Идущие в огне

Пару минут оба стояли в совершенном молчании и глядели на огонь; яйцо уже покрылось темными и глубокими трещинами, которые бежали по нему, уродуя прекрасную скорлупу и заставляя ее медленно отслаиваться, исчезая в огне. - Все… все пропало. – наконец сказал он, и голос его прозвучал гулко и глухо. – Разве кто-то купит у нас такой уродливый товар? А может огонь поглотит все целиком и не останется ничего! - Ваше Величество, все еще можно ис… - Заткнись! В голосе Визериса снова зазвучали капризные нотки, и он было двинулся в сторону костра, как вдруг тонкий писк, раздавшийся совсем рядом, заставил его руку замереть на месте; остекленелыми глазами он наблюдал за тем, как скорлупа яйца начинает шевелиться, будто ведомая изнутри чьей-то крошечной, слабой силой. Писк раздался снова. Теперь больше похожий на яростное шипение, он заставил Джоанну спешно прошептать парочку молитв старым и новым богам. Визерис мысленно поблагодарил ее за это: он ощущал такое смятение духа, что лишь молитва, вознесенная за него небесам, помогла ему прийти в себя. Этого просто не могло быть. Решительно не могло. - Джоанна, кажется, я схожу с ума. Просто скажи мне, что и ты это тоже видишь. Ведь я не обезумел? Я правда не обезумел? – Визерис оглядывался по сторонам, словно пытаясь найти подтверждение тому, что он внезапно лишился рассудка. – Каждый раз, когда я смотрю на яйцо, мне кажется, что… - Нет, ты не один видишь это, Ваше Величество. Джоанна заворожено подошла к догорающему пламени, села на корточки и внимательно посмотрела на существо, появившееся пару мгновений назад из золотистой скорлупы; в этот же миг оттуда на нее посмотрели два осмысленных сверкающих глаза, больших, желтых, как два озера расплавленного золота. Маленький дракон уже рвался наружу, и, хотя он явно не отличался большой физической силой, его упорству можно было позавидовать. Наконец новорожденный уничтожил остатки скорлупы и, подрагивая в воздухе освободившимися сложенными крылышками, соскочил на землю, беспомощно перебирая лапками и мотая головой. Он был крошечным, но в его силуэте уже читалась та могущественная стать, что пугала и восхищала людей еще в те далекие времена, когда драконы летали по небесам, и их рыки сотрясали воздух. Сам дракон был цвета сливок, а его рожки, были как темное, сверкающее на солнце золото Джоанна нерешительно протянула к нему руки; Визерис же, подрагивая, стоял и с опаской посматривал на пробужденное им самим существо, не зная, стоит ли подходить ближе. От волнения он принялся теребить рукав рубахи: ему всегда было проще переносить тревогу, когда он мог занять руки чем-нибудь отвлекающим и бессмысленным. «Я не сдвинусь с места и не покажу своего страха». – сказал он себе решительно и, преодолев тревогу, выпрямил спину. – «Я – и сам дракон. Это маленькое создание не опалит меня и не причинит вреда, ведь оно беспомощно, а я – будущий король Вестероса». И все равно ему было не по себе; извивающееся змеиное тельце сначала подалось к Джоанне, которая сидела на земле, протягивая к нему свои руки, но затем, вдруг зашипело ,повернуло изящную голову, а затем быстро и прытко кинулось на Визериса; тот подавил вскрик, и дракон, словно получив то, чего желал, успокоился и замер, обвив тельцем ногу принца. На несколько секунд в воздухе повисла тишина. - Я… я… я… - начал было Визерис, но так и не нашелся, что сказать. Он осторожно протянул руку к дракону и провел ладонью по шершавой спине. – Я… я… право, я в замешательстве. - И я. Это просто невероятно, никто не видел драконов больше сотни лет. Ваши предки столько раз пытались их возродить, а тебе удалось это с такой легкостью.-Джо неверяще смотрела на детёныша. - Только вообрази, чего мы добьемся, используя могущество дракона. Этот малыш сможет спалить целую небольшую армию… со временем. – Джоанна воссторжено улыбнулась. – С ним мы точно не пропадем. - Главное, чтобы он не спалил нас, - недовольно парировал Визерис. – А для этого нужно строго его воспитывать. Не знаю, как именно и будет ли это безопасно… - его голос дрогнул, и в голове пронеслись воспоминания об обожженном золоте и о боли, которая всегда следует за прикосновением чего-то горячего к коже. - …но я справлюсь. Я же король, в конце концов. - Действительно. Правильный настрой. – Джоанна легко поднялась с земли, подмигнула Визерису и указала кивком на сумку для яйца, крупную и мягкую, которую та все это время не снимала с пояса. – Думаю, будет хорошо, если наш малыш поедет в ней. Так он не привлечет особенного внимания. - Надеюсь, он не станет шуметь… - Визерис прикоснулся к дракону, и тот, словно угадав его мысли, легко отпустил его ногу и прыгнул на протянутую руку . – Интересно, а что драконы едят? Наш выглядит довольно изможденным. Мне кажется, он потратил последние силы, когда пытался вылупиться из яйца. - Все хищники едят мясо. – Джоанна, закрепила к седлу вещи, и легко заскочила на свою кобылу, которая, с готовностью затопала на месте, готовая отправиться в путь. Мерин Визериса зыркнул на принца пронзительными золотыми глазами и тряхнул черной гривой, показывая всем своим видом огромное нетерпение. – Давай, заскакивай! Надень сумку или прикрепи к седлу. Кажется, наш дракон проявляет особую симпатию к тебе. - Кажется так и есть. – Визерис гордо вскинул голову и погладил дракона по голове, на что тот отозвался довольным мурчанием. – Мы же с ним одной крови. *** Эта дорога была легкой и приятной – в отличие от всех тех многочисленных дорог, которые уже доводилось пережить Визерису, эта была наполнена веселыми разговорами и приятным чувством победы, бессмысленным и нелогичным, но таким настойчивым, что принц решил даже не бороться с ним и позволить приятному ощущению отрады проникнуть в сердце и целиком завладеть им. Его собственный дракон – пока что совсем юный, но живой и весьма здоровый – любопытно высунулся из сумки, вдыхая ароматный воздух природы, однако, когда Визерис осторожно прикоснулся к его лбу, как бы прося быть осторожнее, опустился на дно сумки и почти перестал показываться. Вдали уже виднелись городские огоньки, и их уши ласкал приятный шум, так свойственный любому месту, плотно населенному людьми. Уже совсем неподалеку от них ходили люди, мужчины и женщины обсуждали свою обыкновенную жизнь, играли дети, а на базарах торговали свежими фруктами и драгоценными камнями. Осунувшийся и болезненный таргариеновский принц, волосы которого только-только начали отрастать, а глаза впали и были окружены тоненькой сеткой ранних морщин, выглядел почти неузнаваемым. Его нос больше не морщился от презрения, на губах не играла самодовольная улыбка, а движения были медленнее и спокойнее, как если бы он всегда обдумывал их, прежде чем совершать. - Думаешь, меня никто не признает? – спросил он равнодушно, пока шум становился все явственнее, и вдалеке показалась широкая дорога, по которой уже катила к границам одинокая тележка, нагруженная фруктами и тюками с мясом. – Пустят ли двух незнакомых людей в город? Это тебе не те деревушки, в которых мы останавливались до этого. - Почему нет? – Джо задумчиво покрутила прядь на пальце. – Хотя это торговый город. Вполне возможно, что нас и впрямь не пустят без товара и без денег, решив, что мы жалкие воры. Я как-то не подумала об этом. Они припустили коней и спустя некоторое время уже ехали прямо за телегой с провизией, в которой, разговаривая и шутя, сидели несколько немолодых детин с широкими плечами и сильными крепкими руками. Кучер – седой и сбитый, с глубокими ножевыми шрамами, идущими через весь затылок – даже не обернулся, услышав, что их нагоняют. Он лишь слабо дернул плечами и неприятно рассмеялся. Джоанна и Визерис помахали рукам путникам и вежливо улыбнулись, словно по команде. - Добрые торговцы, - обратилась к ним Джоанна, стараясь быть как можно более вежливой, - скажите, пустят ли в этот чудесный город простых людей, путников, страждущих и желающих найти свое место? Мужчины разом разгоготались, и один из них, презрительно фыркнув, покачал головой. - Ну и язычок у тебя. – язвительно заметил он. – Славно подвешенный. Тебе бы шлюхой быть и речи о любви толкать. За один твой голос люди бы платили по десять драконов. - Хм, а может так и будет? Мы скажем тебе, как проникнуть в город, только если ты до этого… - оживился было второй мужчина, но кучер, до этого молчавший, перебил их резким кашлем. Визерис увидел, как на лице Джовнны вздулись желваки, но она никак не ответила на выпад. - Довольно. Шуты вы проклятые, языки бы вам поотрубал! Для того ли я вас нанял, чтобы вы болтали со всяким, кто подвернется? Сидите, молчите и следите за товаром. Но, красавицы, но! – он ударил хлыстом по лошадям, и телега покатилась быстрее, удаляясь от путников все дальше и дальше. - За ними? – растерянно спросил Визерис. Джоанна покачала головой. - Можно заплатить, чтобы кучер сказал страже, яко бы мы – тоже его люди. Но вряд ли это сработает; мне кажется, они забрали бы деньги и все равно оставили нас с носом, да и вряд ли у нас есть столько, чтобы им хватило. - И что же нам тогда делать? Джоанна закатила глаза: - Придется действовать как воры. По мере того как они приближались к городским воротам, сияние золота и громкие голоса становились все яснее; откуда-то запахло сдобой, и Визерис подавил слюну, так сильно он соскучился по вкусной и обильной еде; старая жизнь, полная и лишений, и восхитительного изобилия, встала у него перед глазами, когда он и Джоанна, снова нагнав тележку с торговцами, встали за ними, будто два безымянных призрака. - Дай посмотреть. Один из стражников принялся осматривать товар, в то время как другой, зевнув, уставился в светлое полуденное небо сонными прищуренными очами; это были мгновения, когда безумная идея Джоанны могла бы сработать, когда обе пары глаз, следящие за безопасностью города, были заняты совсем не ими. Оба стражника выглядели изможденными и усталыми; им явно не приходилось сталкиваться с нарушителями регулярно, и ленность, отразившаяся на их лицах, говорила о разморенности солнцем и полном отсутствии какого-либо энтузиазма. Слева ворота больше не охранялись, а проскочить мимо телеги, в которой лениво расположились двое, было бы проще простого. Джоанна дернула Визериса за рукав, и они, пришпорив лошадей, во весь опор помчались навстречу сияющему золотому сиянию города, чувствуя приятные ароматы и шум разговоров, так свойственные спокойным и зажиточным местам. Джоанна проскользнула вперед, и за спиной послышались отчаянные крики; она увидела, как один из досужих мужчин из повозки успел подсечь Визериса огромной дубиной, прежде незаметно лежавшей среди мешков; юноша упал с лошади, кувыркнулся по земле и с широко вытаращенными глазами бросился навстречу Джо. За ним мчались раздосадованные стражники, гонимые громким галдежом и гомоном со стороны телеги торговца. Один из стражников схватил Визериса, но тут же отпустил, и схватился за свое лицо. Оно было рассечено, и из раны текла кровь. В руке у Джоанны Таргариен увидел длинный хлыст."Он всегда у нее был?!" Джо помогла Визерису забраться на лошадь, и та, согнувшись под их общим весом, из последних сил бросилась в толпу, рассекая ее. Громкое ржание мерина Визериса слышалось позади; казалось, он также боролся с кем-то, но принцу было страшно оборачиваться назад. Они скользнули в толпу и бросились вниз по улице, распугивая прохожих и заставляя тех громко шептаться за их спинами; в сумке Визериса зашевелился и недовольно зашипел дракон, явно готовый атаковать, и принц едва успел засунуть руку внутрь сумки, чтобы успокоить его: странным образом он умел сильно воздействовать на его настроение, управлять им, и от этого даже в столь опасную минуту ему стало отрадно, а сердце заполнила гордость. - Джо, посмотри, они еще за нами? – спросил он наконец, не в силах побороть страх перед неизвестностью. - Сам посмотри. Ты за мною сидишь, а я занята. – Джоанна бесцеремонно хмыкнула. – Ой-ой! Они едва не врезались в палатку торговца фруктами, но вовремя свернули и поскакали медленной рысью вдоль торговых рядов. За их спинами не слышались крики городской стражи, и топот утих. Мерина Визериса также нигде не было видно, и принц печально вздохнул; он снова принялся теребить потрепанный рукав рубашки и, которая прежде выглядела изящно и дорого. - Это было ужасно безрассудно, не находишь? - Визерис ошарашенно смотрел на девушку. - Так и есть, - девушка старалась не смотреть принцу в глаза. -В другой раз я буду осторожнее. - В другой раз?! - Визерис возмущенно фыркнул и пробурчал: - Поскорей вернуть себе все. Я бы мог ездить куда нужно и куда хочется. – заметил он наконец, в его голосе слышалось неудовлетворение. – Попомни мои слова, Джоанна, однажды все эти твари будут целовать мне сапоги. Я запомнил лица тех, кто так обошелся с нами; я отыщу их однажды, и они… - …и они, если будут живы к тому моменту, будут плакать оттого, что обидели такого великого человека, как ты, - иронично закончила Джоанна, слезая с лошади и помогая спуститься Визерису, одна из ног которого, как ему казалось, была растянута и отдавалась болью при любом движении. – Я бы хотела расспросить людей о последних новостях из столицы. Будь хорошим королем и держись рядом. Надеюсь, мы что-то выпытаем.