Гром, молния и звезды

      Спустя два дня нас наконец выписали. Я приняла решение изменить свои взгляды по отношению к Малфой. Хотя бы попробовать.       Мы шли из больничного крыла мы в сторону башни, молча, как на похоронах, которые могли бы быть. Я не ждала благодарности от слизеринца, но все равно чуток было обидно. Я решила начать беседу.       — Ну, как ты себя чувствуешь? — не слишком уверенно, Кэт... вообще нет…       — По твоей милости, голова звенит, как колокол, — фыркнул он.       — А, ну извини, надо было в сторону отойти, ты прав. Авадой же не так больно, я что-то не подумала, — он глянул в мою сторону, но мне было даже весело от этого всего.       — Ладно, Коул, ты права. Надо было отойти, — съязвил он.       — Я знаю, что ты меня провоцируешь, но теперь мне как-то все равно, что ты говоришь — Дамблдор действительно открыл мне глаза на многое.       — Какая прелесть, и почему же?       — Я хочу с тобой подружиться, — сказала я и улыбнулась. И, да, я его обезоружила! Он просто остановился и впился в меня взглядом.       —Головой вроде ударился я, а бред несёшь ты. И вообще с чего ты вдруг решила, что мне нужны друзья, как ты?       —А что во мне не так? Какие у тебя параметры друзей? Если я не ошибаюсь, то они должны быть чистокровными. Так? Ну вот, одна галочка есть, ведь я, как выяснилось, чистокровная волшебница.       Малфой аж язык проглотил. Просто тупо смотрел на меня, а в глазах читалось «ERROR». Его система давала сбой. Я продолжала:       — Судя по твоим дружкам со Слизерина, умом они прям таки не блещут, поэтому рискну сделать вывод, что от умных друзей ты не откажешься. И я хоть и странноватая, но в пределах нормы, поэтому не вижу причин не попробовать.       Такое ощущение, что его сервер перегорел, разве что из ушей дым не шёл. Ну вот, он заморгал и попытался прийти в себя.       — Ты же Гриффиндорка. И меня, и тебя засмеют, и к тому же, ты девчонка, и ещё упрямая, а я в своё время невыносимый и весьма раздражающий.       — Ну, если ты так боишься, что тебя засмеют, то пожалуйста, можем не выносить дружбу дальше башни старост. Хотя, я не слишком боюсь высмеивания. А вот насчёт дискриминации по половому признаку притормози. Мой характер переплюнет многих парней. И да, я действительно упряма, но и ты тоже. Мы даже чем-то похожи, — я пихнула его в бок и хмыкнула.       — Вот давай без пихания в бок, мне Блейз там уже впадину сделал, — замахал руками слизеринец.       — Ладно, Ладно. Ну так что, ты согласен?       — Мерлин, Коул, ты точно ненормальная.       — Все ненормальные, Малфой. Просто кто-то это принимает, а кто-то отвергает.       Он закатил глаза. Я протянула ему руку, в ожидании ответа.       — Это абсурд. Я тебя по-прежнему ненавижу и при первой возможности размажу по стенке. И думаю, что ты также думаешь.       Я опустила руку. Ладно, зайдём, с другой стороны.       — Возможно, ты прав, но не попробуешь — не узнаешь. Но пока можно хотя бы попробовать общаться, мы все-таки соседи. В противном случае, боюсь, если мы и доживем до конца учебного года, то скорее калеками.       —А ты не струсила часом?       —А ты? — один — один, и не поспоришь.       Его явно раздражало то, что я была права.       — Ладно, но то, что ты якобы спасла мне жизнь, ничего не меняет. И если нарвёшься, то получишь по полной.       — Аналогично, Малфой, — ехидно бросила я.       В башне каждый занялся своими делами, но ближе к глубокому вечеру мы все-таки пересеклись в гостиной. Ну, что ж, возможно, идея безумна, но когда-то придётся идти на этот отчаянный шаг. Я села в кресло, в другом сидел он, читая учебник. Не зная, как начать беседу, я решила взять общую тему, а пока она была только связана с нападением.       — Ты знаешь, почему тебя хотели убить? — уверенно начала я. Возможно, многие бы подумали, что этот вопрос слишком личный и тому подобное, но я всегда спрашиваю то, что другие боятся.       Он хотел было опять вылить на меня ведро злобной спеси, но видимо вспомнил, что у нас типа перемирие, и от этой мысли между его бровей появилась морщинка.       — На это может быть много причин. Нашу семью многие недолюбливают.       — Даже не представляю, почему, — наигранно вздохнула я. Но я решила закругляться с шуточками, потому что его взгляд меня прямо прожигал.       — Ты совсем не видел того человека?       Он потёр глаза и, хлопнув книгой, посмотрел на меня. Пытается напугать, чтобы я отстала, но это как-то наигранно.       — Коул, чего ты пристала с вопросами? Пока вежливо прошу, отвали.       — Знаешь, ты здесь живешь не один, и если тебя снова захотят убить, я не хочу оказаться убитой с тобой, и даже не знать, за что, так что завязывай со своими аристократическими замашками и помоги мне помочь нам! — я было подумала, что зря я так вспылила, и уже ожидала порцию отборного унижения, но он не отвечал, хотя вид от этого менее грозный не стал.       — Я не знаю кто это и почему меня хотят убить. Может, отец опять нарвался на неприятности, а мне прилетает! Тут не угадаешь, знаешь ли! — он возмущался, как будто это уже не в первый раз с ним случалось. Потом он резко встал и ушёл в комнату, оставив меня наедине с дотлевающем камином. А я ещё долго сидела, и размышляла над произошедшим за эти дни.       После этого мы особо не разговаривали, а жизнь шла своим чередом. Уроки, обеды, и кое-какое общение, матч по квиддичу — все это навевало на меня рутину жизни и вгоняло в скуку смертную. Разбавляла ее музыка в наушниках, которые я втихаря привезла в школу, и изредка стычки с Малфоем из-за очереди в душ. Иногда мы даже общались, но на тему обязанностей старост, хотя пару раз на патрулировании я его даже рассмешила. Что касается Джинни и Гермионы, складывалось такое впечатление, что они совсем забыли про меня, в следствие чего я за приемом пищи сидела в полном одиночестве, а они не отлипали от своих принцев. Не скажу, что я прям расстроилась, я люблю побыть наедине со своими мыслями, рассматривать людей, делать выводы, замечать их привычки или просто витать в облаках, но порой не хватает и простого общения. Пэнси все больше и больше после нападения смотрела на меня как-то странно. Почти не здоровалась, находилась в толпе Змеев, отчего стала уподобляться им. Возможно, сама Того не желая, она переняла их мнение и мышление, и тоже, как они, считала меня странной, и потихоньку это перешло в высмеивание. Было обидно, но это жизнь, и тут ничего не сделаешь. Таким образом, время пролетело, и я оказалась на пороге последнего месяца осени. Я не слишком любила этот месяц, потому что обычно было резкое похолодание, однако в этом году было достаточно тепло.       Но был в этом месяце день, который я, честно говоря, не любила — мой день рождения. Он напоминал мне о том, что у меня нет родителей, и что жизнь ещё на один год стала больше, а в ней так и не случилось ничего грандиозного. Хотя, в этом году был и плюс, ведь я стану совершеннолетней, правда, по магическим меркам, но я смогу колдовать, где захочу. Итак, наступило 15 число, я обнаружила подарок из дома— новые, более мощные наушники. Мама старалась меня порадовать и учитывала мои вкусы, но вот с контролем надо мной у неё были завышенные планки. Ну ладно, ещё был плюс в том, что сегодня был выходной. И вот я, накинув белую майку, решилась надеть то, что является моим стилем. Рваные джинсы и кеды. Раньше я старалась одевать одежду в стиле «как у всех», чтобы не привлекать внимание, да и мама не разрешала в школе появляться в том, в чем я хожу обычно, но сегодня я решила твёрдо плюнуть на это правило. Я подвела глаза чёрным, как я всегда это делала дома, и взъерошила волосы. О да, теперь я себя чувствую собой. От этого мои волосы стали ярко лавандовыми, что придавало мне ещё более безбашенный вид. Кстати о волосах, кажется директор был прав, и цветная часть моих волос стала чуть более обширной. Практически половина имела цвет яркой лаванды. Что ж, мне это даже нравилось.        Я гордо шла в большой зал, и перед входом столкнулась с Малфоем.       — Смотри, куда прешь! — потом кинул взгляд на меня, и, хотя его лицо выражало презрение, глаза говорили о том, что он удивлён. — Коул… эм.. интересно выглядишь, — выдавил он из себя.       — Спасибо. А ты разве не идёшь на завтрак? — он отмер и сразу пришёл в себя.       — Я уже иду с него. Директор хотел что-то обсудить, поэтому я спешу, увидимся позже, — как всегда, дружелюбно, но холодно сообщил он, и я, кивнув ему в ответ, зашла в зал.       Все было спокойно, за исключением оживившийся Пэнси, которая, как уж на сковороде, ерзала от одного слизеринца к другому, и все недобро усмехались и смотрели на меня. Пахнет жареным, и это я не о еде... Быстро покончив с блюдом, я встала и направилась к выходу, но тут, как стена, передо мной встала Паркинсон. Возле нас стояла ее свита и пожирала меня глазами.       — Что-то хотела, Пэнс? — твёрдо спросила я.       — Да не особо, просто узнать, каково это, снова нацепить своё старое рваное тряпьё? — волна огня прошлась по моему телу и задержалась на кончиках пальцев.       — Знаешь, неплохо, потому что я чувствую себя собой, а вот ты...— я окинула ее презрительным взглядом с ног до головы. — Ты стала похожа на обычную среднестатистическую дрянь.       Ее щеки налились кровью, руки сжались в кулаки, обстановка, мягко говоря, накалялась, отчего уже почти весь зал наблюдал нашу перепалку.       — А от кого я это слышу? От сумасшедшей, которую бросили все, потому что она слишком странная? Даже тот парень, — последнюю фразу она сказала тихо, и слышала ее только я.       Все слизеринцы разразились смехом, что эхом гремел в ушах. Все вдруг стало красным, будто в крови. Гнев стал осязаемым, и руки сжались до такой степени, что раны на ладонях начали кровить. Я замахнулась на неё, чтобы хорошенько ударить, но в момент удара она отскочила и открыла дверь, а я позорно упала на пол. Достав палочку, я пускала в неё заклятия, но ни одно не достигло своей цели. Обычное «Протего», и все без толку. Это было жалкое зрелище, которое я бы даже не стала наблюдать, будь я просто зрителем. Но я в главной роли, так что нужно играть дальше. Я встала, и преисполненная боли и гнева направилась подальше от этого места. Подальше от людей. Кровь обратилась в яд гнева и ненависти ко всему живому, отравляла меня, делая жестокой, и наполняла какой-то бушующей силой.