Одно дело из жизни Артура Уизли

      Бенджамин попытался открыть глаза. Однако это простое действие поддалось ему не сразу. Задрожали ресницы, обильно залитые его собственной кровью, приподнялись веки, и парень натужно зашипел от пронзившей его боли. Казалось, в глаза ему насыпали песка, а потом как следует залили лимонным соком, настолько неожиданными и резкими оказались нахлынувшие чувства. Вокруг него простилалась лишь темнота, в которой плавали неясные тёмные круги перед глазами - последствие его падения. Спустя какое-то время, проведённое в полуобморочном состоянии, Бенджамин почувствовал, что дурнота начала постепенно отступать и начали появляться вопросы, а собственно, где это он находится? События минувшей ночи отдавались в его голове мутным клубком неясных воспоминаний. Парень смутно помнил, как они приехали, потом пили, много пили, дурацкий спор, люк, падение. На этом моменте всё и обрывалось.       Бенджамин попытался встать, он с трудом поднялся на затёкшие ноги, краем сознания уловил непонятный перезвон и, отойдя на метр от стены, возле которой сидел, повалился навзничь. В руке неприятно стрельнуло болью, а многострадальное тело вновь встретилось с полом. Парень почувствовал как во рту скапливается кровь, а следом он с отвращением выплюнул сколотый зуб. Как ни странно, но новая рана внезапно разогнала тот туман, в котором он пребывал, и парень смог собраться с силами и начать трезво мыслить. Он аккуратно привстал и начал на ощупь проверять своё состояние. Получилось так себе, но он без удивления обнаружил, что прикован какой-то металлической цепью к стене. И после двух сильных рывков он убедился, что тот, кто бы это ни сделал, знал своё дело, ни скрипа, ни треска не послышалось. Это было именно то, чего ему так не хватало в этой ситуации - полная безнадёжность. Парень не стал ни кричать, ни умолять неизвестного похитителя отпустить его. Откинув пораженческие мысли, мозг привычно начал обрабатывать информацию. Чтобы ни говорили про Бенджамина, шутя про его не совсем "научную" фигуру и увлечение спортом, он никогда не действовал сгоряча и привык думать головой. Да, он любил шутить, вечеринки и шумные компании, но только когда это не шло наперекор его учебным планам и просто здравой логике. Даже та шутка с подвалом была обусловлена больше желанием попугать других, чем интересом, что же там внутри.       Некоторое время прислушиваясь к тишине в округе и безуспешно пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь, парень приступил к решительным действиям. Первое и самое важное оставалось выбраться из плена, без этого рассматривать остальные варианты было попросту бессмысленно. Страх и боль отошли куда-то на дальний план, как это и бывало с ним в момент крайнего напряжения. Конечно, в такие неприятности он ещё не влипал, но это не значит, что Бенджамин был готов просто так сдаться. Потрогав запястье, он почувствовал металлический обруч, который связывал его с натянутой цепью. На ощупь тот был похож на какое-то гигантское кольцо, без явных зазоров, тяжёлое и явно крепкое, но не плотно державшееся на руке. Тихонько хмыкнув, парень поднёс руку к голове и, шипя сквозь зубы изощрённые ругательства, стал обмазывать её кровью, которая продолжала слабо вытекать из раны на голове. В этот момент у парня, само собой, родилось ещё больше вопросов: как долго он находится тут, сколько крови успел потерять и где все остальные, но, за неимением ответов или даже догадок, он не стал над этим задумываться. Единственное, что можно было предположить, учитывая свежесть раны: он провел в отключке не так много времени, как подумал сначала.       Закончив со своим кровавым делом, парень начал, понемногу изворачивая запястье то в одну сторону, то в другую, выбираться из плена. Ближе к середине ладони он почувствовал, как кожа на руке сильно натянулась и кое-где начали появляться мелкие кровавые ранки от обруча, но он не собирался останавливаться. Не обращая внимания на новый источник боли, он вскоре сделал последний рывок, и звонкий удар цепи о стену ознаменовал его свободу. Парень не позволил себе радости по этому поводу, лишь только обругал себя последними словами, что не додумался придержать цепь, лишние звуки могли лишь навредить ему в этой ситуации. Внимательно прислушиваясь к тишине вокруг, он убедился, что никто не собирается идти к нему и сделал то, на что не решился будучи прикованным: он достал маленький фонарик из кармана, о котором вспомнил, только оказавшись в этом месте. Не удержавшись и сделав судорожный вздох, парень щёлкнул на кнопку. Возможно, какие-то тёмные боги решили пошутить в этот миг над парнем, но первое, что осветил луч, оказалось телом его возлюбленной. Она, точно также, как и Бенджамин минуту до этого, была прикована к стене за запястье. - София, милая, - голос Бенджамина предательски задрожал, и он, забыв о всей конспирации, громко и страшно заплакал.       Голова девушки была наклонена на её грудь, прекрасные золотистые волосы, кончики которых окрасились кровью, ниспадали вниз, а её правой руки, которая по идее должна была быть свободной, просто не существовало. Вместо этого глазам Бенджамина предстала страшная картина увечья, безобразного обрубка и кости, торчавшего из предплечья. Парень рыдал, стоя посреди небольшой комнатки, он не в силах был ни сделать шаг в сторону любимой, ни отвести глаз. - Детка, как же так, как же так, любимая. - Бесвязно начал шептать Бенджамин. - Нхе правдгха ли чудхестное зркхелище, дорогхой? - Словно гром ударили слова из-за спины Бенджамина. Сбросив с себя оцепенение, парень резко обернулся, глядя туда, где ещё минуту назад никого не было. Вполне возможно, в другое время он бы с ужасом закричал, увидев говорившего, а точнее говорившую. Возможно, парень даже упал бы в обморок или убежал. Но именно в этот момент Бенджамину было всё равно, кто там стоит, будь на том месте даже рогатый демон или сам Сатана вместе со всеми адскими легионами, он поступил бы точно так же, как и сейчас. Резкое движение корпуса, стремительно взлетевшая рука, и в челюсть монстра со всей звериной яростью, на которую был способен парень, влетел кулак. Изуродованное лицо говорившей, а это определённо была женщина, даже не поменяло своего выражения, она не успела ничего понять. На ней висели какие-то старые тряпки, тело сплошь было изъедено язвами и мелкими порезами, одна щека отсутствовала напрочь, открывая вид на на удивление неплохой ряд зубов, а единственный глаз в этот момент подслеповато щурился из-за светившего прямого в него фонарика. Кулак впечатался точно в челюсть. Нежить отшатнулась, явно не ожидая такого от недавно полностью морально раздавленного парня, а следом, не заставляя себя ждать, прилетел и второй удар с другой стороны, который попал точно в единственный глаз. Сделав ещё один шаг назад, нежить вновь не успела ничего предпринять. Последовал удар ногой по колену, и по подземелью запоздало разнёсся дикий вой, от которого у любого нормального человека кровь застыла бы в жилах.       Бенджамин отстранённо почувствовал, как его голову словно сдавило стальными тисками и боль, нахлынувшая с новой силой, прошлась по всему его телу. Он собрался ринуться вперёд добить мерзкую тварь, разорвать и уничтожить, как внезапно позади него раздался отчаянный и знакомый крик. - Бенджамин, стой! - А следом чья-то крепкая рука обхватила его за пояс.       Харпер не знала, сколько времени прошло, часов у них с собой не было, но по её ощущениям полчаса, отведённые Вильяму, давным-давно истекли. Фонарик уже почти не работал, порой луч света гас, на долгое время оставляя их двоих в вязкой, давящей тишине. Казалось, целую вечность назад они спустились в этот проклятый подвал, нашли развилку, вернулись обратно и пошли к другой. Повернув направо, они оказались перед ещё одной развилкой, которая снова вернула их на начало. И каждый раз это повторялось. Один из путей вёл к лестнице, а другой на новую развилку, с каждым разом одно и тоже, вновь и вновь. Больше они не разговаривали, да и нечего было сказать, люк был заперт, Джеймс молчал, лишь с каждым новым возвращением на начало его черты лица, проглядывающие в темноте, становились всё более и более мрачными, а Харпер напряжённо думала, стараясь связать известные ей факты хоть в какую-то теорию. Больше ей нечем было заняться, а обычное блуждание давило на девушку и медленно сводило с ума. Что они имели? Лесной домик, который, по словам Бенджамина, никто из семьи не посещал вот уже года три-четыре - это раз. Неизвестный подвал, про который не знал Бендж, - это два. Рука мертвеца, которая в свете всего происходящего уже не выглядела миражом - это три. Ну и, конечно, бесконечный лабиринт под домом - это четыре. Харпер не любила ужастики, но была в курсе последних хитов и пару раз смотрела и читала подобное, и сейчас ей как никогда казалось, что она стала героиней такой истории. Обычно в них блуждание в таких местах ничем хорошим никогда не заканчивалось. Но в то же время она не могла бросить своих друзей, хотя бы не узнав, что с ними стало. Хотя, возможно, будь она одна, то девушка плюнула бы на всё это и попыталась спастись сама, но с ней был Джеймс, который точно никуда не уйдёт. Он очень любил свою сестру и, несмотря на её взбалмошность, парень никогда в обиду её не давал, хотя и сам порой оказывался тем, кому нужна была помощь. Девушка и сама любила Софию и никогда бы не позволила кому-то обидеть её, но вся та чертовщина, которая творилась в данный момент, выходила далеко за рамки нормальности. - Нам надо разделиться. - Раздался хриплый голос Джеймса, заставивший дёрнуться ушедшую далеко в свои мысли девушку. Харпер резко выдохнула. К этому всё и шло. Слова Джеймса были лишь вопросом времени и удивительно, что он так долго продержался. - У нас один фонарик, Джеймс, и тот почти сел. - Тихо произнесла Харпер, стараясь не смотреть в глаза обернувшегося на неё парня. - Харпер, я всё понимаю, моя голова раскалывается от чувств, мне хочется рвать и метать, но я, блять, всё понимаю, я пока ещё не свихнулся. Фонарик останется у тебя, включай его, только если что-то услышишь, я пойду так. На следующем ебучем повороте ты налево, я направо, окей? - Хорошо, Джеймс. - Девушка посмотрела в глаза парню и, словно боясь передумать, резко приблизилась к нему и неловко ткнулась в его губы своими. - Только не помри там, тебя тоже есть кому ждать. Крепко сжав друга в объятиях и откинув дурацкие мысли, словно она с ним прощается, девушка отошла от Джеймса. Так и не сказавший ни слова парень развернулся, и они пошли дальше; словно насмехаясь над ними, развилка оказалась сразу за следующим поворотом. В очередной раз тихо вздохнув, девушка пошла налево, и когда её силуэт уже почти полностью растворился во тьме в спину ей донеслось тихое: - Удачи.