***
— Ты упрямый рогатый баран, — каркнул Юнги со своего насеста, не забывая чистить перья и презрительно поглядывать на сонного Чонгука. — Зарылся в свои книжки по самые рога и больше ничего не видишь. Вот что тебе мешает пустить его, а? Он уже знает, что это не было сном, — чуть тише добавил и едва успел увернуться от брошенной подушки. — Ах ты пернатое чучело! Что ты сделал? — Подарил малышу цветы от твоего имени, — смеялся Юнги, зависнув под потолком. И добавил, чуть погодя: — С Искристого луга. Подушка сама собой загорелась и рассыпалась пеплом. — Да как ты… — Впусти его. И если хоть раз пожалеешь об этом, я готов до конца жизни ходить блохастым псом. Чонгук засмеялся. — Какие жертвы ради простого смертного мальчика. — Он уже не мальчик, ему скоро шестнадцать. Ты давно его видел? Феечки, оказывается, не просто так палочки получили — он красавец, как и говорила Сокджи. И голос у него слаще и тягучее любого меда, обожаю слушать этого оборванца. И если ты боишься привязаться к пацану, то поздно — он уже глубоко в голову тебе забрался и крепко угнездился. Так что хватит вертеть клювом и пойди познакомься с ним нормально. Юнги был пусть и язвительным, но такие тирады не выдавал еще никогда. Он был прав во всем, но Чонгук все равно упрямо нахмурился, не желая признавать очевидного. Но когда утром к границе примчался сияющий Тэхён с хрустальными цветами в волосах, Чон вышел к нему сам. — Я знал! Знал! — Тэ едва не прыгал от радости, дергая себя за пальцы от волнения и лишь спустя пару минут успокоился, осознавая, перед кем стоит. Кашлянул, краснея, и поклонился, как учила тетушка Сокджи — по всем правилам этикета, как подобает принцу. — Приветствую Вас, Владыка. Спасибо за Ваш подарок и за то, что уделили мне время. — Мм, уже не светлость? Тэхён отчаянно покраснел. — Я был груб с Вами тогда, простите, — он опустил глаза и почесал макушку, едва не уронив все цветы с волос. Они переливались в лучах осеннего едва теплого солнышка, радужными бликами падали на лицо. Чонгук признал правоту Юнги — за эти пару лет принц стал еще красивее. — Мне тогда даже больше понравилось. Мы не на приеме, можешь не обращаться так официально. — Тогда… Хён? Чонгук едва не засмеялся, настолько у парнишки была растерянная мордашка. — Да, пока сойдет. И я думаю нам лучше уйти, сюда пытается незаметно пробраться отряд солдат. Парнишка завертел головой, а Чон взмахнул рукой, создавая небольшой проход в изгороди, впуская Тэхёна в волшебный мир. И в свою жизнь.***
Тэ стал проводить в Лесу каждый день. Он приходил, громко кричал в колючую изгородь, и та послушно расступалась, пропуская его. Он бежал сквозь Искристый луг вглубь, к озерам, где под тенью золотистого водопада возвышался замок Владыки, и его уже ждал Юнги, начинающий привыкать к человеческому обличью. Они шли смотреть, как речные пикси пускают радужные круги по воде, играли в волшебные шахматы с гномами и в прятки с дриадами. Всем жителям Леса Тэ очень нравился, они были рады провести с ним время и показать все вокруг. Чонгук чаще просто ходил следом, наблюдая, как парень улыбается каждому, вежливо здоровается и интересуется, как дела. Такое поведение вызывало лишь улыбку, и Чонгук понимал, за что же Юнги так полюбил Тэхёна и почему утверждает, что они братишки. Тэхён Чонгука побаивался. Он хотел знать о нем все, хотел с ним дружить, но вечно мрачный вид его отталкивал, заставлял смотреть лишь издалека. Все жители леса относились к нему, как к другу, подшучивали и приглашали в гости, но Чонгук лишь улыбался и говорил, что занят. И эта милая улыбка, которая ни разу не была обращена к нему, Тэхёну, парня очаровывала и притягивала. Он хотел, чтобы Чонгук однажды так улыбнулся и для него. Потому каждое утро он вертелся перед зеркалом, укладывая волосы и подбирая из немногочисленного гардероба самое красивое. Выпытывал у Юнги, что его хозяин любит, и приносил Чонгуку сладкие пирожки со смородиной от тетушки, часто напевал себе под нос, боясь громче, и подговаривал фей летать во время заката, создавая множество ярких теплых бликов от садящегося солнца. Но Чонгук все не улыбался, старался даже не смотреть в его сторону, часто ходил, мечтательно глядя в голубое небо. И пару раз Тэхёну казалось, что тот плакал. — Ты плачешь? — Тебе кажется. Просто скучаю. — По кому? — По чему, — поправил Чонгук и улыбнулся уголком губ. — По небу. — Ты летал? Тэхён сел на большой камень рядом с Чоном и поджал колени к груди. — Выше облаков. — А какие у тебя были крылья? — Тэ хотел представить, как можно лететь туда, наверх, не бояться упасть. — Большие, сильные, — Чонгук словно крылья расправил плечи, все еще глядя наверх. — Несли меня сквозь ураганы, побеждали любые ветра. И тянулись за мной плащом, грея в холода, — он повернулся и улыбнулся. — Нет ничего лучше полета, Тэхён-а. От этой мягкой, слегка грустной улыбки у парня затрепетало сердечко и ухнуло куда-то вниз. Он отчаянно покраснел и отвел глаза, но лицо Гука отпечаталось в памяти несмываемой картинкой. — А где они теперь? — Их у меня украли. Люди из-за страха способны на многое. Даже таким образом ослабить врага. — Кто? — едва слышным шепотом спросил Тэ и его вопрос унес ветер, но маг услышал. — Король. Он их спрятал и радуется своему триумфу. — А их можно вернуть? Чонгук не ответил, лишь потрепал золотистые кудряшки. В них сразу сплелись в венок любимые ромашки Тэхёна, подмигивая золотистыми сердцевинками. Парень сразу засиял солнышком, и, казалось, забыл о своем вопросе. А Чонгука словно ослепило этим сиянием, и он улыбнулся, добавляя к ромашкам еще лазурные незабудки. Тэхён побежал показывать подошедшему Юнги красоту. Тот повосхищался, улыбаясь деснами, взглянул на Чонгука и, пока Тэ убежал показывать венок своей подружке-русалке, сел рядом с ним. — Я, конечно, может многого не понимаю, но ты только что заболел. — Что? Юнги не ответил, лишь ехидно посмеиваясь. — Ох, неужели малыш Тэ растопил сердечко нашему Чонгуку? — приторно пропела русалка, улыбаясь подбежавшему Тэхёну. Ее искрящийся яркими лазурными чешуйками хвост был почти полностью погружен в воду, а длинные черные волосы прятали от любопытных глаз прелестную фигуру. Изумрудные без белка глаза были хитро прищурены и с любопытством изучали парня. — Ничего я не растопил, — Тэ покраснел и сел рядом с подругой. Он хотел похвастаться, но теперь и сам задумался — с чего Чонгуку вдруг делать ему подарок? Уши загорели смущением, а русалка не отвлекала, давая подумать, расчесывая гребешком-ракушкой волосы. — А может и правда?.. — Тебя нельзя не любить, рыбка, ты слишком очарователен, — девушка потрепала ему щечку, улыбаясь, и Тэ смущенно заулыбался в ответ. — Я хочу сделать для него что-то, но не знаю, что именно. Русалка приложила к пухленьким губам ладошку и подвинулась к парню ближе. — Рыбка моя, тебе что, нравится наш Владыка? — Нуна! — Тэхён воскликнул, вставая и возмущенно сопя. Ему и в голову такое не приходило! — Я просто хочу с ним подружиться. — А еще прихорашиваешься по утрам и бегаешь в Лес, как на праздник, просто чтобы со мной поболтать, ага. Я поверила, — посмеиваясь, она скользнула в прозрачную воду и, ударив хвостом, обрызгала его с ног до головы. В ту ночь Тэхён не смог уснуть. Он, подумать только, влюбился во Владыку Зачарованного леса. Влюбился же? Отрицать было глупо, раз это видят уже все. Даже тетушки поглядывают на него подозрительно. Тэ не привык к таким душевным терзаниям. У него все всегда понятно и легко, никаких проблем, а тут от осознания такого вот чуда руки трясутся и не спится, хотя скоро рассвет. Они ведь и общаются редко, пусть и видятся каждый день уже больше года. Тэ быстрее бы признался, что ему нравится Юнги-хён, лишь бы не признавать симпатию к Чонгуку. Сейчас бы убежать подальше, спрятаться. Или взлететь повыше, чтобы не достал никто. «Взлететь?» Тэхён сел, подперев подбородок рукой. «А что если крылья Чонгуку и правда можно вернуть? Как? Очевидно — пролезть в замок и украсть. Опять-таки, как?» Остаток ночи Тэ не спал вовсе, возбужденно придумывая самые немыслимые варианты набега на королевский замок и захвата таких ценных крыльев. Там были и полеты с феями-воинами, которых он сам же и выдумал, и атака с армией гномов и троллей, и одиночная вылазка посреди ночи, подобно ассасинам. И последний вариант казался ему самым лучшим. Так и не поспав нормально, все равно бодро вбежал на кухню с утра и перечмокал тетушек в щечки. — А вы когда-нибудь бывали во дворце? Сокджи подавилась ягодным компотом, а Хосун случайно высыпала в будущий суп весь перец из баночки. — Доводилось однажды, — осторожно ответила Чимин, которая отреагировала спокойнее и теперь поглядывала на сестер, чтобы те ничего лишнего не сказали. — А почему ты спрашиваешь, Тэхённи? — Просто видел его издалека уже столько раз, стало интересно, какой он, — не моргнув глазом, соврал Тэ, улыбаясь. — Там красиво? — Очень, пирожок, только вот тебе туда нельзя, — Хосун вытерла руки фартуком и пожурила парню пальцем. — Король не жалует чужаков, насколько мне известно. — Хорошо, не буду, — он скрестил пальцы под столом и заулыбался еще шире. Само собой будет. Быстро позавтракав и взяв с собой на обед несколько бутербродов, компот и пару вареных яиц, Тэхен побежал к Лесу, советоваться. Юнги встретил его как обычно, возле замка, увлеченно жуя орехи. — Единственное, с чем я готов мириться — в это тело влезает больше орехов и вкус ярче, — сказал он однажды, когда Тэ спросил, не надоело ли ему так ходить. — Ты сегодня поздно, малой. Куда пойдем? — Я еще ни разу не видел замок, хён, хочу экскурсию, — парень зашаркал ножкой. — Я там сам теряюсь, ты уверен? Тэхён закивал и улыбнулся мило. Безотказное средство манипулировать взрослыми. — Милый негодник. Заходи. Широкие деревянные ворота были гостеприимно распахнуты. Они вошли в большой холл, освещенный сквозь большие витражные окна. Солнце пускало цветные отблески яркими картинками на пол и ведущую наверх бежевую мраморную лестницу. Деревянный пол был покрыт резьбой, Тэ даже присел, поковырял пальцем, но не смог зацепить рисунок. — Там бальный зал, там библиотека, а там — кухня. Это все, что я знаю, — пожал плечами Юнги и захрустел очередным орешком. — Я может тогда сам осмотрюсь? Обещаю ничего не ломать и никуда не врываться. — Точно? — ворон заколебался. С одной стороны он должен следить за малым, а с другой тут с ним ничего не может случиться. — Ладно, я буду на улице, если что — кричи. Тэхён захлопал в ладоши и ускакал на кухню, придумывая на ходу что же можно выпросить у поваров вкусного. Широкими коридорами с теплыми коричневыми стенами и множеством цветов, растущих прямо из пола и стен, он добрался до двустворчатой двери с окошком посередине. И сквозь него Тэхён увидел исполинских размеров кухню, пышущую жаром и источающую превосходные запахи. Вежливо постучавшись, парень заглянул и сразу был подхвачен двумя парами рук под локти, усажен за огромный стол. Странные худые люди с большими на пол-лица глазами без белка и необычно лиловой кожей что-то непонятно залепетали и стали суетливо нести на огромный стол блюда. Множество разных вкусных и совершенно незнакомых блюд. В Тэхёна не поместилась и треть, хотя он ел всего понемногу, желая попробовать каждое. Повара что-то разочарованно трещали, убирая оставшееся, но видя довольное лицо Тэ, робко улыбались, а тот знаками пытался дать понять, что вкуснее ничего в жизни не ел. Из кухни он не вышел — выкатился. Оставил там весь обед, что брал с собой из дома и даже посмеялся, когда необычные повара разбирали по кусочкам бутерброды и пробовали. Следующим по списку был бальный зал. Он был воистину огромен и великолепен. Колонны оказались стволами могучих деревьев, увитых виноградными лозами. Яркие зеленые кроны образовывали неповторимый по красоте потолок, из листвы которого свисали сотни маленьких фонариков разных цветов. Небольшие арки вели на балконы, с которых можно наблюдать за водопадом изнутри и садом полным уютных ниш и наполненным дивным ароматом цветов. Тэхён, каждый день открывавший в этом Лесу много прекрасного и недостижимого для любого другого человека, должен был бы перестать удивляться, но раз за разом восхищенно замирал, находя что-то новое. Он забрался на возвышение в конце зала и робко стал рядом с удобным мягким троном, едва сдержавшись, чтобы в него не сесть. Затем набрал в легкие воздуха и, поначалу тихо, затем громче, начал петь. Наслаждался эхом, отскакивающим нотами от колонн и стен, звенящим в зеленых кронах. Так хотелось смеяться, танцевать, петь под сводами лиственного потолка, что изнутри рвался отчаянный вскрик, а на глаза наворачивались слезы. Закончив петь, прикрыл глаза, улыбнулся. Солнце пускало лучи сквозь стену воды и намекало, что прошло уже достаточно времени, а еще столько всего не осмотрено. Тэхён подскочил и побежал к выходу, вылетел со смехом из бального зала и, не сбавляя темп, помчался в сторону библиотеки. По извилистому коридору с множеством дверей, каждую из которых обещавший никуда не врываться Тэхён обязательно открывал и заглядывал внутрь. Ни одна из них в библиотеку не вела. Но потом он увидел ту самую дверь. Массивная, дубовая, она оказалась до ужаса тяжелой и не поддалась с первого раза. Но Тэ был упрям и все равно скользнул в получившуюся щель, оказываясь в обители знаний. Помещение было погружено в полумрак, освещенное лишь узкими прорезями окон. Среди высоких длинных стеллажей стояли мягкие диваны и длинные столы, а в дальнем углу шумел небольшой водопадик. Тэ шел между многоэтажками книжных домов с открытым ртом и боялся даже дышать, пораженный таким богатством книг разных времен и народов. И тут дрожащий свет откуда-то сбоку привлек его внимание. Стараясь не шуметь, Тэхён осторожно выглянул из-за стеллажа и замер, затаив дыхание. На одном из диванов, подложив под щеку массивный пожелтевший том, спал Чонгук. Три алые свечи на столе разгоняли желтым пламенем тьму вокруг, очерчивая такое безмятежное сейчас лицо Владыки. Витые рога врезались в темноту, непослушные волосы разметались по фолианту. Тэхён подошел ближе и присел рядом с диваном на колени. Боясь даже дышать, он провел рукой по волосам, почти невесомо. На вид жесткие локоны оказались мягкими, и Тэ прикрыл рот ладошкой, сдерживая рвущийся наружу писк. Судорожно выдохнул и осторожно убрал волосы со лба, едва касаясь погладил по щеке. — Подожди немножко, и ты скоро снова будешь летать, мой Владыка, — одними губами, чтобы не разбудить, шепотом. Пухлые губы Чонгука приоткрылись в тихом вздохе, а Тэхён замер неподвижно, заворожено глядя на них. В голове вертелась лишь хаотичная и бесшабашная мысль о поцелуе, о котором будет знать лишь он, а для Чонгука легкое касание будет сном туманным и расплывчатым. Решившись, Тэ неловко ткнулся своими губами в губы Чона, едва ощутимо, замерев на секунду. Затем отстранился, сам ошарашенный своей смелостью, наглостью и с колотящимся в бешеном ритме сердцем. Чонгук даже не пошевелился, продолжая спокойно спать. Тэхён поспешно встал и, едва сориентировавшись с какой стороны выход, помчался в ту сторону, сгорая от стыда. Оказавшись в светлом коридоре, отдышался, пытаясь прийти в себя. Вот уж точно, влип по самую макушку в этого рогатого. Юнги, как и говорил, ждал его снаружи. Он безмятежно спал на широкой скамье, свернувшись клубком и спрятав лицо в изгиб локтя. Пытаясь отвлечься, Тэ подумал, что ему бы стоило быть котом, а не птицей. Он забрался рядом с ногами, обнимая колени, и вздохнул. Лучики послеобеденного солнца разбивались о шумную стену водопада, разлетаясь яркой радугой. А Тэхёна уже эта красота не радовала. Он сидел и думал. «За что мне нравится Чонгук? Ну… Он красивый. Но мрачный до ужаса. Он добрый, его любят все жители Леса. Но серьезный слишком. Может он только со мной такой? Нуна говорила, что он улыбчивый и язвительный, а раньше был и вовсе проказник, каких мало. Что произошло? Дело только в крыльях? Или есть еще причина?» — Будешь столько думать — голова взорвется, — широко зевнул Юнги и медленно сел, потирая глаза. Тэхён повернулся и умилился, привычно широко улыбаясь. — Ты на кота похож больше, чем на ворона, — Тэ рассмеялся, глядя, как хён скривился. — Клюв прикрой, желторотик. Я благородная птица, а не ленивое высокомерное животное. — Как скажешь. Хён, а почему Чонгук перестал быть веселым? Мин аж воздухом поперхнулся от неожиданной смены темы. — Ну, он крылья потерял и скучает по ним, — неуверенно проворчал ворон. — Нет, о них он вспоминает с грустью, ему плохо без них. Но, если о них говорить, он не закрывается и не уходит. Юнги улыбнулся, поражаясь, насколько все же вырос этот мальчишка. — Он сам тебе скажет, если посчитает нужным. — Ну хён! — Нет, мелкий, это его секреты. Тэхён нахмурился и, пожевав губу, задал следующий вопрос. — А ты хорошо знаешь королевский дворец? Ворон повернулся и пристально вгляделся в принца темными глазами, будто проникая в мысли. Тэ старался выдержать этот взгляд, казалось, даже дыхание задержал. — Достаточно хорошо. Но тебе советую туда не соваться. Тэхён послушно кивнул, скрестив незаметно пальцы. Он для себя все решил. — Хён, я себя неважно чувствую, я, наверное, не приду завтра. Да и тетушки просили помочь по дому. Юнги сделал вид, что поверил, глядя вслед удаляющемуся в сторону границы парнишке.