«Слово — оружие не меньшей силы, чем тот же меч. Слово определяет суть вещей и судьбу каждого человека, виновен он или нет».
Из неопубликованного трактата «Инквизиция — Длань Эльрата»
— Какой дивный день! Я вижу, вас стало куда больше, чем было вчера. Значит, вы открыли свои сердца и души правде. Позвольте же мне тогда напомнить, почему мы все тут собрались. Многострадальный городок Форенхоф располагался у западных границ диких степей Ранаара, привлекая внимание подозрительных личностей. То, что предками значительной части жителей являлись беглые преступники, было ещё полбеды; основная же проблема заключалась в местоположении поселения, на которое периодически нападали кочевые племена орков. Форенхоф служил не отражающим щитом — скорее, сигнальным пунктом, своевременно предупреждающим остальных о надвигающейся угрозе с востока. Иногда дикари разрушали его до основания, однако на пылающих руинах непременно возводился новый город. Последний раз это произошло около сорока лет назад, когда армии Вольного Города Стоунхельма и двух герцогств Священной Империи — Волка и Ворона, под командованием лорда Солланда Салливана уничтожили орду орочьего хана Кузага. Прошли годы, память об отгремевшем сражении уже успела затупиться, обрастись легендами и слухами. Одно можно было сказать наверняка — история сейчас мало волновала собравшихся на рыночной площади людей. Толпа окружила помост, где произносил свою пылкую речь полноватый проповедник в небесно-голубой мантии. Десятки, сотни неравнодушных мужчин и женщин снова пришли послушать вдохновляющие слова о выборе и долге перед собой. И только двое из присутствующих знали, чего тот добивается на самом деле. — Вспомните! Вспомните, как всё началось! — обратился к ним оратор и развёл руки в стороны. — В древние времена мы служили Илату — разящей молнии в небесах и истинному покровителю рода людского. Мы не знали нужды, города процветали, а народ был уверен в завтрашнем дне! Но потом нас… обманули. В наши дома ворвалось страшное зло, и нам обещали спасение в объятьях Света! — Опять он много болтает, — проворчал ассасин, слегка опустив голову. — Он рассказывает старую легенду о том, как люди стали поклоняться Эльрату, — тихо сообщила ему Дейдра. — Как интересно, — ответил тёмный эльф тоном, подразумевающим совершенно обратное. — И мы поверили! В столь нелёгкие времена воспылал маяк надежды. Но ведали ли мы тогда, что отдадимся ужасу большему? Это был изысканный обман в угоду порочных интересов меньшинства. Нам насильно навязали чужую веру, заставляя отказаться от старой. Сотни лет гонений и страшных издевательств над несогласными! Ради чего? Они сказали: «Во имя великой цели». Разве это не верх лицемерия, братья и сёстры? Дейдра и Вередар переглянулись. Инквизитор пребывала в гневе — она не могла безучастно наблюдать за тем, как какое-то ничтожество своими речами оскверняет основу существования Священной Империи Грифона. По выражению лица тёмного эльфа было заметно, что происходящее его даже забавляет. — Мне он уже изрядно надоел, — заявил ассасин, потянувшись к поясу. — Не здесь, — прошипела Дейдра. — Да я и не собирался, — последовал ответ. — Приступим? — Конечно! Давно пора, — выдохнула инквизитор, сжимая кулаки от нетерпения. — Клянусь, если ты сейчас от него не избавишься, я разобью ему голову. — В этом нет смысла, — усмехнулся тёмный эльф. В следующее мгновение он растворился в среди людей. Чем дольше говорил проповедник, тем меньше Дейдре хотелось слушать. К её неудовольствию, из толпы раздавались одобрительные возгласы и выкрики. Вот бы их всех отправить в пыточные камеры Когтя на день! Инквизитор посмотрела на двухэтажное здание за помостом — вскоре там промелькнула расплывчатая фигура. Похоже, Вередар намеренно позволил ей увидеть себя, для прочих тёмный эльф по-прежнему оставался незримой тенью. Настал кульминационный момент. — Избрать путь, навязываемый рабами Эльрата, значит, предать весь род человеческий и обречь себя на вечное проклятье! Убийца вытащил из-за пазухи короткую духовую трубку и зарядил её ядовитым дротиком. Даже если выстрел окажется не смертельным, нанесённый на наконечник токсин из подземных грибов прикончит жертву. Но Вередар действовал наверняка и, прицелившись, не спешил стрелять. Сама Маласса направляла его руку, и верный последователь не собирался подводить госпожу. — Я проклинаю этого бездумного паразита! Я… Внезапно проповедник умолк, потянувшись толстой ладонью к шее. Через пару секунд оратор рухнул как подкошенный, и Дейдра широко улыбнулась.***
Инквизитор, сопровождаемая тёмным эльфом, прибыла в Форенхоф около недели назад. Она без особого энтузиазма взялась за очередное задание. Запоминающимися оказались только эмоции Аластора Тодуса, который был необычайно зол в тот день. Новой целью являлся Ивор Харекссон — лишённый сана священнослужитель из Исталона. В качестве мести он принялся путешествовать по разным городам, призывая людей отречься от веры в Эльрата, и вскоре его выдворили за пределы Священной Империи. Вопреки ожиданиям, это не положило конец деятельности проповедника. Напротив, Харекссон продолжил своё дело и обрёл многочисленных сторонников в Вольных Городах, ибо знал, что его здесь не тронут. Терпению Церкви Света пришёл конец, и тогда было принято единственно правильное решение. — Я надеюсь, задача предельно ясна? Разрешаю действовать по собственному усмотрению, — твёрдо сказал Тодус, нервно теребя пальцами бороду. — Спешу заранее успокоить твою совесть — у нас есть информация… так сказать, показания некоторых свидетелей, что он связан с еретическим культом. Мы точно не уверены в этом, однако последнее слово будет за нами. Существует вероятность тайной вербовки. Если верить словам лазутчиков, Ивора стережёт целая армия преданных фанатиков. — Это моя забота, — просто ответила она. — Твоя уверенность внушает оптимизм. Ладно, действуй. — Вам нужна его голова? — уточнила Дейдра. — Что? — рассеянно переспросил тот. — Мне же придётся предоставить доказательства… — А, ты про это. Да, желательно бы, но Ивор — слишком известная личность, чтобы с ним так поступать. Устрани его незаметно, иначе потом возникнут определённые сложности. Нам нельзя выдавать себя. Лорды Вольных Городов всегда тайно поддерживают таких людей, поэтому открытое вмешательство Церкви развяжет им руки. Ловушки… магия… яды… — Тодус принялся загибать пальцы. — Чёрт, Дейдра, ты знаешь это и так! — Да, — кивнула она. — Когда мне выезжать? — Можешь завтра. Этот нечестивец скоро прибудет в город Форенхоф и задержится там. Я дам тебе карту перед отъездом. У тебя есть замечательная возможность всё тщательно спланировать. — Хорошо. Дейдра, не теряя времени даром, отправилась к тёмному эльфу, который находился в Стоунхельме. Он вернулся в город на прошлой неделе после расправы над очередным демонопоклонником. Последнее убийство едва ли отличалось от десятков других — такое же идеальное и безжалостное, однако жертве была оказана достойная «честь» лицезреть облик самой смерти. Утрата жизни знаменовала вечное забвение, падение в бездонную пропасть. Любая душа инстинктивно страшилась подобной участи, и это знание давало ассасину бесспорное преимущество. Он наслаждался каждым мгновением охоты. Вередар уже давно облюбовал местную таверну, где и предпочитал медитировать перед подготовкой к следующим походам. Кроме того, ему было трудновато отказаться от сладкого красного вина, заслуженно пользующегося популярностью у посетителей и постояльцев. Занятный травяной аромат мысленно возвращал его домой. Не в те унылые пустоши под землёй — перед взором Вередара, терзаемого воспоминаниями о далёком прошлом, маячили образы вечноцветущих земель Ироллана. Он не являлся «истинным» тёмным эльфом, ибо так называли сородичей, кто первыми обратились к истине, сокрытой за пеленой теней, и их потомков. Вередар пришёл к ней гораздо позже, с головой погрузившись в бесконечные сражения, интриги и предательства. Ещё задолго до рождения Дейдры ассасин, навсегда преображённый Тьмой, совершал жуткие деяния, очерняя свою душу. Его сородичи, возможно, оценили бы столь примитивное пристрастие, но здесь тёмный эльф находился совершенно один. Когда инквизитор ворвалась в его комнату, тот как раз заканчивал приготовления. Без лишних предисловий она поделилась деталями нового поручения и сообщила, что отправляется вместе с ним. Вередар знал, дело заключалось не в вопросе доверия — уж слишком хорошо он изучил эту женщину. Дорога выдалась без происшествий. Путники спокойно обсуждали выполнение задания. Инквизитор предлагала решить всё просто — перехватить проповедника. Изобретательный ассасин рассудил, что ликвидация цели непосредственно в городе возымеет гораздо более сильный эффект, и каждый житель познает страх. Его смерть должны были лицезреть воочию. Дейдра, недолго думая, согласилась с ним. Сопутствующая этому плану идея нанести упреждающий удар казалась ей весьма заманчивой. Когда они приехали, стало ясно — еретик уже запустил свои когти сюда. Блуждающие по улицам фанатики то и дело несли раздражающую чушь. Инквизитор старалась держать себя в руках. Ближе к вечеру Дейдра и Вередар расположились в маленьком домике, ощутимо потрёпанном временем. Перед дверью висело наполовину стёртое объявление. Незаметно для прочих они пробрались внутрь и приступили к изучению обстановки. Инквизитор переоделась в заранее подготовленную одежду и надёжно спрятала украшения. Враждебно настроенные к Церкви Света горожане даже не пытались ничего скрыть — Харекссон двигался куда-то на северо-запад. Дейдра решила, что он, огибая обширные степи, намеревался вернуться в Священную Империю через герцогство Оленя. Правитель Форенхофа, похоже, с безразличием относился к тому, во что верят и чем занимаются его подданные, лишь бы не бунтовали. Сам проповедник прибыл через три дня и поселился в доме, который некогда принадлежал одному разорившему купцу. У двухэтажного здания постоянно бродили полуголые вооружённые люди со странными витиеватыми татуировками на груди. Они демонстративно хватались за дубинки и ножи, стоило кому-либо подойти непозволительно близко. Следующим утром Харекссон отправился на рыночную площадь, сопровождаемый группой фанатиков. Дейдра и Вередар подоспели как раз к началу его выступления. Увидев самого проповедника, инквизитор презрительно усмехнулась — на специально сооружённый помост взошёл невысокий полноватый мужчина, вероятно, лет сорока. На небе не было ни единого облачка, лысая голова отражала солнечные лучи, образуя забавное подобие нимба над ней. Светло-голубая мантия — неотъемлемый атрибут каждого монаха Церкви Света, смотрелась на этом проклятом отступнике абсолютно неуместно и вызывала у Дейдры исключительно раздражение и гнев. — Братья и сёстры! Я слишком долго ждал нашей встречи, — одновременно властный и заискивающий голос разнёсся над головами немногочисленных слушателей. — Я прибыл сюда, дабы вернуть моих заблудших друзей на путь истины, с которого нас всех когда-то увели лживые языки церковников. — Он достаточно поговорил? — тёмный эльф обратился к Дейдре. — Я успел осмотреться, убить этого человечишку будет проще простого. Только скажи. — Подожди, — тихо ответила инквизитор. — Пусть говорит. Его речи пересекли опасную черту, но я должна уловить иную связь. — Зачем? — спросил Вередар. — Так надо, — просто сказала она. — А ты можешь занять себя кое-чем другим. — Я давненько не убивал, — с наигранной грустью в голосе произнёс тот. Дейдра едва сдержала смешок — ей крайне редко доводилось слышать от ассасина нечто подобное. — Я обещаю тебе дать такую возможность, — твёрдо заявила инквизитор и огляделась по сторонам. — А ты пока мог бы проникнуть в его дом и найти для меня что-нибудь… интересненькое. — Что именно? — Как обычно — письма, артефакты и другие подозрительные вещи. — Я понял, — прошелестел тёмный эльф и через мгновение исчез. Священной Империи Грифона веками приходилось бороться с инакомыслием, способным ввергнуть могущественное государство в пучину бесконечных братоубийственных войн. В древние времена, когда оправляющиеся от демонического вторжения люди стали поклоняться Эльрату, многие резко выступили против этого. Для того, чтобы сохранить жизненно важное единство, последователи Дракона Света принуждали жителей Империи отказываться от старой веры. Некоторые отправились в добровольное изгнание и основали Вольные Города, будучи не в силах смириться с новым положением дел. Иные объединяли толпы озлобленных оборванцев и поднимали одно восстание за другим. История любила повторяться — не успело пройти столетие с воцарения династии Грифонов, а старые проблемы напомнили о себе и обрели более широкий размах. Инквизиция настойчиво борется с ересью, применяя любые доступные методы и средства. «Проблемой веры», как данную ситуацию обозвали высшие чины Церкви Света, пользовались демонопоклонники и прочие безумцы, завлекая в свои ряды всех, кто был не согласен с таким порядком вещей и мог послужить тёмным замыслам нечестивцев. Всё это требовало бескомпромиссного решения. — Посмотрите на наших заблудших родичей! Посмотрите на них! Жизнь людей — сплошной грех, однако так ли они виноваты? — пылко вопрошал Харекссон под хмурые кивки слушателей. — Или их запугали? Бедняги… поверившие в лучшее. Но что представляет собой это «лучшее»? Бесчисленные привилегии и беспредельная власть для господ и святош? О да, они тонут в богатстве, пока простые люди страдают от нищеты, голода и болезней! Гончие псы церковников без устали пытают и убивают. Разве им нужна причина? Руки этих разбойников будут всегда запачканы кровью невинных! Инквизитор внимательно ловила каждое его слово. Она не удивилась — демагоги, подобные этому еретику, без особого труда пудрили мозги непросвещённым собеседникам, коих оказывалось достаточно. Стандартный ход — манипуляция фактами и разжигание ненависти в сердцах публики. Просто и весьма действенно… — Доверьтесь мне. Помогите сохранить то, что мы ещё не утратили — нашу свободу выбирать! Проповедник ещё произносил пылкую речь, а тёмный эльф уже безмятежно бродил по его роскошным апартаментам. Чего здесь только не было — яркие расписные картины, многочисленные бюсты, различные ткани, висящие на стенах. Обилие цветов отвлекало, но это не заботило Вередара. Не заботило ассасина и то, что его обнаружат. Перед тем, как проникнуть в дом Харекссона, он навёл на себя маскировочные чары. Естественно, столь важное место не оставалось без охраны, но для того, кто способен сливаться с тенями, жалкие людишки не представляли никакой опасности. Тёмный эльф мог ходить совершенно бесшумно, и беспечные глупцы не сумели бы даже предположить, что у них прямо перед носом шляется посторонний. Вередар никогда не терял бдительности, ожидая любую гадость и от собственной тени. На исследование дома у него ушло не больше четырёх часов. В письменном столе он нашёл несколько старых на вид бумажек и, пробежавшись по ним взглядом, забрал находку с собой. Вернувшись к Дейдре, ассасин передал ей письма, из которых инквизитор узнала, что проповедник действительно направляется на север и хочет встретиться с лидером группы демонопоклонников. Эти ценные сведения должны были оказаться в руках Аластора Тодуса. Осталось лишь завершить задание, в чём Дейдра целиком и полностью положилась на своего смертоносного спутника.***
Дейдра могла поклясться, что услышала очень тихий свист, прежде чем Ивор Харекссон безвольно рухнул на помост. На миг повисла абсолютная тишина. До толпы не сразу дошла суть произошедшего. Те, кто был рядом с проповедником, беспомощно взирали на его остывающее тело. Затем всё погрузилось в хаос — посыпались обвинения и начался погром. Городская стража торопливо стягивалась к рыночной площади и отчаянно пыталась хоть как-то исправить положение. Безумие захлестнуло улицы Форенхофа, чем инквизитор мысленно наслаждалась. Акт возмездия был безоговорочно символичным — тёмный эльф сразил Ивора именно тогда, когда последний в своём преступном невежестве стал оскорблять Дракона Света. Сложно было оставаться неравнодушным в столь прекрасный момент. — Я тут, — раздался сбоку тихий шёпот. Дейдра обернулась — прямо за ней стоял ассасин. Неестественно тёмные глаза убийцы безэмоционально уставились на инквизитора. — Отличная работа, — одобрительно произнесла она. — Я нанёс на дротик яд, поражающий нервную систему, — сообщил Вередар. — Его смерть была неизбежной. — Нам пора бежать отсюда. — Это будет нелегко, — заметил тёмный эльф. — Мне надо забрать вещи, — сказала она. — Я не оставлю их всяким оборванцам. — Тогда поторопимся, — кивнул Вередар. — Они могут закрыть город. Путь назад выдался непростым, им пришлось буквально пробиваться сквозь толпы людей. Дейдра бесцеремонно отшвыривала в сторону всех, кто ей мешал. Убийца же был куда менее милостив — используя тайные техники рукопашного боя, Вередар оставлял после себя лишь неподвижные тела. Схватив всё необходимое, они спешно покинули город и, не оборачиваясь, убрались восвояси. Вернувшись в Стоунхельм, Дейдра первым делом направилась к верховному инквизитору и передала ему документы, которые для неё любезно выкрал тёмный эльф. Ассасин, в свою очередь, побрёл в таверну и принялся ждать новых указаний. В том, что они обязательно поступят, Вередар нисколько не сомневался. — Значит, дело сделано, — негромко проговорил Тодус. Верховный инквизитор с несвойственной для него торопливостью изучил каждую бумажку. Теперь его интересовали подробности. — Как он умер? — Дротик, сэр, — коротко ответила Дейдра. — С ядом. — У тебя появляются новые таланты как грибы после дождя, — ухмылка исказила бородатое лицо. — Всё гораздо прозаичнее, — сказала она. — Мне пришлось воспользоваться услугами наёмника из Чёрной стражи. — Я слышал об этом сброде. С ними мало кто желает иметь дело. Они — трусы и подонки, но никак не хорошие убийцы. Надеюсь, вас не заметили? — Нет, — ответила инквизитор. Дейдра заранее отрепетировала речь, чтобы излагаемые факты выглядели максимально убедительно. О Чёрной страже ей рассказал тёмный эльф, который был хорошо знаком с данной организацией. — Мы тщательно разведали обстановку, выбрали удобную позицию и решили действовать, когда этот еретик будет выступать перед горожанами. Наёмник не подвёл меня — он сделал всё идеально. Ивор умер, и начались беспорядки. — Хладнокровный подход. Дейдра расценила его слова как комплимент. — Они заслужили это за свою гордыню. — Твоя правда, — заметил Тодус. — И где теперь этот «герой»? — Я… э-э-э… избавилась от него, — с секундной заминкой произнесла Дейдра. — Почему? — верховный инквизитор слегка приподнял бровь. — Мы не сошлись в вопросе оплаты. Он… стал просить слишком много. Это оказалось сделать проще простого. — Да-а, жадность никогда не доводила до добра, — протянул Тодус, скрестив руки на груди. — Можешь пока отдохнуть. Я хочу снова пересмотреть документы. Ситуация серьёзная, скорее всего, придётся обращаться к Великим Инквизиторам для согласования наших действий. С этим я справлюсь сам.***
Дейдра едва успела взяться за ужин, как к ней подошёл высокий человек в тёмно-серой накидке. Инквизитор была слишком поглощена мыслями — она не сразу заметила его и не ощутила мягко опустившуюся на плечо ладонь. — Здравствуй, — звонкий голос вышвырнул её обратно в реальность. — Что?.. — Дейдра обернулась и уставилась прямо в серо-голубые глаза, в которых, помимо печали, плескался некий тревожащий секрет. Осунувшееся лицо мужчины испещряла щетина. С их последней встречи прошло не больше пары-тройки лет, однако оно будто бы постарело на все десять. — Баррик, как ты… ты когда приехал? — Да только что, — устало ответил тот. — Тодус вызвал. Для нас есть работёнка, и мне приказали найти тебя. — Вот как, — пробормотала она. — Что на этот раз? — Мне пока ничего не известно. — Это в его стиле, — улыбнулась инквизитор. — Ты присаживайся, нам определённо есть, о чём поговорить.