Пепел

– Сколько можно спать?! Тихие покои герцога де Гиза огласил громкий голос сестры. В тот же миг она подскочила к окну и раздвинула шторы, пуская в комнату солнечные лучи. Генриху, открывшему глаза, пришлось щуриться из-за яркого света. – Что ты делаешь?! – возмутился он. – Ты проспишь охоту! – заявила Мари и грациозно приземлилась на краешек его кровати. Спросонья её брат смотрелся очень забавно. Ничего от привычной суровости и величия. Потирая заспанные глаза, он выглядел лет на восемь младше. Растрепавшиеся волосы, недовольно поджатые губы, распахнутая рубашка и натянутая простыня. Она не удержалась от усмешки. – Ты коварный вредитель, – сообщил он. – Ещё совсем утро. – Но все уже собираются на охоту, которую ты сам же и устроил. – Не понимаю твоего рвения. – Ты же знаешь, я обожаю охоту! Сестра иногда пугала Генриха своей кровожадностью. Он и сам был не прочь загнать зверя, но она-то женщина. И её ни капли не смущали потоки крови, когда вонзаешь нож в ещё тёплую тушку пойманного животного. – Поедут все? – Абсолютно. Если в Париже охоту посещала едва ли половина двора, в Жуанвиле на неё стремились все. Ещё бы, ведь в штабе Лиги собрались настоящие воины. – Кроме, Маргариты, полагаю, – вспомнил герцог о новой обитательнице замка. – Отчего же? – удивилась Мария-Екатерина. – Нет, я точно знаю, что она поедет. – Странно, она всегда ненавидела охоты, – недоумённо пожал плечами Гиз. Надо же, он всё ещё помнит. – Ты многое упустил. Уверена, у неё ещё много сюрпризов для тебя, – подмигнула ему Мари. Гизу об этом думать не хотелось. Он не был уверен, что эти сюрпризы могут его обрадовать. Чем больше они жили бок о бок с Маргаритой, тем больше он убеждался, что её персона его просто нервирует. Слишком уж она казалась непонятной. – Ладно, не будем об этом, – поспешил закрыть тему Генрих. – Быть может, ты выйдешь, и дашь мне собраться? Мари встала и направилась к выходу. Но в дверях она остановилась и снова обратилась к брату: – Кстати, когда приезжает Екатерина с детьми? Гиз поморщился. И зачем только она напомнила ему о жене? Отчего-то Екатерина по-прежнему вызывала у него стойкую неприязнь. Несмотря на столько лет брака и троих детей. И скоро ему вновь созерцать её землистое лицо и грузную фигуру. Положительная сторона в этом одна: он увидит малышей. Летом он отправил супругу с детьми в Э, город, полученный им вместе с её приданым, чтобы там они подышали морским воздухом, в он от них отдохнул. Однако наступила осень и им пора было возвращаться. – По моим рассчётам где-то на следующей неделе, – ответил он. – Хорошо, – кивнула Монпансье. Нельзя сказать, чтобы она особенно много уделяла времени племянникам. Общаться с детьми герцогиня не слишком хорошо умела. Она, скорее, воспринимала их, как наследников брата. И её очень радовало, что их целых трое. Хотя, то же печально известное семейство Валуа это не спасло. – Собирайся скорее. Мы ждём тебя, – сказала Мари напоследок и исчезла за дверью. А Генрих позвал слуг и принялся одеваться. *** Марго задавалась вопросом: зачем она согласилась ехать на охоту? Почему-то в присутствии членов семейства Гизов ей хотелось показать себя храброй, сильной и независимой. И для этого она делала всё. Но охота! Не слишком ли это? Однако отступать было поздно, потому что она находилась в седле среди других дворян и они готовились выехать. Рукой, затянутой в кожаную перчатку, Маргарита нервно поправила на голове шляпку. – Прекрасно выглядишь! – ободряюще улыбнулась Мари, оказываясь рядом. Маргарита посмотрела на её белого жеребца, а потом перевела взгляд на своего иссиня чёрного. Забавно. – Не страшно ли даме, вроде вас, отправляться на охоту? – раздался голос герцога Майеннского, которые подъехал к ним с другой стороны. – Мы ведь собираемся загонять кабана. А это очень кровавое зрелище. – Нет, ничуть не страшно, – постаралась изобразить безразличие Маргарита. О крови и кабанах она старалась не думать. Все двинулись вперёд, выезжая из двора замка и направляясь вниз по центральной улице города. У подножия холма уже начинались леса. Добрались до туда они уже быстро. Впереди процессии ехал герцог де Гиз, как всегда гордо восседающий на своём коне. Его светлый костюм был виден издалека. И все следовали за ним. Он держался, как истинный господин. Оказавшись в лесу, Марго отметила, что он здесь непривычно тёмный. Деревья здесь были выше, чем в лесах окрест Парижа. Да и растительность гуще. Она покрепче ухватилась за поводья. Главное, не испугаться в ответственный момент. Раздалось пение охотничьего рожка. Погоня началась. Единственное, что запомнила Маргарита – это то, что, на этот раз, она решила не прятаться в конце толпы, как обычно делала это на охотах, если каким-то образом на них оказывалась, а мужественно скакать вначале. Ориентиром она выбрала внушительную фигуру Гиза, поскольку его было сложно потерять из виду. Мария-Екатерина держалась рядом с ней, что придавало Маргарите немного уверенности. Также впереди мелькнули знакомые рыжие волосы. Эжен по-прежнему был подле Генриха, как и много лет назад. Когда он обернулся, Марго приветливо кивнула старому знакомому. Когда она сюда приехала, он был единственный, кто не высказывал никаких подозрений на её счёт. Бланше не любил разглагольствовать о том, в чём точно не уверен. И этим он графине Ажанской очень импонировал. Между тем началось преследование кабана. Охотники гнались по пятам за ним, гончие лаяли, оглашая весь лес, грязь разлеталась во все стороны под копытами. Марго очень невовремя ощутила, что у неё начинает немного кружиться голова от быстрой скачки. Нет, не время! Она собралась с силами и продолжила ехать в первых рядах. Прошло достаточно времени, прежде чем несчастное животное было загнанно. Но Маргарита предпочла бы подождать ещё немного, поскольку представившееся ей зрелище было ужасно. Генрих спрыгнул со своего коня и подошёл к распластавшемуся на земле кабану. Остальные охотники столпились вокруг. Герцог попинал животное носком сапога, а затем проворно вытащил из ножн на поясе острый кинжал, который сверкнул в свете, пробивающимся сквозь ветви деревьев. Марго не успела вовремя отвернуться. И вот уже клинок вонзился в тушку, а алая кровь брызнула на светлые одежды Гиза. Животное дёрнулось в предсмертной судороге. И тут Валуа ощутила дурноту. Она будто чувствовала запах крови. Как в Варфоломеевскую ночь, когда по коридорам Лувра трупы плавали в алой жидкости. Маргарита не выдержала. Ахнув, она побледнела и начала терять сознание. Руки её ослабели и отпустили поводья. И она наверняка упала бы с коня, если бы не вовремя подоспевший кардинал Лотарингский. Он уже давно заметил, что ей как-то не по себе. Её взгляд выдавал это. И он вполне предвидел, чем это может закончиться. Поэтому был начеку. Луи подхватил Марго, когда она уже практически упала с коня. Тотчас все испуганно уставились на них. – Боже, что с ней?! – испуганно вскричала Мари. – Она жива?! – не остался в стороне Маейнн, который действительно не знал, что и думать. Генрих уже отбросил кинжал и спешил к месту происшествия. – Да снимите же её с коня! – скомандовала Мария-Екатерина. Тот же кардинал Лотарингский сначала сам спрыгнул на землю, а затем вытащил из седла бесчувственную Маргариту. Она была совсем лёгкой, потому для него не составило труда на руках донести её до небольшой полянки, находившейся здесь же. Герцог де Гиз проворно сдёрнул свой плащ и они уложили её на него. – Она не приходит в себя! – в ужасе вскричала Монпансье, которая тоже со всех ног бежала к ним. Обморок действительно был глубоким. – Нужно ослабить корсет, – сориентировался Луи, который кое-что понимал в медицине. Генрих наклонился над Маргаритой и принялся расшнуровывать ей платье. Благо, шнуровка находилась спереди. – Тебе помочь? – спросила Мари. – Он умеет расшнуровывать корсеты, – не удержался от усмешки Карл. Все недовольно покосились на него. Не время для шуток! Между тем Марго начала медленно приходить в себя. Пока она была в обмороке, ей виделись картины страшной ночи, случившейся двенадцать лет назад. Она до сих пор часто снилась ей в кошмарах. И вот опять... Первое, что она увидела, когда очнулась, было лицо Генриха де Гиза, склонившегося над ней. И на секунду она даже не поняла, какая это реальность – прошлого или настоящего. Чисто инстинктивным жестом она протянула к нему руки. А потом очнулась окончательно. И поняла, что находится на пресловутой охоте. И нелепо упала в обморок, увидев, как убивают кабана. – Вы в порядке? – спросил Гиз, увидев, что она распахнула глаза. – Кажется, да, – слабым голосом ответила Марго. – Вас следует доставить в замок, как можно скорее, – заявил оказавшийся рядом Эжен. – Как же ты нас напугала! – всплеснула руками Мария-Екатерина. – Такое бывает. С женщинами на охоте, – осторожно пояснил кардинал Лотарингский. – Ах, если бы Луи тебя не подхватил! – продолжала причитать герцогиня. Маргарита, наконец, полностью осознала, что произошло. – Спасибо, кардинал, – с благодарностью посмотрела она на Луи. – Не за что, – пожал плечами тот. – Главное, что вы целы. Марго попыталась встать, но у неё было совсем мало сил. Генрих галантно помог ей подняться. – Вы сможете ехать сами? – спросил он, заглядывая в её бледное лицо. Она хотела бы сказать, что да, но совсем не была в этом уверена. Ситуацию спас Эжен. – Я могу взять Её Высочество к себе в седло, – вызвался он. Высочество... Так непривычно было это слышать. Но она ведь сама отказалась называться королевой Наваррской. – Вы очень любезны, граф, слабо улыбнулась она. Бланше вскочил на своего коня, а Генрих помог ей взобраться на круп его лошади. Маргарита ухватилась за Эжена, как за последнее спасение, и они двинулись в обратный путь. О неловкости ситуации она предпочитала не думать. Какой позор! Все её попытки быть сильной и смелой увенчались этим кошмаром. И что теперь делать? Эжен обернулся к ней и ободряюще улыбнулся. – Не переживайте, – промолвил он. – Это нормально. Даже некоторые военначальники боятся вида крови. А вы, утончённая дама, уж подавно можете. И ей действительно стало легче от его слов. Когда они прибыли в замок, Маргариту проводили до её покоев и посоветовали отдохнуть. Так она и поступила. Сорвала с себя всю охотничью одежду и, переодевшись в чистую сорочку, улеглась в постель и тотчас провалилась в глубокий сон. Когда она проснулась, был уже поздний вечер. На прикроватном столике Марго обнаружила блюдо с фруктами, а ещё небольшой букет роз. Записка, которая была вложена в них, желала ей скорее оправиться. Она догадалась, что прислал букет Эжен. Только он мог быть так добр и мил. Валуа не сдержала улыбки. Через какое-то время ей доложили, что пришла герцогиня. Маргарита поспешила встать с кровати, накинуть пеньюар и выйти навстречу гостье. По пути он захватила с каминной полки небольшую коробочку с табаком. Сейчас точно не помешает немного успокоительного. Мари ждала её в гостиной. – Я рада, что ты зашла, – улыбнулась Маргарита. – Я не могла не справиться о твоём самочувствии. – Всё хорошо. Марго жестом пригласила её присесть в два кресла напротив зажжёного камина. Затем она велела слугам принести подогретого вина. – Прошу тебя, давай не будем вспоминать о сегодняшнем. Честно признаться, мне стыдно, – попросила Марго. – Не беспокойся. Право же, здесь нет ничего такого. К тому же... Постой, что это? Она заметила, как подруга подносит к носу коробочку. Та лишь недоумённо взглянула на неё. – Ты серьёзно? – изумилась Мария-Екатерина. – Что такое? Помогает от нервов и головокружения. – Думала, только мой брат так глуп, что убивает себя этим уже много лет. Но, оказывается, у вас много общего. – И вовсе нет ничего у нас общего! – фыркнула Маргарита. Пожалуй, слишком резко. Больше всего её самолюбие уязвило то, что позорный обморок видел Гиз. Монпансье, понимая её чувства, предпочла умолкнуть. Принесли вино. Дамы взяли по кубку. – Как ещё вы здесь развлекаетесь? – через какое-то время непринуждённо поинтересовалась Маргарита. – Кроме кровавых игр в кабанами, – насмешливо начала Мари, – мы устраиваем и представления, и балы. Всё, как в Лувре, тебе не привыкать. Особенно тебе понравится рождественский маскарад, я уверена. – До рождества недолго осталось, – заметила Марго. И впрямь. На улице становилось всё холоднее и холоднее. Лета уже ни следа на осталось. Вскоре минёт ещё один долгий год. И для Маргариты он был очень насыщен событиями. *** Генрих задумчиво смотрел на огонь в камине. Длинные языки пламени танцевали причудливый языческий танец, извиваясь, взлетая вверх, срываясь вниз. Их жар чувствовался на расстоянии вытянутой руки. Пламя бушевало и пока что совершенно не собиралось тухнуть. Сзади подошёл Эжен и положил руки на спинку кресла друга. – Завораживает, – промолвил он. – Да, – не оборачиваясь, согласился Гиз. – Отдыхаешь после трудного дня? – Да. – Я... Я послал цветы Маргарите. Ты не против? – Почему я должен быть против? – усмехнулся Генрих. Как она? – Не знаю. Думаю, что отдыхает. Бланше присел рядом, смотря на профиль Гиза. Он напоминал античный бюст, освещаемый отблесками огня. Было что-то таинственное в созерцании его лица, хранящего для графа слишком много загадок. Он знал его много лет. Но с каждым годом появлялось всё больше вопросов. Генрих был удивительным человеком. Он будто знал всё наперёд, поэтому всегда был уверен. Эжен никогда не видел, чтобы он в чём-то сомневался. – Что ты думаешь о ней? – нарушил молчание Генрих, не отрывая завороженного взгляда от огня. В его глазах льдинки таяли от пламени. – Она ребёнок, который пытается казаться храбрым, – поделился своим мнением Эжен. А Гиз покачал головой. Увы, он ошибается. Она совсем уже не ребёнок. И, как всегда, в своих убеждениях он был уверен.