Наедине

Саша слушает, как из крана льётся вода, слышит, как шуршат перчатки, которые доктор надевает на руки. Он закрыл глаза, ему так страшно неловко. Парень дёргается от внезапного прикосновения к бедру, мысленно ругает себя за дурацкий необоснованный страх и стыд. Это же приём у врача, а не первое свидание, но подобное утешение ему почти не помогает. — Дыши глубже, я не собираюсь тебя откачивать, если потеряешь сознание, — строго говорит доктор и спускает с округлых ягодиц бельё. Дышать не получается вообще, Саша прячет лицо в ладони, несмотря на то, что его лица даже не видно, но ему так легче, как будто, в этом жесте его спасение. Это и правда помогает, и он немного приходит в себя. Тем временем Виктор старается не смотреть на свою руку между ягодиц пациента. Нет, он совершенно не смущён, но не горит желанием возбудиться. Этот стеснительный парень оказался слишком красивым, а его стеснение только сильней подогревает интерес доктора, совсем не врачебный интерес. Назаров насколько может аккуратно и осторожно проникает смазанным пальцем в анальное отверстие пациента, при этом он смотрит в потолок. — Больно? — в ответ доносится непонятное мычание. — Нормально ответь! — Не больно, нет, — сдавленным голосом тихо говорит Саша. Ему и правда, не больно, разве что неприятные ощущения вызывает странное давление, но болью это не назовёшь. — Хорошо, молодец, что сумел расслабиться, — доктор словесно поощряет чересчур стеснительного пациента и чувствует, как парень ещё больше расслабляет мышцы. — Как думаешь, сколько мне лет? — Эээ… Тридцать? — неуверенно отвечает Саша, не понимая, зачем ему задают этот вопрос. — Не угадал, тридцать семь, но твой промах мне льстит, — усмехается Назаров и проталкивает палец немного глубже, упираясь в слишком твёрдую и увеличенную наощупь простату. Саша снова сжимается, но не от боли, а от того, что это прикосновение вызывает слишком приятные волны. Виктору всё понятно, так же осторожно он достаёт палец и поднимается с кушетки. Саша неловко натягивает на задницу бельё, но боится даже пошевелиться, хоть и понимает, что всё закончилось. — На тумбочке салфетки, можешь вставать — говорит док, снимая перчатки, выбрасывает их в урну и задвигает ширму так, чтобы ему не было ничего видно и подходит к своему столу, на этот раз заполняет карту, не отвлекаясь на подглядывание за привлекательным пациентом. — Простатит. Не так страшен черт, как его малюют, недельный курс уколов и массаж, будешь, как новенький. Назаров уже привычно не слышит ответ. Продолжает строчить неразборчивым почерком на листе медкарты и только, когда заканчивает и закрывает её, осознает, что Саша до сих пор за ширмой. Виктор вздыхает, гадая, что на этот раз случилось. Подходит к ширме и видит, что пациент одет, но почему-то сидит на кушетке, опустив голову. — Что такое? — спрашивает Назаров. — Зачем вы спрашивали меня о своём возрасте? — Саша задаёт вопрос, не поднимая головы. — Чтобы отвлечь тебя немного, — фыркает доктор, разводя руки в стороны, Саша в ответ кивает, мол, понятно. — Карту можешь оставить, всё равно нам ещё десять дней встречаться, рецепт на столе, завтра в пять вечера буду ждать в этом же кабинете. Он врач, а не нянька и сюсюкаться, успокаивая взрослого мужика, не собирается. Он и так превысил лимит слишком внимательного подхода к пациенту. Назаров раздраженно снимает халат, надевает пиджак и выходит из своего кабинета. Он злится в первую очередь на себя из-за того, что ему понравился этот размазня. Виктор останавливается у стойки администратора Катеньки и, улыбаясь ей, говорит: — Выпроводи из кабинета пацана, надоело с ним возиться, — Катерина делает страшные глаза, но согласно кивает и машет рукой уходящему Назарову. Саша сидит в кабинете уролога до тех пор, пока туда не входит администратор. Он всё спохватывается и выходит, перед этим забирая со стола рецепт, оставленный Виктором. В подавленном настроении парень идёт в уборную, ополаскивает лицо холодной водой, вытирает руки бумажным полотенцем и берёт с умывальника рецепт, замечая на его обратной стороне номер телефона доктора, написанный, должно быть, им самим. — Что… Зачем он написал его? — шепчет Саша сам себе. — Я же… Он… Чёрт Виктор Назаров наслаждается тёплым летним вечером, решив оставить авто на парковке у клиники, он идёт домой пешком. Он хотел бы о многом поразмышлять, но мысли в его голове вращаются исключительно вокруг стеснительного пациента. Назаров усиленно пытается не углубляться в фантазии, но сделать это сложно, ведь он видел мужчину, который ему нравится, обнаженным, более того, он прикасался к нему там, где хотел бы… — Так стоп, Витя, — тихо, но всё же вслух одёргивает себя Назаров. — Давай об этом дома, но не на улице. Он ухмыляется, ему нравится это состояние близкое к влюблённости. Лишь одно омрачает хорошее настроение доктора, он не уверен, что парень гей, поэтому Витя не позволяет себе слишком уж очароваться милым пациентом. Однако есть масса способов проверить ориентацию парня. Например, можно будет сделать кое-какие выводы, если Саша позвонит ему, так сказать клюнет на интригу. Но Саша не клюёт. Нет, он не гей. Он ещё не определился. Из-за природной стеснительности он не так часто общается с девушками, несмотря на то, что они сами частенько делают первые шаги, знакомясь с красивым парнем. Андрей всегда упрекал брата, мол, мне б твою рожу, я был бы новым Казановой. Саша не считает себя красивым, к тому же он кажется себе скучным и унылым. Но в компании парней чувствует себя более уверенно, раскрепощённо и с удовольствием проводит время с друзьями брата. Своих как-то не довелось завести. Хоть он и старше, и обычно бывает наоборот — младшие братья прибиваются к компании старшего. Однажды, Саша словил себя на том, что засмотрелся на парня. То было странное новое ощущение, когда приятно смотреть на мужчину, понимая, что он нравится не потому что умный и весёлый, а потому что красивый. Подобное он испытывал в кабинете уролога. Именно поэтому его обычное смущение удвоилось. Саша держит в одной руке рецепт, в другой — телефон и не знает, как поступить. Ведь можно просто подождать до завтра, они встретятся, и он спросит, зачем доктор оставил ему номер. И не раскроет себя, не сдастся сразу, дав понять, что Назаров ему нравится. Слишком быстрое развитие событий пугало Сашу, но ему невтерпеж, слишком интересно. Ему двадцать пять, а отношений не было. Робкие зажимания в старшей школе не в счёт. Но как же страшно довериться и раскрыть свою симпатию человеку, которого знаешь всего минут сорок. И всё же Саша убирает телефон в карман, поддавшись привычному чувству страха, а рецепт использует по назначению.