The Veela Enigma

Утром Гарри проснулся с чувством слабости во всём теле, но это было в чёртов миллион раз лучше, чем его вчерашнее состояние. Он широко зевнул и с наслаждением потянулся, и по привычке принялся вслепую ощупывать прикроватный столик на предмет очков, которые действительно оказались там. Гарри нащупал металлические дужки и натянул очки, а миг спустя его зрение прояснилось и он смог чётко рассмотреть хорошо ему знакомую комнату, в которой он легко узнал Больничное крыло. Гарри откинулся на подушку и постарался вспомнить, что же произошло прошлым вечером. Но прежде, чем он серьезно взялся за раздумья, откуда-то сбоку раздался странный звук, и Гарри стремительно обернулся. А потом его сердце растаяло. Потому что около его больничной постели, согнувшись на неудобном стуле в три погибели, спал Драко Малфой. Его обычно безупречно уложенные волосы теперь торчали во все стороны, сомкнутые веки немного трепетали, а на расслабленном лице застыло выражение полного умиротворения. В этот момент он был абсолютно очаровательным. Гарри постарался не издавать ни звука, чтобы не разбудить его. Интересно, что Драко делает в Больничном крыле вместе с ним? Стоп, погодите-ка, а почему это сам Гарри находится в Больничном крыле? Похоже, его память перестала записывать происходящее, начиная с того момента, когда он встал из-за гриффиндорского стола. Гарри ещё несколько минут откровенно пялился на спящего Драко, наблюдая за тем, как поднимается и опускается его грудь при вдохах и выдохах, и вслушиваясь в его спокойное дыхание. Ему показалось вселенской несправедливостью, что когда у Драко безбожно растрепались волосы, они выглядели очаровательно и мило, а у самого Гарри, будто птичье гнездо. А ещё белёсые брови и ресницы у Малфоя были такими светлыми, что почти сливались с бледной фарфоровой кожей. Видимо, в какой-то момент Драко решил избавиться от галстука и расстегнуть несколько верхних пуговиц на рубашке, и теперь Гарри прекрасно наблюдал обнажённые выпирающие ключицы, которые ему в ту же секунду невыносимо захотелось поцеловать, несмотря даже на утреннюю слабость. У него не впервые возникало такое желание — оно частенько настигало его во время их занятия в библиотеке — и было совершено ясно, что чувства, испытываемые им к Драко, приобрели совсем не просто дружеский характер. *** В соседней комнате раздался громкий грохот, ресницы Драко затрепетали, а в следующий миг он проснулся. Слизеринец тихонько простонал и поморщился, распрямляя затёкшие руки и ноги, и спросонья растерянно осмотрелся. Его словно громом поразило, когда взгляд, наконец, сфокусировался на постели напротив. То, что он там увидел, заставило его сердце радостно петь от счастья, а разум застыть от смущения. Гарри сидел на кровати и с интересом рассматривал его, а на его губах играла лёгкая улыбка. Драко почувствовал, как щёки медленно заливает предательский румянец. Он-то надеялся проснуться раньше Гарри и смотаться в подземелья, чтобы принять душ и вернуться в Больничное крыло аккурат когда Гарри проснётся, чтобы тот не подумал, что он просидел у его постели всю ночь напролет. А теперь, похоже, его секрет вылез наружу. — И часто ты охраняешь сон своих школьных врагов, попавших в Больничное крыло? — поддразнил Гарри и тут же улыбнулся. — Не часто. Всё только для тебя, Поттер, — сухо буркнул Драко. — Мне повезло, — хмыкнул Гарри, и сердце Драко ёкнуло, потому что это прозвучало так, будто гриффиндорец говорил вполне искренне. Это немного успокоило уязвленную гордость Малфоя, но он всё же решил сменить тему: — Ну, Поттер, что ты помнишь с прошлой ночи? — спросил он, раздумывая, вспомнит ли Гарри их вчерашний разговор. Тот покачал головой. — Ничего, в общем-то. Как в тумане. Драко не знал, радоваться ему или расстраиваться. Тогда он сорвался и почти поцеловал Гарри, и ему определённо не хотелось, чтобы Поттер вспомнил об этом, но ещё Гарри назвал его по имени, поблагодарил и назвал ангелом. Может, это было глупо, но Драко хотел бы, чтоб Гарри запомнил это. Похоже, ему не повезло. Гарри смущенно посмотрел на свой обнажённый торс. — Эм, Малфой, а ты помнишь, что произошло вчера? Драко пожал плечами. — Я надеялся, что это ты мне всё расскажешь. Мне известно только то, что я услышал, как ты зовёшь на помощь и мы с Грейнджер помчались тебя искать, и нашли в тот момент, когда эти два ублюдочных хаффлпаффца… Драко понял, что не может продолжить, когда почувствовал безудержное пламя ярости, опалившее грудь изнутри. Он глубоко вздохнул и постарался успокоиться. Не стоило демонстрировать Гарри, насколько сильно он был зол. Он точно заподозрит что-то неладное, если уже не заподозрил. Но Гарри, видимо, не придал особого значения вспышке Драко, потому как и сам в этот момент чувствовал то же самое. — Теперь я вспомнил об этом, — сквозь сжатые зубы прорычал он. Гарри опустил взгляд на свою голую грудь, а потом посмотрел на Драко. — Помфри вылечила меня? Слизеринец кивнул, и, будто только и дожидаясь, когда о ней заговорят, в комнату зашла мадам Помфри. Она тепло улыбнулась Гарри, и тот послал ей ответную улыбку. Ну, похоже, их связывают самые светлые чувства. Однако, когда целительница увидела Драко, всё так же сидящего у постели Гарри, её глаза сузились. — Мистер Малфой, пожалуйста, скажите мне, что вы не просидели здесь всю ночь, — она неодобрительно покачала головой. — Директор сказал же вам, чтобы вы вернулись в свою спальню. Драко с вызовом посмотрел на неё, всем своим видом сообщая, что отвечать на это он не станет. Женщина вздохнула и подошла к Гарри, чтобы проверить его раны. Она подняла палочку и произнесла несколько заклинаний, в итоге оставшись вполне довольной результатом. — Ну что ж, мистер Поттер, похоже, вы совершенно в порядке. Можете даже пойти в свою комнату и принять душ перед завтраком. Гарри кивнул: — Спасибо вам за всё, — благодарно отозвался он, и медсестра ласково ему улыбнулась. — Конечно. И постарайтесь держаться подальше от Больничного крыла хотя бы пару недель в этот раз, хорошо? Гриффиндорец улыбкой проводил мадам Помфри, пока она не вышла из комнаты, не замечая поражённого взгляда Драко. Малфой не знал, что Гарри так часто оказывался в Больничном крыле. Он много травмировался? Это было недопустимо. С этого момента Драко хорошенько позаботится о том, чтобы Гарри лучше следил за собой и не ранился и не попадал во всякие опасные ситуации… Драко мысленно застонал. Ладно уж похоть, с этим он ещё справится. Но то, что он начал превращаться в мамочку-наседку, было совсем за гранью. Драко отвернулся, когда Гарри откинул одеяло и начал вставать. Одним быстрым движением слизеринец подхватил со стула свою мантию и протянул её Гарри. Тот непонимающе на него посмотрел, и Драко пожал плечами. — На тебе нет рубашки, Поттер, а Хогвартс — не тропический рай, — пояснил он. — Кроме того, не думаю, что тебе очень хочется шататься по коридорам полуголым, если, конечно, ты не какой-нибудь скрытый эксгибиционист. Драко мудро решил не вдаваться в подробности о том, что даже сама мысль, что Поттера кто-то увидит обнаженным, вызывала в нём бурю ревности и гнева. Но Гарри выглядел очень благодарным: — Спасибо, — сказал он, натягивая на себя предложенную мантию и застегивая несколько первых пуговиц. В целом, та сидела на нём хорошо, только рукава были немного коротковаты и обнажали белые запястья гриффиндорца. — Ну что, мы идём? — спросил Драко. Гарри удивлённо приподнял брови. — Мы? — Да, мы. Я отведу тебя до твоей комнаты, Поттер. Гарри игриво улыбнулся. — Я тебе что, твоя девушка? — поддразнил он. «Пока нет» — едва сумел сдержать свой предательский язык Драко. — Нет, ты гриффиндорский идиот, которого только что выписали из Больничного крыла после нападения прямо в коридоре. Если бы у тебя была хоть толика слизеринского самосохранения, до тебя бы дошло, что сейчас тебе совершенно не следует разгуливать одному, а стало быть, я иду с тобой. — «Стало быть»? Кто сейчас так вообще говорит? — Заткнись, Поттер, — насупился Драко, — и шагай уже. *** — Знаешь, мне не нужно, чтобы ты провожал меня, — пытался доказать Гарри по дороге до гриффиндорской башни. — Я вполне в состоянии позаботиться о себе. — Конечно же. Именно поэтому ты почти всегда находишься в смертельной опасности. Из-за твоей безупречной способности позаботиться о себе. — Ой, отстань. — Достойный ответ. Что там у тебя есть ещё в запасе? «Ты плохой»? — Скорее «Отвали, тупой павлин». — Невероятно красноречиво. Ладно, если это успокоит твою уязвленную мужскую гордость, то можешь продолжать считать, что ты способен о себе позаботиться. Но я-то знаю правду: бедному маленькому Гарри Поттеру нужно, чтобы за ним присматривал большой и сильный Драко Малфой. — Большой и сильный Драко Малфой? Не знаю никаких больших и сильных Драко Малфоев. Знаю только противного коротышку Драко Малфоя. Ты его имеешь в виду? — Я не коротышка, болван! Я такого же роста, как и ты. — Не-а, ты такой малюсенький. — Поттер, ты сейчас одет в мою мантию. Ясно же, что у нас один рост. — Да, но посмотри, как она коротка мне! У меня из-под неё торчат запястья и колени. — Это потому что моя костная система куда изящнее твоей. — Нет, просто ты коротышка. — Ой, отстань, Поттер. *** Они всё ещё развлекались своей игривой пикировкой, когда дошли до Гриффиндорской башни. — Ах, привет, Гарри, дорогуша, — проворковала Полная Дама своему самому любимому гриффиндорцу. — А кто это твой друг? — Это Драко Малфой, — ответил Гарри, жестом указывая на слизеринца. Полная Дама недовольно посмотрела на него. — Малфой, хммммм? Не скажу, что мне есть дело до Малфоев, ведь ни в одном из них не было достаточно благопристойности, чтобы попасть на Гриффиндор. Но этот вроде хорошенький. Драко, который выглядел крайне оскорбленным, когда Дама заговорила о его семье, и вовсе вышел из себя, получив «хорошенький» в комплимент от портрета. Гарри еле сдерживал распирающий его смех. — Слушай сюда, глупая картина, ты должна знать, что… Гарри захлопнул ему рот рукой. — Малфой, будь повежливее, — предупредил он и обернулся к портрету. — Золотой снитч, — произнёс он пароль, и картина со скрипом отъехала в сторону. Гарри втащил Драко в общую гриффиндорскую комнату, всё ещё держа свою руку на его губах, а то с него станется обернуться и прокричать свою тираду портрету в спину. Едва проход за ними закрылся, Гарри убрал руку. — Ты всех своих гостей так по-хамски затаскиваешь в свою гриффиндорскую башню, Поттер? — обиженно поинтересовался Драко. — Конечно, — мило улыбнулся Гарри. — А ты не знал? Это стандартная процедура на Гриффиндоре. Следующим моим шагом будет связать тебя и заткнуть рот кляпом посреди гриффиндорской гостиной. Гарри озадаченно заметил, что глаза Драко широко распахнулись, а щёки внезапно покрылись румянцем. — Ты в порядке? — спросил он. — Кто? Я? Да, я в полном порядке. Просто подумал о том, как ты связываешь… Ну то есть, я имею в виду дружескую связь. Знаешь, крепкую и нерушимую такую связь между двумя приятелями, вот, — невнятно пробормотал Драко, краснея ещё сильнее. У Гарри появилось стойкое чувство, что он что-то не улавливает. — Ну… Хорошо тогда, — неуверенно ответил Гарри, расстегивая первую пуговицу на мантии. — Божемойчтотыделаешь?! — воскликнул Драко, изумлённо таращась на гриффиндорца. Тот пожал плечами. — Возвращаю твою мантию. Спасибо, что одолжил её мне, — и он опустил руки на следующую пуговицу. Во взгляде Драко взметнулась нешуточная паника. — Н-но у тебя же ничего под ней нет! — Знаю, ну и что? — озадаченно спросил Гарри, переходя к третьей пуговице. — Слушай, дай мне секунду, и я верну тебе… — Нет-нет-нет! — Драко яростно замотал головой. — Оставь себе. Я, конечно, оценил твоё предложение раздеться… Раздеться, чтоб отдать мне мою мантию! Но лучше оставь её, на случай, если я невыносимо захочу тебя… оскорбить, конечно, оскорбить! Всё, не кашляй, Поттер. Увидимся на встрече. А в следующую секунду Драко пулей вылетел из гостиной. *** Позже тем же утром Рон, Гарри и Гермиона обсуждали за завтраком события прошлого вечера. Гермиона вкратце рассказала Гарри о том, что было после того, как он отключился. Узнав от неё о том, что Драко использовал Непростительное на нападавших, гриффиндорец ужасно изумился. — Наложил на них Круциатус? Боже мой, наверное, он дико разозлился, — воскликнул Гарри. — Ещё как. Он был просто в ярости, — подтвердила девушка, перелистывая страницу книги «Любовные зелья и чары: Благословение или пытка?». — Это так странно, — задумчиво произнес Рон. — Не то чтобы я так уж одобрял Непростительные, но те подонки заслужили. Но, Гарри, мне почему-то казалось, что Малфой ненавидит тебя. Не верится, что он так бросился защищать тебя. — Я знаю, — ответил Гарри. — И вот ещё что: этим утром он провёл меня до башни. Может, он пытается начать всё с чистого листа? — А может он втрескался в тебя? — пошутил Рон. Гермиона отпила со своего кубка. — Не глупи, Рон. Малфой не влюблялся в Гарри, — строго сказала она, быстро откладывая книгу на колени. — Просто он в кои-то веки повел себя как любой нормальный человек. — Я знаю, просто шучу, — ответил Рон, немного удивлённый резким тоном подруги. Гермиона слабо улыбнулась. — Ты прав. Прости, — сказала она, и запихнула книгу в свою сумку. — Я сейчас пойду в библиотеку. Встретимся у Дамблдора в десять, да? — Конечно, — кивнул Гарри, тоже озадаченный реакцией Гермионы. Когда та ушла из-за стола, Рон повернулся к нему. — Нет, серьезно, с Малфоем что-то не так в этом году. Вот он извиняется, потом спасает гриффиндорца, а ещё на него пялятся все постоянно, да плюс эти тонны фанатских писем… — Каких ещё писем? — слишком резко, чем полагается, спросил Гарри. Рон мотнул головой в сторону слизеринского стола. — Да сам посмотри. Гарри перевёл взгляд на Драко. Действительно, рядом с тарелкой взбитых сливок, смешанных с сахарной пудрой и кленовым сиропом, под которыми покоились вафли, стояла внушительная стопка конвертов. — Малфою приходит просто сумасшедшее количество писем в этом году, — подметил Рон. — Большинство в Хогвартсе на нём сдвинулись. Я слышал, что «Ведьмин Еженедельник» хочет поместить его на свою обложку. Гарри недовольно прищурился. Что-то ему это не нравилось. Вообще. Конечно, Драко не принадлежал ему, и у Гарри не было совершено никаких прав ревновать его, но это никак не отменяло того факта, что он радовался всей этой толпе помешанных на Малфое так же, как Дадли радовался сельдерейному пюре. *** Тем же утром в десять часов Гарри, Рон, Гермиона и Драко собрались в кабинете директора. Дамблдор попросил всех расположиться в креслах. Если он и был удивлен тем, что Драко Малфой принял участие в спасении Гарри Поттера, и теперь спокойно сидел в одной комнате с тремя гриффиндорцами, абсолютно против этого не возражая, то никак это не показывал. Вместо этого Дамблдор глубоко вздохнул и смерил учеников внимательным взглядом из-под своих очков-полумесяцев. — Боюсь, вышло так, что наша ситуация ещё более сложная, чем нам всем могло показаться, — его взгляд задержался на Гарри и Драко. — И для того, чтобы каждый смог оценить тяжесть нашего положения, могу ли я надеяться на то, что ничто, упомянутое здесь, не покинет эту комнату? Все одновременно кивнули, и директор продолжил: — Во-первых, я хотел бы поблагодарить мисс Грейнджер и мистера Малфоя за их впечатляющее спасение мистера Поттера вчера. Профессор Снейп и я смогли обнаружить Гарри после того, как меня проинформировали через один из портретов, но мы, возможно, подоспели бы слишком поздно. По двадцать очков Слизерину и Гриффиндору. «Всего двадцать? Он же Гарри-чертов-Поттер, за него должны дать по сто очков каждому,» — угрюмо подумал Драко. Он незаметно скользнул взглядом по комнате и наткнулся на Гарри. Тот одними губами застенчиво прошептал «Спасибо», и количество баллов вдруг стало последним, что Драко заботило. — Профессор Дамблдор, — сказала Гермиона, прерывая его мысли, — вам удалось узнать, что они использовали, чтобы отключить Гарри? — Да, мисс Грейнджер, — медленно произнёс Дамблдор. — И, надо сказать, я немало удивлён этим выбором. Гарри, ты, конечно же, знаешь, что твой организм невероятно невосприимчив к любой магии, влияющей на разум. Вот почему на тебя не влияет заклинание Империус. Вместо того, чтобы попытаться удачу с заклятием Конфудус или Заморачивающей настойкой, они, похоже, прибегли к маггловскому наркотику. — Маггловскому наркотику? — недоверчиво переспросил Рон — В этом есть смысл, — задумчиво кивнула Гермиона. — Существует несколько доступных маггловских наркотиков, которые затуманивают разум и влияют на суждение, и их часто используют при изнасилованиях. У Гарри точно не мог бы быть иммунитет к подобному. — Именно, мисс Грейнджер. — И как используют эти наркотики? — спросил Драко, который был уверен, что глаз с Гарри не сводил весь вечер, так каким образом ему могли что-то подсунуть? — Ну, они бывают разных форм, включая порошок, — ответила Гермиона. — Ещё это может быть жидкость, причём практически без вкуса и без запаха, поэтому жертва не сможет понять, что ей что-то подмешали. — Эрни запросто мог подсыпать наркотик мне в тыквенный сок, пока я ел. Я не особо обращал на него внимание, — сказал Гарри и нахмурился. — Но зачем? Я не понимаю, почему два человека, которых я считал своими друзьями, вдруг решили напасть на меня таким способом? Дамблдор одарил Гарри напряжённым взглядом поверх очков-полумесяцев: — Я полагаю, тебя уже просветили о том, что произошло после того, как ты потерял сознание? — Гарри кивнул, и Дамблдор продолжил, — С помощью Веритасерума, любезно предоставленного профессором Снейпом, мы опросили мистера Финч-Флетчери и мистера МакМиллана, а также мистера Эйвери. Выяснилось, что двое студентов Хаффлпаффа находились под заклятием Империус. — Ну конечно, — выдохнул Гарри, почувствовав, что всё встало на свои места. — В каком это смысле, «ну конечно»? — спросила Гермиона, и Гарри принялся рассказывать, как он понял, что поведение Джастина совершенно не в его характере, и что глаза у него постоянно были расфокусированными и каким-то потерянными, а ещё эти упоминания Темного Лорда и заявления о том, что мать Гарри грязнокровка. Дамблдор кивнул. — Из этого следует, что в Хогвартсе есть по меньшей мере два студента, намеревающихся присоединиться к Пожирателям Смерти. Нападение на тебя было чем-то вроде «инициации», если ты позволишь так выразиться. Эти студенты наложили на двух других заклятие Империус, чтобы атаковать тебя, Гарри. И чем больше вреда они тебе принесут, тем сильнее угодят своему Лорду. Мистер Эйвери контролировал действия мистера МакМиллана. — Но что насчёт Джастина? — вскинулась Гермиона. — Ведь мы поймали лишь одного из двух, контролирующих хаффлпаффцев. — Очень наблюдательно, мисс Грейнджер. Из разговора с мистером Эйвери я выяснил, что в Хогвартсе есть ещё один человек, который контролировал действия мистера Финч-Флетчери последние два дня. Однако, с давних-давних пор у Тёмного Лорда есть обычай не посвящать своих слуг в то, с кем они работают. Вот почему мистеру Эйвери известно лишь то, что это кто-то со Слизерина. Он не знает личность второго, ещё более опасного студента. — Вот почему он напал на Гарри ещё позавчера? — спросил Рон, и Дамблдор кивнул. — Да. По всей видимости, первоначально задание напасть на Гарри было поставлено только перед одним студентом, и тот предпринял попытку изнасилования, но после того, как Гарри смог дать отпор и вернулся в свою комнату лишь с небольшими повреждениями, он принял решение объединить свои силы с ещё одним слизеринцем и включил использование наркотиков в свой план. — Изнасилование? Ты ни о чём подобном не упоминал, Поттер, — выпалил Драко и сузил глаза, уставившись на Гарри. Рон с Гермионой тоже выглядели удивлёнными. — Это правда, Гарри? — спросила Гермиона. Гарри слегка вжался в кресло. — Ну да, может, что-то такое и было, — нарочито беззаботно ответил он, заранее готовясь к хорошей головомойке от друзей.  — Гарри! Ты должен был сказать нам! — с ужасом воскликнула Гермиона. — С какой стати ты решил это скрыть? Тебе могли серьезно навредить, а ты умалчиваешь? — Да, о чём ты, чёрт возьми, думал, Поттер? По-твоему, людям не нужно знать такое? Это важная информация, которой ты должен был с нами поделиться! — зло прошипел Драко. — Точно, приятель. Поверить не могу, что согласен с Малфоем, но честно, почему ты ничего нам не сказал? — даже Рон выглядел озадаченно. Но Гарри их общая вспышка ничуть не впечатлила. — Послушайте, я очень ценю вашу заботу, но, если вы забыли, я неплохо навалял тогда Джастину, и у него ничего не вышло. — Такое себе оправдание, Поттер, — гневно выплюнул Драко. — Почему ты никому ничего не рассказал? — Я не хотел никого беспокоить, ясно? Я вполне в состоянии всё уладить самостоятельно, — процедил Гарри, начиная порядком раздражаться. К счастью, Дамблдор вмешался, пока обстановка не накалилась до предела. — По каким бы причинам мистер Поттер ни решил утаить детали произошедшего, — размеренным тоном произнес он, прерывая яростные переглядывания между Гарри и Драко, — помимо мистера Эйвери в Хогвартсе находится ещё один студент, намеревающийся стать Пожирателем Смерти. И нам не известно, кто это и каким будет его следующий ход. — А значит, Поттер всё ещё в опасности, — подытожил Драко, мысленно назначая самого себя на роль телохранителя. Дамблдор с полной серьёзностью посмотрел на него. — Как и вы, мистер Малфой. На самом деле, вам, скорее всего, грозит даже бо́льшая опасность, чем мистеру Поттеру в данный момент. — Что это значит? — напряжённо спросил Гарри, и сердце Драко радостно подскочило, когда он расслышал нотку беспокойства в его голосе. — Чтобы вы трое лучше разобрались во всей ситуации, я должен рассказать вам всю правду. Семейство Малфоев более не превержено Лорду Волан-де-Морту. Люциус Малфой теперь входит в Орден Феникса и является нашим шпионом в рядах Пожирателей Смерти. Гарри изумлённо уставился на профессора, а потом вопросительно обернулся к Драко. Тот кивнул, подтверждая его слова. Рон выглядел крайне недоверчиво, но ничего не сказал. Зато Гермиона выглядела не слишком-то удивлённой свалившимися новостями. Гарри повернулся к Дамблдору и открыл было рот, чтобы поспорить — вспомнить только его последнюю встречу с Люциусом Малфоем — но профессор поднял руку вверх, прося тишины. — Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, Гарри. Но пока что я не могу раскрыть все детали. Многие из них я не знаю и сам. Но достаточно сказать, что я твёрдо убеждён в том, что намерения мистера Малфоя действительно искренние. Он ставит себя под огромный риск, помогая нам. А также для вас будет полезно знать, что и юный мистер Малфой никогда не намеревался присоединиться к Пожирателям Смерти. Рон фыркнул себе под нос, недоверчиво уставившись на Драко, но Гарри вздохнул с облегчением. Драко не мог его винить. Если Гарри и правда хоть немножечко, чуть-чуть, самую малость запал на него (Драко мысленно скрестил пальцы на удачу), то, наверное новость о том, что Драко не планирует его убивать, должно быть, была для него просто замечательной. — Профессор, — неуверенно начал Драко. — Я не понял, почему я в опасности? — Потому что, мистер Малфой, второй Пожиратель Смерти доложил о ваших действиях Волан-де-Морту, и тот, разумеется, недоволен вами, — следующие слова директор адресовал всем четырём студентам: — Отец Драко сообщил нам, что Тёмный Лорд намеревался принять мистера Малфоя в ряды Пожирателей Смерти. Однако, так как именно он и мисс Грейнджер спасли Гарри, Лорд Волан-де-Морт непременно расценит это как предательство. — Я никогда не собирался стать Пожирателем Смерти, — с жаром заявил Драко. — Я это знаю, — серьезно произнёс Дамблдор. — Однако, сейчас вы стали следующей целью Волан-де-Морта. Скорее всего, этот неизвестный Пожиратель Смерти получил очередное задание, на этот раз касающееся вас. К сожалению, детали нам неизвестны. Всё, что мы знаем, это что он учится на Слизерине и находится на свободе, а значит, ваша жизнь теперь под угрозой и мы обязаны принять меры предосторожности. Наиболее рациональной является мысль переселить вас в более безопасную часть замка. Башня Гриффиндора стала одним из самых защищённых мест из-за Гарри, но идея переселить слизеринского старосту в гриффиндорское общежитие вряд ли можно назвать удачной. Драко открыл было рот, чтобы выпалить «Вообще-то, профессор, это лучшая идея, какую только можно вообразить», но рассудительно решил оставить это при себе и просто захлопнул рот, дожидаясь, когда Дамблдор продолжит. — Поэтому пока мы решили перевести вас в отдельную комнату. Если вас это устроит, я могу попросить домашних эльфов начать переносить ваши вещи сегодня же днём. И это более чем устраивало Драко. В принципе, Крэбб и Гойл были нормальными, но храпели они как два огромных спящих дракона. Да к тому же все его соседи по комнате в этом году непомерно много на него пялились, и это начинало уже действовать на нервы. Это ещё если не упоминать о всеобщей отвратительной манере прерывать самые приятные мысли о Гарри своими странными выкрутасами в самый неподходящий момент. Он кивнул Дамблдору, который мягко ему улыбнулся. — Прекрасно. Будьте уверены, мы приложим все усилия, чтобы выявить скрывающегося Пожирателя Смерти. А пока что я настоятельно прошу вас проявлять осторожность. Мы не знаем, что он решит предпринять в следующий раз. Драко, рассудив, что они уже закончили, поднялся было со своего кресла, когда Дамблдор откашлялся. — Есть ещё некоторые проблемы насчёт вашего использования Непростительных заклинаний на ваших сокурсников. Драко сузил глаза. — Я должен был! Они избивали Гарри, пока тот был на грани сознания! Он был весь в крови, а Финч-Флетчери просовывал свои грязные руки ему в штаны! Любой бы вышел из себя! Дамблдор поднял руку. — Я осознаю всю экстремальность ситуации. Однако, для вас всё может обернуться катастрофой, если родители студента решат предъявить обвинения. — Родители Джастина — магглы, они не станут этого делать, — серьезно произнесла Гермиона. — Но не знаю насчёт родителей Эрни. Но ведь должны же быть некоторые смягчающие обстоятельства. Гермиона посмотрела на Драко, и тот встретился с ней взглядом. Парень незаметно покачал головой. Он не имел никакого желания объявить всем, что он влюблён в Гарри. Если бы дело дошло до суда, он признал бы, что он, скорее всего, подвергся влиянию любовного зелья и поэтому не был способен действовать рационально. Но он не собирался это признать прямо сейчас. Дамблдор заметил их «гляделки», но ничего не сказал по этому поводу. Вместо этого он просто продолжил: — Сейчас нам не стоит беспокоиться об этом. Я буду держать вас в курсе того, как развиваются события. Между прочим, почему бы вам четверым не отправиться в Хогсмид? Такой замечательный день. Драко, профессор Снейп покажет вам вашу новую комнату сегодня после ужина. Спасибо вам всем. И, почувствовав, что им пора идти, четверо студентов вышли из кабинета, бросая друг на друга изучающие взгляды, а Рон ещё и прихватив лимонных долек.