Кризис. Книга 1: Крещение огнём

— Конечно, — улыбнулся Гарри, слегка покраснев. — Для начала, её день рождения, это понятно. Потом, когда мы впервые вдвоем — только она и я — пошли гулять в Хогсмид и у нее выскользнула из рук кружка сливочного пива прямо мне на колени. Когда поцеловались первый раз…и... — Гарри заалел, как маков цвет. — Достаточно, — подняла руку Гермиона. — Ну я так думаю, её любимые цветы, любимые духи, любимую музыкальную группу, любимое блюдо — ты всё это можешь назвать? Она-то точно может, — улыбнулась девушка. — Естественно. С духами вообще история вышла. Я в Лондоне в витрине «Дугласа» увидел название, которое с детства запомнил по коробке на трюмо у Уизли — «Мадам Роша». Так-то я ничего в этом не понимаю. Его и взял, самую большую бутылку. И оказалось… — Да можешь не продолжать, суть понятна, — кивнула головой Гермиона и придвинула к себе креманку с панакоттой. — А теперь скажи, любит ли партнёра человек, которому на всё это плевать? Гарри закашлялся, едва не расплескав морс. Вопрос был риторическим. — Ну вот, ты меня прекрасно понял, — невесело усмехнулась сокурсница. — Гарри, я не рассказываю всего, Рональд твой друг, пусть он им и останется. Я не стану очернять его в твоих глазах и желаю ему счастья. Но поверь, то, что я описала — лишь вершина айсберга. Дело в другом. Мы слишком по-разному понимаем, что есть любовь и как должна выглядеть семейная жизнь. Так за дружеской болтовнёй пролетел час. Гарри некоторое время смотрел на удалявшийся темный силуэт подруги, затем до его ушей долетел глухой треск аппарации. Над Министерством сгустились сумерки, облетающие кроны деревьев казались осыпанными жутковато сияющим золотом — как монеты лепрекона, отчужденно подумал Поттер. Неоновая колдореклама демонстрировала зловеще-натянуто улыбающегося мужчину в муаровом смокинге на голое тело. Сверкая глазами, манекенщик выпускал огромную змею из рукава прямо на красногубую партнёршу. Прада. Новая коллекция осенней одежды для магов. Разговор с Гермионой не то чтобы веселил, но немного приподнял его дух. А сейчас пора возвращаться на службу и лучше особо не расслабляться — прилечь удастся еще не скоро. Нет, всё-таки в этой загруженности, помимо подъёма по служебной лестнице и служения делу своей мечты, скрывались и другие прелести. В голову не успевает налететь всякой черноты. Закономерно. Психотерапевт из Мунго предупреждал Гарри — период самой острой боли не продлится долго, нужно только позволить ему случиться и не мешать смениться периодом принятия и затем восстановления. Это неизбежный путь, который проделывает всякий человек, столкнувшийся с сильным потрясением, а значит — каждый, живущий на Земле. Изливать Гермионе душу он не стал — у девушки свои заботы, скоро ей предстоят более приятные хлопоты, связанные со свадьбой, да и ему тоже. Кому станет лучше, если он заставит её вместе с собой оплакивать прошлое? Пусть оно само хоронит своих мертвецов. Стажер снял запирающие чары с кабинета и сел на свое место у окна, которое до него занимала Нимфадора Тонкс, оперся локтем о подоконник. Кактус. Надо же, он заметил его только сейчас. Надо будет спросить Джинни, как часто их поливают, да и что с ними делают вообще. Вроде бы это не очень капризные растения, но Поттер категорически не хотел, чтобы цветок, напоминающий о Нимфадоре, засох. Возможно, Гарри бы стало легче, если бы ему хотя бы показали могилу человека, которому он считал себя обязанным жизнью и благодаря которому только и узнал, что такое настоящая забота и защита. Но уже второй запрос подтвердил — Северус Тобиас Снейп в списке умерших не значится. Впрочем, среди живых тоже. Только официальный некролог в «Ежедневном Пророке» гласил : «погиб второго мая во время сражения за Хогвартс (предположительно)». Это сухое «предположительно», стыдливо прячущееся за скобками, внушало некоторую надежду, которая, однако, почти растаяла. Гарри был уверен, что останься Мастер зелий жив, об этом уже сообщили бы. Тишину прорезали отзывавшиеся негромким эхом шаги в коридоре, долетел запах вишневого «Капитана Блэка», который обычно курил Уизли. Через мгновение его рослая фигура показалась на пороге. Судя по всему, он пребывал не в самом хорошем расположении духа — волосы растрепались сильнее обычного, под глазами круги, воротник небрежно распахнут. — Здорово еще раз. Бодрствуешь? — сквозь вымученную улыбку выдавил он. — Ага. Проверка в четыре, так что, наверное, скоро завалюсь, — Гарри зевнул. — Тебе советую тоже, вон глаза уже как у филина. — Не знаю… Не клонит, — Рон тряхнул головой. Его можно понять, подумал Гарри. Несмотря на то, что Гермиона не озвучила истинную причину расставания, все же кое-что было известно. После битвы обезумевшие от радости выжившие расслаблялись, как могли. Вернее, как хотели и только на тот момент смогли себе разрешить. Неудивительно, что Гермиона впала в гнев. Черт же понёс ту компашку в Лютный, хмуро подумал Гарри. На приглашение он крепко покрыл оставшихся в живых Уизли по матушке, а потом… Вроде была Минерва МакГонагал. Гладила его по голове. Вроде бы, он плакал у неё на плече, как пятилетний ребенок. Вроде бы, была бутылка виски…а может и чего другого. Потом — капельница в Мунго, рыдающая Джиневра, категорически отказывавшаяся отходить от Поттера хоть на метр, и авроры с протоколами. Больше всего ему в тот момент хотелось сдохнуть — это единственное, что Гарри запомнил точно. — Через неделю суд над Малфоем, вот же блин, тягостная процедура, — выплюнул Рон. — Хорошо, что мы в усилении. Слышал? Пикет собирают, требуют освобождения «узника совести». Малфоя. Узника совести, я валяюсь! Интересно, кто постарался? Скитер? Или свои люди из Попечительского совета? Или сама Малфоиха кого надо уже забашляла? То-то она шныряла тут по всем коридорам… — Вы-то, может, и в усилении, а меня на процессе сидеть напрягут, — усмехнулся Гарри. — Освободят, и хорошо. Ну не повезло людям с сыном, что ж теперь, всю жизнь расплачиваться? — Завалимся в «Белую виверну» после дежурства, а? — предложил Рональд. — Оттопыримся как следует. Гарри спрятал улыбку. Друга, похоже, не учат даже собственные шишки. — Нет, — покачал головой Гарри. — Время и деньги только тратить. Да и не решит алкоголь моих мозговых проблем. Только новые создаст. — Ну…наверное. Тебе проще. — Поверь мне, нет, — повторил победитель Тёмного лорда. — Я тоже… — Не сравнивай! — взорвался Уизли. — Тоже мне потеря! Ворона эта грязноволосая, которая тебе даже никто?! А у меня может небо с землёй местами поменялись! Да, может я действительно был не в себе тогда, но могла она меня понять, чёрт возьми! Если любит! — Уизли осекся, заметив взгляд товарища. — Извини. Гарри шумно выдохнул. Не время и не место для выяснения отношений. Он вспомнил слова психотерапевта: острый период нужно пережить и смириться с тем, что он есть, чтобы дать вслед за ним придти восстановлению. Гарри всё это знал. Спустя время, открывая дверь аудитории перед усиленным спецкурсом ЗОТИ, он и предположить не мог, как быстро события сменят друг друга. Вернее, он вообще ни о чём не смог подумать, когда навстречу ему поднялась из-за стола знакомая рослая фигура в чёрном. — Вы по-прежнему не стучитесь, когда входите, Поттер? Когда прозвучал этот глубокий, с лёгкой издёвкой, голос, вся обстановка стала серой и словно стёрлась, как фон в графическом редакторе. Осталось только изжелта-бледное, кажущееся фарфоровым благородное лицо в обрамлении глянцевито-черных тяжелых прядей, тонкий римский нос и лиловая лента ордена Мерлина на плотной чёрной мантии. Наплевав на присутствие Рона, Гарри бросился в объятия стоящего перед ним Северуса Снейпа, не скрывая слёз радости.