Очень разный Модестас Паулаускас

Новая сборная, новый тренер, ещё и фамилию его опять неправильно написали — день у капитана команды по баскетболу сегодня явно не задался. Он не спеша шёл по московским вечерним улицам, закинув на плечо спортивную сумку, и бурчал себе под нос что-то про русских, которые вечно все портят. Район, через который литовец проходил каждый день, сегодня казался особенно мрачным из-за затянувшихся на небе туч. Вдруг, в его руку что-то вцепляется, а женский голос начинает шептать снизу. — Молодой человек, пожалуйста, можно я с вами пройдусь буквально два дома? За мной увязался какой-то парень и не отстаёт, мне очень страшно, пожалуйста — в сгустившихся сумерках глаза девушки блестят от накатившего страха, пальцы ещё сильнее впиваются в руку спортсмена, и она смотрит на него с мольбой. Надо отметить, Модестас всегда был готов прийти на помощь. А молоденьким симпатичным девушкам с очень большой радостью, поэтому тут же согласился. — Кто там вас обижать вздумал, я ему и врезать могу — для большего драматизма сжимая кулак свободной руки и уже разворачиваясь, чуть повысил голос литовец. — Нет, нет, что вы, не надо! Не надо, я не хочу, чтобы вы из-за меня ссадины получили. Вот мой дом уже виден отсюда, я просто буду очень благодарна, если вы доведёте меня до подъезда — опасливо озираясь, тараторит новая знакомая. Она только сейчас замечает, какой парень высокий и крепкий, а ещё с такой доброй улыбкой, что от этого становится как-то легче на душе. Паулаускасу приходится немного замедлить шаг, так как девушка не поспевает за ним и буквально бежит рядом. — А вы почему одна в такой поздний час ходите? — интересуется баскетболист, пытаясь рассмотреть черты лица сквозь навалившуюся темноту. — У меня просто вечерняя смена, а от работы ехать далеко. Раньше хоть лето было, темнело поздно, а сейчас осень и вот так получается — вздыхает Ира, поправив пальто — а вы почему? — Тренировка — буднично отвечает Паулаускас — я обычно всегда так возвращаюсь. Мог бы провожать вас до дома от остановки, если вы не против. Чтобы всякие не увязывались — тут же оправдывает своё предложение литовец. Девушка моментально заливается румянцем, благо темное небо спасает ее положение. — Я… я право была бы вам очень признательна, только если это не трудно — почти шепотом от нахлынувшего волнения говорит Ира. — Да нет, чего тут трудного-то. Как можно такой приятной девушке и не помочь — Модестас делает комплименты каждой девушке, манера у него такая, а вот русая от такого комментария покрывается румянцем ещё больше, кажется, что все щёки просто невыносимо горят. — Вот мы пришли, спасибо большое. Ой, меня Ира зовут — разворачиваясь на ступеньках, она протягивает баскетболисту руку. — Модестас, можешь не запоминать, а то не выговоришь. Можно просто Модя — привыкший к прозвищу, данному товарищами, игрок берет ее маленькую ладошку в свою и галантно целует тыльную сторону. Видя, что девушка ещё больше тушуется, спортсмен тихо усмехается, отмечая, что какие же все-таки русские девушки разные — Тогда в восемь у остановки? — Да, в восемь — улыбается русая, а внутри горячим сливочным маслом приятное обволакивающее чувство растекается по телу. — Тогда до завтра — весело машет рукой Паулаускас и направляется дальше к своему дому. Ира ещё с пару минут стоит на ступеньках, смотря вслед удаляющемуся новому знакомому, а потом быстро скрывается за тяжелой металлической дверью. Буквально взлетая по ступенькам, она никак не может скрыть глупой улыбки, которая отпечаталась на губах, поэтому, когда мама встречает девушку в дверях, то хитро прищуривается. — Ирочка, а чего это ты такая счастливая? — пытается сразу же выпутать все женщина. — Я? Просто сегодня прекрасный день, мамочка, просто прекрасный — она обнимает крепко свою маму и бежит скорее в комнату, чтобы разложить вещи, а потом уплести булочку с маком за поздним чаепитием. Модестас провожает Иру до дома всю оставшуюся неделю, каждый раз прощаясь поцелуем в щеку, а потом приглашает в парк в выходные, чтобы можно было подольше поговорить, да и посмотреть друг на друга при нормальном освещении. Девушка конечно же соглашается и первую половину субботнего дня тратит на приготовление. — Мам, какое платье лучше? Это — русая прикладывает к себе красное платье в мелкий горошек — или вот это? — на этот раз в её руках оказывается небесно-голубая ткань. — Смотря для кого — улыбается женщина, видя, как дочь вся сияет от предстоящей прогулки. — Ну для друга — ещё больше заливается румянцем Ира. — Для того высокого друга, который тебя каждый день провожает? — Марине Викторовне всегда удавалось знать все вокруг причём так, что никто этого не замечал. — Да, а ты откуда знаешь? — Милая, я же мама. Тогда красное надевай и тушь мою возьми — начинает наставлять женщина, забирая из рук платье и начиная его гладить. — Мне кажется, это будет уже слишком — неуверенно говорит Ира, рассматривая себя в зеркало. — Ничего, красоты много не бывает, давай. Когда девушка вышла из подъезда, на ступеньках ее уже ждал баскетболист. Сейчас он казался ещё выше, чем при сумерках ночи, плечи были такие широкие, а ещё очень красивые глаза, цвет которых Ира так и не смогла определить. — Привет — она весело махнула Модестасу рукой, подскочив к нему. — Привет, красивое платье, очень здорово подчеркивает твою фигуру — улыбнулся литовец и протянул девушке стаканчик пломбира — ты, кажется, вчера вечером говорила, что очень любишь мороженое. — Ух ты, спасибо большое! — улыбка ещё шире озаряет лицо девушки — я всегда вспоминаю детство, когда мы всей семьей гуляли по центру и ничего в жизни было не нужно кроме стаканчика вкусного мороженого. Молодые люди гуляют по всей Москве и рассказывают друг другу о своих мирах. Паулаускас повествует о спортивной жизни, тренировках и баскетбольных матчах, о солнечной Литве и тоске по родине, а Ира знакомит его со своей жизнью обычного педиатра в детской больнице. Парень слушает с большим интересом, ловя каждую эмоцию русой, пытаясь понять её и запомнить как можно больше. Делясь историями почти весь день, они все равно не рассказывают и половину того, о чем бы хотели; молодые люди нашли в друг друге родственную душу, и хоть сферы деятельности были совсем разными, душевные качества оставались одинаковыми: доброта, искренняя заинтересованность, желание помогать, яркость характера и даже вспыльчивость, потому что Ира начинает громко возмущаться и отстаивать русский народ, когда Модестас заводит свою шарманку, потому что его чуть не сбивает велосипедист. К концу прогулки за разговорами находится ещё один интерес — книги. Оказывается, что зарубежной литературой упиваются оба: «Граф Монте-Кристо» и «Человек-невидимка» казались для Модестаса с Ирой чем-то особенным, совершенно отличающимся от Достоевского и Толстого, которого обязывали читать в школах, как классику. В этих произведениях можно было бегло проскакать по страницам, а потом глубоко и долго изучать самые небывалые фантазии авторов, а сама мысль понять иностранных писателей манила ещё больше. Ира, раскрасневшаяся от эмоций, так не хотела прекращать разговор о планах злого гения и чтобы сделала она, будь на его месте, что даже решила пригласить парня домой на чай. Литовец с радостью согласился, ведь никто раньше не разделял его любви к мистическим историям, даже Серый просто отмахивался, говоря, что он занимается какой-то ерундой. Марина Викторовна приняла гостя с распростертыми руками, так как видела, как именно блестят глаза ее дочери рядом с баскетболистом, и спустя пару таких посиделок Модестас стал частым и любимым гостем в доме, а по совместительству и молодым человеком девушки. Теперь Ира не задерживалась на работе, переписывая истории только для того, чтобы не было скучно, а бежала на автобус, который бы привёз её на ту самую остановку, на которой ждал её баскетболист со своей неизменной очаровательной улыбкой. Молодая девушка буквально горела своей влюбленностью, а Модестас каждый раз поджигал фитилёк заново. Для литовца Ира служила светлым пятнышком вдали от родины. Конечно, баскетбол был тем, чем жил Паулаускас, но за годы вдали от родных тренировки уже не доставляли спортсмену столько удовольствия. С появлением заводной русой девушки с милыми веснушками на носу Модестас вновь подумал, что столица подарила ему ещё один бесценный подарок. Уютно устроившись в комнате Иры на её большом кресле около окна и держа девушку на коленях, пока она перечитывала большой медицинский справочник, так как главврач их отделения решила вновь проверить аспирантов на знание теории, Модестас внимательно изучал каждый изгиб и каждую веснушку на ее личике. — Модя, ты чего? — заметив взгляд спортсмена, с улыбкой спросила Ира. — Просто ты очень красивая — подкрепляет свои слова поцелуем капитан, а девушка не может не ответить, не сдержав улыбки. — Ага, готовятся они к зачету, интересно — Марина Викторовна появляется в проеме комнаты, от чего Ира сразу отрывается от парня и утыкается в учебник, густо покраснев, а мама лишь улыбается — Модестас, я хотела все спросить, у тебя случайно машины нет? — Ну у меня нет, но у друга могу попросить в принципе. — Мама — Ира тут же закатывает глаза, уже зная к чему клонит женщина — мы не поедем ни на какую дачу. — Почему? У тебя ведь отпуск на следующей неделе, а там природа, свежий воздух, заодно и отвезёте некоторые вещи бабушке с дедом, им нужно — невинно говорит Марина Викторовна. — А где дача? — спрашивает Паулаускас, и мама тут же указывает на парня рукой. — Вот, дочь, брала бы пример. Все-таки какой хороший мальчик, да тут недалеко, на машине всего час-полтора. Я тебе адрес напишу, сумки я собрала, бабушка уже вас ждёт, я ей позвонила все сказала — с этими словами Марина Викторовна уходит обратно на кухню, а Ира тяжело вздыхает. — Придётся теперь ехать, ты извини — она поднимает виноватый взгляд на литовца — если неудобно из-за тренировок, то я сама съезжу. На электричке тоже нормально. — Не выдумывай, съездим мы на дачу, все нормально — спортсмен целует девушку в нос, от чего она смешно морщится, и улыбается. Наказав, куда именно нужно ехать, и оставив Модестаса за старшего, Марина Викторовна отправляет детей на природу. Час с небольшим пролетел незаметно, так как молодые люди все распевали песни по дороге, баскетболист даже исполнил пару литовских, от чего Ире сразу захотелось выучить родной язык парня. Бабушка встретила ребят горячим борщом и пирогом с капустой, на что Модестас даже признался, что он потихоньку начинает любить Россию все больше и больше. Правда, потом Зинаида Михайловна запрягла баскетболиста достать ей с антресоль в доме лутрасил для рассады, а потом слазить на сеновал на крыше, где хранились подпорки. Ире же пришлось поливать из бочки с тёплой водой кабачки, так как бабушке наклоняться тяжело все-таки. — Ты все ещё считаешь хорошей идеей поездку на дачу? — усмехнулась русая, видя, как спортсмен прибивает что-то на кухне под потолком. Модестас лишь улыбнулся, посмотрев на девушку сверху вниз. — Ириш, ну, а почему не воспользоваться таким хозяйственным мужчиной, которому даже лестница не нужна. Дед-то совсем уже ни на что не годится — махнула Зинаида Михайловна в сторону комнаты, где были слышны звуки передаваемых по радиоприемнику новостей — кстати, я вам наверху постелила, только сильно не шумите, потому что мы с дедом ещё не глухие. — Ну ба, ты что такое говоришь — смущенно улыбнулась Ира, протягивая капитану сборной стакан с водой, который был осушен залпом — я бы могла поспать на веранде. — И парня одного после тяжелого дня без награды оставить, что ещё придумала — кажется, женщина совсем не стеснялась ни таких разговоров, ни присутствия самого объекта обсуждения — не бойся, маме твоей ничего не скажу. — Бабушка! — уже не выдерживает Ира, а Зинаида Михайловна лишь смеётся и уходит, пожелав спокойной ночи. Второй этаж был самым тёплым и любимым местом русой в дачном доме. Посмотрев через окно на садящееся вдалеке на горизонте солнце, Ира прикрыла окно и прошлепала босыми ногами по деревянному полу к кровати, залезая под одеяло к уже устроившемуся на скрипучем предмете баскетболисту. — Ир, а я ведь не прочь свою награду забрать — хитро улыбается Паулаускас, тут же притягивая девушку к себе. — Модь, ты что правда хочешь, чтобы наш первый раз был здесь… — она оглядывает вылезшие кусочки ваты под потолком и скрипучую кровать. — Если честно, то нет, но я вообще думал о более привычном для нас вознаграждении — ладонь парня привычно скользнула по бедру девушки вниз под ткань нижнего белья. — Мм, ну такое, думаю, можно устроить — все ещё смущенно улыбаясь, Ира тянется к баскетболисту за поцелуем и кладёт свою ручку поверх уже довольно внушительного бугорка, от чего парень тихо рыкает ей в губы. Утро за городом начинается очень рано: кукарекают петухи, бабушка готовит завтрак, дед еле тащит с водокачки воду. Только это все не касается двух молодых людей, мирно спящих в обнимку под пушистым одеялом. Ира первая открывает глаза и зевает, утыкаясь в своего баскетболиста ещё сильнее и елозя, чтобы устроиться ещё удобнее. От возни под боком Паулаускас нехотя просыпается и смотрит на крутящуюся девушку из-под длинных ресниц. Конечно, русая старается не разбудить парня, но то и дело задевает его бок, руки и ноги, поэтому, когда Модестасу надоедает, он просто сгребает девушку в охапку и нападает на неё с поцелуями. — Модя! Модя! Не надо — тут же заливается смехом голубоглазая и пытается увернуться от его настойчивых губ. — Не надо? Ну тогда — литовец ещё хитрее улыбается и начинает щекотать девушку. Ира извивается под телом спортсмена, который не даёт ей так просто улизнуть, и за этой суматохой ребята совсем не замечают приоткрывшуюся дверь. — Ой, не смотрю, не смотрю — раздаётся голос Зинаиды Михайловны, но сама она не спешит выйти из комнаты. Ребята запыхавшиеся и все растрепанные от возни под одеялом буквально отпрыгивают друг от друга — я зашла спросить, вы с чем пирожки-то будете? С вишней или с яблоками? Ира на это лишь тихо хихикает, переплетая пальцы в руке у капитана. — С яблоками, бабушка, с яблоками.