Бог Лжи этажом выше

С полки свалилась еще одна книга, но чашка кофе осталась стоять на месте, лишь в насмешку повернувшись ручкой к Локи. Он сидел в окружении разбросанных по всему полу книг и пытался сосредоточиться. Его способности уменьшались с каждым днем. Еще вчера он за раз создал десяток двойников, сегодня — семерых. Не факт, что завтра он сможет контролировать хотя бы двух. Лафейсон снова выставил вперед руку, тщетно пытаясь сдвинуть чашку магией. В бессильной ярости он вскочил на ноги. Злая слеза скатилась по его щеке, и Локи, стерев ее, с непониманием уставился на свои пальцы, словно даже его тело предавало его. С утробным рычанием он ударил кулаком по стеллажу. Шаткая конструкция покачнулась, с нее снова посыпались книги. Одна из них упала в ноги к Локи, раскрывшись посередине. Йотун непонимающе вгляделся в строчки, пытаясь разобрать древний текст. То, что он старый, было вне всяких сомнений, хотя красочный переплет и яркая суперобложка внушали обратное. «Язык древних!» — изумленно прошептал Локи, касаясь ровного ряда символов. Он закрыл книгу и, крепко держа ее, направился в соседнюю комнату. Другие книги остались лежать, раскрытые, с развороченным переплетом, со смятыми страницами, словно птицы, которым сломали крылья и вырвали перья. Питер задумчиво ковырялся в тарелке с кукурузными хлопьями. «Опилки с сахаром» — как их называл Старк — уже давно разбухли и не хрустели, а молоко остыло. — Милый, что с тобой? — Мэй обеспокоенно склонилась над племянником. — У тебя ничего не болит? Питер сфокусировал взгляд на лице тети и натянуто улыбнулся. — Все хорошо, я просто не выспался. Мэй нахмурилась, но все же отстала. Не мог же Питер рассказать ей, что уже которую ночь видит перед собой бледное лицо Локи: его острые скулы, тонкие губы, искривленные усмешкой, и глаза. Глаза, горящие зеленым пламенем. Не мог же он сказать, что уже которую ночь, словно девчонка, почему-то роняет тихие слезы. Ведь не мог же он все это ей рассказать? Двери злополучного лифта бесшумно закрылись, и Локи прислонился спиной к холодной стене. В руках у него была та книга, которую он унес из библиотеки. Ни на переплете, ни на титульном листе не было названия, поэтому про себя Лафейсон решил называть ее просто древней книгой. Желудок недовольно ворчал — увлекшись чтением, Локи потерял счет времени и теперь расплачивался за это дикой болью в животе. Он мог бы приказать Джарвису доставить ему еду прямо на его этаж, однако все же решил прогуляться. Йотун решил не признавать, что хотел бы снова встретиться с Питером Паркером. Он был непрочь увидеть, как милый румянец пятном расползается по щекам парня, доходя до мочек ушей и затем спускаясь на шею. Что ж, желания имеют свойство сбываться. Двери лифта отворились, и Локи неспеша вышел в коридор, вспоминая в каком крыле столовая. Через секунду он на себе испытал поговорку «свалиться как снег на голову»: нечто очень тяжелое с диким криком повалило его на пол. Придя в себя от удара, но не придя в себя от ярости, Локи посмотрел на это «нечто». Им оказался Питер в своем паучьем костюме. В паре метров от них, согнувшись пополам от смеха, стоял Старк. — Молодец, Питер, тест-драйв пройден. Врага ты обезвредил. Питер, уже без маски, пытался оправдываться: — П-простите, я не удержался на п-потолке… я… Локи прервал его взмахом ладони и направился в левое крыло, решив, что столовая должна быть там. *** Питер знал, что Локи опасен. Питер понимал, что магия все еще теплится в теле Локи. Питер знал, что за Локи все время кто-нибудь следит. Будь то Брюс, присматривавший за ним в столовой и в лаборатории, Джарвис, докладывавший Старку о любом действии со стороны Локи, или кто-то еще. Питер понимал, что Локи нельзя оставлять без присмотра. Питер был рад, что старшие не упускают Локи из виду ни на секунду. Но Питер был не готов к просьбе Тони Старка. Совсем не готов. — Питер, я могу доверить тебе очень важное дело? — тон Старка колебался между двумя характеристиками. Первая: нам нужна твоя помощь. И вторая: займись чем-нибудь и не мешай нам. Поэтому Паркер не знал, как среагировать, лишь спросил: — Какое дело? — Выгуляй Локи. Питер подавился воздухом. Питер не был готов самолично присматривать за Локи. Богу Лжи эта идея понравилась не больше. — Ты вообще понимаешь, что за ерунду мелешь, человек из железа? — шипел он в лицо Старку. — Мне не требуется помощь, чтобы прогуляться вокруг дома. Тем более помощь какого-то сопляка! Тони слушал его с непроницаемым лицом, но под конец усмехнулся. — Тем не менее, ты выйдешь на улицу только с ним или не выйдешь вовсе, — круто развернувшись, Старк вышел из комнаты. Только после этого Питер решился войти. Локи смерил его взглядом, полным презрения, и первым вышел в коридор. Питер постоял пару секунд, глядя ему вслед. Бог уже не выглядел сумасшедшим, как тогда в Штутгарде. Он скорее был озлобленным… и измученным? — Что будем делать? — робко поинтересовался Питер, когда они добрались до парка. Локи словно не замечал его. Он прошел дальше по липовой аллее, вдыхая прохладу весеннего дня. Черное пальто было расстегнуто, и легкая рубашка явно не спасала от ветра, но Лафейсон, казалось, был только рад холоду. Он остановился лишь около группы людей, предлагавших конные прогулки. Локи обернулся на Питера, будто увидел его только сейчас. — Ты умеешь кататься на лошадях? — Лафейсон кивнул в сторону животных. Питер неопределенно повел плечом. — Я только в детстве пробовал, так что точно сказать не могу. Локи посчитал этот ответ удовлетворительным и жестом подозвал девушку, державшую под уздцы гнедую лошадь. На вид девушка была чуть старше Питера. Она мило улыбалась, обращаясь к юношам: — Вы хотели бы прокатиться? Питер кивнул. — Два доллара и сорок один цент стоит полный обход парка. Вам один круг? Питер снова кивнул. — В таком случае с вас четыре доллара и восемьдесят два цента. Питер опять кивнул и вытянул из кармана помятую купюру в 2 доллара. Он стал рыться в карманах в поисках мелочи, когда услышал вопрос девушки, явно адресованный Локи: — А Вы платить не собираетесь? — Он за меня заплатит, — С этими словами Лафейсон ушел выбирать коней. Питер, отчаянно краснея, выудил из кармана пятидолларовую купюру. Девушка продолжала мило улыбаться. Гнедой конь, выбранный Локи для Питера, постоянно взбрыкивал, заставляя наездника крепче вцепиться в поводья. Питер не понял как, но Локи убедил этих молодых людей, что сопровождающие им не требуются, и теперь наслаждался прогулкой, изредка поглаживая своего вороного коня по гриве. Питер вновь залюбовался им: как лучики света путаются в его волосах, как блестят живой энергией глаза, как губы то и дело изгибаются в блаженной улыбке. Локи явно чувствовал себя в седле как рыба в воде. Питер чувствовал, что беседа не завяжется по инициативе Локи, поэтому подбирал нужные фразы, чтобы начать разговор. Он хотел сказать что-нибудь умное, чтобы произвести впечатление на Бога Лжи, но вдруг брякнул: — А правда, что ты родил коня? Локи так резко натянул поводья, что конь встал на дыбы, а Питер проехал еще с десяток метров, чтобы остановиться. Со стыда он прикусил себе язык так сильно, что тот, казалось распух. Локи смотрел на него долго и пристально, а затем вдруг рассмеялся. Громко, с хрипотцой, откинув голову назад и обнажив шею. Питер не знал, как на это отреагировать, поэтому молча ждал, пока Локи отсмеется. Наконец, Лафейсон вытер слезы, выступившие в уголках глаз и с усмешкой ответил: — Нет, мальчик. Просто в один из первых наших визитов на землю Тор пустил слушок, что я якобы способен менять как обличие, так и пол. А вы, люди, столько себе напридумывали. Всегда восхищался вашим живым воображением. Питер смущенно улыбнулся, чувствуя, что готов провалиться сквозь землю. Прямо с лошадью. Локи оказался очень приятным собеседником. Он был учтив, внимателен и даже галантен в обращении с юношей. И Питеру было абсолютно наплевать, что так обычно обходятся с девушками. Ему нравилось внимание Бога Лжи. Он прикрывал глаза от удовольствия, когда Локи касался его запястья перед тем, как что-то сказать. Он позволял блаженной улыбке скользнуть по его губам, когда Локи трепал его волосы. Он готов был вопить от счастья, когда Локи улыбался ему. Не надменно, не презрительно — свободно и радостно. Питер позволил себе кинуться Локи на шею и крепко сжать в объятьях, когда тот на прощание вручил ему книгу по скандинавской мифологии со словами: «Может, еще смешных нелепостей отыщешь». Питер знал, что Локи опасен. Питер понимал, что магия все еще теплится в теле Локи. Но Питер почему-то надеялся, что к нему Локи относится иначе, чем к остальным.