Гром, молния и звезды

      Фамильная библиотека. Место, где можно все найти и спрятать. Она находилась в одной из башен, поэтому комната была большая и цилиндрической формы. Вверх на несколько этажей были стеллажи с самыми разными книгами. Даже несколько магловских при желании можно найти. Кэтрин была в немом восторге. Глаза расширились, будто она одним взглядом хотела захватить все и сразу. Ее рука по-прежнему лежала в моей, поэтому я потянул ее в глубь помещения. С другой стороны комнаты, за стеллажами, спрятан уголок, в котором можно спокойно почитать и выглянуть в большое окно на сад. Кэтрин присела на диван и непрестанно глазела вокруг. Цветовая гамма менялась достаточно часто, переходя из лавандового в малиновый и голубой.       — Сейчас вернусь.       — Если это будет опять метла, я тебя замурую в книгах.       Но я лишь отправился за приятным дополнением. Где-то в закутках библиотеки, лет 10 назад, я видел старый граммофон. Зная любовь моей семьи к сохранению старья, я был уверен, что он где-то здесь. Пока я искал, нашёлся приятный бонус в виде спрятанной выпивки. Вдоволь накопавшись в ветхой пыли, я наконец увидел то, что искал. Небольшой, но увесистый граммофон. Вернувшись с ним к Коул, я не удивился, что она уже взяла кучку книг. Завидев меня, она даже подскочила, не от испуга, конечно, а от восторга.       — Мерлиновы панталоны! Это же граммофон!       Она его мигом выхватила из моих рук и побежала к столику. Пока она сдувала пылинки с него, я вспоминал его особенность включения.       — Странно, что вы пользуетесь магловскими приборами. Может, вы и не такие снобы, как я думала.       — Спешу тебя огорчить, он тоже волшебный.       — Но сделан маглами. Просто его заколдовали.       Я решил долго не церемониться, взмахнул волшебной палочкой, и аппарат ожил. Правда, пластинки то не было. Но в этом и заключается его волшебная суть. Все, что прежде проигрывалось на нем, аппарат может воспроизвести без помощи винила. Заиграл старый джаз. Казалось, восторга Кэтрин не будет предела. А я решил, недолго думая, добавить алкоголя в этот вечер. Стаканов не было, но я не припомню, чтобы Коул была сильно брезгливой. Ритм был быстрый, и Кэтрин, будто дирижируя, встала, и якобы незаметно выхватила бутылку из моих рук, все так же престранно взмахивая руками. Ага, разбежалась. «Акцио», и бутылка вновь у меня. И, распластавшись на диване, я мерно цедил ее содержимое. Мой дом — мои правила. И бутылка тоже моя. Решив играть по моим правилам, она выхватила сосуд, отпила и вернула обратно в мою руку, продолжая вливаться в неровный ритм музыки и танцевать.       — Ну и где же ты научилась танцевать?       За ней хотелось неотрывно наблюдать, чем я и занимался.       — О, быть может, это тебя удивит, но в школе танцев.       — Сколько?       — Достаточно долго, чтобы ты неотрывно смотрел на меня, — и дёрнула бровью, будто бросая мне вызов. Мелодия сменилась, и пошёл более медленный ритм фокстрота.       — Ты танцуешь, как пингвин, — самая умная вещь, что я сказал за вечер… Мда.       — И, тем не менее, тебе нравится.       Да, черт возьми, но об этом знаю только я.       —Я вёл тебя сюда не ради флирта. Тут есть необходимые тебе книги.       Она остановилась, что-то обдумывая.       — Книги, говоришь? Хорошо, тогда я оставляю тебя наедине с выпивкой и джазом. Доброй ночи.       Полные безразличия слова заставили горло высохнуть. Упрямая девчонка. Раздражение и нечто противное заклокотало. Хочешь выпендриваться? Отлично. Флаг тебе в руки. Может, запереть ее в библиотеке? Отличная мысль. Дверь открыть сможет только член нашей семьи. Удачи, детка. Захватив остаток напитка, я свободно вышел из башни. Дверь закрылась. Посмотрим, как ты запоёшь утром.

***

      Мое состояние нельзя было описать одним словом, скорее можно было сказать несколько предложений. Я злилась, грустила и в то же время была в недоумении. Достало это все. Пора отдохнуть от влюбленности и побыть с собой наедине. Заодно и книги найду необходимые. Все бы ничего, если бы я не услышала хлопок двери. Он не посмеет! Этот змеёныш меня закрыл? Что-то я очень сомневаюсь, что пафосное «Фамильная библиотека» было придумано просто так. И дверь открыть не так просто, иначе Малфой самый идиотский стратег. Крик злобы и досады, дикое раздражение, взрыв эмоций. Я не контролирую себя. Это я понимала точно. Не помню, как я оказалась у двери, но помню, как разряд чего-то сверхмощного прошёл по моей руке, а моя рука с одного удара почти выломала дверь. Казалось бы, я должна вымотаться, проламывая путь через массивное дерево, но это лишь увеличивало мою силу и эмоции. Без задней мысли о приличии я так же вломилась в его комнату. Напыщенный, довольный собой и выпивкой, сидит и не думает возвратиться.       — Самодовольный, эгоистичный, напыщенный, заносчивый придурок, вот ты кто, Малфой!       Все плыло.       Все ныло.       Все достало.       Горло саднило, будто от крика.       — Кэтрин, послушай…       Я почти на голову была ниже, но тем не менее, влепила его в стенку, держа за горло.       — Нет, ты послушай! Ты меня достал своим надменным характером! Достало, что ты никак не можешь смириться с моей ролью в твоей жизни! Либо ты относишься ко мне, как к равному, либо я прямо сейчас уйду, и ты останешься со своей жалкой аристократической скучной жизнью один на один! Выбирай!       — Какая же ты заносчивая дура, — хрипло начал он. — Потому что так и не заметила, что я и так отношусь к тебе, как к равному. Мои поступки — издержки характера. А теперь успокойся.       Рука опустилась. Прилив сил ушёл так сильно, что стоять ровно было трудно. Все прояснилось, и было видно красные следы на его шее, посиневшие губы и выбитую дверь... Я упала на пол, но сознание осталось при мне. Драко быстро подошёл.       — Коул, ты чего?       Губы не слушались.       — Я... Ничего... Не чувствую...       — Попробуй пошевелить хоть чем-нибудь.       Казалось, он просит сдвинуть Эверест. Но послышался вздох облегчения.       — Ты не парализована, у тебя крайне мало сил, так что надо выспаться.       Когда он подхватил меня на руки, в голове всплыл похожий фрагмент. Он был секундный, но отчетливый и кровавый. С одной стороны, хотелось врезать ему, но с другой, он нес меня, и мысли начали путаться. Чего я, черт возьми, хочу? Накатила сонливость, и я вообще перестала думать. От него пахло хвоей и чистой дорогой рубашкой. И это было последнее, что я помнила за тот день.

***

      Итак, если отбросить все эмоции, относящиеся к Коул, возникает один весомый вопрос. ЧТО ЭТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, БЫЛО?! Я видел ее такой несколько раз. Темная, как туча, а глаза светятся. Конечно, она упомянула про силу, но это... Она пробила магический барьер библиотеки. Даже если бы двери выломали, никто не мог бы войти из-за древней магии. Так какого же она вынесла эту дверь, словно лист бумаги? Сейчас она мирно спит, а каштановая грива разлетелась по подушке. Я было хотел задуматься, что вообще между нами происходит, но тут же выкинул эту мысль. Если начать разбираться, ничего хорошего не выйдет в любом случае, да и вспомнился разговор с отцом после ужина. Накатила апатия и ужас. Конечно, было подозрительно, что он захотел со мной побеседовать после ужина. То, что я узнал, не даёт мне покоя, придётся решать. Но как спокойно он рассказал мне, что именно наш род и ещё несколько древних семей, что именно мы истребляли Нимфей. И то, что Коул, дементор ее забери, была права. Все то, что с нами случалось, даже испорченное зелье, было не случайным. И теперь она в логове, из которого не убежать. И либо она умрет под Рождество, либо... Либо мне придётся делать тяжелый выбор.       Кэтрин, конечно, дикая и сильная в момент эмоций... Но тем не менее, есть желание ее защищать, хотя я уверен, что в некоторых моментах она сильнее меня. Это же Коул. Укрыв ее одеялом, я вышел на балкон. Было достаточно холодно, но голова все равно гудела от потока мыслей и потенциальных решений. Шёл мелкий снег, тихо и плавно спускаясь на тропинки. Уснуть все равно не получится, поэтому я решил пройтись по библиотеке и найти важную информацию для Коул. Двери, кстати, не подлежали магическому восстановлению...