Голос тишины

Освободив плечики вешалки от груза нескольких летних блузок и оставив первую приглянувшуюся вещь, она отбросила вешалку с несколькими нарядами на кровать, на которой лежал раскрытый чемодан, наполовину набитый вещами, которые могут пригодиться на время гастролей. На полу сидела Вероника, а рядом — детский рюкзачок с лягушачьей мордашкой, в который маленькие ручонки старались уместить все необходимые ей игрушки. Поехать с мамой и бабушкой смотреть мамины концерты в разных городах нашей славной страны — пожалуйста, но расставаться с игрушками Ника была не намерена. И можно ещё было поспорить, кому сложнее: Пелагее выбрать одежду, которую она будет носить вне зависимости от погоды в городах, или Веронике, которой нужно из самых любимых игрушек выбрать самые любимые. Мысль взять с собой на гастроли маму и Нику пришла Поле ровно в тот момент, когда она переступила порог квартиры после премии МУЗ-ТВ. Боязнь быть вновь прижатой к ледяной кирпичной стене пьяным телом никуда не девалась, хотя бы потому, что Билана в нужное время и в нужном месте может не оказаться. Мама и Ника, конечно, тоже не обладают способностью супергероев, но с ними намного спокойнее и легче, чем одной. Тем более Вероника ещё никогда не присутствовала на концерте матери, а показать свою творческую жизнь дочери Поля уже давно хотела. Если карты выпали именно так, значит, кому-то свыше было угодно, и перечить Пелагея не собиралась. Три билета лежат вместе с паспортами в её сумочке, самолёт вечером, концерт завтра. Осталось только собрать чемоданы, и можно выдвигаться в путь. — Мама, — позвала блондинку малышка, недоумённо похлопав пушистыми ресничками из-за того, что мама на протяжении нескольких минут тупо стояла у шкафа и не двигалась, задумчиво прижимая несчастную блузку к груди. — Что случилось? — наконец, очнувшись, спросила Поля. — У тебя теефон зонит, — Вероника указала указательным пальчиком на прикроватную тумбочку, на которой действительно дребезжащей трелью разрывался телефон. Глубоко вдохнув и выдохнув, Пелагея отправила блузку к кучке вещей и вешалок, взяла айфон в руки, приняла вызов и приложила телефон к уху. — Да, мам?.. Разговоры взрослых Нике перестали быть интересны, даже не успев начаться, поэтому она продолжила собирать маленькие фигурки — принцесс в невероятно красивых платьях, как казалось девчушке, — в рюкзачок, совершенно не обращая внимания на маму, которая уже вовсю нарезала круги по спальне, чему-то утвердительно кивая и соглашаясь. Светлана Геннадьевна сообщила Поле о том, что полностью готова, и ждёт, когда дочь и внучка за ней заедут, чтобы всем вместе отправиться в аэропорт. Также женщина сказала, что парни из группы встретят их небольшую компанию прям в Домодедово. Пелагее, чтобы мама не переживала зря, пришлось немного соврать о том, что они с Никой тоже готовы, осталось только переодеться в удобную одежду и можно выезжать. И говоря всё это, девушка не прекращала смотреть на ещё не собранный чемодан. Закончив разговор и договорившись встретиться через два часа у подъезда Светланы Геннадьевны, Поля положила телефон обратно на тумбочку и собрала до этого распущенные волосы в пучок, стянув резинку с запястья левой руки. — Ну, что, Никуш, ты игрушки свои собрала? — Дя, — довольно произнесла Вероника, вскочила с пола и залезла на кровать. — Отлично, — проговорила себе под нос Поля, — твои платья я тоже собрала, а вот что делать со своими… — с вопросительной интонацией сказала она, — я вообще ума не приложу. Ник, что мне делать? Малышка состроила невинную гримасу и пожала плечами, всем своим видом показывая, что не причём, а потом убежала в гостиную, когда из включенного в комнате телевизора послышалась музыкальная заставка какого-то начавшегося мультфильма. Она будто бы добавила: «Разбирайся-ка ты сама со своими проблемами, мать, я занята». Вот и пришлось разбираться самой. В ускоренном темпе дособрав чемодан, Пелагея выкатила его в прихожую, помогла обуть дочке милые босоножки с чудесными цветочками и проверила сумочку: ключи от машины, телефон, кошелёк, документы — всё необходимое на месте. Перед выходом девушка проверила квартиру на выключенные электроприборы, закрытые окна и воду, и теперь со спокойной душой направлялась к парковке. Вероника резво прыгала через лужи, которые неровными кругами образовались на асфальте после прошедшего ночью дождя, и теребила пальчиками лямки рюкзака, что находились у неё на плечах. — Осторожно, Ник, не упади, — попросила Поля, вовремя успев схватив малышку за руку и не позволив той «поцеловаться» с асфальтом и «искупаться» в грязной луже. — Чего ты прыгаешь-то? — Я баботька, — уверенно заявила Вероника, — тока у меня кыев неть, — её голос заметно погрустнел. — Бабочка, а если ты упадёшь и носик свой прекрасный расквасишь? — оставив чемодан рядом и сняв автомобиль с сигнализации, нахмурила брови Пелагея, подняла Нику на руки и поцеловала в кончик носа, задержавшись на нём губами. — Баботьки не падают, они етают. — Правда что ли? — натурально удивилась девушка. Вероника утвердительно кивнула головушкой и обняла маму за шею, прижавшись щекой к её щеке, вытаскивая проворными пальчиками из пучка блондинистые волосы. — Так, поехали за бабушкой Светой, а то мы такими темпами на самолёт опоздаем. — Мы поетим, как баботьки? — восторженно спросила Ника, когда Поля посадила её в детское кресло и пристегнула ремнём безопасности. — Да-а, как бабочки, — подавив непрошеный смешок, ответила блондинка, и вылезла из салона машины. Чемодан по-прежнему продолжал стоять около машины и дожидался своей минуты. Пелагея открыла багажник и почувствовала чьи-то руки на своей талии вместе с горячим дыханием куда-то в область уха. Сердце тут же рухнуло в пятки, дыхание перехватило, она замерла на месте. — Девушкам негоже тяжелые чемоданы самой поднимать, — попытавшись изменить собственный голос, отчего стало ещё смешнее, произнёс Билан, ощутив, как блондинка в его руках заметно расслабилась. — Поль, ну правда, ты совсем с ума сошла? Ты чё тяжести-то таскаешь? — Дима, ты дурак? — подражая его тону, Пелагея развернулась к нему лицом, не убирая мужские руки со своей талии. — Знаешь, как я боюсь после того случая? Шарахаюсь от всего подряд, а тут ты ещё со своими приколами. — Ну прости, — ласково проговорил он, виновато глядя на неё, крепче сжимая её в своих объятиях. Такая испуганная и беззащитная, что хотелось надавать тумаков всем, кто только посмел Полю пальцем тронуть и обидеть. А потом взять и спрятать эту чудо-девушку от всех. — Ты же знаешь, что у меня не всё в порядке с головой. — В смысле? — не поняла Поля и нахмурилась. — Не воспринимай мои слова так буквально, Пульхерия Сергеевна, я ничем не болею, — усмехнулся Дима, заранее предугадывая, что пошути он ещё немного, и точно получил бы по шее от этой хрупкой блондинки её крепкой рукой. — Просто мама недавно говорила, что сын у неё немножечко с приветом. — Немножечко, — передразнила его она, — совсем чуть-чуть. — Поль, а можно вопрос? — тон Билана сменился на серьёзный. — Попробуй. — А ты куда-то уезжаешь? — Уезжаю, — Пелагея утвердительно кивнула, изучающе рассматривая лицо молодого человека, словно старалась поймать эмоцию, чтобы понять, о чём он обеспокоен. А то, что Билан был обеспокоен, можно было понять по растерянным карим глазам и сложенным в тонкую линию губам. — Тебе, наверное, интересно куда? — она подошла к Диме плотнее и положила руку на его грудь, глядя на него снизу вверх. Тот непроизвольно, в волнении, собрал ткань Полиной блузки, продолжая её обнимать за талию, и кивнул. — Гастроли у меня, Дима, гастроли. Скоро вернёмся, и наступит у группы «Пелагея» долгожданный отпуск. — Тьфу, Пелагея, — облегчённо выдохнул Билан, — умеешь же ты пугать людей! — У тебя научилась, — Поля, довольная собой, показала ему язык. — Ладно, Дим, мы поехали, а то так точно опоздаем, я очень рада была тебя увидеть, — приподнявшись на носочки, она поцеловала молодого человека в щёку. — Удачи вам, — искренне пожелал Дима, улыбнувшись её поцелую, засунув чемодан в багажник и двинувшись вместе с подругой к её машине. — Обещай, Поль, что, вернувшись в Москву, ты опять никуда не пропадёшь, и мы наконец-таки сможем нормально пообщаться. — Обещаю, всё, пока, Василисе привет от меня и Ники передавай!.. К слову, пришло время расставаться: Дима и Поля разошлись по разным машинам. Всё то время, пока мама разговаривала на улице с мужчиной, Вероника со скептическим видом поглядывала в окно и пыталась расслышать голоса, а в частности, мужской голос. Однако тогда, когда мама устроилась на водительском сиденье и завела мотор, Ника смогла задать интересующий её вопрос, чтобы либо подтвердить, либо опровергнуть свои детские догадки: — Мама, а ты с папой Аси говоиа? — Да, котёнок, с папой Аси я разговаривала, — просто ответила Пелагея, поправляя автомобильное зеркало так, чтобы ей было удобно смотреть через его отражение на дочь. — Попросила Диму передать Василисе привет от нас с тобой. — А-а-а… — глубокомысленно для своих неполных трёх лет протянула Ника и вернула взгляд в окно, когда машина тронулась с места.

***

Весь контроль, регистрация рейса и посадка в самолёт настолько утомили Веронику Сергеевну, что она, оказавшись в мягком кресле, сразу же уснула, так и не дождавшись долгожданного взлёта в вечернее небо. Попросив у стюардессы плед, Пелагея заботливо укрыла им своё чудо и поцеловала в пухленькую щёчку. У сладко спящей малышки пример решили взять и Светлана Геннадьевна и парни из группы, поэтому вскоре спали и они. Самой Поле спать ещё долго не хотелось. Практически всю ночь она просидела за размышлениями, поглаживая дочку по волосам, пропуская сквозь пальцы Никины светлые пряди. Девушка иногда мечтательно прикрывала глаза, представляя себе картины ближайшего будущего. В голове созрела идея: после недельных гастролей взять и уехать куда-нибудь далеко вместе с дочерью. Хотелось туда, где мало людей, кто может узнать в блондинке известную певицу Пелагею. Снять уютный домик на побережье моря или океана, и никто им не будет нужен. Они бы с Никой, мечтала Поля, каждый вечер гуляли по ещё не остывшему мелкому песку, вдыхая морской воздух и наслаждаясь погодой. Так или иначе, об этом нужно было всерьёз задуматься, не откладывать отпуск, как происходит обычно, в никому ненужный ящик. Потом девушка подумала о своём наставничестве в «Голосе» в грядущем сезоне. Была ли готова Поля к этой жизни с размером в четыре месяца? Она не знала. Наверное, можно списать уже на старческий маразм, но с этой жизнью получить нервное расстройство из-за выбывающих участников, которых безжалостно надо прогнать из команды, не очень-то хотелось. А тут хоть настраивай себя на слёзы или не настраивай, в конце всё равно сердце разрываться будет. Конечно, можно использовать в качестве бальзама на душевные раны те самые незабываемые эмоции, о которых говорила Гагарина, поделиться своим опытом с начинающими музыкантами и научиться у них чему-то новому. Дилемма встала не из простых, а времени, чтобы чётко взвесить все «за» и «против» и дать Аксюте ответ оставалось всё меньше и меньше. За размышлениями Поля не заметила, как погрузилась в глубокий сон.

***

Первым городом, в который прибыли ребята, был Красноярск. И если по прибытию, рано утром, парни отправились на прогулку по городу, не забыв с собой Светлану Геннадьевну и Веронику, то Пелагея осталась в номере, чтобы доспать свои законные часы до репетиции. На репетицию девушка приехала вовремя. Пока молодые люди устанавливали аппаратуру, а бабушка Света и Ника следили за происходящим с балкона, на котором они и будут находиться в течение всего концерта, Поля ходила туда-сюда и потихоньку распевалась. Мелодичные упражнения, подводящие к вершине звуков, постепенно начинали наполнять всё помещение звонким голосом и вызывать любопытство у малышки, которая, уложив ручки на перекладину балкона и положив на них подбородок, поинтересовалась у бабушки, зачем мама это делает. — Чтобы мама твоя голос не потеряла, поэтому и распевается, — объясняла Светлана Геннадьевна, погладив внучку по спинке и поправив её две косички. — Начнёшь петь — тоже будешь распеваться. — Я не умею петь касиво, как мама, — горестно вздохнула малышка. — А ты, — она указала пальчиком на женщину, — и мама, — а потом на Полю, — не усите меня петь. — Да-а, Вероника, ещё одной певицей, что ли, в нашей семье будешь? Девчушка неопределённо пожала плечами. — Давайте попробуем песню исполнить, — в микрофон предложила Пелагея, обратившись к своим музыкантам. — Ну чё вы делаете? — Смотри, Полька, какой жук, — хмыкнул Саша Савиных, перестав распутывать провода и, наконец, разогнувшись. — Так, всяких жуков убери от меня, — на всякий случай отступив от мужчины назад, попросила девушка. — Ты жука боишься, что ли? — недоумённо уточнил Паша Дешура. — Он же безобидный, Поль, — подключился к разговору Дмитрий Зеленский и широко улыбнулся, забрав у Савиных небольшого жучка, двинувшись в сторону Пелагеи, которая уже была готова бежать подальше от этого противного насекомого. — Смотри, какой он милый, а сколько лапок-то у него… загляденье просто! — Дима, да убери ты этого «милого» от меня, вообще не подходи с ним ко мне, — поморщившись из-за противного жука, Поля недовольно замахала руками в надежде, что это действительно поможет. — Только не заплачь, ради Бога, — усмехнулся Антон, поудобнее устроив баян в руках. — Не маленькая, не заплачу, — состроила рожицу Пелагея. — Ника, — задрав голову вверх, крикнул Савиных. Малышка заметно оживилась и взглянула на зовущего её дядю Сашу. — Никуш, хочешь на жука посмотреть? — Хосю, — не раздумывая, ответила Вероника. — Баба, идём зюка смотеть!.. — Во-от, учись, Пелагея, у дочери, — не скрывая смеха, сказал Зеленский, — а то «убери» да «не подходи ко мне с ним», — подражая Полиному тону, рассмеялся молодой человек. До концерта оставалось два часа, и Поля отправилась в гримёрку, чтобы мастера навели красоту на голове и лице. Из волос сделали нежную и женственную причёску: широкие, свободные, пышные пряди были вплетены в косичку-корзинку, из которой романтично завитые локоны спадали на лицо. Пастельный макияж прекрасно подчёркивал глаза и губы певицы. А хорошим дополнением к образу стало сценическое платье в нежно-розовые розы. Любимицу поклонники встретили бурными аплодисментами, что вызвало широкую улыбку Пелагеи. Вскоре невидимыми волнами голос девушки бил об стены концертного зала, заставляя каждого здесь присутствующего задуматься о том или ином смысле, подпевать или же танцевать вместе с ней. Тесный контакт со зрителями во время концертов у Поли присутствовал всегда, поэтому тронуть душу людей ей не составляло никакого труда. Также во время исполнения композиций она будто бы проживала те события, происходящие в песнях, и идеально обыгрывала и переживала каждую ситуацию, вживаясь в своеобразную роль. Игра в движениях, мимике, голосе — всё собиралось в единый спектр, создавая полную шедевреальную картину. Концерты в Красноярске и Томске, которые происходили с разрывом в один день, прошли успешно. Следующей точкой стал родной Новосибирск. Прибыв в Новосибирск рано утром, Светлана Геннадьевна, Пелагея и Вероника решили почтить своим присутствием любимых бабушку и дедушку Поли, которые тоже изъявили желание присутствовать на концерте внучки. Ощущать присутствие и чувствовать энергетику семьи Пелагее нравилось больше всего на свете, это как найти чудо-цветок, который спасает тебя от всех неудач на свете, сделает этот мир лучше и намного красивее. И делиться с этим цветком ты совсем не хочешь, наоборот, скрываешь от чужих глаз. Концерт был в самом разгаре. Исполняя очередную зажигательную композицию, Поля в танце перемещалась по сцене, кокетливо щуря глаза и расплываясь в довольной улыбке. Затем её глаза поднялись на балкон, где занимали почётное место её родные. Вот бабушка перешёптывается о чём-то с дедушкой, энергично хлопая в ладоши вместе со всеми. Рядом с ними сидела мама, а на её коленях — Вероника, искрящимися глазками наблюдая за Полей и стараясь ей подпевать. Волосы Ники украшал в точности такой же ободок, который уже лежал у блондинки на полу сцены вместе с букетами цветов. Иногда малышка изображала движения Полиных рук, умело копируя их пластичные вращения. Поставив микрофон на подставку, девушка неожиданно для себя почувствовала нечто сродни удовольствия. Хорошо, что главному её маленькому зрителю понравилась Полина деятельность. Все песни спеты, все цветы подарены. Небольшой гастрольный тур подошёл к своему логическому завершению. Пытаясь восстановить сбившееся дыхание после безумных поскакушек под «Валенки», Поля смотрела на то, как ребята выходят из-за своих музыкальных инструментов на прощальный поклон. Все вместе обнявшись, группа «Пелагея» в полном составе трижды поклонилась, и вокалистка, подхватив цветы и ободок, скрылась за кулисами. Хотелось сделать несколько вещей — попить воды и поскорее смыть косметику, ибо уже даже ресницам было тяжело из-за бесчисленного количества туши. И когда она, стоя у столика, пила спасительную воду из пластиковой бутылки, в гримёрку вошли Светлана Геннадьевна и Вероника. — А где бабушка и дедушка? — спросила Пелагея, взяв упаковку влажных салфеток, что лежали на столике, и вытерла губы то ли от воды, то ли от помады, взглянув на своё отражение в зеркале. — Домой поехали, — Ханова-старшая села вместе с внучкой на кожаной диван, и подстраховала Нику руками, когда малышка решила походить по мягкой поверхности. — Они в восторге от концерта. — А ты? — Поля покосилась на мать. — А я вообще бесконечно счастлива, что у меня такая талантливая дочь, — ответила Светлана Геннадьевна и улыбнулась, когда девушка, повернувшись к ней лицом, одарила её недоверчивым взглядом. — Ну что ты хочешь услышать от меня? Ты правда молодец, Полечка, выложилась на все сто. Что теперь думаешь делать? — Думаю, как дождаться самолёта и не сдохнуть, — невесело усмехнулась Поля, скинула с ног туфли на невысоком каблуке и рухнула на диван рядом с матерью и дочерью. — Устала жутко, хочу спать. — Мама, не пи-и, — протянула Вероника, стоя на ножках и держась за спинку дивана. Она ласково погладила маму одной ручкой по волосам. — Моя ты хорошая, — Пелагея пересадила дочку на колени. Девчушка рассмеялась из-за неожиданного действия и обняла маму, положив голову на её грудь, — как тебе концерт? — Мне понавися, — Ника кокетливо склонила голову к плечу и лукаво прищурила глаза, — баба казяя, то я тозе буду петь, как ты. Я буду петь, а мне будут гомко-гомко хопать. — Ого, — девушка перевела удивлённый взгляд на Ханову-старшую, которая невозмутимо пожала плечами. — А какие ты песни петь будешь? Те, которые мама поёт? — Неть, — малышка отрицательно мотнула головой, — я буду петь свои. — Свои песни — это хорошо, — положительно отозвалась Поля. — Ну что, давайте собираться и поехали домой? — Да-а-а! — Вероника радостно похлопала в ладоши. — Уя-я-я, домо-ой!.. Перелёт до Москвы обещал быть долгим, и это было объяснимо: все устали, а сон в гостинице не сравним с отдыхом в собственной постели. После взлёта, когда можно было отстегнуть ремни, Пелагея помогла малышке поудобнее устроиться, чтобы она могла хоть немного поспать, и не заметила сама, как приятная усталость сковала тело, а золотые врата открылись для входа в царство Морфея.

***

Уложив Веронику на дневной сон, Пелагея снова вернулась в гостиную и застала подругу за белоснежной прозрачной занавеской на подоконнике. Навестить Полю Гагарина решила сразу, как узнала, что они возвращаются в Москву. Нужно было о многом поговорить. Например, о том, куда в одно и то же время загадочно испарились Пелагея и Билан из ресторана, в котором проходила вечеринка по случаю премии. Или, почему Поля себя так странно вела на самой премии? Полина прекрасно слышала, как «мило» беседовали молодые люди, много лет нёсшие знамя лучших друзей. То, что между ними чёрная кошка пробежала, было видно невооружённым взглядом. Однако, почему это случилось? — вопрос, не получивший ответа. — Чего там в окошке высмотрела? — произнесла Пелагея, выдавая своё присутствие в комнате, и присела на подлокотник дивана, сложив руки на коленях. — Жениха тебе, — хмыкнула Гагарина. — Ты опять взялась за свою шарманку? — нахмурилась Поля, в её голосе явно прозвучало недовольство. — Не нужны мне твои женихи, ты русский язык понимаешь, нет? Не нужны. — А женихи не нужны, потому что своего нашла? — приподняв занавеску, подозрительно прищурилась Полина, свесив с подоконника ноги и глянув на подругу со странной ухмылкой. Пелагея вздохнула и улыбнулась, понимая, что с этой женщиной разговаривать бесполезно. Ей говоришь одно, а она переворачивает совсем другое и гнёт своё. — Кого я нашла, ну-ка расскажи. — Ну, например, Билана. — Кого? — удивлённо переспросила Поля. — Если у тебя проблемы со слухом, то пора обращаться к врачу, со здоровьем шутки плохи, — раздражённо фыркнула Гагарина. — Не, Поль, о Билане я серьёзно говорю. Вы куда-то пропали с вечеринки вместе, а до этого чуть ли не пришибли друг друга взглядами и всяческими неприятными словами, — на этих словах она даже поморщилась. — Не хочешь рассказать мне, что происходит? — А начать тебе с чего? — Пелагея полностью перелезла на диван и подобрала под себя ноги, опёршись локтём в подлокотник и подперев подбородок кулаком. — С того, что фырчим мы друг на друга из-за того, что он мне телефон разбил, начал успокаивать, обнимать, а я его к жене, мягко говоря, послала? Или с того, что у меня, цитирую, «в жизни всё настолько хуёво», раз я спросила про Марго, и я тешу своё самолюбие? Или вообще… — Подожди, — пока Поля рассказывала буднично-спокойным тоном, Гагарина медленно скатилась с подоконника и почти вылезла из-за занавески, как… — ай, блять, — зацепившись мизинцем за бабочку на занавеске, оставляя огромную дыру на тюли, блондинка грохнулась на пол и поймала на себе дикий взгляд подскочившей с дивана подруги. — Только не ори, Поля, — потирая ушибленное колено, сидя на полу, попросила не менее ошарашенная Полина, — занавески можно купить и повесить новые, это не составит огромного труда, а вот вымолить прощения у человека, у которого ты расковыряла незажившие раны, очень сложно. — Что я сделала? — искренне не поняла Пелагея, вопросительно изогнув брови. — У Билана два года назад умерла жена, Поль, — с ужасом в глазах сказала Гагарина, укоризненно покачав головой, совершенно не понимая, что теперь делать Поле, которая, по всей видимости, ничего об этом не знала. — Что ты ему про жену наговорила? Поля прикрыла дрожащей рукой рот и покачала головой. Как будто ведро холодной водой вылили. В серо-зелёных глазах читалась полнейшая растерянность. Теперь разодранная занавеска абсолютно не волновала девушку. — Чего я только не говорила ему… — едва заметно шевеля губами, прохрипела Пелагея. Почувствовав, как ноги подкосились, она села обратно на диван и в отчаянье закрыла лицо руками. — Что ж мне делать-то теперь, Поль? — спросила девушка, взглянув на подругу сквозь пальцы. — Что случилось? Почему она умерла?..