Стокгольмский синдром

Я проснулся в школе, сидя за партой. Скоро, кстати, первое сентября, поэтому это казалось символичным. Я посмотрел вперёд. Чёртов Билл! Он сидел за учительским столом, закинув ноги на него. Улыбался. —Как устроен организм омеги, Диппи?— задал он первый вопрос. Я не сразу его понял. О чём он? Какой организм?— В чём его особенности? —Я... я не знаю ответа,— говорю я, до сих пор не понимая, что вообще происходит в этом сне. —Очень, очень плохо! Диппи, если ты будешь так учиться, мне придётся оставлять тебя после уроков и наказывать! Или ты хочешь, чтобы я тебя наказывал?— я слежу за его указкой. Она виляет вверх и вниз, вправо и влево, ударяется о доску и о стол.— Подойди сюда. Я встал. Знаю, это плохая идея. Подходить к Биллу, у которого в руках указка, больше напоминающая палку для битья. Как же она называется? Розга. Точно. Стоило мне подойти достаточно близко, и, конечно, Билл сразу же поворачивает меня и хорошенько шлёпает по неудивительно голой заднице. Хотя, я чувствую ткань. Взгляд падает вниз. Юбка, блять, короткая юбка! Ох, вот ведь сучара, а! Я похож на школьницу! Постойте... Школьница, класс, учительский стол... Билл, верно, учитель, а я- ученик... Ну да, естественно, ролевые игры... Ну, что ж, поиграем! —У-учитель, накажите меня, пожалуйста!— громко прошу я, поворачиваясь лицом к Сайферу, кладу руки ему на грудь и приближаюсь, останавливаясь в паре сантиметров от заветных губ. —Ну, что ж, я думаю, ты стал слишком наглым, Диппи. Пора показать, кто тут босс,— усмехается. Боже, это так эротично! Это пошлое облизывание губ перед поцелуем, длинный извивающийся язык. Я, наверное, схожу с ума. Его руки залезают под мою юбку, сжимая ягодицы. Ох, я стону в его губы снова и снова. Он, кажется, прикладывает всё больше сил. И через секунду мне вновь прилетает розгой по заднице. Я отрываюсь от него с громким криком. Билл невозмутимо переходит дальше. Шея. Влажная дорожка поцелуев, следов от укусов и багровых засосов на белой коже. Ключица. Мне показалось, или он действительно нарисовал цветочек из засосов? Грудь. Мои соски уже отвердели от возбуждения, а он пользуется этим. Вертит, кусает, сволочь, сосёт, не обращая внимания ни на что. Моя рубашка (или блузка) не даёт ему покоя и той привычной свободы движений, поэтому она вмиг оказывается на полу, среди его вещей, скинутых, конечно, мной. Они мне мешали! На мне остался только коротенький галстучек и короткая юбка, когда на нём уже ничего не было. —Ты прекрасно выглядишь, но это не снимает наказания. Нужно стараться лучше!— останавливаясь, Билл насильно устраивает меня между его раздвинутых ног. —Да, учитель, я буду стараться лучше!— подыгрываю я, проводя языком по каменному стояку. Мне нравится его член. Этот вкус, запах, ощущения. Я готов умирать. И вдалбливать в себя этот член. За эти недели я уже освоил идеальную для него технику. Так, чтобы ему нравилось. Думаете, я шлюха? Нет. Я просто пассив. Я просто его пассив. Я сломался под ним... и нет, я не жалею. Вскоре я чувствую разливающееся во рту тепло. Задыхаясь, точнее, захлёбываясь, я всё же проглатываю всё до последней капли. Вкусно. Сладко. Развратно. И классно! Хватая меня за шею, он укладывает моё тело на стол, прежде одним движением свалив всё ненужное. Моя спина касается холодной древесины. И я чувствую в себе член. Его член. Большой, толстый и только мой. Мой. Кайф. Привычный кайф от него. Он знает, как задеть мою простату, как, блять, проехаться по ней со всего размаха. Вот ведь сволочь! Я выгибаюсь, как будто ломая позвоночник, но нет... он ломает мою волю гораздо больнее. Входит с размаху, не заботясь о том, что мне, наверное, больно. Ему похуй на мою боль. И мне приятно это. Я— его, и он может делать, что угодно со моим телом и разумом. Что угодно! Лишь бы ему было приятно от этого. Вот я снова чувствую тот самый ярко-фиолетовый фаллос около своей дырочки. Ох, боже! Снова. Второй член входит в меня не без труда. Я кричу. Больно, сука, больно! Толчки всё усиливаются. С каждым разом я, кажется, рвусь всё больше. а потом кайф. Снова чистый кайф, не дающий чувствовать боль, а, наоборот, заставляющий её любить. —Кончу. Щас кончу!— вопли. Биллу они нравятся, особенно, когда это мои вопли. —Ну, давай, вместе со мной,— я молча, без выбора, соглашаюсь.— Три... Два... один! Я кончаю. Я чувствую горячую сперму внутри себя. Привычную. Ох, как здорово! Билл опускается обратно в кресло. Его взгляд, как обычно, прикован к моему аналу, из которого вытекает его семя. И ему нравится, я чувствую. —В организме омеги есть матка. Она дана им, чтобы после оплодотворения альфой, омега мог выносить их ребёнка. Ты понял, Диппи?— он обращается ко мне, да? —Да, я понял,— смиренно отвечаю я, рвано выдыхая. —Тебе эта информация пригодится потом. Когда-нибудь,— усмехается он. К чему бы эти слова? Странные у меня чувства по этому поводу! Но не успеваю я об этом подумать, потому что просыпаюсь. Где-то рядом посапывающая Мейбл. Сегодня первое сентября, а значит, пора в школу собираться!