из поваров предложил им хлеб, и неожиданно Лектер устроил настоящее шоу, утверждая, что этот безвкусный кусок теста нельзя так называть, и им можно кормить только свиней, а не таких благородных людей, как они. Начальник зоны был шокирован тем, что его кормят едой для поросят, и полез в кобуру за оружием. Все испуганно замерли, включая самого зачинщика, который с интересом ждал, когда этот пьяный идиот наворотит дел и подставится, чтобы иметь на него компромат. Но разве пьяный мозг может всё просчитать? Вырывать пистолет неожиданно бросился Леголас, за что тут же получил рукояткой по голове, был уронен на пол и избит до полусмерти. Смотря, как начальник забивает ногами Райли под плиту, Ганнибал сразу же протрезвел, и понял, что больше играть с разумом под градусом он не будет. На помощь парню они бросились уже вместе с врачом, пытаясь вырвать оружие и утихомирить буяна, когда раздался выстрел и пол окрасился кровью. Лектер ошалело замер в шоке от происходящего, когда рядом с ним упал Юргис, хватаясь за простреленную ногу. На звук выстрелов прибежала охрана, щёлкая затворами и замерла перед непонятной картиной. Поварята, попрятавшиеся по углам, начальник с оружием, непонимающе его разглядывающий, главврач на полу с пулевым ранением, и два зека, один с блюдом жареного мяса, второй под плитой без сознания от побоев.       Ганнибал вцепился в тарелку с мясом, не шевелясь и боясь получить пулю от охраны, или начальника зоны, который ещё не понял, что натворил, и пытался смириться чувством отвращения к самому себе. Да, он добился своего, смог спровоцировать самого главного идиота и заставить его превысить свои должностные полномочия, но теперь его два единственных друга истекают кровью на полу, а сам он борется с желанием свернуть шею их обидчику.       Молчание затянулось и Лектер рискнул.       — Быстро сюда, — закричал он охране, бросая мясо и наклоняясь к Юргису. — Помогите мне, несите их в санчасть, пока вся зона не сбежалась. Никто не должен знать, что здесь произошло.       Все зашевелились, когда сам начальник начал исполнять указания доктора, и раненых быстро утащили в палаты. Первый на стол попал Юргис, и Лектер быстро извлёк пулю, которую спрятал в самый дальний угол, как залог своей безопасности. На Райли никто не обращал внимания, его жизнь или смерть не имела значения, но Ганнибал провозился с ним дольше, чем с главврачом. Сломанные рёбра, отбитые почки, внутренние ушибы — маленькая Моська бросилась на выручку своему хозяину и получила по зубам. Лектер просидел с ним всю ночь, держа его за руку и гладя по залитым кровью волосам, терзаясь от жалости и немного от стыда.       Утром все пришли в себя, в санчасти стало на два пациента больше, а Ганнибал надел на себя халат главврача. Припёрся опухший начальник, умоляя Лектера присмотреть за больными, пока Юргис прикован к постели, ведь вызвать другого врача нельзя, тогда придётся объяснять, что произошло с этим, и добрый Граф снова бросился на помощь. Теперь в должниках у него уже было трое. Про пулю никто так и не вспомнил.       Через месяц всё снова пришло в норму, но начальник зоны не забыл, что доктор его прикрыл и однажды, не предупреждая, ввалился к ним в санчасть, велел освободить одну палату и привёл Ганнибалу настоящую проститутку. Добыть себе женщину в таком месте, как это, было просто самой огромной благодарностью, по мнению начальника, и Лектер не имел возможности отказаться от такого презента. Он трахался с ней несколько часов как животное, рычал, стонал и выл, лапая податливое женское тело, забыв обо всём на свете. Позже, когда затраханную женщину вывели из палаты, он не мог поверить, что эти звуки издавал он сам.       — Иногда мне кажется, что я на другой планете, — жаловался он вечером Юргису, сидя в его комнатке. — Пока я жил в Берлине, мой круг общения состоял из двух мужчин: один был со мной всю ночь, второй весь день, и попав сюда, я просто охренел. Мужики, мужики, мужики, я забыл, как выглядит и пахнет женщина. Иногда меня посещает мысль, что их вообще не существует. Что за место.       — Ну тебе должно быть попроще, Ганнибал, — смеялся над ним главврач. — Ты вполне можешь спать и с мужиком, тем более, он у тебя есть, ходит за тобой, как тень, и отращивает для тебя волосы. Сложнее тем, кто этого не может.       — А как ты справляешься? — заинтересованно спросил доктор.       — Я привык.       После того, как Лектер вытащил пулю из Юргиса, они сблизились ещё сильнее. Каждый вечер они разговорили всё больше и откровеннее, и в конце концов, доктор рассказал ему, почему он залез в паспортный стол. Есть даже такой ментовской приём, когда к заключённому подсаживают человека, которому рано или поздно он всё выдаст. Тюрьма— это место, где тяжело хранить секреты в себе, и Ганнибал поведал свою историю о поисках убийцы своей сестры.       — И всего делов-то? — удивился Юргис, выслушав доктора. — Назови мне дату, когда этот немец был в Литве, и я принесу тебе его данные через три недели.       — Не понял. Объясни.       — Господи, Ганнибал, — искренне рассмеялся главврач. — Европа тебя испортила. Такую информацию можно просто купить, если ты, конечно, знаешь, к кому обратиться. А я знаю таких людей, вот и всё. Даже зная просто имя и точную дату, я найду тебе его. Не думаю, что двадцать пять лет назад сюда было паломничество из немцев, их и сейчас-то сюда приезжает совсем немного. Это будет недёшево, но не переживай за результат. Для нас это возможность подработать, покрыть кредит или купить себе нужную вещь. Я назову тебе сумму, плюс десять процентов за мои хлопоты. Если тебя устроит, то…       — Я согласен, — Лектер даже вскочил на ноги, борясь с желанием прыгать до потолка. — Любая сумма, я не буду торговаться.       — Хорошо, договорились.       Деньги у Ганнибала были. На пятый месяц отсидки ему удалось избавиться от своего родового гнезда, причём сумма оказалась вполне приличной и измерялась в долларах с семью нулями. У него был отличный и хорошо оплачиваемый адвокат, который привезёт сюда любую сумму. Он даже впал в лёгкий шок от того, что его проблема так легко решалась.       Через месяц ему действительно привезли папку, открыв которую, он увидел знакомое лицо. Имя, фамилия, дата рождения, причина визита в Литву, адрес регистрации и даже профессия. Оказывается, у него здесь родственники и он посещает эту страну раз в два года. Последний визит сюда был полтора года назад. В деле были уже свежие фотографии, но доктор его всё равно узнал. Он мотал головой, хлопал глазами, трогал бумаги, чувствуя головокружение и самый настоящий голод. Мысль, что он съест своего последнего врага, заставила его слюни течь, как у бешеной собаки, и он судорожно сглатывал, представляя его почки под особым соусом. В голове закружились рецепты и воспоминания о тёплых внутренних органах, и он почувствовал такую жажду убийства, что едва смог удержать себя в руках.       В санчасти был один медбрат, который когда-то продал его Райли блатным, и Лектер давно его вычислил, но не хотел пока трогать, боясь потерять своё рабочее место, но сейчас он понял, что этот парень пожил достаточно. Осталось придумать, как это провернуть. Ещё одно убийство в такой близости от Ганнибала может привлечь к нему ненужное внимание, а он не хотел просто отравить или слить медбрата — ему хотелось насладиться хорошим убийством и получить удовольствие.       Но всё случилось совсем по-другому.