***
Бал. Три буквы, но сколько в них волнения, прекрасных воспоминаний и первых влюбленностей. Двери зала открылись, и появилась самая неожиданная пара. Драко и Кэтрин. Кто откровенно пялился, кто-то шептался, а кто-то просто не мог закрыть рот от удивления. Пэнси стояла рядом с Ноттом, одетая в слишком вычурное красном платье и становилась ещё более красной, чем оно. Джинни с Гарри тупо смотрели, но реакция была разной. Джинни скорее удивленно восхищалась, будто наблюдая за азартной игрой, а вот Гарри был в негодовании. Гермиона и Рон что-то агрессивно обсуждали, поэтому не заметили, куда все смотрят, им было откровенно наплевать. Такие разные по внешнему виду, статусу и принципам, слизеринец и гриффиндорка хитро переглянулись, будто на одной волне, ощущая все удивленные взгляды на себе. Итак, Бал открыла речь директора, и началось празднование. На небольшой отрывок времени сенсационная парочка разошлась по делам организации. Малфой проверял наличие напитков, Кэт музыку и правильное построение плейлистов. Как только с делами было покончено, заиграла ритмичная рок-музыка, из-за которой в жилах всех подростков пробудился гормональный взрыв. Один из когтевранцев незамедлительно пригласил Кэтрин на танец, что не осталось незамеченным ее парой на сегодня. Наблюдая за ее ритмичными движениями, в которых отсутствовала любая повседневная неуклюжесть, в его сознании были до некоторых времён запретные мысли. Малфой думал о том, как она прекрасно владеет телом, идеальным выбором музыки, платья... Все это вызывало гордость за свой выбор. После танца ее пригласило ещё как минимум три парня. Малфою было совершенно наплевать, что он, не моргая, наблюдает за ней. Он делал то, что он хотел, и это, черт возьми, прекрасно. И вот, очередная мелодия закончилась, и, дабы успеть выхватить Коул для танца, он быстро преодолел добрую половину зала. Протягивая ей руку, он галантно спросил: — Не откажешь мне в танце? Игриво приподняв бровь, Кэт откинула все мысли, которые верещали, что это будет неправильно. Ее пьянили музыка и чувство веселья. — Не сегодня. Она протянула руку в его холодную ладонь и почувствовала наполняющее ее чувство восторга. С чего бы это? Но мысли не успевали за ведением руки. Раскрутив ее он приобнял ее за талию, а она, не стесняясь, приблизилась к его лицу опасно близко. Это было похоже на игру, где каждый стремился показать что может зайти чуть дальше определенной границы, словно игра с огнём. Однако, не дав насладиться этой близостью, слизеринец развернул ее и повёл все глубже в движения танца. Их объединяло то, что они забыли, кто они, из какого рода. Они наслаждались слаженностью танца, его красками, добавляя дразнящие движения. Определенно, оба умели двигаться, что позволяло полностью довериться партнеру, окунувшись с головой в сладостное наслаждение происходящего. Ритм музыки будто заменил пульс. Казалось это длилось маленькую бесконечность, и вот она снова они слишком близко, а музыка предательски закончилась, и магия танца мгновенно испарилась. Щеки обоих покрывал розоватый румянец от смущения происходящего. «Какого черта тут происходит?» — задались вопросом оба, отстранившись друг от друга. — Я, пожалуй, схожу за напитками,— вроде бы невозмутимо, хотя очевидно, что нет, предложил Драко. — Да, хорошо, — скованно ответила Кэт и направилась подальше от танцпола, будто это место было заколдованное, хотя, как знать...? Малфой, загруженный мыслями, подошёл к столу с напитками, налив один стакан, его, будто иглой в голову, поразила Паркинсон. — Драко, как тебе вечер? — чрезмерно слащаво прощебетала она, что аж свело зубы. — Был неплохой, — делая акцент на слове «был», он слегка раздраженно глянул на ее наряд. Ну почему от ее вида его воротит так, будто он съел блевательный батончик? Почему Коул и рядом с ней не стоит? Из этого дерьма ведь не выйдет ничего хорошего! — Давай, помогу с напитком, а то у тебя руки заняты, — как бы не слишком подозрительно сказала Панси. Надо будет его проверить на всякую магическую дрянь. Взяв стакан, Малфой направился к Коул, хотя после того, что было... мягко говоря, было неловко. Она стояла, явно думая примерно о том же. И тут, как из земли, вырос Блейз. — Ты серьезно? Только скажи честно, давно это у вас? — смеясь, в пьяном состоянии, интересовался Забини. Подобная реплика зила Малфоя, ведь она намекала на то, что Малфой позволил себе слишком много свободы. Усугубляло все то что это было сделано прилюдно. Глаза как будто сами закатывались, при виде этого проспиртованного мяса. «Приколов пьяного «друга» мне только и не хватает» — пронеслось в светлой голове. — Начну и закончу беседу одной фразой: «ничего нет», — и, не дождавшись ответа, Драко направился к Коул. Протянул ей стакан и облокотился на холодную стену. Молча попивая напитки, они наблюдали за буйством молодежи, каждый в мыслях о рядом стоящем. Их громкое молчание прервала профессор МакГонагал. — Мисс Коул, не могли бы вы включить более спокойную музыку? — на ее лице проступило некоторое недовольство шумной и энергичной музыкой. Кэтрин, послушно кивая, пошла в сторону выхода. — Я, пожалуй, пройдусь с тобой. Голова от шума уже гудит, — небрежно, как и всегда, Малфой идёт в ее сторону. Музыка разносилась гулким эхо по темным и пустым коридорам, они шли в полном молчании. Зайдя в башню, Кэтрин направилась в комнату.***
Меня настораживало что Коул отсутствовала довольно долго. Уже минут 10, не меньше. — Коул, чего ты так долго? Хмурясь, она наконец вышла и, пошатываясь, спускалась по лестнице. — Что-то мне нехорошо, — задумчиво начала она, прикладывая ладонь ко лбу. — Просто душно, вот и все. Хватит копаться, пойдём. Но она так и стояла, оперевшись рукой о стену. Выглядела девушка болезненно бледно, хотя щеки были залиты ярким румянцем. Я чуть насторожился и уже собирался подойти к ней, как внезапно увидел кровь. Тонкой ниткой она скользила по бледнеющей коже. Не скажу, что кровь меня когда-либо пугала, но сейчас меня охватил холодеющий ступор. Кровь бежала, словно слезы, из глаз и носа. Она начала скатываться по стене, теряя сознание, а я подорвался к ней, наконец выйдя из оцепенения. — Коул, даже не думай отключаться! Смотри на меня! — я хлопал ее по щекам в надежде, что она не уйдёт в мир иной. Дрожащими руками я прощупывал пульс, но она отталкивала меня. Секундой позже, гортанный кашель с кровавым фонтаном пронзил воздух. Возможно, не будь все на грани фантастики, я бы и обратил внимание на огромные багровые пятна, покрывающие мою белоснежную рубашку, но все было куда хуже самого фантастически страшного рассказа. Все вокруг было в брызгах крови, а Кэтрин сотрясалась в кашле. Подхватив ее на руки, я надеялся, что ватные ноги не подведут, и бежал до больничного крыла. Бежал что есть сил, потому что ее жизнь висела на волоске. Ворвавшись в больничное крыло, через пару секунд появилась Мадам Помфри. Секундный ужас в ее глаза моментально обернулся железной концентрацией и суровостью. Она приказала мне положить Коул на кровать и незамедлительно выйти. Так и поступив, я в последний момент посмотрел на Коул. Может быть я вижу ее в последний раз? Она была бледной словно лишь пергамента залитый красными чернилами. Оказавшись за дверью, ее образ не покидал моей головы. Отдышавшись, я сполз по стене вниз, прямо под дверью, и тупо глядел в стену. Глаза начали болеть из-за того, что я не моргал. Сколько времени прошло? Минута или час? И вообще, что я тут делаю? Почему сижу не пойми сколько времени, под дверью больничного крыла в ожидании. Да и чего я жду? Не умерла ли она? Что с ней? Странно, ведь мы по сути даже не друзья. Тогда, в таком случае, почему я боюсь? И тут меня осенило открытие века. Да, я привязался к ней. Она — единственный человек, с которым я просто могу быть собой. В такие моменты кажется таким глупым строить из себя что-то важное, со всеми моими замашками, мол, я выше остальных, хотя такой же человек, как и все. Дверь приоткрылась, и вышла мадам Помфри. В ее глазах стоял ужас, к которому она уже привыкла. Сколько смертей она видела в своей жизни? — Мистер Малфой, девушка в порядке. Сейчас восстанавливается. — Могу я... зайти? — я встал и настойчиво приблизился к двери. — Конечно, я категорически против, но вы здесь просидели почти два часа, и сомневаюсь, что так просто уйдёте, — открылась дверь, и мы прошли к кровати. Кэтрин была вся бесцветная. Не белоснежная, как тогда, когда упала с метлы, а просто бледная и выцветшая. Я было засомневался в профессиональности мадам Помфри, потому что выглядела Кэтрин, как труп. Волосы были тоже бело-седыми, и только кончики волос кроваво красными. — Вы знаете, что произошло? — Спросил я, сдерживая дрожь в голосе. — Лишь предполагаю. Такое я видела всего несколько раз в жизни. Это эффект неправильно сваренного приворотного зелья. Если перепутать хотя бы один ингредиент или его количество, то это может повлечь катастрофу. Собственно, поэтому его и запретили. Видите ли, приворотное зелье вариться с добавлением частички того, кто жаждет привлечь внимание, даже таким коварным образом. Однако, в случае если человек выпивший зелье не влюблён вовсе и не имеет привязанности вообще к кому либо, он просто почувствует головокружение и недомогание. Но если влюблён... даже сам того не осознавая, то его сердце разрывается, ведь оно любит одного а магия приказывает полюбить другого, и тогда сердце отказывается работать... Из-за высокого давления кровь бежит наружу. Чем больше она говорила, тем дальше слышался ее голос. Я взял хрупкую ладонь Коул, она, как и всегда, была холодная. Концы волос стали чуть более красными. В немом вопросе я посмотрел на мадам, а она ответила, что, видимо, чувствует, что кто-то близкий рядом, явно намекая на то, что мы, возможно, пара, но этот абсурд меня даже вернул в более реальное состояние. — Я просто ее друг. Наверное, — неуверенно, больше себе, нежели ей, ответил я. А ведь по сути, я единственный, с кем она общается безвозмездно. Хотя, со мной не просто... Я смотрел на черты Кэтрин, рисуя ее живые картины в своей голове. Надеюсь что все будет в порядке и мы снова вернёмся привычное русло жизни, где она раздраженно подшучивает надо мной, а я в ответ высокомерно вздыхаю. — Мистер Малфой, уже поздно, ей нужен покой, а вам следует привести себя в порядок. Вот почему мадам так испуганно смотрела на меня, я ведь весь в крови. Согласившись я побрел в башню по пустым и темным коридорам, где эхом все ещё играла музыка. Зайдя в гостиную, я почти на автомате включил проигрыватель Кэтрин. Сев в кресло и окинул комнату взглядом. Как все-таки я уже привык к ее присутствию. Я окончательно убедился, что это было не просто взаимное сотрудничество. Это было мое упрямство и железные нервы Коул. Это была взаимопомощь и где-то уже общий юмор. Столько обыденных моментов, которые были как данность. Даже когда мы просто сидели, читали книги, каждый в своём кресле. Она, не отрываясь от чтения, делилась тарелкой с какими-то конфетами или просто ставила посередине. Зачем она это делала? Возможно, желание хоть с кем-то общаться, а может, просто доброта, которой никогда не было в моей жизни. В любом случае, когда я вообще с ней говорю, я будто на автомате начинаю либо грубить, либо спорить, хотя я иногда не хочу этого делать. Но приевшаяся роль как будто въедается в мою сущность, затыкая мысли, которые отец так тщательно хотел выбить из меня. Я все же встал и пошёл переодеться. Вся рубашка стала коркой из-за высохших пятен на ней. Руки тоже были вымазаны, и даже несколько прядей. Приняв душ, я задумался над важной деталью происшествия. Откуда зелье? И в кого она влюблена? Я промотал весь вечер и вспоминал что происходило на нем. Она много с кем говорила, да и танцевала тоже. Со мной пила только пунш. Я было уже забросил вспоминать, как вдруг... Паркинсон! Подозрительная помощь с ее стороны! Сложив два и два, я понял, что произошло. Ничего бы не случилось, если бы я проверил тот стакан. От осознания, что Коул опять пострадала из-за меня, нахлынула злоба. На себя, на Паркинсон, на создателя этого зелья. На следующее утро после завтрака я грубо выхватил Панси из группы подружек — сдерживаться уже сил не было — и увёл в более темное место. Гнев закипал с новой силой, я зажал ее к стене и, сдерживаясь на последних силах, постарался спокойно с ней поговорить. Ну да, это же моя черта— спокойные разговоры. — Какого черта Панс? Мы все знаем, что в зельях ты едва проходишь минимальный бал, так скажи, какого черта ты пыталась опоить меня наисложнейшем в приготовлении приворотным зельем?! — на последних словах я уже не контролировал свои действия и начал ее трясти за плечи. Она смутилась, но виду не подала. — Ну а тебе-то что от этого? Видимо, должный эффект не получился, так что тебе от меня надо? — раздражённый тон в ее голосе лишь усиливал процент моего кипения и доказывал, что я задел ее. — А то, что ты тупая в высшей степени этого слова! Из-за твоей ошибки почти погиб человек! — чтобы спустить пар, мой кулак ударил стену рядом с ее мерзким лицом. — Как? В смысле...? — пока она судорожно ловила ртом воздух, я сохранял последние крупицы спокойствия. — Мало того, что зелье сварено неправильно, так ты ещё и не продумала, как я выберу нужный стакан! Ты вообще логики напрочь лишена! До неё дошли некоторые мысли и ее испуг улетучился. — Коул, — она сложила руки на груди и довольно усмехнулась. — Ей попался напиток с зельем. Только не пойму, ты чего бесишься? Ты же сам хотел ее прибить. Где же мое спасибо? — Панси, из-за тебя чуть не умер человек! — Тебя ждёт много открытий в будущем, — прошипела она. — Надеюсь, ты это не серьёзно, Драко. Она ведь тебе не пара. В голове что-то перемкнуло, и дикая смесь гнева вырвалась наружу. Хлесткая пощечина горела красным маяком на слегка смуглой щеке девушки. — Не тебе решать, кто мне пара, а кто нет! И, если честно, ты идёшь на это место ещё меньше Коул. В тебе нет ничего, что бы меня хоть когда-нибудь привлекало! А при беседе с такими безмозглыми, как ты, хочется заклеить рот, чтобы не слышать исходящий из него бред! На ее лице проскользнула боль и отвращение, от которого она теперь не убежит ещё долго. Она резво пошла в сторону большого зала, но кинула вслед: — Жаль, что она не умерла. Не успел я ответить на это, как она скрылась за углом.