Ассистенция

— Как по мне, так идея Пиппы — абсолютная чепуха! — бормочет Трейтор, смотря как мы с Алексом скручиваем карты, убирая их со стола. — «Мы захватим центральное управление АБД, и город тут же сдастся нам», — подражает он ее голосу, заставляя девушку, сидящую около него, тихо захихикать. — Бред како… — Помолчи уже, будь добр, — не выдерживаю я, рявкая на него с такой злобой, что всех вокруг передергивает, кроме Алекса, улыбку которого я вижу боковым зрением. — Она побольше нас всех знает, и если она так сказала, значит уверена в этом. А значит и мы тоже, — смотрю на светловолосого парня в упор, заставляя его поежиться от напряжения. Он кивает и стыдливо отводит глаза в сторону. Наконец-то с его лица сошла самодовольная ухмылка, выводящая меня из себя на протяжении этих двух часов обсуждения моего плана с нашей группой. Этот парень безумно раздражает меня. С первой фразы, которой он обратился ко мне: «Ну, что, красотка, командуй. Обожаю, когда такие сильные девушки отдают приказы». С этими словами его рука тяжело опустилась на мои плечи, за что он немедленно получил в кадык. Алекс зашелся оглушительным смехом, который моментально подхватили остальные члены нашей группы. Трейтор, прокашлявшись, удивленно уставился на меня, а Алекс, стирая с глаз выступившие от продолжительного смеха слезы, посоветовал ему не лезть ко мне, если жизнь дорога. Внешность парня так сильно действует на противоположный пол, что девушка по имени Бонни, в его присутствии становится совершенно невменяема и не восприимчива к разговорам. Хотя во мне этот тип не вызывает ничего, кроме отвращения и злости. На меня не производит впечатления его волнистые светлые волосы, карие, почти черные большие глаза и высокая поджарая фигура. Однако почти все девушки из Сопротивления пускают слюни при одном его появлении. Меня от этого тошнит, и я была на грани того, чтобы пристроить его в другую группу, дабы он не отвлекал Бонни и не бесил меня своими саркастическими замечаниями и надменной улыбкой. Самодовольный кретин. Как можно идти на важнейшую битву в жизни, если под рукой все время маячит этот… Легкое прикосновение к моей руке, вырывает меня из гнетущей злости. Алекс смотрит на меня с такой нежностью и любовью, что все мое негодование постепенно растворяется, позволяя теплу, вызванному легкой улыбкой Алекса, растекаться по телу, заставляя последние следы злобы растаять. Я едва заметно улыбаюсь ему в ответ, отвожу взгляд, понимая, что вокруг все еще любопытные пары глаз, вижу, как Хантер ухмыляется глядя на нас. — Всем все понятно? — спрашиваю я, внимательно обводя окружающих взглядом. Они молча кивают. — Тогда встречаемся завтра, — подытоживаю я. За ужином царит такое веселье, что смех и возгласы наших товарищей слышны, наверняка, по всему Портленду. Наконец-то мы сделаем хоть что-то стоящее, а не будем просиживать в этом городе, как в ловушке. И я радуюсь вместе со всеми. Но почему же тогда ком в горле не дает мне съесть ни крошки? — Лина, Грейси уже засыпает, давай я отведу ее наверх? — тихо спрашивает Хана, незаметно оказавшаяся около меня. Я перевожу взгляд на гостиную, там на диване, свернувшись калачиком и обложившись подушками, сладко посапывает Грейс. Время уже заполночь, а я и не заметила, как быстро пролетело время. — Нет, я сама, — я незаметно выскальзываю из-за стола и тихо подхожу к девочке, дабы ненароком не разбудить ее. Она такая легкая, что мне не составляет никакого труда аккуратно взять ее на руки. Она что-то тихо пробормотала, не открывая глаз, и обвила тоненькими ручонками мою шею, положив голову мне на плечо. Я отношу ее в комнату, осторожно укрываю одеялом и усаживаюсь на край кровати. Осторожно убираю спутанные волосы с ее лба, и в тот же момент она открывает глаза и внимательно смотрит на меня. — Лина? — тихо говорит она, сонным голосом, и тянет ко мне руки. — Да, Грейси, — ложусь рядом с ней, прижимая ее к себе, ощущая, какая она теплая, и поверить не могу, что завтра придется вновь оставить ее. — Ты уходишь? — шепотом спрашивает она, и в темноте я вижу, как заблестели ее глаза. Я обнимаю ее еще крепче, чувствуя, как горячая слеза медленно катится по щеке. Я ведь обещала ей, что больше никогда ее не брошу. — Я вернусь, я же говорила тебе, что всегда буду с тобой, помнишь? — она кивает. — Мне просто нужно ненадолго отлучиться. Ты же побудешь здесь с Ханой, да? — А когда ты вернешься? — она зевает и кладет голову на подушку, прижимаясь ко мне спиной. — Очень скоро, Грейси, обещаю, — с трудом произношу я, голос срывается. У меня такое ощущение, что я ее предала. У нее никого не осталось, кроме меня. Я заставила ее поверить в то, что никогда не оставлю ее, а сейчас… Я провожу рукой по ее волосам, и легко прикасаюсь губами к ее макушке. У нас все получится, я буду с ней очень скоро, я больше не подведу ее. Постепенно Грейс засыпает, ее лицо расслабляется, дыхание становится ровным и спокойным. Я тихо поднимаюсь и поправляю одеяло, подтягивая его к ее подбородку. Внизу все еще не стихает веселье, но у меня нет желания присоединиться к нему, поэтому я забираюсь в нашу комнату на чердаке. В небольшом пространстве довольно душно, я открываю крохотное круглое окошко, впуская внутрь свежий морской воздух. Глаза тут же обжигает, утираю остатки слез рукавом, пытаясь собраться с силами. Завтра нам всем идти в бой, а я расклеилась, так не пойдет. Дверь с лёгким скрипом открывается, пропуская желтоватый свет коридора внутрь. Алекс втискивается в комнату и погружает окружающее нас пространство обратно в темноту. Он подходит ко мне так близко, что я чувствую его теплое дыхание на своей коже. — Волнуешься? — говорит он. Ветер треплет его волосы, бросая их из стороны в сторону. Я просто киваю, прекрасно зная, что он и без слов понимает все то, что тревожит меня. — Мы справимся, слышишь? Он притягивает меня к себе, его губы касаются моей щеки, даря мне спокойствие и уверенность в наших силах. С неожиданной для самой себя настойчивостью, я впиваюсь поцелуем в его губы, обвивая руками его шею, прижимаясь к нему всем телом. До этого момента я и не понимала, насколько сильно нуждаюсь в его близости. Когда он рядом, когда я чувствую его теплые руки на своей спине, я верю в то, что все делаю правильно, в то, что у нас есть будущее, за которое мы так отчаянно боремся. Только рядом с ним я чувствую себя живой и настолько сильной, что могу горы свернуть. Только он заставляет мое сердце биться с такой легкостью, вторя в так его пульсу. Его руки крепче сжимают мою талию, когда наши языки сплетаются в жарком танце, заставляя меня дрожать от приятного тепла, разлившегося по всему телу. Мы нуждались друг в друге, как в глотке чистого воздуха, как в капле воды в сухой, жаркой пустыне. Только вместе мы сильны, только рядом друг с другом можем дышать. Я нуждалась в нем, так же как и он во мне, это чувствовалось в каждом его прикосновении. Он с таким отчаянием целовал меня в ответ, что я понимала — наши волнения и переживания схожи. Мы оба понимаем, что с завтрашнего дня наши жизни, и жизни всех, находящихся за пределами этой комнаты — будут ежесекундно подвергнуты новой опасности. Битва, на которую мы идем, может обернуться чем угодно. Поэтому сейчас мы так сильно нуждались в жизни, в отместку смерти, которая дышит нам в спину. Оторвавшись от моих губ, он смотрит на меня, его янтарные глаза пылают таким ярким огнем, что он тут же передается мне, сладко растекаясь по венам. И на немой вопрос Алекса, я отвечаю еще одним поцелуем, нечаянно прикусывая его мягкие губы. Я ни капли не сомневаюсь в том, что делаю, потому что я доверяю ему больше чем кому-либо на этой земле, больше, чем самой себе. Он нежно опускает меня на жесткий матрас и ложиться сверху, я чувствую приятную тяжесть его тела. Его руки скользят по моим бедрам, пробираясь под тонкую ткань футболки, я вздрагиваю от соприкосновения его пальцев с моей разгоряченной кожей. Он отстраняется, чтобы стянуть мою кофту через голову. Я чувствую, что краснею, мое тело изменилось после побега: одни мышцы и кожа, испещренная шрамами. Той былой красоты, которая так нравилась Алексу — уже нет. — Как же ты прекрасна, — завороженно шепчет он, с восхищением рассматривая меня. Я практически чувствую каждое прикосновение его пылающего взгляда, и все мое смущение и неуверенность в себе, тут же испаряются. Он проходится влажными губами по моей шее, заставляя меня выгнуться ему навстречу, впиваясь ногтями в его мускулистые плечи. Я уверенно берусь за подол его рубашки, нетерпеливо тащу ее вверх, откидывая в сторону. С моих губ срывается тихий вздох удивления, когда он задевает нежную кожу на шее зубами. Наши пальцы исследуют каждый миллиметр кожи друг друга: я пробегаю руками по его сильной напряженной спине, он изучает мои плечи и грудь, подушечки пальцев невесомо скользят по ребрам и животу, спускаясь все ниже, останавливаясь на поясе джинсов. В конце концов наши одежды валялись по всей комнате, но холод не ощущался, такими жарким было соприкосновение нашей кожи друг с другом. Наконец, произошло то, чего мы так отчаянно хотели, в чем так сильно нуждались — мы растворились друг в друге, совершенно позабыв обо всем, что происходило до этого, обо всем, что скоро произойдет. Сейчас мы не участники Сопротивления, мы всего лишь влюбленная пара, хоть и в мире, где любовь под строжайшим запретом, но нам на это наплевать. Есть только вкус его губ и запах его кожи — остальное не важно. По крайней мере, до рассвета. Мы улеглись рядом, тяжело дыша и обливаясь потом, судорожно хватая ртом воздух, словно после пробежки. Все тело болело, но в тоже время испытывало такое наслаждение и удовлетворенность, которые я не испытывала никогда в жизни. Меня так переполняют чувства, что я готова взорваться, хочется сказать Алексу об этих чудесных эмоциях счастья и любви, но заглянув в его глаза — понимаю, что это никчему. Он все знает и его светящееся радостью лицо говорит о том, что его одолевают те же ощущения. Я кладу голову на его мерно вздымающуюся грудь, слушая его сердцебиение, словно самую прекрасную музыку на всем свете. Его пальцы легко скользят между прядями моих волос, я закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением его теплого дыхания на своей макушке. — Все будет в порядке, — тихо, но уверенно говорит он. Его рука, гладящая мою шею, слегка приподнимает меня за подбородок. Он смотрит мне в глаза, а губы его расплываются в блаженной улыбке. — Я люблю тебя, Лина. — Я люблю тебя, — шепчу я ему в ответ, нежно целуя его влажную шею. — Мы попадали в переделки похуже. Мы тихо смеемся, обдавая друг друга дыханием. У нас есть будущее, мы будем вырывать эту победу зубами. Я буду бороться за наше счастье и за счастье близких мне людей. Я засыпаю на груди Алекса, понимая, что абсолютно точно готова ко всему, что приготовил для нас завтрашний день.