'Cause it's you my voice that start to decay

      Вот теперь он понял, насколько сильным был тот удар, который он нанёс Рей одним неосторожным вопросом, заданным не в том месте и не в то время, и почему она пыталась убежать. — Это ужасно, — медленно сказал он. — Ты пыталась… не знаю, обратиться к психиатру? — У меня нет денег, — ответила Рей. — Может позже, когда закончу университет и устроюсь на приличную работу. — И ты будешь переживать это снова и снова, каждый раз, когда кто-то выразит к тебе симпатию? Изображать, что ты счастлива, как те человечки в макете? — Это несложно, По. На самом деле я могу справиться, правда, ведь я знаю главный источник моего беспокойства. Я устраню его и больше проблем не будет. — Я бы не сказал, что ты в этом уверена, Рей, — покачал он головой, ведь её голос дрожал, хоть По и видел, как она отчаянно убеждает в сказанном саму себя. — Почему бы тебе не попробовать? С ним?       Не отвечая, Рей прилегла на постель, подложив сжимаемую в руках подушку себе под голову. Замешкавшись, По опустился рядом; Рей смотрела на него с тоской и затаённой болью, и он осторожно потянулся к ней, взяв за подрагивающую руку и надёжно переплетя их пальцы. — Ты ведь сама сказала, что он хочет заботиться о тебе, — продолжил По. — Может, стоит позволить ему? Ты действительно сильная, Рей, но ведь нет ничего страшного в том, чтобы изредка принимать помощь от людей, которым ты небезразлична. — Он ведь... — пальцы в его руке сжались, — он мой преподаватель, По! Ты же видишь, это как… Словно всё повторяется. И когда я думаю обо всём произошедшем, я переживаю всё заново, представляю, что случилось из-за меня с Чуи, и что маленький мальчик остался из-за меня без отца, и это… это всё из-за того, что я тогда не смогла промолчать! — Ты не виновата, Рей, — твёрдо сказал По. — И ты не должна была молчать. Если бы Бен не был твоим преподавателем, тебе было бы проще, как ты думаешь? — Возможно, — он видел чёрные дорожки от туши на щеках Рей, — но я боюсь, что могло бы быть так, что… что я на него даже бы и не посмотрела, не будь он моим преподавателем, понимаешь? Вдруг это засело где-то у меня в голове, ударило по психике, и Бен мне совершенно не нужен, как человек? — А он тебе нужен?       Рей помедлила. По был готов поклясться, что слышит биение её израненного сердца в тишине спальни. — Нужен, — тихо сказала она и вытерла свободной рукой новые слёзы. — Он мне нужен. Он мне нравится. Я даже…       Она не договорила, но По понял, что за слова чуть было не сорвались с её губ. — Тогда ты не должна бояться. Он — это новый этап в жизни, Рей. За что он тебе нравится? — Бен заботливый, — уголки губ дрогнули в попытке улыбнуться, — и очень умный. И с чувством юмора. И он такой красивый, По, я просто теряю голову, когда вижу его. Прости, я не должна… Это так неправильно! Что я вообще делаю…       Она нервно засмеялась, закрывая рот рукой. — Ты всё правильно делаешь, Рей, - возразил По. — Ты должна рассказывать и не останавливаться, чтобы стало легче. — Нет, я… — она задыхалась от смеха, с трудом произнося слова, — ты только… что мы...только подумай!..Мы тут чуть было не переспали, а я лежу и нахваливаю тебе своего предыдущего любовника!.. Это такая умора!..       Нужно было принести сюда всю бутылку с водой, печально подумал По, глядя, как плечи Рей сотрясаются в истерических судорогах.       Она смеялась ещё несколько минут, постепенно затихая, и вспышки смеха становились всё менее яркими. — Я думаю, тебе нужно поговорить с ним, Рей, — сказал По, когда смешки практически сошли на нет. Рей округлила глаза в немом возражении. - Если он действительно такой умный, как ты говоришь, он всё поймёт. — Не говори глупостей, По. Ты же его видел. Любая женщина с удовольствием составит с ним пару, и он способен выбрать достойнейшую из них. Зачем… зачем ему я? Зачем кому-то вешать себе на шею столько проблем? Он найдёт лучшую, чем я, для этого много усилий не нужно. Да и как я могу ему рассказать обо всём? Вдруг он… он не поймёт, По. Он прогонит меня, потому что ему будет мерзко, и будет прав! — Но ведь я понял, Рей. Я понял, и я не хочу тебя прогонять. Я хочу помочь. — Это просто вежливость, — горько улыбнулась она, — и желание написать книгу. Если бы у нас сейчас всё получилось, ты бы потерял интерес ко мне, ведь так обычно и происходит. Никаких обязательств.       Ответом ей послужил глубокий вздох. — Так, давай-ка я тебе кое-что объясню, — По приподнялся на локте, — во-первых, я не потерял бы к тебе интерес, Рей, ты прекрасный человек и совершенно напрасно принижаешь себя. — По, я не… — Дай мне договорить, — она послушно замолчала, — во-вторых, он так разглядывал меня при встрече в “Коррелии”, словно я пнул его любимую собаку! Рей, если бы ему было наплевать, он бы не ревновал тебя ко мне, а просто нашёл бы другую, как ты и говоришь. Он ведь пришёл к тебе домой после, я видел. Что он сказал? — Что я — лучшее, что с ним случалось, — боязливо произнесла Рей, — и что никто не обидит меня, пока я с ним рядом. — Вот видишь! Стал бы он так говорить, если бы ты была для него никем? — А если он сказал специально, чтобы снова переспать со мной? — Тогда я сломаю ему нос, — решительно сказал По.       Рей издала нечто среднее между икотой и смешком.

***

      Электронные часы на прикроватном столике показывали угловатыми красными цифрами 3.37 утра. Рей сонно поморгала, не понимая сначала, почему вокруг так много места и лежится так вольготно, но после, пошевелив пальцами и немного проснувшись, она вспомнила, где сейчас находится.       Дождь закончился, и за окнами было тихо.       По спал на соседней подушке, лёжа на боку. Его рука лежала слишком близко к её убаюканному тёплому телу - они заснули, держась за руки, во время рассказа По. — Расскажи мне о своей любимой, По, — попросила его тогда Рей шёпотом. — Расскажи, какая она?       Ей было любопытно, каково оно, любить кого-то вот так, нормально, без всех этих выворачиваний себя наизнанку и непрерывно давящего чувства вины.       Взгляд По потеплел. — Фазма чудесный человек, — произнёс он мечтательно. — Она сильная и храбрая и умеет держать своё слово. И я могу любоваться ею, когда она спит рядом или когда собирается на работу, или когда кормит рыбку...       Он говорил и говорил, словно таинственная Фазма стояла перед ним, и в его словах было нечто такое, что заставляло Рей расцветать внутри. Он и правда любил её, и мучился от их разрыва и от своей недальновидности. Рей жутко сконфузилась, когда он, тщательно подбирая слова, объяснил, почему они сейчас не вместе. И тут она успела причинить вред окружающим.       Размеренный голос По усыпил её, и она задремала, проснувшись сейчас цельной и собранной. Когда в последний раз ей было так легко внутри? Тяжесть, которая незримо давила её на плечи все эти годы, исчезла; всё клубящееся внутри отчаяние она выплеснула наружу, излив душу По, и это оказалось гораздо эффективнее, чем привычное самобичевание и горсти таблеток.       Стараясь не скрипеть, Рей слезла с кровати. Куртка, платье и чулки валялись рядом, но Рей нужно было уйти быстро и тихо, чтобы не разбудить По, так что она собрала бельё в мягкий комок, кое-как натянула платье и старательно застегнула крючки до талии, соорудив некое подобие юбки. Футболку она постирает и вернёт при случае. Маловероятно, конечно, но вдруг она снова навредит По, оставшись здесь?       Рей с удовольствием бы посмотрела с ним кино и поела поп-корна, или они могли бы налить себе ещё виски и поговорить обо всём на свете. Но ей нужно было к себе. Нужно было сделать кое-что очень важное.       Она прокралась через тёмную гостиную, накинув на плечи куртку и спрятав комок чёрного нейлона в карман. Кажется, язычком молнии она зацепила нежный тонкий материал, и теперь чулки придётся отправить на свалку.       Рей почти добралась до двери, когда задела бедром некстати подвернувшийся стул, просто невообразимо громко сдвинувшийся с места. Она замерла, прислушиваясь - в комнате По заворочался на кровати. — Рей? — послышался его голос. Рей чертыхнулась. — Рей, ты уходишь?       В спальне зажёгся жёлтый ночник. Потирающий глаза По возник на пороге, вопросительно глядя на неё, словно застиг на месте преступления. — Я хотела уйти тихо, — извиняющимся тоном сказала она, поплотнее запахивая куртку, - Прости, что разбудила. — Ничего, — он зевнул в кулак, подходя ближе. Жёлтый свет из спальни подсвечивал его смуглую кожу, и Рей, невольно залюбовавшись, подумала, что такой красивый оттенок хорошо бы смотрелся в стим-панк костюмах. — Ты был прав, По, я должна собраться. Мне нужно кое-что сделать. Прямо сейчас, пока я решилась, вот я и... — Ты можешь остаться до утра, — предложил По. — Я посплю на диване, если тебе неловко, но незачем вот так срываться ночью в никуда.       Его вечно непокорные волосы были чарующе взъерошены после сна, и весь в целом он был такой крепко сбитый и уютный, словно огромный плюшевый медвежонок, так что Рей не устояла перед порывом и крепко-крепко обняла его. Он растерялся, но спустя несколько мгновений опустил руки на её плечи и осторожно прижал к себе. — Мне нужно уйти, — прошептала Рей в его грудь, — но я бы с удовольствием осталась, По. Но ты был прав, я должна поговорить с Беном. Я чувствую, что это нужно сделать как можно скорее, пока я вновь не начала сомневаться в нём и в себе. — Если он начнёт нести чушь, возвращайся сюда, — выдохнул По в её макушку со смешком. — Мы закажем китайской еды, напьёмся, я закинусь “Виагрой”, ты включишь свою любимую порнушку — и всё пройдёт как по маслу. — Это самый отвратительный подкат, который я когда-либо слышала. — Я старался.       Они оба понимали, что этого никогда не произойдёт, и тем смешнее становилось Рей, когда она постаралась вообразить всё в красках. — Я хочу сказать, что тебе достаточно просто покричать мне с той стороны, — По отстранился от неё, скользнув руками по гладкому материалу куртки. — Если тебе опять станет страшно. Только пообещай, что не будешь делать ничего плохого, ладно? — Обещаю.       Он щёлкнул дверным замком, открывая тут же пахнувший на них прохладой чёрный проём коридора, и Рей, уже почти занёсшая ногу и переступившая порог замерла, повинуясь возникшей мысли, и мягко поцеловала его в щёку. — Ты начал сегодняшний вечер этим, а я заканчиваю, — объяснила она обомлевшему По. — Мы должны вернуть всё на свои места, так будет правильно.       Рей чувствовала его взгляд на себе, пока не скрылась за поворотом коридора. Спускаясь вниз по отшлифованным многочисленными шагами ступеням, она услышала щелчок замка.

***

      Гудки в трубке были раздражающе-длинными и назойливыми. Рей стянула платье, не утруждая себя складыванием его в шкаф, и оно так и осталось лежать кучкой на полу.       Она сидела за обеденным столом в трусиках и футболке По, нервно стуча ногтем по столу с такой силой, что крошечные частички красного лака крошились и опадали на столешницу. Света из ванной комнаты было достаточно, чтобы их рассмотреть.       Рей было начала сомневаться, когда вернулась домой, но тут же, при первых пагубных мыслях, решительно зашла в ванную и умылась ледяной водой. Щеки тут же заколола судорога, но голова прояснилась. Кое-как вытерев тушь с щёк полотенцем и безнадёжно его испачкав, Рей отыскала свой смартфон в рюкзаке и дрожащими руками набрала нужный номер.       Бен поймёт её. Она разглядела в нём больше, чем хотела, но теперь она точно может сказать, что хочет быть рядом с ним. Это всего лишь разговор, она смогла выложить всё По, сможет рассказать и ему.       Но он не брал трубку. Рей запустила руку себе в волосы, пытаясь хоть как-то отвлечься от зловредного тумана мыслей и голосов, нашептывающих ей снова и снова: “Ты не нужна ему, Рей. Ты никому не нужна. Ты не способна к нормальной жизни”.       Нет. Она сможет. Ведь По правильно всё сказал - она не виновата в произошедшем.        “Ты не нужна никому. Ты не нужна Бену. Ты не нужна По.” — Заткнись, — пробормотала Рей, изо всех сил дернув себя за волосы так, что корни отозвались тянущей болью. — Я справлюсь.       Вызов завершился, и она снова нажала на значок звонка. Пожалуйста, шептала она. Пожалуйста, Бен. Ноготь мерно стучал по столу, удар импульсом отдавался в тело, звуча, как карающий набат. — Да? — прошуршало в трубке почти неразличимо. Рей счастливо выдохнула - она дозвонилась! — Бен! — не могла сдержать радости она. — Бен, это Рей! Бен, мне нужно… — Рей, ты в курсе, который час? — голос звучал невнятно и сипло, видимо, Бен спокойно спал и не слышал многочисленных попыток Рей дозвониться. — Что-то случилось? — Нет, Бен! То есть, да. То есть… я хотела поговорить, — слова начали смешиваться, язык заплетаться, но Рей стиснула кулак — она справится. Она должна справиться. — Поговорить? А это не может, — он зевнул, — подождать? Ей-богу, Рей, у меня завтра… хотя нет, уже сегодня, симпозиум с утра, и я бы хотел… — Можешь приехать ко мне, Бен? — задала Рей вертящийся на языке вопрос, и трубке воцарилась напряженная тишина. — Я хотела бы увидеть тебя. Я приготовлю лапшу. Помнишь, которая тебе понравилась? — Рей, послушай… — ...я могла бы приехать к тебе, конечно, — тараторила она, — но я не знаю, где ты живёшь, Бен, а в университете не удобно, совсем не удобно. — Рей, это всё здорово, но… — ...там слишком много людей, — поспешно объяснила она. Он, верно, не понимает спросонок, почему в университете им не поговорить. Но это не телефонный разговор, она должна признаться в личной беседе. — Мы должны быть только вдвоём, понимаешь?       Её голос перестал повиноваться и оборвался звенящей высокой нотой. — Рей, пойми меня правильно, — сказал Бен уже чуть осмысленнее, — ты славная девушка. Но я не могу срываться к тебе каждый раз, когда у тебя зачешется там, где ты не сможешь достать. Я не игрушка, в конце концов, у меня тоже есть желания и чувства. — Бен, но это… — Сейчас четыре часа утра, - продолжил он, — и сегодня у меня не день, а просто засада. Ты должна понять, ты ведь часто бываешь занята. Я при всём желании не смогу приехать к тебе, чтобы потрахаться. Кроме того, потом ты опять выдворишь меня, а это совсем не приятная перспектива.       Его слова обрушивались на Рей безжалостно и жестко, причиняя почти физическую боль. Она не так выразилась, он её не понял! — Бен, я не это имею в виду! — Рей пыталась говорить спокойно, но внутри вновь всё начало скручивать, и дрожь в пальцах стала почти физически ощутима. — Бен, пожалуйста! Я не прогоню тебя! — Рей, увидимся позже, — пробормотал он глухо, словно зарылся лицом в подушку. — Этот симпозиум — важная штука. — Бен, прошу! Не клади трубку!       Она должна возразить ему, удержать на линии любой ценой! Кровь стучит в висках, но предложения не формулируются, текст не собирается воедино, и всё, что Рей может делать, это умолять его не класть трубку. — Потом поговорим, Рей. Спокойной ночи, — попрощался Бен и отключился.       Из трубки донеслись мерные гудки. Рей медленно отвела её от уха и посмотрела на экран, где на фоне чёрных пикселей значилось лаконичное белое: “Бен”. “Ты не нужна ему, Рей. Ты никому не нужна. Не нужна. Не нужна. Не нужна.”       Рей вскочила, кинувшись в ванную, к раковине, и открыла кран с холодной водой. Прогнать, прогнать этот голос! Он обманывает её! Она нужна Бену, он сам говорил ей!       Она сунула голову под сильный поток воды, пронзительно завопив от холода. Она должна успокоиться. Прочь, прочь все сомнения, ведь Бен говорил с ней тогда так искренне, он не мог ей врать. Врала только она, говоря, что у неё нет на него времени.       Чудом не уронив телефон в воду, Рей отбросила мокрые волосы назад, лихорадочно заворачивая кран, и взглянула на себя в зеркало. Пряди облепили лицо с остатками макияжа, губы посинели от низкой температуры и мелко дрожали, а в глазах было то самое загнанное выражение, которое Рей ненавидела.       “ненужнаненужнаненужна.”       Игнорируя неприятные ледяные капли и мокрую футболку, Рей открыла шкафчик и нашарила там нужный пузырёк. Ей нужно успокоиться, иначе она снова всё разнесёт. Сколько она уже приняла за эти сутки? Одной таблетки будет вполне достаточно, ведь так?