Пепел

Сидя в своей любимой беседке, Маргарита размышляла о том, как дошла до такой жизни. У неё безумно раскалывалась голова, однако она продолжала думать. В итоге, сам собой напросился вывод, что всё покатилось под откос тринадцать лет назад в ясный летний день в Плесси. Собственно, оттуда и пошли все её несчастья. Кто знает, не встреть она Гиза, возможно, всё сложилось бы совсем иначе? Но теперь уже поздно было размышлять об этом. Следовало подумать о будущем. А как раз-таки его Маргарита не видела. Она посмотрела на ясное небо. Вдруг захотелось оказаться там. Улететь бы с проклятой земли. Но останавливает то, что потом будет не вернуться, если вдруг возникнет желание. Между тем к беседке приближался тот, кого Марго не ожидала увидеть. – Господин де Шико! – окликнула она его. – Вы не меня ищете? – Вас я счастлив видеть всегда, – ответил шут и вошёл в беседку, пристраивать рядом. – По правде говоря, сейчас моей целью было прогуляться в одиночестве. Но теперь я с величайшим удовольствием буду прогуливаться в одиночестве вместе с вами. – Что ж, я рада, – улыбнулась она. Пускай отвлечёт её от угнетающих мыслей. Шико принадлежал к тому типу людей, которые по непонятным причинам вызывали у неё доверие. Шут уселся рядом с ней и тотчас сорвал цветок, который увидел рядом с собой. Затем он задумчиво повертел его в руках и, наконец, развернувшись к королеве Наваррской ловко вставил ей в причёску. – Так куда лучше, – с улыбкой заверил он. – Иначе вы смотритесь холодной и чрезмерно величественной. Она усмехнулась. Вряд ли маленький нежный цветок скрасит её холодность. – Я ведь не всегда была такой, Шико... – вдруг задумчиво проговорила Марго, смотря сквозь пространство. – Когда-то я, будучи наивной невинной девчушкой, мечтала о счастливом замужестве, о том, что рожу детей тому человеку, которого безумно любила... – Я слышал. Гиз, – вымолвил он. Так просто. Она скрывала это от всех нас протяжении много лет, а сейчас без всяких раздумий высказала на одном дыхании шуту своего брата. Всё-таки ей никогда не стать холодной и скрытной. Это совсем не в её натуре. Маргарита чувствовала, что, кажется, снова начинает доверять людям. И её это пугало. Но ничего не поделаешь, естество рвётся наружу, как его не держи. – Да, Гиз, – вздохнула она. – Но ведь были и другие. Неужели ни один его не заменил? Неужели ни с одним из них вы не стали снова влюблённой и наивной, не хотели жить с ним долго и счастливо, родить ему детей? – Ни с одним, – покачала головой она. – Собственно, со временем я поняла, что мне этого совсем не нужно. – А что же вам нужно? И Марго с ужасом поняла, что не имеет ни малейшего понятия, что ей нужно. Она взглянула на Шико беспомощно, будто искала в его глазах ответы на свои вопросы. Но, увы, даже он не мог ей помочь. – Быть может, именно настоящая любовь вам и нужна, – непривычно серьёзно промолвил Шико. – Что если вы просто не открыты для неё? Что если вы боитесь любить и чувствовать? Да, когда-то вас это обожгло. Но лучше гореть заживо в пламени, чем лежать мёртвым в земле. К тому же, есть и вторая сторона. Вы любить боитесь, но кто-то не боится по-настоящему любить вас. Таких не много, но такие есть. Разве это ничего не значит? – он выразительно взглянул на неё. – Знаете, что я вам скажу, Ваше Величество... Влюбиться в вас – грех, а любить вас – мученичество. Грешником является почти каждый смертный. А вот мучеников в мире – раз, два и обчёлся. Вы ведь изучали богословие, я полагаю. Подумайте над этим. Произнеся это, Шико встал и ушёл, прежде чем она смогла до конца осознать его слова. И, оставляя её, он прекрасно понимал, что ему удалось заронить сомнение в её душу. Марго же отчётливо понимала, что ей действительно хочется быть любимой. И любить в ответ. Так что же ей мешает? Она могла бы любить Генрике, ведь Генрике любит её. Однако они брат и сестра, их любовь запретна. Если бы она позволила себе поддаться этим чувствам – случилась бы гибель их обоих. Она могла бы любить Шанваллона. Но Шанваллон не любил её, а был влюблён. Это совсем иное. Она могла бы любить Анри, поскольку и он мог бы полюбить её. Но что-то им мешало. Возможно, они просто друг другу не подходили. Так что же остаётся? Они с Генрихом когда-то любили друг друга. И с тех пор она не нашла ему замену. Неужели это на всю жизнь? Маргарита закрыла лицо руками. Собственное существование показалось ей абсолютным тупиком. Какого чёрта это произошло с её жизнью?! *** Герцог Анжуйский планировал вернуться в Париж в субботу, однако в пятницу утром ему пришлось повернуть обратно из-за проблем возникших в Анжере. Однако Клотильда не знала, что он не приедет к сроку, поскольку посланный им в Лувр гонец не успел добраться. Таким образом фрейлина королевы считала, что её возлюбленный явится на следующий день, и начала готовиться к его прибытию. Клотильду сильно беспокоило, что она, кажется, перестаёт интересовать Франсуа. Что если достаточно натешившись, он бросит её и найдёт другую? Будущее страшило её. Ей нужно было какое-то средство, которое усилит страсть, привяжет его покрепче. И Клотильда уже сломала голову, думая, что же предпринять. Она сидела и исподлобья глядела на королеву, читающую Евангелие. Несколько фрейлин пристроилась в сторонке и тихо обсуждали свои дела. А Клотильде было отчаянно скучно. Она не читала Евангелие и не болтала с подругами, поскольку сейчас ей обсуждать было нечего. Они наверняка сплетничали о своих поклонниках. А ей даже не рассказать им о своих проблемах с принцем, поскольку их связь должна оставаться в тайне. – Ну что ты смотришь, Клотильда? – наконец недовольно воскликнула Луиза. Прямой взгляд фрейлины раздражал её. Девушка глупо заморгала. – Займись же чем-нибудь! Можешь повышивать, – королева ей указала на оставленное на столике рукоделие. Клотильда обречённо вздохнула. Это совсем не то, чем ей хочется заниматься! Однако нечего делать. Пожелание госпожи есть приказ. Она взяла в руки иголку и начала работать. Стежки получались ужасными, руки совсем не желали вышивать. Какой бы предлог найти, чтобы бросить это бессмысленное занятие? И тут, Луиза вдруг вспомнила, что собиралась сходить к своему духовнику с Сен-Жермен л'Осеруа. И молодая фрейлина чуть не запрыгала от счастья, когда услышала об этом. Тотчас она нашла причину, чтобы не сопровождать королеву: дескать, у неё безумно болит голова, к тому же, фрейлин очень много, её отсутствия они и не почувствуют. В итоге, Луиза согласилась оставить Клотильду здесь, а сама вскоре ушла. Оставшись в комнате одна, девушка решила осмотреть содержимое резных шкафчиков, где у королевы хранились какие-то ценные вещи. Ей всегда было интересно, что там можно найти. Рассматривая украшения Её Величества, Клотильда неустанно поражалалась их сиянию и великолепию. А так же дивилась тому, что королева совсем не носит такое великолепие! А что если когда-нибудь Франсуа будет дарить ей такие подарки? Клотильда опустилась на пуф возле шкафа и ушла в мечты и грёзы. Также вспоминала она, как начались её отношения с герцогом Анжуйским. Собственно, это произошло после бала, когда она только-только появилась при дворе. В общем-то, это и был её первый бал в Лувре. Приметив хорошенькую фрейлину, да ещё и порядочно выпив, как делал это последние несколько лет, Франсуа сразу же решил с ней познакомиться поближе. Но Клотильда была девушкой приличной. Она не отдалась ему в первый раз, когда уже под утро, протанцевав с ней несколько танцев, принц увёл её в недра коридоров Лувра и на пьяную голову пытался по-быстрому пылко заняться с ней любовью, а на следующий день даже не вспомнить об этом. Нет, Клотильда, будучи барышней благовоспитанной, дождалась второго раза. Когда герцог, по каким-то причинам заинтересовавшийся ей, позвал её в лес на конную прогулку (двор в то время обосновался в Фонтенбло и доступны были огромные прекрасные леса), она не смогла устоять. Удивительно, что через пару дней Франсуа позвал её в свои покои. А потом ещё раз и ещё раз. Как правило, он забывал о женщине сразу же и больше не возвращался к ней, но, на этот раз, он, видимо, решил завести длительную интрижку. А со временем и вовсе обзавёлся постоянной любовницей. Клотильда была глупа, поэтому не сильно донимала, была красива, что важнее всего при выборе любовницы, и, что самое главное, готова на всё. Быть может, безоглядная отчаянность привлекла Анжу в этой девушке. Но чего же ему перестало хватать? Клотильда никак не могла понять. Видимо, это необъяснимо. Значит, нужно какое-то средство. Она вскочила на ноги и вновь начала жадным взглядом изучать великолепные вещицы, поблёскивающие перед ней. Если взять одну – королева ничего не заметит. А её отношения с Франсуа это может спасти. И тут, внимание Клотильды привлекла небольшая резная шкатулочка, стоящая на нижней полке. Она позволила себе заглянуть туда. И обнаружила небольшой пузырёк с непонятной жидкостью. Думая, чем бы это могло оказаться, Клотильда извлекла его из шкатулки и начала рассматривать. И вдруг на ум ей пришла история с попытками королевы забеременеть. Это ведь ей мадам, сестра Его Величества, дала тогда зелье, которое, по её словам, могло помочь мужчине и женщине. Значит, и для возвращения былой страсти её тоже можно использовать! Клотильда, пытаясь унять сумасшедшее сердцебиение, воровато оглянулась, хотя в комнате никого не было, и поспешно спрятала пузырёк в корсаж. *** Генрике с ужасом смотрел на доносчика. – То есть, как это Гиз собирается заключить союз с Филиппом Испанским?! Верный слуга лишь пожал плечами. – Мне ничего не известно более, Ваше Величество. Я сказал вам всё, что мне удалось узнать. Король, до этого нервно меривший шагами кабинет, опустился за стол и уронил голову на руки. Всё становилось ещё хуже, хотя до этого казалось, что хуже некуда. Гизы всерьёз вознамерились отобрать у него трон: они плели интриги, настраивали против Валуа народ и дворянство, затем пытались убить его... Но предавать свою страну – это слишком! Проклятые католические фанатики испанцы давно уже являлись для Франции величайшей опасностью. Когда Генрике решил искать компромиссы между католиками и протестантами в своей стране, Филипп перешёл в разряд врагов. А теперь Гиз хочет заключить с ним союз, чтобы получить деньги для своих личных целей! – Дела не в гору, – пробормотал Шико. Обычно, что бы не случалось, шут сохранял ироничное расположение духа, однако сейчас и на его лице было написано осознание катастрофы. – Мы погибли, – вымолвил Генрике. – Не стоит так уж радикально, – взял себя в руки Шико. – Ещё не всё потеряно. Ты же сможешь ударом ответить на удар? Какие советы по управлению государством от шута? Но королю уже было не важно от кого. Он был готов прислушиваться ко всем, лишь бы найти выход. Генрике жестом отпустил шпиона. И принялся напряжённо думать. В первую очередь следует созвать королевский совет. Немедленно! *** Клотильда сгорала от предвкушения, подходя к покоям герцога Анжуйского. Её обязанности у королевы на сегодня закончились и она улизнула из своей комнаты, направившись сюда по знакомому маршруту. Стражники знали её в лицо, поэтому впустили без вопросов. По рассчётам Клотильды Франсуа должен вернуться этой ночью. И она уже кое-что подготовила для него. Поплотнее закрыв за собой резную дубовую дверь, фрейлина без раздумий подошла к небольшому столику из красного дерева, на котором уже был приготовлен графин с вином и несколько кубков. Она плеснула напиток в два из них и извлекла из-за корсажа заветный пузырёк. Теперь-то у них всё наладится! И Франсуа будет обожать её вдвойне. Клотильда взглянула на часы, подвешенные над камином. Полночь. Значит, скоро он должен прибыть. Девушка начала осторожно высыпать порошок в бокалы. Кажется, госпожа рассказывала ей, что королева Маргарита сказала будто бы нужно принять средство обоим людям. Значит, следует разделить его пополам. Клотильда взглянула на пузырёк. Её Величество израсходовала совсем немного. Что ж, тем лучше. Она высыпала половину содержимого в один бокал, а половину в другой. Много не будет. Лишь сильнее эффект. Проделав это, Клотильда присела на кресло, обитое тёмно-зелёным бархатом и стала ждать. Однако с каждой минутой сердце билось всё сильнее, она начинала ёрзать от нетерпения. Наконец, не выдержав, фрейлина схватила один из кубков и осушила его. Ведь ей всё равно придётся и самой принять чудесное средство. Можно и заранее. Да и Франсуа совершенно точно должен явиться с минуты на минуту. Спустя несколько секунд Клотильда вдруг поняла, что привкус у вина был странным. Но не следует придавать этому значения. Ведь такое количество порошка вряд ли будет совсем уж безвкусным. Она прикрыла глаза и начала мечтать о том, как хорошо им будет с Франсуа. И, кто знает, может его чувства к ней, окрепнув, толкнут его к какому-то серьёзному шагу? *** Генрике выходил из зала, где проходил королевский совет, уже под утро. У него были абсолютно опухшие глаза и затуманенное вымотавшееся сознание. Они обсуждали сложившуюся ситуацию много часов кряду, но так ни к чему и не пришли. Самое тяжёлое в их положении было то, что им оставалось лишь ждать. Однако ему не удалось дойти до своих покоев, куда он шёл вполне целенаправленно с намерением упасть в кровать и проспать до вечера. В коридоре его перехватил кто-то из напуганных придворных. – Ваше Величество! Скорее! Герцог Анжуйский не приехал, поскольку у него возникли дела, но в его покоях... Боже мой! Какой ужас! Король тотчас сменил маршрут и быстрым шагом направился туда. Лучше поскорее разузнать, что произошло. По пути ему стали попадаться всполошённые придворные. И было это крайне подозрительно. Генрике начал судорожно соображать, что вообще могло случиться. В Лувре бывали чрезвычайные происшествия, хотя по сравнению с минувшей много лет назад Варфоломеевской ночью всё это казалось не таким уж критичным. Наконец он приблизился к покоям брата. Здесь толпились люди. Как же был поражён Генрике, когда среди них увидел Марго и собственную жену! Луиза в последнее время практически никуда не выходила, чтобы она появилась в коридорах Лувра должно было случиться что-то действительно из ряда вон выходящее. – Муж мой! – дрожащим голосом воскликнула она, бросаясь к нему, как только он возник в их поле зрения. – Это просто кошмар! Моя собственная фрейлина... Там! Генрике ничего не понимал из ахов и воплей супруги. Он вопросительно взглянул на Марго. Та лишь неопределённо повела плечами. – Дайте же пройти! Люди, узнав короля, мгновенно расступились. И он бросился в комнаты. В спальне перед ним предстала действительно ужасающая картина: молодая девушка, кажется, фрейлина Луизы, распласталась на полу посреди спальни герцога Анжуйского. Она лежала в луже собственной крови, которой её явно рвало перед смертью. Её лицо приобрело синеватый оттенок а широко открытые глаза закатились наверх. В комнате стоял запах крови и смерти. – Как это произошло?! – громко спросил Генрике. К нему тотчас бросился начальник охраны, которого первым позвали на место происшествия. – Мы нашли у неё это, – заявил он, демонстрируя королю опустошённый пузырёк. – Скорее всего, порошок оттуда был в вине, которое пила эта несчастная. Луиза и Марго стояли в этот момент позади Генрике. И тоже увидели склянку в руках стражника. Для них сложно было бы её не признать. – Постойте! – подала голос Луиза, не видевшая улику до этого. – Вы хотите сказать, что Клотильду убило содержимое этого пузырька?! – Вполне возможно, Ваше Величество. Врачи сразу сказали, что это отравление. В голове Луизы заработал мыслительный процесс. Если её фрейлина была ночью в салоне герцога Анжуйского, скорее всего, у неё была с ним связь. А в этом пузырьке Маргарита некогда дала ей самой средство для того чтобы наладить всё между ней и Генрике. Вполне возможно, что Клотильда украла у неё остатки порошка, чтобы соблазнить Франсуа. И, судя по тому, что в склянке ничего не осталось, она использовала сильно больше, чем нужно. Поэтому и умерла. Но что получается? Зелье может и убить? Луиза сопоставила факты и вдруг поняла, что... Не отдавая себе отчёта в том, что делает, Водемон вдруг рванулась к Марго, больно хватая ту за плечи и как безумная закричала: – Это ты убила моего ребёнка! Тотчас повисло гробовое молчание. Маргарита побледнела. – Вы забываетесь, – прошипела она. – Ничуть! – взвизгнула Луиза, не разжимая хватки. – Ты, подлая тварь, дала мне это снадобье, когда я обратилась к тебе за помощью по поводу невозможности забеременеть! Тогда я потеряла ребёнка! А сейчас от того же средства умерла моя фрейлина! Ты пыталась убить меня, моего мужа и нашего ребёнка! – Что всё это значит?! – вскричал ничего не понимающий Генрике, возникая между женщинами и пытаясь их разнять. – Она всё врёт! – холодно заявила Маргарита. – Я говорила ей использовать совсем немного и предупреждала, что большое количество может быть опасно. – Да о чём вы, чёрт возьми, говорите?! – продолжал недоумевать король. В это время Шико, наблюдавший за развернувшейся драмой, поспешил выпроводить из помещения удивлённых придворных. Что бы там не произошло между двумя разъярёнными львицами, это явно не предназначено для их ушей. Луиза повернулась к мужу. – Ваша сестра дала мне этот пузырёк, чтобы помочь мне забеременеть. Я добавила порошок в вино, которое подала вам и себе. Я верила королеве Наваррской и считала, что она действительно мне помогает! А потом я потеряла ребёнка! По её вине! Я ведь чувствовала недомогание, ощущала, что что-то не то... Боже мой! Какое вероломство! Она начала заламывать худые руки и рыдать в голос. Генрике с ужасом взглянул на Марго. – Это правда? – только и спросил он. Она и сама была в смятении. Вполне вероятно, что Луиза потеряла ребёнка именно из-за её порошка. Но Маргарита ведь сама об этом ничего не знала! – Я понятия не имела, что так будет, – произнесла она. – Мне продали этот порошок с востока, сказав лишь, что его можно использовать в совсем маленьких количествах. Я сама ни разу не проверяла, не было необходимости, – она не удержалась от того чтобы с превосходством взглянуть на Луизу, выглядевшую сейчас очень жалко. – Подумайте сами, зачем мне нужно было лишать вас наследника? – Ясное дело! – с совсем не свойственной для себя дерзостью вновь подала голос Водемон. – Чтобы очистить престол для себя и для своего любимого братца, который ничего не будет делать без её одобрения, или же для муженька-еретика! Господь никогда не простит вас! Марго сжала кулаки от ярости. Как она смеет?! – Генрике! Неужели ты веришь ей?! – она протянула руки к брату. Но он сделал шаг назад. – Я... Не знаю... – в растерянности выдавил из себя король. – Разумеется, вы, супруг мой, не знаете! – всхлипнула Луиза. – Ведь мне известно, что вы простите своей сестре всё! Однако хорошенько подумайте. Вы пригрели змею на груди! Генрике и Марго переглянулись. На что это она намекает? Но Водемон больше ничего об этом не сказала. Она бросилась прочь, на прощание лишь кинув мужу: – Ваше Величество, молю вас о справедливости! Подумайте об этом, пожалуйста! Король же не отрываясь смотрел на Маргариту. Может ли она врать? Да, может. Были ли у неё причины лишить их с Луизой наследника? В общем-то, были. Могло ли быть у неё желание самой занять французский престол? Разумеется. Даже если и с нелюбимым ею Анри. Марго тщеславна. Но после этого ему вспомнились её нежные руки, её сладостные поцелуи, её искренний взгляд. Где здесь правда, а где ложь? Он смотрел в глубокую синеву её глаз и ничего не мог понять. Самое страшное, если женщина, которую он любит, жестоко предала его. – Что же ты молчишь? – вдруг тихо спросила она, подходя к нему. – Верь мне, пожалуйста. Если я невольно послужила причиной к гибели вашего ребёнка, поверь, я сама себе никогда не смогу этого простить. Неужели ты думаешь, что я могла бы сделать это нарочно? Генрике, я ведь тебя... Она прервалась на полуслове. Стоит ли это говорить? Ведь ей самой неясно, что между ними происходит. Нет, нельзя всё запутывать ещё больше. – Ты представить себе не можешь, как я хочу тебе верить, – вздохнул он. Но не мог быть до конца уверен. Генрике теперь не знал чему и кому верить. *** Екатерина, разумеется, вскоре узнала о случившемся в покоях Франсуа с фрейлиной королевы. Да и слухи о причастности её дочери к этой смерти и к потере Луизой ребёнка до неё тоже дошли. Величайшим облегчением для королевы-матери стало то, что Франсуа не приехал в Париж. Иначе и он сейчас мог быть мёртв. А что же с Марго? Екатерина была уверена, что специально она не травила Луизу и её неродившегося ребёнка. Она знала свою дочь и была уверена, что та на такое не способна. Маргарита не достаточно сильна. Но вот что думает Генрике? И не попытается ли отомстить Луиза? Екатерина вздохнула и откинулась на спинку кресла. Здесь следовало поразмышлять. Она недовольно шикнула на своих фрейлин, которые болтали в сторонке и мешали ей думать. Они сразу же умолкли. Екатерина давно уже заметила, что между двумя её детьми происходит нечто странное. И она совсем не хотела знать что именно. Она видела их взгляды, чувствовала напряжение между ними и, следовательно, имела некоторые догадки. Однако это их дело. Единственное, что важно: Генрике скорее поверит Марго, чем Луизе. Хотя, как знать! А вот что касается самой Водемон... Казалось бы, она абсолютно безвольное существо. Но она уже осмелилась выдвигать обвинения в адрес Маргариты. Екатерина знала, что такое быть женщиной потерявшей ребёнка. Она может стать и неожиданно смелой, и агрессивной, и безумной, и способной на всё. Размышления её прервал стук в дверь. Королеве-матери назвали имя пришедшего, и она поспешно велела впустить. Это был один из её шпионов. А весть, которую он принёс, заставила Екатерину, несмотря на боль в спине, вскочить с кресла и броситься к выходу из своих покоев. "Королева отправила письмо в Наварру. Мы не успели его перехватить", – сказал ей шпион. *** Когда на пороге её комнаты возникла королева-мать, Луиза потеряла дар речи. – Все вон! – воскликнула Екатерина. Было видно, что она в ярости. Фрейлины и слуги Водемон повиновались её приказу беспрекословно, ведь в Лувре все боялись её. Когда женщины остались одни, Медичи приблизилась к невестке, которая встала с кресла, чтобы поприветствовать её. – Чем обязана вашему визиту? – дрожащим голосом спросила Луиза. Она чувствовала надвигающуюся опасность. А Екатерина смотрела в её кроткое лицо и поражалась лживости. Вот кто здесь змея! – Мне известно о письме, которое ты отправила, – заявила королева-мать. – И не пытайся оправдываться и лгать. Мне прекрасно известно что там. Надо сказать, не ожидала столь тонкой мести от такой букашки, как ты! Луиза поджала губы. Да, она решила отомстить Маргарите. И именно с этими намерениями отправила письмо в Наварру. Сейчас ей было страшно, но она не собиралась открещиваться. Слишком долго она была в тени и молчала. Любому терпению приходит конец. – Ты отдаёшь себе отчёт в том, что не имела права это делать? Уж не знаю, какого рода гнусную клевету ты изложила в этом послании, но я уверена, что там нет ни слова правды. – Я имею это право, Ваше Величество, – пытаясь скрыть свой животный ужас произнесла Луиза. – Вам просто неизвестно, что мне пришлось пережить по вине вашей дочери. – То, что ты не способна быть интересной своему мужу – это исключительно твоя вина. То, что ты не смогла выносить ребёнка – тоже твои проблемы. Не приплетай сюда Маргариту! – Во-первых, она обманула моё доверие, подсунув мне яд. Во-вторых, да будет вам известно, что это она увела у меня мужа! Она выкрикнула эти слова с отчаянием, выплёскивая всё, что накопилось за эти годы. Екатерина догадывалась. И не хотела лезть в отношения своих детей. Семейство Валуа многое повидало, переживёт и это. – Я знаю про них, – ответила она. – И не нам их судить. Уж не тебе точно. Ты не дала достаточно любви своему мужу. Не добилась, чтобы он любил тебя. Так чего же ты ждала, милочка? К тому же, помни о том, что все мы Валуа, а ты нет. Марго была с Генрике всегда, а ты нет. Ты здесь только для того, чтобы рожать детей и не говорить, когда не спрашивают! Руки Екатерины тряслись от бешенства. Она не потерпит такого в своей семье! – Всё что вы говорите – абсурд. Королева Маргарита должна поплатиться за свои грехи! – собрав последние, силы проговорила Луиза. – Ты маленькая сука! – воскликнула Екатерина и отвесила ей звонкую пощёчину. Водемон пошатнулась, едва не упав, и умолкла, с ужасом смотря на свекровь. А королева-мать развернулась и пошла прочь. Эта бледная бессловесная моль оказалась той ещё лживой змеёй. И она не имеет права судить её дочь!