Пепел

Маргарита сидела за клависином, который только неделю назад доставили из Италии и установили в гостиной на втором этаже. Инструмент этот полностью занял её внимание, и вот уже семь дней она проводила с ним большую часть времени, разучивая новые мелодии. Изящные пальчики перебирали клавиши, из музыкального инструмента лился нежный прекрасный звук. – Недурно, – раздался комментарий позади. Маргарита усмехнулась. Затем перестала играть и обернулась к герцогу, стоящему в дверях. – Благодарю. А вы умеете играть? – Полагаю, это прерогатива дам. К тому же, у меня нет времени на подобные развлечения. Она нахмурилась. В его словах всегда было слишком много скрытого подтекста. Это раздражало. – Так вы искали меня или желали послушать клавесин? – осведомилась Маргарита, вставая и скрещивая руки на груди. – Если честно, просто проходил мимо. Но, поскольку вы мне повстречались, воспользуюсь случаем и поделюсь новостями: я планирую уехать где-то на неделю. Буду осматривать окрестности. Да и люди должны периодически видеть своих господ. Небольшое путешествие по Лотарингии. Ставлю вас известность, что какое-то время меня не будет. Она взглянула на него удивлённо. Кто отправляется в путешествия в начале марта, когда дороги едва оттаяли? Видимо, Генриха де Гиза ничего не страшило. Она фыркнула. Как всегда, самоутверждается. Мужчины определённо не вырастают из детских игр. Только вот противники у герцога весьма эфемерные. Ни её брат, ни её муж, в случае чего, вряд ли смогут дать ему отпор. Однако он продолжает играть роль хорошего господина. Гиз же счёл, что беседа исчерпана и хотел было уйти. Но тут она окликнула его. – Могу я отправиться с вами? Генрих спрятал улыбку. Знал, что она захочет. – Вы уверены? Она подумала о том, что неплохо бы поглядеть на его владения, да и показать себя людям, чтобы больше никто не сомневался: Маргарита де Валуа член Лиги, Маргарита де Валуа больше не будет слабой и пассивной, Маргарита де Валуа ещё одержит верх над всеми. – В таком случае, мы отправимся на следующей неделе. Вам придётся брать с собой как можно меньше. – Из Наварры я бежала всего с несколькими узлами, – гордо заявила она. – Так что не переживайте. Маргарита также делала это и назло его самоуверенности. Он считает себя выше, сильнее, умственно превосходнее. Что ж, они ещё посмотрят, кто кого. *** – Ты с ума сошла? В начале марта! Мари затеи брата с Маргаритой совсем не понимала. И с ними ехать наотрез отказалась. – Если вам хочется побывать в холоде и хаосе – пожалуйста. Карл разделял её скептические взгляды. А Луи, как всегда, был между всеми огнями и пытался не вставать ни на чью сторону. – Всё равно уже решено, – твёрдо заявил Генрих. – Мы поедем и точка. И если изначально Марго ещё могла отказаться, сейчас сделать это было бы равносильно признанию абсолютного поражения. Поэтому она лишь наблюдала со стороны за происходящим. – Безумная идея, – шепнул ей на ухо стоящий рядом Эжен. – И вы не поедете с нами? – Что вы! Конечно, поеду. Маргарита улыбнулась. Нечасто в этой жизни ей приходилось сталкиваться с настоящей преданностью. А тут она во всей красе. На том и порешили. Поедут только герцог, Эжен, Маргарита и свита Гиза. *** Назначенная дата наступила быстро. В делах время пролетает мгновенно, а их было более чем. Маргарита испытывала удовольствие от того, что в Жуанвиле её жизнь была не пуста и бессмысленна, а наполнена деятельностью. Изначально Валуа вступала в Лигу от безысходности, желания отомстить мужу и брату, а также ради возможностей, которые она давала. Но теперь Марго почувствовала, что ей начинает нравиться и сама организация. Здесь была структура, порядок, все задачи распределены, чёткий план, множество целей, достигнуть которых вполне возможно при такой интенсивности работы. За последние месяцы Маргарита начала гораздо больше понимать и в политике, и в реальной жизни, став, кажется, чуточку мудрее. По крайней мере, теперь она ощущала себя нужной. И действительно способной на что-то. Быть женщиной, прожигающей жизнь на балах, и быть женщиной, участвующей в ходе истории, – две огромные разницы. Царил век свершений, коренных изменений. Каждый день имел значение для судьбы Франции. И в это время действительно можно быть бороться, размышлять, что-то менять. Решив отправиться в небольшое путешествие, Марго руководствовалась тем, что хочет посмотреть на Лотарингию, увидеть реальную Францию. А ещё поглубже проникнуть в сознание Гиза, понять, что ему действительно нужно, что он собирается делать. Маргарита знала, что однажды, когда она, воплотив свой план в жизнь, двинется по дорогу к престолу, им придётся столкнуться, чтобы победил сильнейший. Ей нужно понять его мотивы, увидеть образ его мышления. Только тогда возможно будет с ним бороться, ведь Гиз – противник достойнее других всех вместе взятых. И вот, ранним утром во вторник они выдвинулись. Марго заняла карету, а Гиз со своей свитой ехал верхом. – Вы не берёте жену с собой? – удивилась Маргарита, высовываясь из окошка, когда, уже на выезде из Жуанвиля Генрих заглянул к ней, чтобы удостовериться, что всё в порядке. – Я думала, люди хотят увидеть свою герцогиню. Не то чтобы её беспокоило отсутствие Клевской. Скорее, наоборот. Но вот почему Гиз не взял её? – Катрин слишком быстро устаёт и ненавидит путешествовать, – бесстрастно ответил он. Однако она видела, как слегка сморщился его нос в характерном жесте пренебрежения. Значит, он совсем не желал общества супруги. Значит, он её не любит. Но кто-то же у него должен быть? Однако Маргарите это было не слишком интересно. И она уставилась за окно на проносящиеся мимо пейзаж. Лотарингия была необыкновенным местом. Северная суровая красота, вечно серое небо, туман в предгорьях, скалы и холмы, устремляющиеся к далёким облакам, разделяемые оврагами или же ниспадающими водопадами дикими реками. Бесконечные леса голых деревьев с ветвями, переплетающимися как руки ведьм, несколько веков назад сожжённых в местных поселениях на кострах инквизиции. Столько всего и пугающего, и прекрасного. Здесь была мощь, какая-то ощутимая в воздухе опасность. Когда движешься по узкой дороге, а под тобой пропасть, ощущаешь кипящую в жилах кровь, бьющееся сердце. И не хочется, чтобы это прекращалось, ведь подобное нигде не испытаешь. Первую остановку они решили сделать в Шомоне, небольшом городке на реке Марне, спрятавшимся среди гор. Ночевать решено было у одного графа, великодушно предложившего им свой замок и своё общество на столько, сколько они пожелают задержаться. Из окошка кареты Маргарита рассматривала городок. И то, что её поразило больше всего – прекрасная чистая горная река, протекающая посреди. Воды Сены в родном Париже всегда были мутными, с илом и песком. Здесь же река напоминала зеркало, отражающее в себе заснеженные вершины гор. Выпорхнув из кареты, она почувствовала свежий холодный воздух. Не такой, как везде. Рядом оказался Эжен, галантно предлагая ей локоть, который она с радостью приняла. Хозяин замка, располагавшегося на небольшом пригорке с видом на город, уже встречал их на пороге. – Ваше Высочество, – поклонился он Гизу, – добро пожаловать, чувствуете себя, как дома, ведь в Лиге все мы едины. Маргарита удивлённо подняла брови. "Ваше Высочество"? Что-то новенькое. Генрих же ничуть не смутился. Благосклонно кивнул и, не теряя привычной выправки, гордо двинулся вверх по ступеням, а остальные последовали за ним. Хозяин замка семенил следом за герцогом. – Ах, да! – спохватился Гиз. – Граф, позвольте вам представить Маргари... – Королева Наваррская?! – поражённо воскликнул граф, наконец замечая идущую за Гизом женщину, которую он не раз видел на портретах. – Значит, всё это правда? Вы действительно теперь член Священной Лиги? – Отныне я графиня Ажанская, – улыбнулась Марго, протягивая ему руку для поцелуя. – И, да, я состою в Лиге. – Для меня огромная честь принимать вас в своём доме, Ваше Высочество. Марго переглянулась с Гизом. "Что ж", – подумал Генрих, – "она здесь будет явно гораздо полезнее, чем Катрин, ведь для людей принцесса Валуа в Лиге – это серьёзный знак".