Утром Мирона разбудила смс от Евстигнеева.
Ваня
«Хуйлан, ты где? Оставил свой класс на произвол судьбы завучу»
Мирон взглянул на время. Через полчаса ему нужно быть в школе, а до нее ехать чуточку больше.
Мирон
«Блять, сейчас буду. Я проспал»
Ваня
«Горе луковое, а не учитель»
Федоров усмехнулся ответу Евстигнеева и метеором начал бегать по квартире, одеваться и параллельно пить кофе. Закинув в рюкзак зарядку, так как вечером не удосужился поставить телефон, и блокнот с ручкой, он побежал вниз заводить машину.
Мирон удивился, что доехал очень быстро. Было ровно одиннадцать, когда он вошел в свой класс. Там завуч лепетала что-то про безопасность и строгую дисциплину ребят.
— О, Мирон Янович, вы вовремя. Так как вы являетесь руководителем данного класса, то будете сопровождать их на экскурсию в Москву. Отъезд завтра в девять от школы. Вам нужно прийти пораньше. Вот вам листок, на котором все прописано, ознакомьтесь. Соберите у детей согласия родителей и напишите список тех, кто едет, и кто нет.
От резкого наплыва информации у Мирона в голове начала закипать каша.
— Да, конечно.
— Я у себя в кабинете. Евстигнеев, после классного часа зайдешь.
Мирон сразу посмотрел в сторону Вани. Видок был совсем не важный. На скуле появился синяк, а руки были перемотаны бинтом.
— Ладно, — ядовито выпалил Ваня.
Когда женщина ушла, Мирон начал свой диалог с классом.
— Так, что вам там нужно прочитать? Я чуть-чуть прослушал.
— Инструктаж, вроде как, -сказала девушка, сидящая на первой парте.
— А, хорошо, — Федоров лениво ходил из стороны в сторону, — короче, давайте договоримся так. В этой поездки от меня ни на шаг, бухаловку не брать, про наркотики вообще молчу. Ругани в дороге не устраивать, драки тоже. Я в душе не еб…не знаю, что там в инструктаже, поэтому сделаем вид, что я вам его прочитал, вы все запомнили и закрепили, идет?
Класс дружно рассмеялся и согласился. Мирону это тоже подняло настроение.
— Поднимите руки те, кто не едет.
Подняли четыре человека из двадцати девяти. Федоров их записал.
— Ладно, кладите согласия мне на стол и валите отсюда.
Все вышли из класса. Лишь Ваня как всегда замешкался, уронил рюкзак и все его содержимое на пол. Собрав вещи обратно, он уже хотел уходить, но Мирон остановил его, взяв за руку.
— Подожди.
Он подошел к двери и закрыл ее, а затем вернулся обратно к Ивану. Тот уже удобно устроил свою задницу на учительском столе.
— Что случилось?
Ваня смотрел в пол, говорить он явно ничего не хотел. Мирон взял рукой подбородок Евстигнеева и приподнял, заставив посмотреть на себя. Глаза Ивана начали краснеть от подступающих слез.
— Если скажу, что все нормально, ты перестанешь допытывать? — голос начал заметно дрожать. Мирона это немного застало врасплох.
Он никогда не видел Евстигнеева таким подавленным и забитым. Всегда жизнерадостный парень, с лица которого не сползала улыбка даже в самых пиздецовых ситуациях, сейчас сидит и чуть ли не плачет.
— Помнишь, что я сказал тебе в первый день в этом классе?
— Да. Но рассказывать я не хочу не потому что не доверяю, а потому что не хочу как маленькая девка разреветься перед тобой.
— Когда выговариваешься, становится легче. Но если не хочешь, твое право.
Ваня сделал глубокий вдох и начал свой монолог.
— Это все отец. Отчим, если быть точнее. В ту ночь, когда я не ночевал дома, у меня разрядился телефон, а они звонили и писали. Мать просто накричала и забыла, а он, — Ваня был уже чуть ли не на грани срыва, но пытался держать себя в руках, что было весьма проблематично, — сука. Просто за любую провинность пизды от него получаю. Если бы от матери, то ладно, она мой родной человек, но эта мразь мне никто. И…блять, — все усилия Вани совладать со своими эмоциями превысили критическую точку. У парня покатились слезы, которые он тут же попытался закрыть руками, только вот не успел. Мирон притянул его к себе и обнял. Ваня прижался к нему и продолжал нервно всхлипывать, пропитывая толстовку солеными слезами. Федоров в это время ничего не говорил, просто продолжал нежно гладить парня по спине сквозь футболку.
«Пусть поплачет, легче станет»— подумал Мирон.
У всех есть та критическая отметка эмоционального уровня. Когда она достигает красной линии, то начинается внутренняя борьба. С одной стороны, хочется выговориться, рассказать кому-то и забыть. Забыть как страшный сон, но с другой стороны, не каждый может показать свою слабость. Закрепив за собой репутацию жизнерадостного человека, может показаться, что у тебя нет никаких проблем и все всегда хорошо, но нужно помнить, что у каждой монеты две стороны.
Спустя некоторое время Ваня успокоился, но продолжал лежать на плече Мирона. А Мирон что? Он не против.
Выпрямившись, Евстигнеев вытер глаза руками и слез со стола. Мирон тоже уже собирался уходить, но решил все же пробежать глазами по инструктажу, который оставила завуч.
— Черт. Мне ваше общество три дня терпеть? У меня же крыша поедет.
— Со мной не поедет.
— Как раз с тобой, Вань, уже поехала.
— Притянув за собой и мою.
Ваня подошел ближе к Мирону, тот почувствовал его горячее дыхание на своем затылке.
Отодвинув от себя документы, Федоров резко развернулся, взял Евстигнеева за шею и вовлек в долгий и желанный обоими поцелуй. Ваня не ожидал такого расклада событий, и у него начали подгибаться ноги. Мирон развернул Евстигнеева в сторону стола, чтобы парень облокотился на него, а то такую тушку не каждый может удержать. Когда Ваня осмелел, то начал настойчиво и грубо впиваться в губы Федорова, параллельно бегая руками по подкаченному животу парня. В один момент было не понятно, то ли Мирон гортанно зарычал, то ли выдохнул. Ваня во время такого напряженного момента начал улыбаться. Немного не вовремя, Евстигнеев. Однако тут же успокоился, когда Мирон притянул его ближе, и Ваня продолжил изучать языком влажный, с потрескавшимися губами, рот Федорова.
Услышав приближающиеся шаги, парни резко отошли друг от друга, продолжая рвано дышать. Человек, топающий по коридору, прошел мимо, и парни, посмотрев друг на друга, истерично засмеялись.
— А знаешь, мне понравилось.
— Еще бы тебе не понравилось, — сказал Мирон, ткнув в бок Ваню, который уселся на его рюкзак, лежащий на стуле.
Федоров закрыл кабинет, и ребята пошли по направлению выхода.
***
Укомплектовав всех старшеклассников в автобус, Мирон сел на переднее сиденье к окну и закрыл глаза. Спать хотелось Федорову очень сильно, так как он вспомнил только под вечер, что нужно сложить некоторые вещи с собой в рюкзак. В семь утра Мирон поехал к Жене, чтобы забрать свою портативную зарядку. К счастью, девушка не спала.
Осознание того, что придётся ехать около двенадцати часов просто убивало.
К счастью, долго страдать Мирону не пришлось, он отключился спустя час после отъезда с вокзала.
***
— Принцесса, вставай.
Мирон вздрогнул и ударился лбом о плечо Евстигнеева. Оглянувшись, Федоров понял, что все ребята уже вышли наружу.
— Сука.
Сонный Янович поспешил выйти к ученикам на улицу. Они были не менее уставшие, поэтому Федоров решил быстрее устроить всех по номерам, а заодно и самому отключиться в нормальном положении от мира сего.
Всех ребят заселили по двое в номера, и они поспешили скорее разойтись, попутно слушая то, что завтра им вставать так же рано.
Зайдя в свой номер, Мирон разделся, лег на кровать и тут же заснул. Только ненадолго.
За стеной послышался громкий смех и какой-то грохот. Федоров знал, что это кто-то из его учеников, так как седьмой этаж гостиницы занимали полностью они. Парень решил подождать, если звук повторится, то кто-то получит пиздюлей.
Долго ждать не пришлось, дикий ржач был опять слышен отчётливо в номере учителя. Мирон встал, надел штаны и пошел в соседнее помещение.
Постучал, тишина. Федоров дернул ручку, и дверь поддалась. Войдя в комнату, Мирон увидел сидящего на полу Храмова, который заливался смехом, но попытался сдержаться, когда увидел в проёме учителя. Ваня к двери сидел спиной и не знал, что там кто-то стоит.
— Я из вас сейчас фарш сделаю. Вы чего шумите?
Ваня чуть ли не подпрыгнул на месте, когда услышал голос Мирона.Парень облокотился об угол, сложил руки на груди и стал ждать, когда Леша успокоится и вернется в кровать.
— Извините, — сказал Храмов, возвращаясь обратно в кровать.
— Чего смотрим? Положение лежа принял и спи, — обратился к Ване Мирон.
— Какие мы сегодня злые.
— Завтра буду еще злее, если не дадите мне сейчас нормально поспать.Дверь закройте.
Мирон вернулся к себе в комнату. Больше никакого шума не было, и парень уснул.
***
На утро начался сущий ад. Собрать всех ребят по этажам было не то что сложно, почти невозможно. Они как маленькие котята снова разбегаются кто куда.
Когда Мирон заебался гоняться за некоторыми представителями человеческой расы, то просто вышел на улицу к автобусу и закурил. Постепенно ребята начали вываливаться на улицу, а когда заметили, что Федорову на них уже похуй, собрались все в кучку. Лишь несколько ребят, включая Евстигнеев с Храмовым, уже сидели в экскурсионном автобусе и наблюдали через стекло.
— Вы можете бегать хоть весь день, деньги то не мои вложены в ваши билеты, — Мирон сказал это довольно похуистическим голосом, затем выкинул окурок и залез в автобус.
Ребята начали тоже потихоньку заползать. Тронулись они на двадцать минут позже назначенного времени.
Водитель вырулил на дорогу, ведущую в центр, экскурсовод подключил микрофон к усилителю и начал свой монолог.
Мирон сидел и слушал все через слово, стараясь хотя бы сейчас привести мысли в порядок. Что это было в кабинете? Не было ли это ошибкой?
«Для меня — нет» — заверил сам себя Мирон. —
«А для него?»
Федоров повернулся в сторону Евстигнеева.Парень смотрел заинтересованными глазами на говорящего, но когда краем глаза заметил пристальный взгляд Федорова, то повернулся к нему и улыбнулся. Мирон как маленькая девочка засмущался и отвернулся.
Доехав до красной площади, автобус остановился, и школьники вышли на улицу. Экскурсовод начал рассказывать о возникновении названия данной достопримечательности, годы построек Кремля и храма Василия Блаженного. Ване, естественно, стало скучно, так как он сдает историю, а значит все это несколько раз уже слышал и знает.Поэтому он вернулся в автобус.
В транспорте сидел Мирон и одиноко смотрел в окно. Евстигнеев подсел к нему.
— Вижу ты самый заинтересованный человек.
— Все то, что он говорит, я много раз слышал. А ты чего тут сидишь? Вышел хотя бы прогуляться. Вдруг мы решим устроить массовый побег.
— Я вам потом устрою побег, идиоты.
Мирон откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза. В дороге, особенно в долгой, всегда быстро устаешь. Ваня, недолго думая (он вообще это занятие не любит), укусил Федорова за шею, за что получил по носу и заржал.
— Ты совсем дурак? Там же ребята стоят. Если увидят, меня нахуй уволят.
Ваня боднул Мирона в плечо и посмотрел невинными и одновременно хитрыми глазками на парня.
Заметив, что ребята начинают подходить к автобусу, Евстигнеев ретировался на свое место, а Федоров сделал вид, будто спал.
К середине поездки класс окончательно заебался, и Мирон договорился с ребятами не продолжать ездить по городу, а подъехать к любому торговому центру, где будет какое-нибудь кафе, чтобы поесть, а далее уже обратно в гостиницу. Все были только «за».
***
Приехав в гостиницу, все ребята отправились по своим номерам, лишь несколько человек остались в фойе. В их числе были: Храмов, Евстигнеев и еще два парня, которых Федоров не запомнил.
— Короче, пацаны сейчас около центра гуляют, можно незаметно свалить и тусануть с ними.
— Это те, что с наркотой на «ты» — спросил немного тише Ваня.
— Да.
— Заебись, я иду.
— Вы же понимаете, что Янович нас уебет? Это не наша бывшая классуха, которая просто наорала бы. Он выглядит со своими татухами жутковато, будто сам в прошлом связан с криминалом, — второй парень был несколько смущен идеей ребят.
— Если ссыкуешь, то можешь оставаться, — сказал Евстигнеев, словно бросив вызов.
— Хуй тебе, Ваня!
