Кузина

      Наследник Малфой пребывал в весьма растрёпанных чувствах. Внешне это выражалось в том, что нос он задирал куда выше обычного, смотрел на окружающих гораздо высокомернее, чем всегда, а слова цедил так презрительно, что вздрагивали даже привычные Грег и Винсент.       Душевный раздрай накапливался постепенно. То есть поначалу всё было жутко здорово. То есть, жутко, но здорово: придурок-Поттер, непонятно каким образом пролезший на Турнир, вернулся с третьего испытания в обнимку с трупом Диггори, вереща в истерике о возрождении Темного Лорда. Papa тогда исчез со зрительской трибуны вместе со старшим Паркинсоном. Наверняка поспешил приветствовать вернувшегося лидера, дабы успеть засвидетельствовать ему свою преданность. Драко тогда отлично развлёкся, важно расхаживая по Хогвартсу и многозначительно поглядывая на боязливо шушукающихся грязнокровок и детишек из нейтральных семей. Министерство, конечно, пыталось опровергнуть шокирующую информацию, представляя Поттера — как мило! — рехнувшимся от жажды славы выскочкой. А вот потом всё пошло не так.       Драко, едва вернувшегося домой на каникулы, вдруг в спешном порядке отправили вместе с Нарциссой во Францию. Его, наследника рода, даже не представили воскресшему Воландеморту! Мало того, там же, во Франции, он встретил большую часть Слизеринцев и кое-кого из Райвенкло. Как выяснилось в дальнейшем, остальных однокашников тоже распихали по родне на континенте.       Сколько было споров, предположений, почему соратники Темного Лорда едва ли не пинками выгнали собственных деток прочь из старушки-Англии. Ответ Драко получил, вернувшись в мэнор тридцатого августа. Тогда отец представил его своему повелителю.       Благословен будь вбитый с детства этикет и горячо любимый крестный, научивший ставить непробиваемые окклюментативные щиты! Наследник Малфой выглядел весьма достойно, когда скромно опустил глаза, склонившись в изысканном поклоне, а затем бойко оттарабанил подходящие к случаю приветствия и благопожелания. И кто бы знал, что поднять взгляд на Лорда он попросту трусил. Вернувшись с краткой аудиенции к себе в комнату, парень позорно разрыдался, скорчившись в закутке за шкафом, где когда-то в далёком детстве прятался от Бугимэна. Воландеморт версии тысяча девятьсот девяносто пятого года оказался страшнее.       Драко буквально колотило от чувства неправильности, неестественности происходящего. И даже не отвратительная полузмеиная морда и пугающие алые глаза Темного Лорда вызвали столь сильную реакцию. Видали и пострашнее. В той же клинике святого Мунго иной раз такая жуть встречается: волшебника, попавшего под какое-нибудь заковыристое проклятие или под детский стихийный выброс, иной раз и за человека-то принять трудно. А какие монстры изображены в книгах по химерологии! Но то, что благосклонно кивало в ответ на речи Драко, просто не имело права на существование. Оно ощущалось, как плевок в сторону магии, жизни, смерти и всех богов, когда-либо обращавших свой взор в сторону Туманного Альбиона. И в то же время от него несло чудовищной силой, справиться с которой не представлялось возможным.       Драко кликнул домового эльфа, потребовав принести Успокоительное. Зелье, сваренное крёстным, как всегда, сработало выше всяческих похвал. Выбравшись, наконец, из-за шкафа, парень сел на кровать и мрачно пихнул кулаком подушку. На смену страху пришла злость. Интересно, по какой-такой причине воскрешать Лорда взялся никому не известный Петтигрю? Почему повелитель не счёл нужным обратиться к верным соратникам? Снейп бы уж точно не напортачил с зельем так, как это умудрился сделать крыс своими кривыми лапками. Да что там, даже он, Драко, справился бы на порядок лучше. Но Воландеморт поставил на тёмную лошадку и прогадал. С такой внешностью в политику не поиграешь, а что уж там в голове творится…. Судя по слухам, циркулирующим среди последователей Лорда, с адекватностью у последнего явные проблемы. Немереная силища в руках безумного уродца — гадость какая!       Малфоям всегда достаётся самое лучшее! Это закон жизни. А что в этот раз? Им подсунули некодиционного Темного лорда! Кто-то за это должен ответить.       Вот такие мысли и бродили в белобрысой голове Серебряного принца факультета Слизерин, когда он под ручку с Панси Паркинсон пришел на собрание в купе старост. Ещё в прошлом году Драко немеряно возгордился бы, заполучив такую должность. На сегодняшний день, увы, его заботили проблемы совершенно иного толка. Но — noblesse oblige!* — выглядеть надлежит достойно. А это значит сопли вытереть, спину выпрямить, на лице изобразить ледяное равнодушие. Умница Панси, которой Воланде… морду отец показал в думосборе, уже успела прийти в себя и теперь являла собой образец безупречной, выдержанной леди. И не скажешь, что полчаса назад, закрывшись в купе с Драко, Крэббом и Гойлом, белая от ужаса и переживаний, она психовала, выспрашивая, как же им всем теперь жить.       Итак, купе старост. Сразу обнаружилась недостача: от Гриффиндора присутствовал только чрезвычайно гордый собой шестой Уизли. На все вопросы он бухтел нечто невнятное о Поттере и его родственниках — то ли ругался, то ли родословную поминал. В общем, никто так ничего толком и не понял. По-быстрому договорившись, кто какие вагоны патрулирует, все разошлись на дежурство.       — Драко, что там Уизел нёс про Поттера, я не поняла? — Панси ловко поймала за шкирку выпавшего из купе второкусника-хаффла и ловким движением палочки очистила его перепачканную в шоколаде физиономию.       — Да я сам не понял, — Малфой подтолкнул обалдевшего пацанёнка обратно в купе, освобождая проход. — Похоже, что Золотого Мальчика тоже назначили старостой, а рыжего что-то не устраивает. Может, он на Грейнджер рассчитывал? Сам-то он не любитель напрягаться, а Поттер, видно, отмазался от патрулирования. Небось, корона шрам натёрла.       Панси с готовностью хихикнула.       Патрулирование протекало спокойно. Только однажды пришлось вмешаться и разогнать драку между двумя гриффами с третьего курса и противостоящей им сплочённой компанией из двух слизеринцев и райвенкловца со второго.       В следующем вагоне всё было тихо, и только у окна в коридоре стояла незнакомая девушка. На вид — ровесница, ну, может быть на год младше. Явная магглокровка: мантия нараспашку не скрывает потёртые шорты по колено из популярной у магглов грубой синей ткани. Белоснежная рубаха навыпуск и мягкие туфли для спорта — ничего волшебного. Правда, волосы выглядели вполне по-ведьмовски. Такая буйная, стоящая дыбом грива со множеством вплетённых в неё украшений могла принадлежать только колдунье, отлично знающей толк в значимости артефактов. Широкие рукава мантии, закатанные по локоть, открывали руки, тоже увешанные всякой всячиной. Многочисленные цепочки, бусы и подвески на шее сплетались в своеобразный воротник. На этом фоне десяток серёжек в ушах и скромный гвоздик в ноздре даже как-то терялись и не привлекали особого внимания.       — Прикольно, — сказала ведьмочка, покосившись на слизеринцев, — а из купе незаметно, как картинка меняется. Там, наверно, зачаровано, да?       — Э-э-э… Что? — Драко несколько опешил от такой непосредственности. — Простите, мисс, мы не представлены…       Не то, чтобы Малфой знал всех старшекурсников Хогвартса поимённо, но память его никогда не подводила, и он готов был поклясться, что эту девчонку он в школе точно не видел.       — Ой, — улыбнулась та, — прошу прощения. Я Тиш Поттер из дома Штауберг. Книксен, простите, делать не буду, — она подёргала себя за штанину. — Одежда не соответствует.       — Драко Люциус Малфой, наследник Малфой, — церемонно склонил голову слизеринец. — Моя одноклассница Панси Паркинсон. Факультет Слизерин. Простите, а Вы случайно не родственница Гарри Поттера?       — Совершенно неслучайно я ему кузина, — хихикнула Тиш.       — А что там про окно? — вступила в разговор Панси.       — О-о-о! Это интересно! — Поттеровская кузина с детской непосредственностью хлопнула в ладоши. — Когда я смотрела в окно из купе, то пейзажи там сменялись совершенно естественно, как положено. А вот из этого, — она потыкала пальцем в стекло, — всё совсем не так. Был лес-лес-лес, а потом я моргнула — хоп! — и горы. Потом — хоп! — и поля. Без перехода. Прыжком.       — В общем- то, наверно всё правильно, — подхватила нить рассуждений Панси. — Хогвартс-экспресс всё-таки не простой поезд. И дорога, по которой он движется — не просто какая-то там обычная колея. Наверняка она проложена через складки пространства…       — Или через домены…       Тиш болтала так увлеченно, что Драко и Панси и сами не заметили, как втянулись в обсуждение, каким способом прокладывали железную дорогу до Хогсмита и что навешано на купейные окна. А что там точно чары — никто уже и не сомневался, потому что они своими глазами увидели, как ещё несколько раз сменился заоконный вид. Действительно, никто на это не обращал внимания, потому что любоваться пейзажами было удобнее именно из купе, удобно расположившись на диванчике. Вот поэтому, наверно, и заколдовали создатели Хогвартс-экспресса окна только там.       За разговорами ребята даже не заметили, как добрались до вагона, оккупированного слизеринцами. Тиш была представлена окружающим, влет запомнила имена и покорила всех лёгким нравом и убедительностью речей. Во всяком случае, когда «змейки» попытались поиздеваться над Мальчиком-Который-Выжил и получили в ответ обещание оторвать за кузена все выступающие части организмов, они ничуть не обиделись, а даже посмеялись и согласились, что семья — это святое. Потом поинтересовались, на какой факультет хотела бы распределиться столь необычная представительница уважаемого рода.       — Ха! Вот с распределением меня продинамили, — Тиш вольготно устроилась на диванчике, стащила со спины верный рюкзачок и вынула оттуда большой пакет с мандаринами, который Гарри приволок откуда-то как раз перед походом в Поттер-мэнор.       — Проди… Что? — не поняли её.       — Ну, прое… Кхм… Прокатили, — она жестом пригласила всех угощаться. — Пронесли, как говорится, распределяющую шляпу мимо меня. Сразу на Гриффиндор запихнули. Хотя… Наверно, мне как раз туда прямая дорога.       — Почему? — Нотт с удовольствием кинул в рот ароматную сочную дольку.       — Ой, да всё понятно, — беззаботно махнула рукой Тиш. — Науки — это сразу не моё. Райвенкло отметаем. Дружить коллективом я не умею. Да и трудиться предпочитаю исключительно для собственного блага.       Слизеринцы одобрительно покивали. Такой подход был им близок. Так почему бы мисс Поттер и не?..       — Не-не-не, — Тиш радостно помотала головой, брякнув вплетёнными в волосы бусиками, — к вам, змейки, я даже не сунусь. Вы ж меня съедите. Я ж наивная-а-а… Как ромашка в поле, — для доходчивости она даже состроила мордочку полугодовалого младенца и похлопала ресничками.       — Ха-ха-ха! Ромашка! — грохнули слизеринцы.       — А что это вы тут обсуждаете? — на одуряющий запах мандаринов подтянулись старосты Хаффлпаффа и примкнувший к ним Рон, опасавшийся ходить по вагонам в одиночестве.       Увидев мирно беседующую с «подлыми слизнями» Тиш, рыжий внезапно рассвирепел.       — А ты что тут делаешь? — заорал он, наливаясь дурной кровью и совершенно не обращая внимания, что вокруг, если не считать пришедших с ним двух хаффлов, явно не собирающихся встревать в разборки, одни только представители факультета Салазара. Очень нехорошо ухмыляющиеся представители.