Верни мне веру

                    Мирелия сидела в тишине, внутренне сжавшись, вслушиваясь в каждый шорох. Поначалу ничего не происходило, но внезапно идиллию нарушил резкий скрип, будто кто-то пытался расковырять сталью забитую замочную скважину. Не зная, что и думать, Мирелия забилась в угол своей коморки, приготовившись отбиваться. Наконец возня прекратилась, и тяжёлая каменная дверь послушно отворилась, впуская прохладный свежий воздух.       — Здесь кто-нибудь есть? — от оживлённого шёпота по спине пробежали мурашки, девушка едва могла различить силуэт в непроглядной мгле. Мужчина, а это без сомнения был мужчина, наконец вошёл внутрь, так же тщетно вглядываясь в темень. Вскоре за ним в проходе появилось неровное мерцание, а после — второй человек, в доспехах и с горящим факелом. Когда изумрудные глаза блеснули в ярком пламени, Мирелия зашипела с непривычки, привлекая к себе внимание. Пытаясь закрыться локтем от света, она предупредительно выставила вторую руку вперед. Однако вопреки её ожиданиям, прибывшие не собирались нападать. Тот, что явился первым, подлетел и, осторожно опустившись рядом, принялся рассматривать пленницу.       Мирелия как раз хотела фыркнуть и оттолкнуть наглеца за его нахальный любопытный взгляд, когда он достал флягу из-за пояса. Отбросив разом все мысли, она выхватила фляжку из его рук и жадно начала пить, иногда судорожно вдыхая. Сладкая на вкус вода обжигала пересохшее горло, стекая быстрыми струйками по грязной шее.       — Поторопитесь там, — раздражённо шикнул мужчина у входа, озираясь по сторонам. Пленница, без остатка выпив последние капли, переглянулась со своим спасителем.       — Идти сможешь? — спросил он, подхватывая её под локоть, чтобы помочь подняться. Слабость заполнила всё тело и, стоило опереться на ноги, как перед глазами побежали пятнистые мурашки. Но всё же Мирелия сумела найти в себе силы и на ватных ногах, придерживаемая своим спасителем, поспешила покинуть темницу.       Бесконечная череда петляющих коридоров и бесчисленные каменные ступени, спрятанные во мраке подземелья, порядком надоели. Голова кружилась всё сильнее, призывно заурчал желудок, который, казалось, превратился в сморщенный изюм ещё несколько часов назад.       Когда череда подземных тоннелей закончилась, всё трое оказались снаружи. Бодрящий холодный ветер цепкими мурашками разбежался по измученному телу, и, совершенно неосознанно, Мирелия вдохнула с такой силой, что лёгкие пронзила щиплющая боль. После нескольких глубоких вдохов разум наконец немного прояснился, освобождаясь от оков жуткого смрада. Снаружи царила непогода: ледяной дождь нещадно хлестал по лицу, а под ногами распластались лужи. Сделав несколько поспешных шагов, Мирелия споткнулась и, не успев ухватиться за рукав своего сопровождающего, плюхнулась в липкую глину. Чувствуя, что сил подняться уже не найдётся, она бы так и осталась лежать на земле, грязная и промокшая до нитки. Однако её спасители — или новые враги — были беспощадны. Мужчина наскоро подхватил её, бесцеремонно приобняв за талию. Только сейчас, приоткрыв припухшие глаза, Мирелия различила в темноте ночи десятки горящих факелов и мелькающих силуэтов. Здесь собрались конные и пешие воины, все в доспехах и с оружием. И судя по всеобщей воодушевляющей суматохе, они только что взяли крепость штурмом. Среди всего этого беспорядка пленница приметила приближавшегося воина. Он не носил шлема, а потому она чётко смогла рассмотреть суровое лицо, покрытое густой седой бородой и множеством морщин. Старик грозно свёл кустистые брови, недовольным взглядом окинув девушку.       — Это что ещё такое? — обратился он к подчинённому, а после снова перевёл взгляд на Мирелию. Она же в свою очередь упрямо уставилась в ответ, выражая свою неприязнь. Они так бы и стояли, если б воин не поспешил нарушить напряжённое молчание:       — Нашли её в подземных темницах, вместе с ней есть ещё пленные, их ведут следом.       Взрослый мужчина кивнул, безразлично отвернулся, жестом указывая на толпу людей невдалеке, и торопливо удалился в сторону замка.       Когда же Мирелия и её сопровождающий добрались до лошадей, сознание потихоньку начало отключаться. Мужчина заботливо завернул её в свой широкий плащ и подсадил на спину одного из осёдланных жеребцов, а после сам проворно забрался и сел за спиной. Мирелии жутко хотелось знать, куда они держат путь и сколько времени собираются провести в дороге. Но свинцовая голова отказывалась слушаться и, не успели они отъехать с поля битвы, как разум полностью покинул её.       Сколько времени они были в пути, девушка не знала, но, когда всадник растормошил её за плечо, уже светало, а проливной дождь закончился. Спросонья вцепившись в луку седла, Мирелия с удивлением начала оглядываться: вокруг раскинулись поля, долины и кустистые деревья. А впереди на холме был выстроен великолепный дворец, поблёскивающий узорными стёклами в лучах утреннего солнца.       Утомлённая верховой ездой, Мирелия буквально свалилась в руки своему спутнику, явно неожидавшему такого резкого выпада. Они ещё недолго подождали, пока подтянутся другие всадники, и Мирелия только сейчас поняла, что не одна она сидела в темнице врага: ко входу во дворец приблизилось ещё пять измученных человек, таких же унылых, разбитых и до смерти уставших.       Ворота распахнулись, впуская прибывших под золотистые купола. И хотя обстановка диковинного места мало интересовала Мирелию, она всё же не осталась равнодушна к вышитым гобеленам и позолоченным статуям воинов и королей. Ей никогда не доводилось бывать во дворцах, а потому и роскошное убранство залов, по которым вели пленников, и стражники в серебряных латах, — всё приводило девушку в недоумение. Она несколько раз больно щипала себя за руку, пытаясь проснуться.       Однако их поход изрядно затянулся и, когда не осталось сил удивляться происходящему, на очередном повороте одна из спасённых девушек устроила нешуточный балаган. Она упиралась и царапалась, что-то выкрикивая на непонятном языке. Мирелия, взбодрившись, разглядела упрямую незнакомку. На девице было драное платье, чёрные всклоченные волосы торчали во все стороны. Лицо было измазано не то сажей, не то грязью. Впрочем, в отличие от всех остальных, она выглядела достаточно бойкой и ловко изворачивалась.       Ко всеобщему разочарованию, угомонить бунтарку не удалось, и остаток пути пришлось волоком тащить её за всеми остальными.       Наконец пытка кончилась, и несчастных узников привели в большой зал с высокими потолками. Мирелия зябко поёжилась, в голове возник неприятный образ мраморного пола и одиноких окон в плену врага. Она прикрыла глаза и вздрогнула, отгоняя наваждение. Встревоженный разум немного успокоился, когда она увидела широкие витражи от потолка до пола, занавешенные тяжёлыми дорогими шторами, через которые пробивались дружелюбные солнечные лучи. Напротив высоких резных дверей возвышался трон, отделанный всё тем же узором и золочением.       Но внимание Мирелии привлёк не трон, а мужчина, восседавший на нем с гордым видом, закинув ногу на ногу. Его белокурые пряди обрамляли аристократичное лицо, а бронзовый венец, приспущенный на лоб, ярко выделялся на бледной коже. Заметив прибывших, он с наигранным удивлением склонил голову набок, сложив ладони лодочкой и прислонив их к губам. На лице его царило полное спокойствие, словно он давно заждался гостей.       К всеобщему удивлению, успокоилась и крикливая девчонка. Она покорно опустила в пол горящие недобрым огнём глаза и сцепила руки в замок. Мирелия фыркнула. Пигалица.       Пара минут стояла полная тишина. Подведённые к ступеням подле трона пленные замерли в нетерпеливом ожидании. В конце концов мужчина в нарядном бархатном одеянии грациозно поднялся и спустился к пришедшим. Окинув их быстрым взглядом, он на секунду встретился глазами с Мирелией. Судорожно вздохнув, она отвела взор, отмечая про себя, какими ледяными и в то же время завораживающими были его голубые глаза.       — Перед вами король сиджака Озёрных Полей, — грубо пробасил кто-то из стражников, — проявите честь и уважение.       Мирелия впервые слышала, чтобы у сиджака было своё название, да ещё и такое забавное. Подавив смешок, она, последовав примеру остальных, склонила голову, думая, как же назывались её родные места.       — Это все, кого удалось спасти? — с долей разочарования спросил король. Голос его был беззлобным, однако не лишённым уверенности.       — Это все, кого мы обнаружили, ваше величество.       — Я надеялся, людей будет больше, — задумчиво протянул он, вновь оглядывая прибывших. — Что ж, раз так, добро пожаловать в мои владения. Вам, можно сказать, несказанно повезло оказаться здесь, а не гнить в сырых темницах нашего бессовестного врага. — Он мягко улыбнулся, Мирелия попыталась сделать тоже самое в ответ, но губы не слушались. Она невесело тряхнула кудрями, покачиваясь.       — Эронин, Галлиот, — всё так же очаровательно улыбаясь, король обратился к подоспевшим на имена служанкам — совсем юным девушкам. Они были одеты в свободные яркие платья, волосы замысловатыми локонами лежали на плечах. Мирелия на секунду позавидовала им, мечтая сменить липкие изорванные тряпки и расчесать непослушные кудри. Девушки, невинно опуская глаза и улыбаясь в ответ господину, присели в лёгких реверансах.       — Я полагаюсь на вас. Наши дорогие гости в ваших руках. Проследите, чтобы им выдали новые одежды, накормили и предоставили каждому по отдельной комнате. — Он неожиданно приблизился к Мирелии, которая блаженно выдохнула при его словах. — И позаботьтесь, чтобы их осмотрели лекари.       Отчего голова пошла кругом, Мирелия точно не могла сказать. Пытаясь до последнего держаться на ногах твёрдо, она вновь встретилась глазами с королём и через силу выдавила из себя подобие улыбки. Как же он всё-таки был красив! Испугавшись собственных нелепых мыслей, она резко мотнула головой, и тут усталость взяла верх над измученным телом. Последнее, что осталось в затуманенной памяти — озадаченный взгляд короля и короткие вскрики служанок.       Ослепительный белый свет — первое, что Мирелия смогла различить, стоило ей открыть глаза. Голова была на удивление лёгкой, словно после долгого, крепкого сна. Перевернувшись с бока на спину, она почувствовала, что лежит на чём-то мягком. Ощущение грязи и липкости пропало. Было очень тепло и тихо. Пахло десертными пряностями и дикими травами. Лазарет.       Идеальную тишину нарушили торопливые шаркающие шаги, и Мирелия присела на кровати, чтобы разглядеть гостя. Им оказалась невысокая старушка в белом подпоясанном одеянии. Лицо её покрывали морщины, на губах сияла дружелюбная улыбка, а короткие седые волосы были аккуратно спрятаны под бежевым платком. Она несколько секунд не отрываясь смотрела на Мирелию, и от этого взгляда девушка почувствовала себя как никогда уютно.       — Очнулась наконец, дорогая. Я о тебе волновалась больше, чем о других, право слово. — Поймав озадаченный взгляд, старушка рассмеялась, — Меня зовут Шеина. Ты находишься в лазарете, если ты всё ещё не поняла, а я управляю им, ну и, собственно, помогаю тебе поправиться. Сейчас ты гораздо лучше выглядишь, даже веснушки проявились. Благо, я заставила служанок хорошо потрудится. Как тебе новый наряд? Не болтается, не жмёт? Может, мне сказать им ушить его в боках?       Мирелия мотнула головой, сбрасывая с себя пуховое одеяло, чтобы лучше разглядеть несложное лиловое платье, расшитое простым ветвистым узором. Узкие рукава едва доходили до кистей рук, что не могло не радовать — роскошные наряды казались ей непрактичными и безвкусными. Но чистая одежда была не единственным удивлением: пушистая копна волос была умело зачёсана и заплетена в толстую длинную косу, перевязанную прочной лентой.       Когда Мирелия закончила с интересом и тревогой изучать свой наряд, она осмотрелась. Помещение мало походило на отдельные лазаретные палаты, напротив — комнату от комнаты отделяли лишь плотные, но лёгкие занавеси. Никаких излишеств: кровать, на которой расположилась бывшая пленница, занимала почти всё пространство. Около входа стоял небольшой столик, заставленный склянками, баночками и мешочками; у изголовья был приставлен небольшой табурет, служивший прикроватным столиком. На нём умещались стакан воды, неглубокая миска со спелыми яблоками и подвеска с лунным камнем. Приметив свой кулон, Мирелия поспешно надела его обратно на шею, прижимая рукой.       — Я велела им ничего из украшений не трогать, но это, похоже, единственное, что было у тебя? — старушка дождалась кивка и приблизилась к столу с лекарствами. — Служанки разве что выбросили твоё рваное тряпьё. — Она шумно завозилась между баночек, а после взяла большую деревянную миску, накидала в неё листьев и корешков и принялась энергично толочь всё пестиком.       — Это маралий корень? — наблюдая, как леди Шеина добавила к содержимому пушистые яркие цветки, спросила Мирелия.       — Левзея, да, — добродушно ответила лекарка, — она помогает снять усталость и прогнать тоску. А ещё женьшень, чабрец, лимонник и…       — Мелисса. — Мирелия снова упала на подушки.       — Разбираешься в травах? — старушка лукаво улыбнулась, с неподдельным интересом наблюдая за своей подопечной.       — Отец привил мне любовь к ним, когда брал с собой на выездки. — Девушка вздохнула. — А после я сама стала интересоваться.       — Выращивала в горшочках? — отшутилась леди Шеина.       — Собирала гербарии, — угрюмо проронила в ответ Мирелия. Отчего-то происходящее перестало интересовать её. Она поникла, укуталась в одеяло и отвернулась.       — Как тебя зовут? — заметив резкую перемену в настроении девушки, лекарка отложила своё занятие и осторожно, будто боясь спугнуть, присела на край кровати.       — Мирелия, — послышался бесстрастный ответ.       — Очень красивое имя… Кто выбирал, мама или отец? — леди Шеина вновь улыбнулась, но ответа не последовало. Мирелия лишь нервно дёрнула плечами, зарываясь лицом в подушку.       — Что ж, Мирелия. Я ума не приложу, что с тобой стряслось, и как такая юная девушка оказалась в столь жутком месте. Но всё уже позади, я даю слово, что тебе здесь помогут и не обидят. А как только ты полностью поправишься, наш король обязательно поможет решить все твои проблемы. Он теперь в ответе за вас всех.       При одном лишь упоминании короля у Мирелии перехватило дыхание. Пронзительные голубые глаза всплыли в сознании. А потом её словно обухом по голове ударили: если прошлым вечером она потеряла сознание прямо у него на глазах, это ставило её в очень неловкое положение. Или это всё же было наваждением? Однако спрашивать у леди Шеины, как всё было и в каком состоянии ее доставили в лазарет, не хотелось. А потому Мирелия так и продолжила хмуриться, шумно и тревожно дыша.       — Впрочем, ты не единственная, кто привёл меня в полное замешательство, — не теряя надежды расшевелить свою неразговорчивую пациентку, продолжала старушка. — Вот взять, к примеру, Левирам. Бедная девочка, столь же юная и хрупкая, но выглядела она не лучше твоего.       — Левирам? — Леди Шеина попала в цель, заинтересованная Мирелия выбралась из-под одеяла. Она отчётливо помнила, что наглая девица, несмотря на свой потрёпанный внешний вид, была довольно импульсивна. — Та, которая осадила стражу по дороге в королевские хоромы?       Леди Шеина строго цокнула, и Мирелия потупила насмешливый взгляд.       — Негоже так говорить о людях, которые спасли ваши жизни, и уж тем более так неприлично себя вести. Но да ладно, — старушка смягчилась, — вы многое пережили, вам можно и простить. Она тоже здесь, в лазарете, только отдыхает сейчас. Успеете ещё познакомиться. Сейчас главное отдыхай, набирайся сил. А если тебе чего понадобится, я всегда рядом, и если тебе нужно выговориться — говори. Главное, помни, что я очень много чего слышала на своём веку. Мне можно доверять.       День пролетел для Мирелии необычайно быстро. После ухода леди Шеины она вновь уснула, поначалу очень тревожно, вздрагивая каждый раз, когда за занавесью слышались шаги. Но спустя немного времени попривыкла, перестала обращать внимание и вдоволь выспалась. Добродушная старушка забегала к ней, чтобы оставить ужин и напоить каким-то дымящимся настоем. А после Мирелия вновь была предоставлена сама себе.       Ночь опустилась на деревню неожиданно густым мраком. Где-то вдалеке глухо выла собака, луну и звёзды поглотили прожорливые тучи, не пропуская ни малейшего лучика. Дом давно уснул, темнота и тут хозяйничала, как в своём угодье. Было так тихо, что слышалось лёгкое потрескивание свечи.       Мирелия сидела на полу своей маленькой комнатушки, с головой накрытая одеялом. Уже не первую ночь она не могла уснуть — сон не шёл. Да и был ли смысл спать? Этот дом, и комната, и эти добрые люди, что приняли её к себе — всё для неё было чужим и незнакомым. Всё таило в себе опасность.       И всё бы ничего, если бы хрупкие плечики маленькой девочки не сотрясались от нескончаемых рыданий. Золотистое платье, подаренное Талиси, промокло насквозь, а зелёные глаза стали красными и распухли до неузнаваемости. Утром отец, как он сам называл себя, будет задавать много вопросов. Остальным будет всё равно: ни его жене, ни их детям не было дела до горя маленькой Мирелии, раненой до самой глубины души.       Скрипнула половица за дверью, и Мирелия, громко зашипев, подскочила на месте. Глаза сверкнули недобрым блеском, слёзы мгновенно высохли на ресницах. Видимо испугавшись, что её заметили, ночная гостья поспешно скрылась в темноте и, всё так же громко скрипя половицами, удалилась в свою комнату.       Это была Талиси, сомнений не было. Эта маленькая девчушка недолюбливала Мирелию с самого первого дня её пребывания здесь, Мирелия была уверена. Вот и сейчас Талиси следила за ней, вынюхивала её слабости. Мирелия шмыгнула носом и задула свечу, заворачиваясь в одеяло. Она никому не позволит давить на свои слабости.       Новый день мало отличался от предыдущего, поэтому уже к обеду заспанная, сытая и напоенная травяными отварами Мирелия не находила себе места. Леди Шеина строго настрого запретила ей выходить из комнат как минимум до следующего дня, а потому полная сил импульсивная девушка лежала на кровати, свесившись головой вниз, пытаясь развлечь себя любым способами. Она много думала о доме, родных и друзьях. Но больше всего волновала её судьба Талиси и их младшей сестрёнки. Ночные воспоминания всколыхнули тревогу в душе, прошлое редко стучалось в её сознание таким наглым образом. Уверенности в том, что они живы и здоровы у Мирелии не было, потому что она не видела их с того рокового дня и не могла знать, удалось ли им спастись. Но оставалось уповать на лучшее, случившегося не воротишь.       Когда ближе к вечеру послышались негромкие шаги, Мирелия уже приготовила возмущённую тираду для леди Шеины с требованиями выпустить её на свободу. Но, когда вместо старушки к ней заглянула невысокая складная девушка с впалыми щеками, Мирелия искренне удивилась.       Выглядела гостья гораздо лучше, так, что Мирелия не сразу узнала её. Иссиня-чёрные, сальные накануне волосы теперь струились густыми волнами по приоткрытым плечам, на лице живо блестели чёрные глаза, а чёрное платье изящно облегало фигуру девушки, заметно контрастируя с её белой кожей.       — И тебя тётушка Шеина пытается накормить до отвала? — лукаво прищурившись, гостья кивнула на полную миску супа у изголовья кровати. Мирелия, не ожидавшая, что у такой хрупкой на вид девушки может быть такой низкий голос, встрепенулась. Но замечание её без внимания не оставила, понимающе улыбнувшись в ответ.       — А ты выглядишь явно лучше, чем вчера, — девушка заправила за ухо выпавший чёрный локон.       — Как и ты, впрочем, — справедливо заметила Мирелия.       — Я просто спала весь путь сюда, вот и набралась бодрости на скандал. Кто знает этих дюжих стражников, что у них на уме. Они, конечно, воспитанней скамов будут, но те же мужики, чёрт знает, что ожидать. Ты Мирелия, я помню.       Мирелия кивнула, приглашая гостью присесть: — А ты Левирам?       — Можешь звать меня просто Леви. Никакой фамильярности.       Мирелия задумалась. Леви с первых минут их знакомства располагала к себе открытостью и простотой. Но было в ней что-то такое, что не давало покоя Мирелии.       — Эй, всё в порядке? — Левирам коснулась плеча собеседницы.       — Всё хорошо. — Мирелия мотнула головой, отбрасывая наваждение. Возможно, так сказывалась не до конца прошедшая усталость и тревога. — Ты ещё не выходила из лазарета?       — Так меня и выпустили, — залилась смехом Леви. — Тётя Шеина, как Цербер — глаз не спускает. Но я слышала, что местный король взял всех прибывших пленных под своё крыло.       — Ты видела короля? — Мирелия почувствовала, как что-то тёплое всколыхнулось где-то глубоко под сердцем. Отвратительное чувство.       — Не видела, — с наигранным сожалением вздохнула вторая девушка, — но слышала, что он иногда делает обход по палатам. А вдруг повезёт? — она озорно подмигнула Мирелии, но та лишь пожала плечами. Как-то глупо было думать о мужчине, которого они видели всего раз в жизни.       Мирелия и Леви ещё долго сидели вместе, постепенно привязываясь друг к другу. Левирам оказалась очень смышлёной и, судя по её рассказам, сильной девушкой. Но от того не менее болтливой. Поначалу она очень много и долго говорила о своём детстве, после — поведала историю своей деревни, которую тоже сожгли глубокой ночью. Леви не знала, что стряслось с её семьёй, но не было похоже, чтобы она сильно печалилась. Она говорила обо всём так легко и беззаботно, будто рассказывала ребёнку сказку на ночь. Закончив с историей своей жизни, Леви переключилась на долгие годы заточения, которые, по её словам, закалили её характер.       — Я никогда не думала, что снова увижу солнце, — как-то сухо подытожила она, но Мирелия взяла её холодную ладонь в свои руки, понимающе вздохнув. — Но хватит обо мне, моя жизнь с самого рождения была одним большим недоразумением. — Леви как-то наигранно рассмеялась. Самоирония, судя по всему, была её коньком. — Расскажи лучше о себе.       Мирелия повела плечами. В отличие от собеседницы, она не могла говорить о прошлом в столь беспечном ключе, а потому она лишь бесстрастно бросила:       — Моя история не такая увлекательная, как твоя.       Левирам обиженно надула губы, дёрнув новую подругу за рукав, но Мирелия не собиралась продолжать разговор. Леди Шеина подоспела как нельзя вовремя, спасая девушек от неловкого молчания. При виде гневного лица старушки, Леви подскочила с кровати Мирелии и присела в реверансе.       — А я уже собиралась уходить, тётя Шеина, — как ни в чём не бывало, она незаметно подмигнула Мирелии. Вся её напускная обида обернулась очаровательной улыбкой, и леди Шеина не смогла не улыбнуться в ответ. — Доброй ночи, Мирелия. — Левирам скоро прошмыгнула за занавеси и поспешно удалилась.       — Она чересчур неутомима, — покачала головой леди Шеина, задёргивая за ушедшей ткань. — Но оттого не менее обаятельна, не правда ли?       Мирелия кивнула в ответ. По крайней мере Леви скрасила её скучный день в палатах.       — Ох и сдружитесь же вы! — старушка принялась возиться с травами. Кажется, подошло время вечерней трапезы. — Никому покоя не дадите.       Мирелия ничего не ответила, только как-то невесело улыбнулась. Ещё один день подошёл к концу, а она всё ещё не понимала, где всё-таки оказалась.