***
Через два часа корабль пристал к берегу. Нарядная и счастливая, Джоанна ступила на пристань в сопровождении замаскированного Визериса и еще двух человек из команды; воздух города, солоноватый и пряный, защекотал ноздри и, казалось, проник ей в самую душу. И хотя Королевская Гавань никогда не была ей домом, вид знакомых мест приятно грел душу. Никогда ранее Джоанна не задумывалась, как сильно все эти годы ей не хватало родного Вестероса. Не успела она расчувствоваться еще сильнее и пустить трогательную слезу, как вдруг справа, громкий и чуть насмешливый, раздался до боли знакомый голос. — Ну надо же, кого я вижу! Все-таки, мой подъем в такую рань себя оправдал: я увидел тебя одним из первых. Джоанна обернулась на голос, и на лице ее расцвела улыбка. Из глаз наконец брызнули несколько непрошенных слезинок, и девушка, опустившись на колени, заключила в объятия разряженного карлика, который в тот же миг радостно обнял ее в ответ. — О боги, Тирион! Как я счастлива тебя видеть! Брат мой, что же с тобою произошло? — Джо нежно погладила большим пальцем уродливый шрам, рассекавший лицо карлика. * Тирион гордо усмехнулся. — Не тревожься; лишь боевая отметина, оставленная в праведном сражении. Я ведь защитил Королевскую Гавань от Станниса Баратеона, как-никак, — Карлик отстранился от Джоанны и пронзил ее своим внимательным, проникновенным взором; не укрылись от него и шрамы на лице, и усталость в горящем взоре. — Ты очень повзрослела. Думается мне, что и у тебя были веселые приключения. Девушка промолчала, затем поднялась с колен, отряхнулась и продолжила беседу, двинувшись в сторону замка. — Наслышана о твоем подвиге, брат. Однако также я слышала, что город освободил отец, приведя армию Тиррелов. — Ничего необычного. Как всегда, вся слава досталась ему, —Тирион недовольно фыркнул. —Ну конечно, что может Бес Ланнистер? Уж точно не держать оборону столицы. В конце пристани их встретила рыженькая девчушка в компании фрейлин. Тирион взял ее за руку и представил Джоанне. — Джоанна, познакомься: это моя супруга – Санса Старк... кхм, теперь уже Ланнистер. Санса, — он обернулся к супруге, и та покраснела до кончиков ушей, смущенная и растерянная, Джоанне показалось, что даже испуганная, — прошу любить и жаловать! Моя младшая сестра — Джоанна Болтон. — Я предпочитаю звать себя Кастерлихилл, ведь я давным-давно овдовела. Хотя тебе нет нужды обращаться ко мне так. Для тебя я всего лишь Джоанна. — Рада знакомству с вами, — стараясь держаться с ледяным равнодушием, Санса сделала реверанс в сторону Джо. — Бедная девочка, должно быть, смущена моим присутствием. Не буду вас больше напрягать. Я и мои спутники ужасно устали в пути; нам приготовили комнаты? — Да, отец распорядился выделить тебе покои в Башне десницы. — Но почему не в твердыне Мейгора? И где будут мои спутники? — Видимо, отец хочет держать дочь поближе к себе; по правде говоря, не без причины. В конце концов, ты сбежала в Эссос почти на пять лет, — Джоанна недовольно закатила глаза, а Тирион усмехнулся, явно довольный своей очередной остротой. — Думаю, что твоим спутникам либо выделят место в казармах, либо велят и вовсе остаться на корабле. — Хорошо, но мой телохранитель, —Джоанна указала на Визериса, — останется со мною. Пусть выделят ему соседние со мной покои. Тирион оглядел необычного юношу; фиолетовые волосы Визериса были убраны в высокий пучок, несколько прядей спадали на вытянутое серьезное лицо. Одет он был в легкий доспех, под которым виднелась расшитая золотыми нитями синяя рубаха. Одну руку он держал на эфесе меча (обычного — Черное Пламя осталось на корабле). — Его зовут Верро, и он не раз спасал меня во время моих странствий. Либо он будет жить и спать неподалеку, либо я найду комнату в таверне! Тирион задумчиво почесал подбородок. — Я что-нибудь придумаю, — взгляд его метнулся к Визерису и долгое время проницательно скользил по его лицу. — К слову, вечером отец устраивает ужин для членов своей семьи. Тебя тоже ждут; только туда не тащи своего «телохранителя». Джоанна звонко рассмеялась. — Будет сложно, но я постараюсь. Ах да, мои вещи принесут матросы; пусть им укажут путь, и пусть проследят, чтобы мою лошадь доставили в конюшни. На прощание Джо поцеловала брата в щеку, дежурно расцеловала Сансу и направилась к башне.***
Пока Визерису готовили комнату, молодые люди коротали время до ужина в покоях девушки. В небольшой комнате преобладали красные тона; кровать и шторы были украшены серебристыми завитками, стол и стулья, сделанные из красного дерева, были подобны произведениям искусства. Лицезреть эту красоту после долгих и долгих месяцев, проведенных в жалких хижинах, закоулках, нищих комнатах таверн или под открытым небом, было неловко и непривычно. Для вещей в комнате стоял кованный сундук, от времени тоже начавший краснеть; тяжелые шторы слабо колыхал влажный ветер с моря. Иногда, прорываясь в комнату особенно рьяно, он умудрялся запутаться в прядях Визериса. Джоанне отчего-то очень нравилось за этим наблюдать. Визерису же совсем не сиделось на месте; не зная, куда себя деть, он маячил по комнате, пока не пришла служанка, что принесла с собою наряд на вечер. Пухленькая девушка долго глядела на Визериса своими большими коровьими глазами, пока тот не догадался выйти. Едва взглянув на платье, Джо вскипела: поскольку денег у нее не осталось, наряд выбирала Серсея. Сестра явно решила сразу указать Джо, где ее место, прислав в насмешку розово-черный ужас. Конечно, платье можно было назвать довольно сносным, однако для торжества оно вряд ли подходило, а безвкусно перемежающиеся клоки легкого розового кружева и черной жесткой парчи могли бы стать причиной женских пересудов и насмешек на долгие недели вперед. "Ну что же, — сказала себе Джоанна, внимательно разглядывая наряд. — Не успела я ступить за порог, а война уже началась." Смирившись, девушка надела платье. Безвкусное и излишне узкое, оно неожиданно хорошо подчеркнуло ее фигуру, а когда служанка убрала ее растрепавшиеся волосы в высокую прическу, Джоанна нашла в себе силы улыбнуться собственному отражению. Жемчужные серьги и жемчужная нить в волосах приятно переливались в сиянии свечей, духи разносили по спальне ароматы розовых лепестков; от ожерелья Джоанна отказалась, оставив гордо сверкать на груди свой медальон со львом. Едва служанка, выполнившая свою работу, скользнула прочь, как в комнату вошел Визерис. Его острые и громкие шаги оборвались на пороге. Джоанна в недоумении обернулась — и встретилась глазами с его восхищенным взглядом. — Никогда не видел тебя такой, — проговорил принц, что теперь выглядел растерянным и запыхавшимся. — Джо, ты прекрасна!