Ассистенция

Я просыпаюсь посреди ночи, чувствуя как Лина в моих руках мечется из стороны в сторону. В слабом свете уличного фонаря, вижу ее искаженное страхом лицо, выступившие на лбу капли пота, ее губы беззвучно повторяют понятные только ей слова. Снова кошмар, понимаю я, пытаюсь растолкать ее, вырвать из нового ужасного сна, вновь завладевшего ее бедным уставшим сознанием. — Лина, проснись. Лина, — повторяю я, легко встряхивая ее за плечо. Она резко открывает глаза и удивлённо смотрит на меня слегка затуманенным взором. Ее дыхание тяжелое, она крепко вцепляется в мои плечи, словно боясь, что я в любой момент могу исчезнуть, раствориться в воздухе. — Все хорошо, просто сон, — вновь повторяю я, пытаясь успокоить ее и убедить в этом самого себя. Лину начинает бить мелкая дрожь, когда она окончательно просыпается, и испытанный ею шок начинает завладевать ее телом. Я обнимаю ее, молча прижимая к себе, ведь это единственное, чем я могу помочь ей, и это сводит меня с ума. Я так сильно люблю ее, готов на все ради нее, готов защитить ее от всех бед и от всего зла на свете, но я ничего не могу сделать с ее кошмарами. В такие моменты я чувствую себя абсолютно беспомощным. Понемногу она успокаивается и засыпает в моих объятиях, не выпуская моей руки из своей. Рано утром нас будит громкий стук в дверь и веселый возглас Хантера: «Пора в штаб, голубки!». Лина усмехается и нехотя поднимается с нашего импровизированного места для ночлега. После того, как я услышал о ее страшных ночных видениях, я не мог позволить ей еще хотя бы одну ночь провести в одиночестве, наедине со своими ужасами. В доме оставалась лишь одна небольшая комнатка на чердаке, в которой не было ничего, кроме небольшого круглого окошка и одинокого матраса. В этом крохотном пространстве едва хватало места для нас двоих, но мы оба охотно согласились на это, так как уже давно привыкли к самым худшим условиям проживания в палатках и спальниках, посреди леса. Сегодня на собрании, впервые, стоит идеальная тишина, никто не кричит, не стучит кулаками по столу. Собравшиеся тихо сидят и терпеливо ждут указаний. Мы с Линой встаем у стены, прислонившись к прохладной поверхности спиной, стараясь хоть немного снять напряжение. Наконец, тишину нарушает Пиппа. — Так, слушаем внимательно, дважды повторять не буду, — начинает она внимательно обводя взглядом окружающих. — Мы решили разделиться на три группы: одна из них пойдет вперед, следуя предложенному плану, к решетке в стене. Вторая и третья группы будут ждать условного сигнала от первой, затем по очереди двинутся к городу, заходя с разных сторон. Наша цель — Корн Хилл, — она указала на карту, где красной точкой было обозначено центральное управление лидеров АБД. — Захватим их управленцев и остальной город сдатся нам сам, — торжественно говорит она, получая одобрительные возгласы. Дальше нас всех начинают распределять по названным ранее группам. Лину назначают командовать первой группой, что сильно удивляет ее, но не меня. Она единственная смогла придумать отличный план по вторжению в город, и кто как не она сможет воплотить собственную идею в реальность. Меня назначают ей в помощь, также в нашей группе оказывается Хантер, Брэм и, к немалому нашему удивлению, Тэк. Еще к нам присоединяются некоторые люди, которых привела с собой Пиппа: Эллай, Трэйтор и Бонни. Во второй группе, которая последует сразу же за нами, лидером выступит Колин, с ним пойдут Би, Джулиан и еще пятнадцать человек, многих из них мы видели всего лишь раз на улице города. Третья группа пойдет под руководством Пиппы, в нее входят оставшиеся восемнадцать участников сопротивления. Получив все указания Пиппы, а так же выданные ею карты, мы в последний раз обговариваем очередность наступления и действия каждой группы, выверенные практически до секунды, и расходимся по домам, готовится к выступлению из Портленда, которое назначено на послезавтра. — Поверить не могу, что моя мать согласилась с тем, чтобы меня назначили командовать первой группой. Этим она практически дала согласие на то, чтобы сослать меня в самое пекло. Очень странно, — улыбается Лина, неспеша двигаясь вниз по улице. — Перед наступлением на Портленд она пыталась отговорить меня идти. — Она просто поняла, что спорить с тобой — все равно, что биться головой о стену, — усмехаюсь я, заслуживая от нее взгляд полный возмущения. — Что? Женщина наконец поняла, что ее дочь — воплощение упрямства. — Ты нарываешься, да? — она останавливается и напускает на себя самый серьезный вид, скрестив руки на груди. — Ни в коем случае, — смиренно подняв руки, говорю я. — Мне нужны целые кости перед схваткой с АБД. Она смеется, но взгляд ее тем не менее становится обеспокоенным. Она серьезно смотрит мне в глаза. — Все будет хорошо, — говорит она так, словно задавая мне вопрос. Я знаю ее переживания. Она волнуется даже не столько за себя, сколько за всех нас, за меня... Удивительно то, что мы оба смертельно боимся друг за друга, безмолвно понимая это. — Обещаю, — отвечаю я, беря ее лицо в свои ладони и легко целуя в лоб, в успокаивающем жесте. Она улыбается и обнимает меня, смыкая теплые руки на моей спине. — Все будет хорошо, Лина.