Искупление грехом

"Да, это тебе не Майами Бич..." - думал Ухён, стоя на крыльце их семейного коттеджа, и оглядывая лес. Сколько прошло лет с последнего визита, а ничего толком не изменилось. Да и каких, собственно, изменений ожидал Нам? Деревья, как стояли перед домом, да и вообще вокруг, везде куда падал взгляд, так и продолжали стоять. Дороги, казалось, тоже ничуть не изменились - те же тропки, которые помнил Нам ещё из детства, даже дом - и тот, складывалось такое впечатление, абсолютно не пострадал с течением времени. Во всяком случае снаружи, однозначно. Краска, совершенно не выцветшая по прошествии стольких лет, всё так же радовала глаз, как-будто только вчера здесь трудились маляры, готовясь предоставить хозяевам выполненную на заказ работу. Невольно перед мысленным взором предстали образы из прошлого... Вот они с отцом мастерят табурет перед домом. Ухён с замиранием сердца смотрит, как папа из обычных деревяшек создает настоящее произведение искусства. Вот мама накрывает на стол прямо возле дома и просит не таскать рисовые пирожки, но просьба остается не услышанной, и Ухён на пару с отцом все-таки умыкают любимое лакомство, за что получают капитальный нагоняй. Вот Ухён сидит на крыльце и наблюдает, как его родители танцуют под какую-то красивую лирическую мелодию. На улице тёплый летний вечер, и на небе уже вовсю сверкают яркие звезды... Картинка, как из красивого фильма, только в отличие от фильма, всё происходит на самом деле, оттого на сердце разливается удивительное тепло... Нам на миг прикрыл глаза, сглатывая невесть откуда взявшийся комок. Как бы он не отрицал, как бы не старался сделать вид, что ему всё равно, а в глубине души всё же шевельнулось щемящее чувство ностальгии, приправленное капелькой горького сожаления о безвозвратно потерянном, таком счастливом времени. Но тут же безжалостно было задавлено практической рациональной стороной. Сожаление - это самое бесполезное из чувств человека. Какой смысл истязать свои нервы, если ничего исправить нельзя? Жизнь не стоит на месте, и следует двигаться дальше, избегая воспоминаний, иначе можно погрязнуть в этом состоянии и скатиться в глубокую депрессию, а там рукой подать до психологов и каждодневных приемов антидепрессантов. Нет, к такому Нам определенно точно готов не был, поэтому он решил сделать всё для того, чтобы чувство тоски не пробралось в его душу. Лучшим средством , конечно же было развлечься. Вот только как и главное где? Чего-чего, а дискотек или баров здесь отродясь не было, так что надо было придумать что-то другое. Быть может пройтись, подышать свежим воздухом? Благо, воздух здесь действительно был свежий, и, пожалуй, только ради этого уже можно было перестать напрягаться и всячески грызть себя за неуместную поездку. Раз уж Ухён оказался здесь, то можно было попытаться последовать совету матери и найти хоть какие-то плюсы. Несомненным плюсом для парня была возможность  восстановить потраченные силы, зарядиться энергией и вернуться в Сеул обновлённым человеком. И хоть он не чувствовал себя особо уставшим, тем не менее, прекрасно знал, что усталость была очень коварной штукой и могла напомнить о себе в самый неподходящий момент. Поэтому, хочешь-не хочешь, а передышку организму время от времени давать надо было. Утвердившись в этой мысли, и убедив себя, что при желании найти какое-то занятие всегда можно, Нам направился в дом. На повестке дня первым пунктом стояла прогулка, а дальше Ухён придумает по ходу дела. Оказавшись внутри просторной прихожей, Нам направился в гостиную, где обнаружил маму, прилегшую на край дивана. При появлении Ухёна, женщина открыла глаза и мягко улыбнулась: - Не можешь найти себе места? - поинтересовалась она. - Да не то чтобы... - пожал плечами Ухён, - просто думаю, чем бы себя занять. - Можешь поспать немного. Мы достаточно долго находились в дороге. Было бы неплохо отдохнуть. Ухён показательно скривился, всем своим видом демонстрируя, насколько ему чужда такая идея: - Ты же знаешь, что это не для меня. - Знаю, просто по привычке исхожу из соображений о своём идеальном отдыхе. Но если думаешь, чем заняться, мой тебе совет - сходи на разведку. Пройдись по окрестностям. Посмотри, что да как, - предложила госпожа Нам. - Наверное, так и сделаю, хоть считаю, что здесь со времени нашего последнего визита ничего толком не изменилось. - Есть ещё один хороший вариант. Можешь начать уборку. Это тоже достаточно занятно. Да и время пройдет незаметно. Нам в ужасе округлил глаза: - Лучше прогулка, - слишком быстро ответил он. Женщина хихикнула. Кто бы сомневался. - Ну, раз ты так настаиваешь. Иди, разумеется. А я пока отдохну немного. - А не заскучаешь без меня? - поинтересовался Нам. - Учитывая, что я последние сутки практически не спала, не думаю, что у меня будет на это время. Нам покачал головой: - А я так рассчитывал на то, что ты будешь просить меня составить тебе компанию. А ты просто отправляешь меня восвояси. - Я даю тебе небольшую передышку, перед вечером, - пояснила женщина. - А что у нас вечером? - тут же подобрался Нам. - Поход в церковь, - ответила госпожа Нам, становясь серьёзной. Ах, да. Церковь. И как Ухён мог забыть. - Что, уже? - Думаю, нет смысла ждать. Но если ты передумал... - Нет, я не передумал, - отозвался Ухён, слишком отчётливо понимая, на какой ответ надеется его мама.-  Всё в силе. Не переживай. - Хорошо,- благодарно улыбнулась женщина. - Во сколько мне нужно быть дома? - Часам к пяти. Так что у тебя ещё полно времени. - Постараюсь быть вовремя, хоть это немного проблематично. Сама понимаешь, столько развлечений, столько развлечений! Женщина закатила глаза, отмахнувшись: - Мне можешь не рассказывать о том, как сложно тебе найти развлечение. Ты ещё с самого детства умудрялся находить занятия там, где любой давно бы умер от скуки. Это было чистой правдой. Можно было сказать, что у Ухёна на это была чуйка. - То было в детстве. - С тех пор ничего не изменилось. Или ты хочешь убедить меня в обратном? - В этом нет смысла, - произнес Нам, разворачиваясь к двери. - Вот и я так думаю, - больше самой себе, нежели сыну, ответила женщина, прикрывая глаза. Спать хотелось немилосердно. - Мне дом закрыть? - спросил Ухен, стоя возле выхода. - Зачем? - удивилась женщина. - Ну мало ли... а вдруг воры, или олени-убийцы, или ещё что-нибудь... Госпожа Нам тихо рассмеялась. Что тут скажешь. С чувством юмора у её сына всё было в полном порядке. - Иди уже, - поторопила она его, слегка прикрикнув вдогонку. - Иду уже, - послышался приглушенный голос Ухёна из-за двери. На самом деле идея с прогулкой только на первый взгляд могла показаться скучной и неинтересной. На деле же ничего из вышеперечисленного Ухён не испытывал, в силу прекрасного вида, открывавшего его взору. Что не говори, а природа здесь была выше всяких похвал! Если бы Нама попросили описать все одним словом, он бы, пожалуй, выбрал слово "простор". И простор носил в данном случае широкомасштабный характер. Удивительно, но чем больше Нам шёл, тем больше находил идей для хорошего времяпрепровождения. Первое, что пришло ему в голову - это заняться разминкой, постараться отбросить все лишние мысли и сконцентрироваться на работе каждой мышцы в своём теле. Помнится, совсем недавно его тренер обмолвился о том, что неплохо было бы Ухёну прояснить голову, а то, как выразился мужчина, фильтры немного засорились. И вот она прекрасная возможность. Ничего не отвлекает от нужного настроя, наоборот, очень хорошо способствует его появлению. Второй мыслью, как ни странно, явилось изучение английского языка, который Ухён на некоторое время откровенно забросил. Ну что поделать, если язык этот никак не желал даваться ему? И как Нам не старался, а прогресса как такового не видел, хоть и прикладывал определённые усилия. Устав биться головой о стену, Нам решил, что нужно какое-то время переждать, пока его не посетит вдохновение. И надо же, какая удача! Оно таки соизволило посетить его скромную персону, и случилось это вот ровно минут двадцать как назад. Быть может, те самые фильтры, которые со временем забились в городской суете, начали прочищаться на природе? Кто его знает. Главное, что Ухён чувствовал, что готов вновь попробовать взяться за недоступную науку. Благо нужную литературу он с  собой на всякий случай прихватил. Как чувствовал, что может пригодиться. Ну и третья мысль (она же, на взгляд Нама, самая бредовая) посетила парня, как только он закрыл входную дверь и направился исследовать местность.  Заключалась она в том, чтобы попытаться найти хоть какие-нибудь увеселительные заведения, ну или хоть что-нибудь отдалённо напоминающее оные. Шанс на положительный исход подобных поисков был ничтожно мал, и тем не менее, Ухён тешил себя мыслью, что со времени его последнего визита сюда, много воды утекло, и кому-нибудь из влиятельных людей могла прийти в голову гениальная мысль немного модернизировать местность и, таким образом, приумножить свой доход. А лучшего способа достигнуть подобной цели Нам не знал. Однако по мере продвижения по знакомым с детства краям, Ухён понял, что его надежды найти что-либо подобное стремительно приближаются к нулю, ибо ничего кроме немногочисленных коттеджей и главной достопримечательности - местной церкви, он так и не обнаружил. Зато весьма неожиданно его взору открылась другая картина. Три подростка взяли в круг какого-то парнишку и усиленно щемили его, всячески задирая, употребляя при этом в его адрес нелицеприятные высказывания. По всей видимости встреча эта набирала свои обороты и грозилась вот-вот перейти в новую стадию. Ухен не был дураком и быстро смекнул, что если он вовремя не вмешается, то мальчишке разукрасят лицо, а там может и перейдут к более радикальным мерам. Не теряя драгоценного времени, Нам двинулся к испровизированной компашке. - Эй, пацаны! - прикрикнул он, привлекая к своей персоне всеобщее внимание. Все, как один обернулись на громкий оклик и вперили взгляды в идущего к ним навстречу незнакомца. - Что тут происходит? Местная гопота тут же, как по команде сделала шаг назад, здраво оценивая свои силы против молодого мужчины. И хоть количество явно было на их стороне, однако весь вид Ухена в совокупности с его низким тембром голоса яснее ясного давали понять, что шансов у ребят выйти сухими из воды немного. - Я спросил, что здесь происходит? - повторил Нам, приблизившись вплотную и внимательно оглядывая собравшихся подростков. - А что здесь происходит? - вопросом на вопрос ответил особо смелый пацан в дырявых джинсах и выкрашенными в синий цвет волосами. - Мы просто общались. - С ним что ли? - кивнул Ухён в сторону притеснённого, который тем временем стоял, словно воды в рот набрал, и бросал загнанные взгляды на своего неожиданного спасителя. - Да, с ним. Нельзя? - подал голос еще один парнишка. - Сдаётся мне, он не сильно жаждет общения с вами, ребятушки, - обманчиво добродушно произнёс Ухён. - Его никто не спрашивает, чего он хочет,- буркнул третий участник "преступной группировки". - А вот это с вашей стороны очень большое упущение. Ну нельзя же вот так запросто наседать на человека с целью пообщаться. Сначала было бы неплохо узнать, как сам парень смотрит на такую перспективу. Ухён вновь бросил взгляд на хрупкого мальчишку: - Ты хочешь с ними общаться? - спросил он, ни секунды не сомневаясь, каким будет ответ. - Нет, - не разочаровал его парень. Нам кивнул и широко улыбнулся: - Ну вот мы всё и выяснили. - А ты вообще кто такой, дядя? Не много ли на себя берёшь? - осмелел синеволосый детина и двинулся на Ухёна, но в мгновение ока пожалел об этом, потому как Нам, сделал молниеносную обводку. Схватив парня за большой палец руки, надавив на особо чувствительную точку, и вырывая тем самым у того болезненный вскрик. - Я тот, кто ужасно не любит, когда нагло вторгаются в личное пространство и пользуются численным преимуществом, - холодно произнёс он, наблюдая за тем, как обидчик жмурится от боли. - Предлагаю сделку. Вы сейчас с друзьями спокойно уходите, а я за этот благородный жест с вашей стороны не преследую вас в кошмарах. Ну как, идёт? Причем для всех присутствующих было яснее некуда, что молодой мужчина под словом "кошмары" имел ввиду не только муторные сновидения. Жертва юрких рук Нама усиленно закивала головой, поддерживаемая друзьями. - Вот и чудненько, - ответил Нам, отпуская руку своей жертвы. - На этом собрание считаю закрытым. А теперь брысь отсюда, - маниакально осклабился Ухен, и пацанов, как ветром сдуло. Остался лишь мальчонка за которого заступился Нам. - Ты как? Нормально? - поинтересовался Ухен, оглядывая того на предмет побоев или чего-нибудь похожего. - Да, все в порядке. Спасибо, - поблагодарил он Нама. - Ухен, - нам протянул вперед руку, на что получил уверенное рукопожатие. - Сонджон. - И часто такое происходит с тобой, Сонджон? - Бывает... периодически.,- потупился парнишка. - Чем же ты им так насолил? - Тем, что слишком женственный, - честно ответил тот. Брови Ухена поползли вверх. Он придирчиво оглядел парня. Ну да, тот выглядел немного утонченно, на вкус Ухена даже слащаво, но чтобы за это притеснять!  Да и с какой целью, интересно? У Ухёна в голове мелькнуло пару мыслей, но он их сразу прогнал, ибо не хотелось думать совсем уж плохо о сбежавшей шпане. - Ну, внешность бывает обманчива, - мягко улыбнулся Нам, желая немного поддержать неожиданного знакомого. - Вот рукопожатие у тебя совсем не женское. - До вашего далеко, - уголками губ улыбнулся Сонджон, принимая комплимент и делая встречный. - Я немного старше тебя, потому и силы больше. - И определенного рода навыков, - отозвался Сонджон, хитро блестнув глазами. - Не без этого, - согласился Нам. - но даже без такого рода навыков всегда можно за себя постоять. Во всяком случае это лучше, чем стоять и ждать, когда тебе наваляют. Хоть я подошел поздно, у меня было время заметить, что они собирались устроить тебе темную. Ты не такой хрупкий, каким можешь показаться на первый взгляд, думаю, ты вполне мог дать им отпор. - Я бы мог, конечно, - досадливо скривился парень, - не совсем уж я смарчок. Но я не посмел... - Почему? - Потому что Отец Сонгю говорит, что насилие порождает насилие, и конфликт нужно решать мирно. - Отец Сонгю? Эм... ты всегда с папой так официально? - немного завис Нам. Сонджон растянул губы в улыбке: - Сонгю не мой отец. - Но ты же... - Святой Отец, - пояснил Сонджон. У Ухена в голове тут же всплыл образ вполне упитанного мужчины преклонного возраста с проседью в волосах и тяжелым взглядом. Таким, как если бы мужчина знал гораздо больше в этой жизни, чем обычные смертные, и взвалил на свои плечи груз этих знаний. Скорее всего, он гордо нёс свою ношу, и старался передать эти свои знания парням вроде Сонджона. А если быть точнее не передать, а навязать. Именно это то и возмущало Ухёна. Почему кто-то считает, что его слова - это истина в первом лице? Почему таким людям не приходит в голову, что иногда у человека банально нет выбора, и приходится действовать вопреки догмам и правилам? Да, ты - верующий. Флаг, как говорится, тебе в руки, живи, как считаешь нужным. Но не делай марионеток из других, ибо не имеешь на это никакого права! Нам вдохнул и выдохнул. Как-то совершенно неожиданно на него накатило раздражение. Этого Сонгю он ещё в глаза не видел, но уже испытывал по отношению к нему какой-то едва наметившийся антагонизм. - Знаешь, - произнёс Ухён, стараясь скрыть лишние эмоции, -  иногда просто необходимо нарушать правила, какими бы идеальными они не казались на первый взгляд. И сегодняшняя твоя встреча с теми парнями ясно продемонстрировала это. Поверь мне, оттого, что ты не будешь покорно сносить побои, а дашь отпор, ты не станешь плохим человеком. Самозащита - это не грех, это - необходимость, без которой ты можешь пострадать.  Понимаешь? Сонджон кивнул, явно согласный с убеждениями Ухёна. - Вот. Поэтому, прошу тебя, пообещай, что если будешь видеть, что слова не помогают, и твои оппоненты переходят черту дозволенного, ты не станешь терпеть произвол. - Обещаю, - ответил Сонджон - Отлично, - просиял Ухён. Такой ответ его более, чем устроил. - А ты куда, собственно, путь держал? - сменил он тему. - В церковь, - ответил Сонджон. - я там пою в хоре. - Ого. Ничего себе. - поразился Ухён. - выходит, у тебя красивый голос? - Не мне судить, но пока что жалоб со стороны прихожан не поступало. Ухён шутку оценил, ярко улыбнувшись. Парнишка ему понравился. В не особо людном месте встретить молодого парня само по себе уже было удачей, а то, что у него было хорошее чувство юмора вообще приравнивалось к джек-поту. Теперь шанс на то, что месяц для Нама пройдет не монотонно убийственно значительно возрос. - Я тоже пою, - между делом поделился Ухён. - Серьёзно? - глаза Сонджона вспыхнули явной заинтересованностью. - тоже в хоре? - Нет, исключительно для себя.- признался Ухён. Не хотелось ему говорить Сонджону о своих религиозных убеждениях. Почему-то ему казалось, что это может испортить наметившиеся приятельские отношения с ним. - но тебя бы с удовольствием послушал. - Это всегда пожалуйста, - тепло улыбнулся Сонджон. - сегодня вечером я буду петь. - Да? Просто прекрасно. Мы с мамой как раз собирались заглянуть на службу вечером. - Ну тогда увидимся там. А я побегу, а то пробки на дорогах задержали немного, - заторопился Сонджон, глянув на свои старенькие на вид наручные часы. Ухён кивнул. - Ещё раз спасибо за помощь, - поблагодарил мальчик, махнув рукой. - Да на здоровье, - отозвался Нам, повожая стройную фигуру, пока та не исчезла из поля зрения. Пришёл Ухен домой в срок, даже немного раньше. И это не было удивительно, учитывая, что достопримечательностей здесь, кроме леса и церкви не было никаких. Мама, не смотря на раннее возвращение Нама, была уже готова. - Хорошо, что ты пришёл пораньше, - произнесла женщина, обуваясь. Ухён заботливо придержал её за руку. - Ну, на самом деле я мог и опоздать. Но решил оставить свой занимательный досуг, который включал в себя рассматривание леса, прогулку по лесу, прислушивание к звукам леса. - Ты забыл упомянуть про то, что здесь чудесный лес, - подыграла госпожа Нам. - Ах, да, точно. Как я мог. Здесь чудесный лес! Женщина мягко рассмеялась, и у Ухена вновь разлилось тепло в груди. Он просто обожал мамин смех. Слушал бы вечно, лишь бы она никогда больше не грустила. - Ну, можем идти, - произнесла госпожа Нам, выпрямляясь. - Очень хорошо. Жду не дождусь, когда мы уже войдем в Святая святых и окунемся в волшебную атмосферу, царящую внутри. - Не ерничай, - отчитала женщина Ухёна.  - и очень прошу, веди себя прилично. Мы совсем ненадолго, поэтому сильно устать ты не успеешь. - Очень на это надеюсь, - не покривил душой Нам. Для него действительно было невмоготу испытывать чувство скуки, и он всегда пытался избегать мест, где это чувство могло себя проявить. Но то было в городе. Здесь же, гарантий никаких никто не давал, и сама по себе размеренная жизнь уже могла явиться прекрасным трамплином в мир рутины. И всё же, не смотря на все свои опасения, Нам испытывал необьяснимое чувство предвкушения. Предвкушения чего-то, названия чему дать не мог. Быть может, это было связано с тем, что раньше он не посещал такого рода места, а быть может, это было банальное, ничем не обоснованное волнение. Ухён не знал. Но ощущения, что этот день станет необычным, не покидало его. Дорога показалась Ухёну короче, чем в его собственную прогулку. Вероятно из-за того, что он инстинктивно старался прокрутить вперёд время, отведённое на поход в церковь. За те недолгие пять минут до нужного места, Нам пытался настроить себя на нужный лад, но по его ощущениям, не особо в этом преуспел. Как только они с матерью переступили порог церкви, Нам почувствовал себя не в своей тарелке. И хоть он не был человеком верующим, тем не менее его начала преследовать навязчивая мысль, что те немногие прихожане, которые были здесь, неодобрительно косились на него, не понимая, зачем он сюда пришёл. И главное - сам Всевышний укоризненно взирал на него сверху, явно недовольный неожиданным гостем. Нам мотнул головой, прогоняя глупые мысли. Нет, ну право слово. Как маленький. Да, он пришел сюда, но он пришёл по просьбе мамы, а это уже никоим образом не могло порицаться кем бы то ни было. Скорее поощряться. Да и люди здешние не читали мыслей, в этом Нам был уверен на все сто процентов, поэтому он постарался расслабиться, разглядывая убранство церкви. При всем своём атеистическом статусе, Нам не был дремучим в некоторых вопросах, связанных с религией, и знал, как католическая церковь выглядела изнутри. Во всяком случае эта ничуть не отличалась от тех, которые Ухён видел на картинках. Около пятнадцати скамей находилось по одну сторону, столько же по другую сторону от прохода. В самом конце зала, у стены располагался алтарь. Огромные витражные окна были выполнены в элементах цветной мозаики и были просто потрясающими, что разумеется не могло укрыться от взора Нама. И хоть он не был поклонником подобной роскоши, однако отрицать такую очевидную красоту не мог. Ещё одна красота располагалась аккурат между окон под самым потолком, и была абсолютно другого помола. Орган. Массивный и внушительный, являл собой неоспоримую гордость храма. Надо признать и здесь Ухён увидел несомненный плюс в нахождении в Святая святых. Звуки органа его ничуть не раздражали, а вызывали некий благоговейный трепет. Такая сила и мощь не могли не впечатлять. На верхнем ярусе Нам узрел капельный хор, который в данный момент пел церковные песнопения. Сонджон стоял в центре и выглядел очень одухотворенным, полностью погруженным в свои думы. Нам перевёл взгляд вниз. Слева от входа располагалась исповедальня. Был ли там сейчас кто-либо, он не знал, да это и не было так важно. Важно было то, что мама Ухёна остановилась посреди прохода, словно застыв. Нам тут же подошёл ближе, мягко коснувшись руки женщины, и когда та вскинула на него полные растерянности и смятения глаза, Ухён одними губами произнес: "Я с тобой". Только после этого женщина немного расслабилась и прошла вглубь, заняв место недалеко от края прохода. Нам присел на один ряд дальше, прекрасно зная, что в момент молитвы мама всегда сидела одна. Однако незримое присутствие сына поддерживало её. Наблюдая за матерью, Нам старался не делать лишних движений, потому как ему казалось, что тишина в церкви должна быть еще более оглушительной, нежели в библиотеке. Спустя непродолжительное время Нам почувствовал, что особая атмосфера, царившая внутри храма, начала воздействовать и на него. Ухён словно начал погружаться под воду, выныривая в другой реальности, вдали от мирской суеты. Глаза против воли начали смыкаться. Именно поэтому неожиданно резкий и пронзительный звук входящего вызова, раскатистым звуком прошедшийся по залу, плетью ударил по нервам. Нам от неожиданности подскочил и судорожно стал шарить по карманам, в поисках гаджета. Найдя искомое, он быстро отключил громкость и виновато посмотрел на маму, которая буравила его неодобрительным взглядом. Пробубнив невнятные извинения, Нам выскочил за дверь, и отойдя на десяток метров от здания церкви, набрал звонившего. - Привет, дорогуша, - услышал Ухён голос закадычного друга на другом конце линии. - скучаешь? - Ну как тебе сказать, пятьдесят на пятьдесят, - отозвался Нам. - Это как? - поинтересовался динамик. - Скучал, до тех пор пока ты не позвонил мне прямо посреди службы в храме. - Оу, -  на другом конце линии повисла небольшая пауза, - извини, не знал, что отвлекаю от молитвы. Нам хмыкнул: - Ты прекрасно знаешь, что я атеист. - Вот как? Тогда что ты там забыл? - Пришёл по просьбе мамы. - Я, конечно, знал, что ты огромной души человек, но чтобы настолько! - Не утрируй, - произнес Нам, поглядывая на вход в храм. - И не думал, просто зная твою "любовь" ко всему, что связано с религией, я действительно искренне удивлён. -  Я это сделал, потому что... - Знаю, дорогой. Прекрасно знаю, - ответил мягко оппонент. - Чего только не сделаешь, ради дорогих людей... Нам угукнул и хотел было переключииься на другую тему, но друг его опередил. - Кстати, о дорогих людях. Ты когда назад-то собираешься? Надолго покинул родные пенаты? Тебя нет в городе всего пару дней, а у меня чувство, что пару лет. - Даже не знаю, скорее всего до конца месяца не ждите меня, - неуверенно ответил Нам. Он бы, конечно, хотел освободиться раньше, но помня разговор с матерью понимал, что вряд ли получится. - Так долго! - запричитал друг. - да ты же в той глуши и недели не выдержишь. Другое дело здесь. Друзья, не только друзья, бары, тренировки до седьмого пота, соревнования.... - Секс, наркотики, рок-н-ролл, - продолжил послужной список Ухён. - И это тоже, кроме наркотиков. Ты знаешь, что я за здоровый образ жизни. - Я тоже, - без тени сомнения ответил Нам. - Именно поэтому уехал в глухомань? - Ну что ты! Будь моя воля, ноги моей бы здесь не было, но так уж вышло, что маме понадобилась моя помощь... - А мама - это святое, - закончил за него друг. - понимаю. - Вот именно. - Может, всё-таки получится уехать раньше? Без тебя всё не так. Сорён совсем загрустила. Малышка по уши в тебя влюбилась, мне на неё больно смотреть. - Вот только этого мне не хватало. В данной ситуации остаётся только пожалеть девчонку, потому что... - Ей ничего не светит, - закончил за Ухёна друг. -  Даже не представляю, что будет, узнай она, что тебе больше по нраву её брат. - Если ты не расскажешь, то она и не узнает. В любом случае, я ей повода не давал, а с её братом у нас ничего толком и не было. - Кроме секса. - Это было один раз, и то, я на утро толком ничего не помнил. В общем, неважно. Мы с ним поговорили после этого и пришли к взаимному согласию, что всё это было случайностью. - Эх, Наму, тебе бы найти кого-нибудь, пристроить так сказать, в надёжные руки, а то совсем ты ушёл в отрыв. Растрачиваешь свою жизнь не пойми на кого, а про настоящую истинную любовь совершенно забываешь. - Эй, это ещё что за проповедь такая? И вроде бы в храме нахожусь я, а божественные флюиды исходят от тебя. Ты мне ещё про скверну начни рассказывать, чревоугодие и прелюбодеяния...- изумился Нам. - Да я просто волнуюсь о тебе, дурило! - заметил собеседник. - Спасибо, конечно, но не стоит. Я справлюсь. - Хм, может и так, и всё же, - собеседник на секунду задумался. - слушай, а может ты там встретишь кого-нибудь? Нам, услышав подобное предположение, искренне рассмеялся: - Здесь? Шутишь? Кого, например, священника? Нет, ну а что, неплохая перспектива. Я его буду любить всем сердцем, а он меня будет наставлять на путь истинный. - Не богохульствуй , - пожурил его товарищ. - я просто предположил. Да и неужели там совершенно никого нет? Ну не может же там быть настолько безлюдно. - Люди тут, конечно, есть, но их очень мало, и шанс встретить  кого-то, хоть приблизительно подходящего под мои серьёзные запросы, ничтожно мал. - Ты безнадёжен, - вынесли свой диагноз на другом конце линии. - Нет, просто реалист, - признался Нам. - Это надо исправлять. Вот приедешь, я за тебя всерьёз возьмусь. - Мне уже не по себе от такой перспективы, - улыбнулся Нам, тем не менее понимая, что друг его просто подначивает. - Кто-то же должен. - А вдруг я здесь кого найду, - вернул фразу другу Ухён. - Вот найдешь, тогда и посмотрим. - Договорились, - Нам отнял телефон от уха и воззрился на циферблат, а затем вновь обратился к товарищу, - слушай, я побегу, а то не хочется оставлять маму одну, я вроде как обещал побыть с ней, поддержать. - Беги, конечно, о чём речь.Только и о друзьях не забывай, а то знаю я тебя, оставь на минуту, а потом ищи ветра в поле. - Ладно. Буду хорошим мальчиком. - Ага, как же, - рассмеялся друг.- Будет он. - Честно постараюсь, - клятвенно пообещал Нам. - Ну-ну. Буду верить до последнего. Пока малыш-Наму. - Пока Дону. Как только вызов закончился, Ухён направился в церковь, надеясь, что мама не сильно нервничала в его отсутствие и простит ему неожиданный несвоевременный звонок. Войдя внутрь, Нам увидел мать, стоящую недалеко от алтаря. Не теряя времени, он направился прямиком к ней. - Извини, я честно не хотел шуметь, - принялся оправдываться Ухён, предвосхищая мамину нотацию на тему того, как именно нужно вести себя в церкви. - Ничего. Я делаю скидку на то, что ты в принципе не любитель подобных мест, поэтому и не сообразил выключить звук на телефоне. - Да, и тем не менее все равно неудобно вышло, - Ухен изобразил крайнюю степень раскаяния и госпожа Нам мягко улыбнулась: - Всё в порядке. Правда. Ухён кивнул и огляделся по сторонам. БОльшая часть прихожан успела разойтись. Видимо, основная часть службы благополучно минула,и люди решили покинуть храм. Осталась всего пара-тройка человек, да Ухён с мамой. Неплохо было бы и им направиться в обратный путь, однако мама пребывала в ожидании чего-то, и уходить совершенно не торопилась. - Ты уже освободилась? - спросил Нам, в надежде, что его предположение окажется верным. - В общем-то да. Только пообщаюсь со Святым отцом. Нам вздохнул про себя, понимая, что мать очень нуждается сейчас в этом, и его нетерпение покинуть стены церкви никоим образом не должно помешать ей в поисках душевного равновесия. Поэтому Ухён выбрал оптимальный в данном случае вариант: - Хорошо. Тогда, быть может, я подожду тебя на улице? - Да это займёт всего две минутки, - ответила женщина. - куда ты так торопишься? - Не то, чтобы тороплюсь, просто... - Ухён вновь осмотрелся по сторонам. В этот момент госпожа Нам узрела необходимого ей человека и вполголоса поздоровалась с ним. - Здравствуйте, отец Сонгю. Услышав уже знакомое имя, Ухён резко развернулся, и буквально на мгновение потерял связь с внешнмм миром. Образ крепкого мужчины в возрасте с проседью в волосах пошёл трещинами и буквально рассыпался на миллион осколков. Наму даже показалось, что он услышал звон от рассыпавшегося стекла... или это был просто звон в ушах, от ошеломляющего открытия, которое ну никак не укладывалось в голове. Святой отец Сонгю оказался молодым, красивым... даже слишком красивым парнем, моментально приковавшим к себе все внимание. Глаза парня были удивительной формы, похожие на лисьи, и показались Ухёну несколько экзотическими. Наряду с идеальной формой носом и алыми сочными губами они создавали удивительно гармоничный образ. Фигуру рассмотреть было крайне затруднительно из-за одеяния, в которое был облачен Святой отец, но общие пропорции угадывались и без этого. Благодаря отлично развитой фантазии, Нам мог дорисовать всё необходимое, и был уверен, что сформировавшийся портрет полностью соответствует действительности. Помимо красоты отец Сонгю источал настолько сильные очарование и животный магнетизм, что у Ухёна пересохло во рту от количества обрушившихся на него феромонов, и он с ужасом осознал, что его нижняя часть тела стала оживать. Боже, это... - ...это - Ухён, мой сын, - сквозь плотное вакуумное полотно прорвался к нему голос матери. Нам, словно неожиданно выплывший на поверхность, пару раз хлопнул ресницами и поражаясь скорости собственной реакции вернул себе утерянный самоконтроль. Надо сказать сделал он это очень вовремя, аккурат тогда, когда отец Сонгю перевел на него взгляд. В тот самый момент, когда их глаза встретились, Нам увидел это. Очевидную заминку, и дернувшийся в нервном жесте кадык. Лисьи глаза непроизвольно опустились на расстегнутый ворот рубашки, а затем двинулись вниз, прослеживая маршрут до щиколоток и вновь возвращаясь к лицу. Со стороны это могло выглядеть вполне безобидно, и не предполагать под собой ничего, кроме обычного любопытства, но Ухён был настоящим профи в распознавании нюансов, которые в данный ситуации яснее ясного указывали на определенного рода интерес. Понимание что к чему накрыло Нама, и он непроизвольно дернул уголком губы, изображая легкую ухмылку, которая в мгновение ока стёрла тот самый интерес со стороны священника, и на его место водрузила чувство неловкости и вполне ощутимого смятения. Но это никоим образом не отменяло того факта, что Ухён почувстовал до этого. Ошибки быть не могло. Сонгю его заметил и, надо сказать, судя по реакции, его привлекло то, что он увидел. А тем временем, мужчина напротив поздоровался с ним: - Рад приветствовать тебя, Ухён, в стенах нашего храма. Нам кивнул, отметив про себя, что Сонгю, похоже, обладал той же способностью возвращать самообладание, коей мог похвастать он сам, ибо от смятения и неловкости не осталось и следа. - Я тоже очень рад, Святой отец, - на сей раз абсолютно искренне ответил Ухён. - у вас тут очень красиво. Сонгю слегка улыбнулся: - Да, здесь правда красиво, - согласился он. - И ощущение, словно душа отдыхает, - добавила Госпожа Нам. - Наша душа чрезвычайно ранима, и в мирской суете очень быстро устает. Волнения, переживания, глубокие страдания изнашивают ее. Храм - это то самое место, где она находит свой покой, - произнес отрешенно Сонгю, словно уйдя в себя, при этом опустив взгляд в пол, но спустя мгновение, вскинул глаза перед собой. - Именно поэтому так много людей идут сюда. Здесь они восстанавливают свои силы, обращаясь к Всевышнему. Ухён ужасно не любил эту тему, но голос Сонгю завораживал его. Нам словно попал под сильнодействующий гипноз. Взгляд буквально приковало к шевелящимся губам Сонгю, и как он не пытался, не мог отвести глаз от них. Сонгю переводил взгляд с госпожи Нам на Ухёна, обратно, и никак не реагировал на столь пристальное внимание. Нам прекрасно отдавал себе отчёт в том, что тот делает это нарочно, но напрямую спросить об этом было просто глупо, и он об этом даже не помышлял. - Отец Сонгю, я могу завтра попасть к Вам на аудиенцию? - неожиданно спросила госпожа Нам, всецело переключая внимание проповедника на себя. - Разумеется, приходите в любое время, - ответил тот. - Спасибо, - тепло поблагодврила женщина. - А я могу прийти?- задал вопрос Ухен, крайне изумив свою мать. - Разумеется, сын мой. Двери нашего храма открыты для любого желающего человека, - ответил Сонгю. О, Ухён очень желал, вот только не молитвы и не исповеди... - Я непременно приду, - ответил Нам, прожигая Священника пристальным взглядом, ожидая хоть какой-то реакции. Но тот остался абсолютно спокойным. Просто кивнул и, попрощавшись, ушёл. Настолько просто и без лишних эмоций, сохраняя вежливое радушие, что Ухёну начало казаться, что он себе элементарно придумал первоначальную реакцию. Анализируя про себя их встречу, Нам и так и эдак пытался найти за что бы зацепиться, пытался найти ту самую ниточку, которая бы привела его к правильным выводам, сделанным насчёт Сонгю, но когда понял, что так можно потратить уйму времени, решил действовать наверняка. Зачем гадать, если можно сказать об этом прямо и не увиливать. В конце концов, он взрослый парень и может позволить себе не юлить. - Отец Сонгю просто замечательный, - заметила мама Ухёна, когда они возвращались назад. - Он как-то сразу расположил к себе. И столько  мудрости в нём, не смотря на столь юный возраст. Ты не находишь? - обратилась госпожа Нам к сыну. - Как он тебе, сынок? Если бы Ухён не был уверен в том, что мама не в курсе его предпочтений, то подумал бы, что она спрашивает его о том, понравился ли ему Сонгю как мужчина. И на этот вопрос Нам ответил бы определённым ДА. Так понравился, что и словами не описать. Необыкновенный, потрясающий, загадочный, до ужаса притягивающий... - Нормально, - сухо ответил Нам, понимая, что лишние восторги с его стороны будут крайне неуместны. Женщина кивнула, видимо, полностью удовлетворившись подобным ответом. Ухён обычно всегда был несколько сдержан в проявлении эмоций, и поэтому она ничего не заподозрила, ограничившись одним вопросом, и не углубляясь в подробности. Лишь только на горизонте показался знакомый домик, Нам невзначай обронил: - Мамуль, если ты не против, я бы хотел ещё немного прогуляться по окрестностям. Госпожа Нам вскинула на сына удивлённые глаза. Уж она-то думала, что Ухёна чересчур утомил сегодняшний день, однако как выяснилось, она поторопилась с выводами. Ничего в её сыне не выдавало усталось. Наоборот, весь он напоминал сжатую пружинку, и глаза его при этом задорно поблескивали в лучах заходящего солнца. Причину столь дивных перемен хотелось узнать, однако женщина знала, что Ухён если сам не возжелает, не расскажет ей о том, что его так воодушевило на скучную с его же слов прогулку по лесу и разглядывание местных достопримечательностей. - Иди, конечно, - улыбнулась она. - Но только надолго из вида не пропадай, а то знаешь, мало ли что... Воры там...или олени-убийцы... Ухен весело рассмеялся и крепко обнял маму. - Мам, ты - лучшая! Я тебя обожаю. И ведь не капли не льстил. У него не самом деле была самая лучшая в мире мама, способная даже в момент слабости и душевной нестабильности пошутить и вызвать у Ухена улыбку на лице. Просто мировая женщина, без лишних слов. - Ладно, тебе, ты приукрашиваешь немного, я самая обычная. И вообще, ты меня так крепко сжимаешь, что я уже слышу хруст костей. Нельзя же обнимать так крепко, так можно и травмировать. - Это я любя, - ослабил хватку Нам, отстраняясь, но по-прежнему ярко улыбаясь.-  Спасибо, мам.  Женщина мотнула  головой: - Это тебе спасибо, дорогой. Мне действительно стало легче. - Я рад, мам, правда. Женщина протянула руку к рубашке Нама, и застегнула пару пуговиц сверху. - Вечером несколько прохладнее, нежели днем, - пояснила она свои действия, хоть Ухен и не ждал ничего подобного. Обычный момент с заботой, всё как всегда. - А теперь беги, исследуй окрестности, и не выучив танец с енотами и овцами даже не думай возвращаться, - назидательным тоном известила она сына, на что Ухен вновь прыснул от смеха. - Этих енотов и овец надо бы сначала отыскать, а уж потом, - Ухен сделал пару танцевальных движений, двигая плечами. - Если пройдешься по лесу таким образом, то искать их не придется. Они сами придут, не устояв перед твоим танцевальным обаянием. Нам от души рассмеялся: - Надо попробовать. Жаль маракасов нет. Они бы дополнили образ в целом. Но, думаю, я и так справлюсь. - Кто ж сомневается? - хмыкнула госпожа Нам. - Ладно, я побежал. Вернее просто пошел, - поправился Ухён, во избежание лишних подозрений со стороны матери. - Постарайся недолго, - попросила она его, не обратив внимания на его оговорку, - по темноте лучше не ходить. Сам знаешь, на лоне природы отдыхать лучше днем. - Не переживай. Я ненадолго, - успокоил мать Ухён и, махнув напоследок, развернувшись, направился по проторенному маршруту прямиком к маячившей перед мысленным взором цели. Как только Нам оказался около церкви, он мысленно подобрался. В голове вот уже минут десять как крутились приблизительные речевые заготовки. Ухен, конечно, никогда за словом в карман не лез, однако в данном случае приходилось брать в рассчет то, с кем будет вестись разговор, и главное, на какую тему. На самом деле, Ухён с трудом представлял с чего в принципе начнет беседу, но надеялся на то, что увидев вновь Сонгю, мысли сами потекут в правильном направлении, складываясь в нужные фразы. Постояв около минут пяти возле Святая Святых, Нам убедился, что все прихожане давно покинули стены храма. Оставалось лишь дождаться последнего, самого главного посетителя. И ожидание не оказалось долгим. Буквально спустя пару минут, Ухен увидел, как двери храма отворились и на свет Божий вышел Святой отец... Сонгю. При взгляде на священника, Ухён снова залип. Даже при таком не особо ярком освещении, Нам признавал необыкновенную привлекательность парня. Каждое движение Сонгю завораживало и рождало внутри Ухена бурю эмоций. Казалось, что от Сонгю исходит какой-то поистине удивительный волшебный магнетизм, такой, что противиться ему просто нереально. И единожды ощутив его на себе, человек никогда больше не сможет забыть его удивительной силы. Наблюдая словно во сне за тем, как Святой отец закрыл двери и направился в его сторону, Ухён стряхнул с себя морок, и вышел из тени угла, напугав Сонгю своим внезапным появлением. Парень резко дернулся назад, но быстро был остановлен словами Нама: - Не пугайтесь, Святой отец. Это всего лишь я. Сонгю глубоко выдохнул: - Ухён? - прошелестел он, и его голос слегка дрогнул. - Да, Святой отец, - ответил Нам, мысленно радуясь тому, что Сонгю запомнил его имя. Это уже было очень хорошим знаком. - Что... что ты здесь делаешь... так поздно? - с небольшой заминкой поинтересовался Сонгю, что безусловно не укрылось от Нама. - Жду Вас, Святой отец, - без экивоков ответил Нам. Повисло небольшое молчание. - Меня? - несмело поинтересовался Сонгю. - Зачем? Храм уже закрыт, если ты хочешь исповедаться или посетить службу, то... - Я хочу поговорить с Вами лично, Святой отец. - Если честно, не совсем понимаю... - Сонгю замялся, словно бы не знал, как подобрать слова. - Ну, если Вы дадите мне немного времени, я постараюсь донести суть. - Может, все-таки этот... вопрос может подождать до завтра? - вопросил Сонгю заметно нервничая, на что Нам моментально обратил внимание. На самом деле такое волнение на взгляд Нама было вполне обьяснимо. Ночь, никого поблизости, только они с Сонгю вдвоем. Это ли не повод? И тем не менее, Ухён чувствовал, что действовать нужно сейчас, пока у него было преимущество в виде фактора неожиданности. - Я всегда стараюсь действовать согласно правилу : "Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня". Поэтому, я бы все-таки хотел постараться решить этот вопрос сейчас. Сонгю ничего на это не ответил, лишь взглянул на Нама как-то затравленно, после чего обреченно (как показалось Ухёну) вздохнув, кивнул, давая Наму возможность пепеходить к сути. - Что тебя беспокоит, сын мой? - изрек он стандартную заготовку, от которой Ухена покоробило. Здесь и сейчас они находились вне стен храма, и Нам не понимал, к чему весь этот официоз. Но выбирать не приходилось, и Ухён недолго думая, произнес: - Знаете, Святой отец, я вообще сам по себе человек весьма разборчивый и рациональный до мозга костей. Временами мой характер оставляет желать лучшего, - начал немного издалека Нам. - Но, несмотря на это, у меня всегда было очень много друзей, и не меньше увлечений любовного характера. В общем и целом недостатка во внимании я никогда не испытывал. Сонгю стоял не шевелясь, словно превратившись в каменное изваяние. Только двигающийся изредка кадык выдавал в нем живого человека. Но в том, что он внимательно слушает Ухёна, сомнений не возникало, поэтому он продолжил развивать свою мысль. - Я всегда знал, что куда бы не направился, и с кем бы не познакомился, у меня всегда будет компания как дружеская, так и романтическая. И если с друзьями все складывалось более-менее удачно, то с отношениями более близкого характера... - Нам изобразил в воздухе неопределенный жест. - В общем все складывалось хорошо, но слишком ... как бы это правильно сказать... слишком никак, - подобрал слово Ухён. - Да, да, именно никак, потому что все эти отношения не длились долго, и не оставляли после себя ничего, кроме чувства усталости и глухого раздражения. А мне хотелось таких отношений, чтобы при одном взгляде в дрожь бросало и  горело синим пламенем. - Понимаю, но человек по природе своей очень требователен, и ему присуще присыщение. Для того, чтобы любовь была крепка, нужно заглянуть глубже. Родство душ возникает не всегда с первого взгляда, иногда оно рождается много позже, и такие союзы весьма крепки. - Я знаю, однако такой союз подобен тихой заводи, а я не переношу тишину в любом ее проявлении. - По той лишь причине, что ты молод, и в тебе кипит горячая кровь, но с возрастом... Сонгю хотел еще что-то сказать, но Нам его перебил: - С возрастом ничего не изменится, отец Сонгю. Я считаю, что все напрямую зависит непосредственно от самого человека. И от химии между этим человеком и другим человеком. Это как идеальное взаимодействие, как молния между людьми, как тайфун или цунами, накрывающее с головой. Этим человеком невозможно присытиться, невозможно привыкнуть к нему, потому как каждый раз ты видишь в нем новые неизведанные грани, ты упиваешься его близостью, ты дышишь им... - Любовь - очень глубокое и многогранное чувство, сын мой... При повторном обращении, "сын мой" Ухён едва сдержал порыв топнуть ногой, потому как подобная формулировка конкретно выводила из себя. Ну какой он, к черту, сын для Сонгю?!! Это было просто смехотворно. Да они были ровесники, в крайнем случае Сонгю мог быть старше на год или два... - Безусловно, - подавил неуместный порыв Нам, всеми силами стараясь держать лицо спокойного и рассудительного человека, отдавая себе отчет в том, что излишняя импульсивность может перечеркнуть его план. - Именно поэтому я и считаю, что огонь любви, тот самый который горит, и своим теплом согревает двоих влюбленных, должен быть одной из составляющих отношений. - Ты говоришь о страсти, - после секундной заминки, произнес Сонгю. Фраза прозвучала полувопросительно, словно он не был до конца уверен в том, что услышал, и в том, что хочет сказать сам, - такой огонь очень опасен, и может не только согреть, но и сжечь своего обладателя. - У меня все в порядке с техникой безопасности, и обращаться с огнем я умею лучше, чем кто-либо, - улыбнулся Нам, наблюдая, как в достаточно приглушенном свете глаза Сонгю намертво замирают на уровне его губ. На этот раз Нам был уверен, что Гю четко смотрит на него и ВИДИТ его. И что-то во взгляде Сонгю давало понять, что Нам идет верной дорогой, и еще немного, буквально пара нужных фраз, и Святой отец перестанет быть и отцом, и тем более святым, скинув всю ненужную шелуху в виде выбранного совершенно неподходящего ему образа. - Я рад за тебя, сын мой, вот только не могу взять в толк, к чему весь этот разговор. Чем, конкретно я могу помочь? - а вот и первые признаки того, что Сонгю медленно, но верно начал сбрасывать с себя образ священнослужителя. Разве священники могут позволить себе такой вот стиль общения? Нет, конечно. Они всегда и неизменно следуют курсу помочь во что бы то ни стало. И уж наверняка не задают вопросы из разряда "а я тут каким боком?". - Видите ли, отец Сонгю, я ведь совершенно неспроста обратился именно к Вам за решением... дело в том, что ключ к ее решению это...Вы... - Я не... Сонгю сделал попытку произнести фразу, но кроме этих слов ничего не смог выдавить. Абсолютно однозначное осознание, к чему клонит Ухён, пришло резко и беспощадно. А судя по расширившимся глазам Гю и задержавшемуся дыханию, Нам в свою очередь понял, что надо срочно атаковать парня, пока тот не пришел окончательно в себя от услышанного. Нам сделал шаг к Сонгю, сокращая расстояние между ними до минимума, и заполошно, стараясь придать голосу проникновенности, заговорил: - Это какое-то безумие... я знаю, что не должен, но это... это выше моих сил. Лишь только увидев тебя впервые сегодня, я понял, что вот оно, то самое чувство, которого я доселе не испытывал... меня словно молния ударила, лишив твердой почвы под ногами. Я никогда бы и подумать не мог, что вообще когда-либо смогу испытать нечто подобное. Но ты за долю мгновения смог сделать то, чего никогда не удавалось никому иному... я не знаю, что это за чувство, но я не хочу его терять, и прошу, чтобы ты дал мне возможность продемонстрировать тебе, насколько оно яркое, и как оно может пылать,- Ухён протянул руку и коснулся неподвижной ледяной руки Гю, - я знаю, что и ты почувствовал это... я увидел это в церкви, и я вижу это сейчас... поэтому сопротивляться бесполезно. Наше влечение взаимно, и будет настоящей глупостью... Закончить фразу Нам не успел, потому как Сонгю резко отшатнулся от него в сторону. Первый шок прошел, и место дезориентации и полнейшей растерянности заняли строгость и еле сдерживаемая злость... - Настоящей глупостью было начинать этот разговор, сын мой, - изрек Сонгю, мигом растеряв остатки доброжелательности и таких необходимых священнику понимания и участия. - Я - священнослужитель, и мои чувства и помыслы более не принадлежат мирским страстям. Кроме того, то, что ты предлагаешь... Ухён, отдаешь ли ты себе отчет в том, что это страшный грех? Ведь это ничто иное, как мужеложство! Сонгю тяжело задышал и возвел взгляд к небу, словно бы стараясь воззвать ко Всевышнему за помощью. Затем, крепко сжав зубы и опустив голову, вперил тяжелый взгляд в Ухёна: - Сожалею, но ничем не могу помочь, - резко ответил Сонгю, и от ледяного тона, коим были произнесены эти слова, Нам понял, что более разговарить на эту тему Святой отец не намерен. - Сонгю, - Нам предпринял еще одну слабую попытку спасти ситуацию, однако быстро осознал, что это бесполезно, потому как парень, настроенный более чем решительно, припечатал: - Отец Сонгю! Глядя на разгневанного священника, Нам четко осознал, что его план с треском провалился, и нужно срочно идти на попятную. Было нечто такое во взгляде Сонгю, что четко давало понять, дальше развивать тему не стоит, а лучше бы и вовсе скрыться с глаз, пока Сонгю не переступил грань, и не набросился на него с кулаками. Предположение о физической расправе было бы смехотворным, если бы не донельзя грозный вид священника, не суливший Ухёну ничего хорошего. К тому же последней сказанной фразой Сонгю провел толстую длинную линию, давая понять, что между ними с Ухёном огромная пропасть шириной в разницу в положении " священнослужитель - прихожанин". И это был для него более, чем серьезный аргумент. Весь масштаб сумбура, творящегося в голове Сонгю, Ухён оценить не мог, но в данную минуту справедливо рассудил, что стоит сделать все возможное, чтобы сгладить острые углы, и приглушить неприятный осадок от неожиданного разговора. Самым лучшим решением было как ни странно извинение, к чему Ухён охотно и прибегнул: - Я понял, отец Сонгю... - покаянно произнес он. - извините меня за мою несдержанность и пылкость. Я.. Не знаю, что на меня нашло... возможно здешний климат пагубно на меня воздействует, а может, последние несколько ночей без сна, - Нам нервно рассмеялся, но очень быстро умолк. - в любом случае, я признаю, что не должен был себя так вести... - Да, не должен был, - негодующе произнес Сонгю, по-прежнему сверля Ухёна взглядом, не понимая столь резкой перемены в настроении, и пытаясь, по всей видимости, отыскать фальшь в его словах. Однако опущенные плечи Ухёна и взгляд в пол четко давали понять, что он искренне сожалеет о сказанном. Когда же Нам поднял глаза на Сонгю, тот сдвинул брови и немного отступил в сторону, от греха подальше, словно ожидал от Ухёна нового потока признаний и горячих откровений, либо, что ещё хуже, приставаний более интимного характера. Нам все это очень хорошо считывал с лица священника, и со всей ясностью понимал, что сильно сглупил, когда решил вот так вот, с наскока взять наприступную крепость. И о чем он вообще думал, а, главное, чем? - Скажите, Святой отец.... - помялся немного Нам, - могу ли я после сказанного, продолжать просто посещать храм? Видите ли, моя мать очень нуждается в моей поддержке, и очень просила меня быть рядом во время молитвы. Я никоим образом не хочу смущать Вас своим видом, после моей душераздирающей речи, но отказать дорогому человеку не имею права. Очень надеюсь на Ваше снисхождение... Вы позволите? После небольшой паузы, и глубокого вздоха, Сонгю подал голос: - Как я уже говорил, двери храма открыты для любого желающего, - ответил он, немного начиная расслабляться, и возвращая в свою речь монотонные интонации священнослужителя, - не в моей власти решать кому приходить, а кому нет. Если намерения прихожанина чисты и искренни, то ему здесь всегда рады... "Будь моя воля, я бы тебя и на пушечный выстрел не подпустил к церкви, и ко мне, в частности", - четко прочитал между строк Ухён, и это, безусловно, расстраивало, однако где наша не пропадала? - Спасибо большое, я очень Вам признателен. - поблагодарил Ухён, и с секунду поколебавшись, добавил, -  И... я могу надеяться, что мы забудем про сегодняшний эпизод? Мне безумно неловко будет каждый раз думать о своей беспросветной глупости, зная, что Вы помните об этом недоразумении... Сонгю лишь коротко кивнул, непроизвольно опуская глаза в пол. Ему, вероятно, тоже было не по себе от этой мысли. - Ну, тогда это все, что я хотел, - произнес Нам, мягко и облегченно улыбнувшись. А затем, слишком резко сменив тему, добавил. - Вы так поздно заканчиваете, и не страшно идти одному домой? - Бояться в здешних местах совершенно нечего. Да и дом мой недалеко, - ответствовал Сонгю спокойно, однако... некая толика волнения по-прежнему угадывалась в его внешнем виде. - И тем не менее, в такую темень идти одному... Если Вы хотите, я мог бы Вас проводить, - предложил Ухён, отчего Сонгю так резко дернулся, будто увидел дьявола во плоти. - Спасибо, не стоит. Я сам... - проговорил он спешно, плохо скрывая вновь проклюнувшуюся нервозность. - Ну, как знаете, - улыбнулся Нам. - тогда не смею Вас более задерживать. Еще раз спасибо... Сонгю коротко кивнул, и скорым шагом побрел в сторону своего дома. Ухён же не торопился обратно. Провожая взглядом спину священника, он все больше и больше утверждался в мысли, что круглый идиот. Как он мог настолько быть недальновидным, что сломя голову бросился во все тяжкие, предварительно не  обдумав варианты развития событий, среди которых самым очевидным был как раз резкий ответ Сонгю на поистине шокирующее признание? Нет, ну правда. Неужели Ухён всерьез думал, что Сонгю растает от пылкого признания и буквально прыгнет в его обьятия? Разумеется, нет!  Такого при самом благоприятном раскладе быть не могло, а учитывая, что Сонгю был связан определенными клятвами с Господом Богом, то подобный вариант развития событий в процентном соотношении и вовсе стремился к нулю. Да, затуманило Ухёну разум основательно... Но тут дело было, видимо, в том, что Нам никогда прежде не сталкивался с такой огромной по своему воздействию, харизмой другого человека. Она то и послужила тем самым катализатором нетерпимости Нама, вследствие чего он, не разработав никакой стратегии, бросился покорять неприступную твердыню. И как результат - получил жесткий отпор. Но, чего уж там, что случилось, то случилось. После боя, как говорится, кулаками не машут. Главное, сделать правильные выводы и подойти к решению деликатного вопроса с головой на плечах, очень хорошо обдумывая каждый свой шаг. Тогда и плоды пожинать можно будет. Когда силуэт Сонгю полностью скрылся из вида, Нам уже знал, как будет действовать. Шальная улыбка расползлась по его лицу. Да, определенно в этой затее было миллион преимуществ, и именно она сможет помочь Ухёну завоевать священника, поработив его всего, без остатка. Надо только дать тому немного времени успокоиться, чтобы стереть из памяти постыдный шокирующий эпизод. Что ж, Ухён даст Сонгю это время, но только совсем немного. А затем, когда его бдительность будет усыплена, Нам начнет действовать, да так тонко, что Святой отец даже не заметит, как капитулирует. А когда поймет, будет поздно оглядываться назад. К тому моменту его душа будет полностью и безоговорочно во власти Ухёна.