***
В общежитии Сеульского института искусств никогда не бывало тихо, но в этот вечер, а конкретно - в комнате Куна и вовсе был настоящий аншлаг. За крохотным общажным столиком, который был рассчитан на двух человек и, может, всего тройку тараканов, умостилась шумная компания, состоявшая из его соседа по комнате Марка и двух его одногруппников, а также Тэна, которого сопровождал Джонни. Никто даже не спрашивал, почему он здесь, одного взгляда светлого стража №00010 было достаточно, чтобы уяснить, что без Джонни он никуда в принципе (с недавних пор) не ходит. Пока Кун суетится и пытается накрыть на стол из каких-либо остатков продуктов, которые завалялись в их холодильнике, однокурсники Марка по имени Ронджин и Джемин силой удерживают его от воплощения в жизнь внезапного порыва "пожарить картошечки". И делают они это не зря, ведь никто не забыл, как однажды его чуть ли не выселили за то, что макароны, которые варил Марк во время отсутствия Куна, волшебным образом очутились на потолке. Марк, как самый молодой хранитель* родом из Прозрачных Сфер* за всю историю их существования , попал в мир лопухоидов то ли благодаря своему безудержному трудоголизму, то ли невероятной гениальности, окончив обучение на десяток тысяч лет раньше, чем его сверстники. В Прозрачных Сферах не могли придумать для него лучшего способа убить скуку, кроме как сослать в человеческий мир и поручить разбираться с мелкой нежитью, вроде домовых или русалок, которая мешала людям жить. Учитывая возраст самого хранителя, физическое тело ему тоже подобрали под стать. Бывший обладатель его тела, Ли Минхён, будучи студентом факультета прикладной музыки при жизни, покинул этот мир в слишком юном возрасте по вине несчастного случая (хотя Кун все еще уверен, что бедняга просто однажды отравился своей стряпней). А путевку в Эдем парню обеспечила его добросердечность, ведь всю свою недолгую жизнь он ухаживал за больной бабулей по соседству, которая даже не была ему родной бабушкой. Как известно, с физическим телом от бывшего владельца хранителю передаются все его навыки, увлечения и привычки, поэтому негласным правилом на их с Куном кухне было то, что Марку разрешено пользоваться только чайником и тостером, и то, под бдительным присмотром. Еще одним забавным фактом стало то, что при их первой встрече Кун ошибочно предположил, что в прошлом тело Марка принадлежало чрезвычайно одаренному поэту (что не могло не радовать его падкую на всякого рода творчество натуру). Однако, когда рифмы Марка стали складываться не в сонеты или, в крайнем случае, любовные поэмы, а диссы для еженедельных рэп-баттлов, на которые того вечно вызывали, Куну пришлось полюбить совершенно новый для него жанр искусства. Сам же Кун попал в мир лопухоидов более традиционным способом, если это можно так назвать. Он был назначен хранителем Доёна, а его физическое тело ( ранее принадлежавшее виртуозному фокуснику, который погиб при неудачном фокусе с распиливанием), пришлось ему по нраву, так что он без труда устроился в местный цирк, попутно получая третий диплом по счету в университете. Куна особенно веселило то, что лопухоиды всерьез считали обычное мошенничество магией, зато не верили ни в Бога, ни в существование души. И все же, парень был несказанно рад тому, что оказался в человеческом мире, ведь его подопечный был одним из лучших учеников света и Кун был уверен, что ни в какие передряги он попасть не сможет, поддерживая с ним сугубо дружеские отношения. Пока не случился Юта. С тех самых пор, Доён не любил ходить в гости к хранителю без лишней на то надобности, всегда отправляя Тэна в качестве своего посыльного. Ведь даже если в силу их дружбы Кун не озвучивал своих опасений, как Тэён, в его пристальном взгляде читалось не столько осуждение, сколько мольба о том, чтобы светлый страж спасался, пока не станет слишком поздно. Свист чайника на минуту разбавил шум и гам, воцарившийся на кухне, и Кун многозначительно кашлянул, воспользовавшись моментом тишины, чтобы привлечь к себе внимание. - Так что там за послание ты принес? – обратился он к Тэну, не скрывая улыбки, когда увидел, как тот тайком от остальных переплел пальцы с Джонни под столом. Тэн тут же залился краской и пнул хранителя ногой в коленку, проследив за направлением его взгляда, но, все же, вынул из кармана толстовки слегка помятый конверт и протянул хранителю. Кун примерно с минуту ничего не говорил, изучая содержимое письма и только многозначительно угукал, что-то для себя запоминая. За столом внезапно воцарилась мертвая тишина, пока китаец, наконец, не взглянул на Марка с таинственной улыбкой, протягивая письмо: - Тут и для тебя кое-какое поручение, думаю, будет лучше, если ты сам ознакомишься. Марк недоверчиво смотрит то на Куна, то на письмо, пытаясь подзеркалить его мысли, но тот умело его блокирует и вежливо посмеивается в кулачок, когда тот заканчивает читать последний абзац, как раз ему и предназначенный, и проводит рукой по лицу. - Что там? – пытается заглянуть через плечо Марка светлый страж Джемин, хоть и знает, что написанное увидеть все равно могут только Кун и Марк, такова уж защитная магия Света. - У кого-нибудь есть адрес резиденции Мрака? Мне тут срочно захотелось сменить род деятельности, - фыркает Марк, швыряя письмо на стол. - Да в чем дело? – даже у Тэна, который был слишком увлечен Джонни, чтобы следить за нитью разговора, обрывается терпение. - Одно слово:Трёхдюймовочка, - с улыбкой произносит Кун.***
Лукас проснулся от того, что ему было жутко неудобно, и это не говоря о том, что во рту у него было сухо, как в пустыне. Когда же он обнаружил себя на кухне, в одних трусах, да еще и привязанным к табуретке собственной простыней, то сказать, что он удивился – это ничего не сказать. А увидев перед собой ту самую крохотную даму в шляпке и с крыльями, которая примерещилась ему прошлой ночью, восседающей на его собственной сахарнице в домашнем халатике (но все еще в шляпке, заметьте), парень был в самом настоящем шоке. Он хотел было завопить своим звучным басом на все общежитие, но с ужасом обнаружил, что совершенно лишился дара речи. - Значит так, говорить буду я, а ты послушай, - сказала фея, обратив, наконец, свое внимание на бедного парня, который только и мог, что выпучить на неё глаза, - Что бы там моя глупая сестра тебе не наобещала, делать я этого не буду, запомнил? Лукас поспешно закивал головой, мысленно умоляя вернуть ему голос. - Ну ладно, раз уж ты такой сговорчивый, - пожала плечами фея и щелкнула пальцами, - Не буду углубляться в наши с сестрой семейные драмы, но так уж случилось, что мы с ней делим одно тело, - продолжила она, пока Лукас откашливал волшебную пыль, радуясь тому, что снова может издавать звуки. - Что вообще происходит? Почему ты в моей комнате? Что ты такое? – засыпал вопросами миниатюрную фею напуганный парень ростом под два метра. - Я фея Двухдюймовочка, и, похоже, я теперь здесь живу, - ответила она, с неприкрытым отвращением оглядывая комнату, - Как твое имя, лопухоид? - Л-лукас… то есть Сюйси… то есть Юкхэй, - начал путаться парень в своих многочисленных именах, - я, это самое… родом из Гонконга, - поспешил объяснить парень. - Значит так, Юкхэй-Лукас-Сюйси, - одарив его полным недоверия взглядом, произнесла фея, - с этого момента ты будешь делать все, что я тебе скажу, а в основном – шпионить за моей сестрицей, уяснил? Лукас снова закивал. - Вот и славно, - фея снова щелкнула пальцами, освободив парня от простыни, стягивавшей, словно жгут, его лодыжки и запястья, - так и знала, что мы подружимся.***
Марк сердито шагал по ступенькам главного кампуса университета, еле сдерживаясь, чтобы не начать мысленно проклинать Прозрачные Сферы, Эдем, и самого Сумана* вместе взятых. Не ради того он стал одним из лучших хранителей, чтобы его постоянно отправляли разбираться с этой противной феей, которая во время прошлой их встречи чуть ли не испортила ему жизнь, заставив его друга-лопухоида Ронджина влюбиться в него. Для Марка это бы не было такой уж большой проблемой, если бы об этом не узнал Джемин и не прекратил общаться с ним до тех самых пор, пока Кун не нашел способ развеять волшебную пыль, которой фея зачаровала бедного парня. Мало того, что Джемин не общался с Марком сам, он еще и запрещал ему общаться с Ронджином, угрожая, что выбьет ему все зубы еще до того, как свет разрешит проводить дуэли между светлыми. И это было всего лишь одно происшествие из множества других, которые были устроены Трехдюймовочкой. У неё с Марком были особые счеты, ведь его прапрапрадед был именно тем, по чьей вине ей пришлось делить тело со своей злобной сестрой. Пока Марк размышляет о том, откуда лучше начать поиски злосчастной феи, навстречу ему несется не кто иной, как Лукас, причем бежит он прямо на Марка, не видя ничего перед собой. На его побледневшем лице читается страх, и прежде чем инстинктивно схватиться за флейту, Марк успевает прочитать по губам парня немой крик о помощи. Они никогда не были с Лукасом друзьями, но во всем университете сложно было найти человека, который бы не был с ним знаком, особенно учитывая, что Марка постоянно звали на студенческие вечеринки, чтобы он зачитал им парочку куплетов, а, как известно, ни одна вечеринка не проходила без Лукаса. Увидев кусочек толпы, показавшейся из-за поворота, которая, судя по всему, преследовала парня, Марк недолго думая схватил того за руку и рванул, что есть мочи в сторону подсобного помещения, которое находилось под лестницей и, таким образом, было скрыто от глаз толпы. Как только они очутились в и так уже тесном помещении, как Лукас потащил Марка в кладовую, расталкивая своей немаленькой тушей швабры и тряпки, которые то и дело падали ему на голову. Хранитель пытался сопротивляться, но Лукас быстро прыснул на него, жестом показывая, чтобы тот не издавал ни звука. Когда прошло прилично времени, чтобы понять, что больше за ними никто не гонится, Марк протянул руку, чтобы выйти из кладовки, но китаец быстро потянул его назад, повиснув на его руке и начал жалобно умолять своим низким голосом: - Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, не уходи! Мне страшно! А вдруг они поджидают меня на входе?! - Не знаю, что это было, но я могу помочь тебе на время избавиться от толпы, если ты меня, конечно, выпустишь, - попытался ободрить парня Марк, - Я был наслышан, что ты самый популярный парень во всем университете, но как-то… иначе себе это представлял, - задумчиво почесывая затылок добавляет он. - Это не я! Это все она! Та фея в шляпе!!! Это она всё сделала! - громким шепотом затараторил Лукас, - Пожалуйста, поверь мне, никто не хочет мне верить! Марк, собиравшийся уже снова открыть дверь кладовой, потому что одна из швабр очень неприятно упиралась ему в лопатку, внезапно замер, прислушиваясь к словам парня. - Как ты там сказал? Фея? – недоверчиво переспрашивает он. Лукас поспешно кивает: - Да, клянусь тебе, самая натуральная фея. Точнее, их две. Сначала я думал, что это у неё такое раздвоение личности, а потом… - Хорошо, - перебивает его Марк, - допустим, я тебе поверил, а теперь с самого начала, откуда она взялась и что натворила? И Лукас рассказывает ему все. О том, как думал, что Трехдюймовочка – это галлюцинация, о том, как познакомился с её сестрой, о том, как эти двое не могли его поделить, переписываясь помадой на его зеркалах, о том, как они поспорили, кто из них лучше выполнит его желания. И о том, к чему все это привело, тоже. - Так вот, сначала я попросил у той, ну…более доброй сестры… бесконечный запас вареников… - Лукас… - Марк посмотрел на него, как на самого безнадежного человека в мире. - Да что не так? Я их обожаю, а пробовал только раз в жизни, когда ездил на экскурсию в Украину. Но эта сумасшедшая женщина ростом 7 сантиметров сделала так, что у меня вся комната буквально была завалена варениками, понимаешь? Вот ты когда-нибудь принимал ванну из вареников? – интересуется парень, но, так и не дождавшись утвердительного ответа, продолжает, - А вот я – да! Потому что не знал, куда еще их спрятать, когда комендант общежития заявился с проверкой. - Э-э-э, думаю, она просто поняла тебя слишком буквально…- озадаченно почесал затылок Марк. - Вот именно! А потом, когда я попросил сделать меня самым умным в университете, знаешь, что она сделала? Прихожу я такой на следующий день на пары, а никто из преподавателей не мог читать по-корейски! А я же не этого просил! Даже не помню, кто из них это сделал, но к тому времени они уже начали свои соревнования в том, кто лучше испортит мне жизнь. - А сейчас с преподавателями все в порядке? – внезапно спохватился Марк. - Да-да, я заставил её вернуть все, как было, - успокаивает его Лукас, - Но самое худшее случилось, когда я загадал третье желание... Ну, в смысле, ты же сам видел… И Марк уже догадывался, о чем пойдет речь, еще до того, как услышал обо всем от Лукаса. - Ты не подумай, я не какой-то там плейбой, это все глупые сплетни! – с чувством начал он, сжимая в руках коленку Марка, что тут же заставило того покраснеть, - Просто в один прекрасный вечер, когда я сидел себе дома и никого не трогал, Трехдюймовочке вдруг стало интересно, почему это я не хожу на свидания… Так вот, я начал жаловаться ей на то, что никто меня никуда не зовет, потому что стесняются, ну… сам понимаешь, я же один такой на свете смешной и красивый, - на этих словах Лукас драматично встряхивает своими пшеничными волосами, а потом начинает гоготать, пока Марк не пинает его ногой в коленку. - Ближе к делу, или я пошел! – говорит он и кивает в сторону дверцы, всем своим видом скрывая факт того, что выходить из тесной кладовой ему не особо и хотелось, а компания Лукаса была неожиданно приятной. - Ладно, ладно, - спохватывается Лукас, - В общем, не помню уже, что я тогда ей сказал, но она была такая, типа, «спокойно, сейчас все разрулим». Я, конечно, слегка насторожился после этих слов, учитывая то, как эта фея облажалась в прошлые разы, но с чего-то решил, что в таком простом деле натворить каких-то бед будет сложно… - Но ты ошибся, - перебивает его Марк, - и вместо того, чтобы приворожить кого-то одного, она заставила влюбиться в тебя целый поток, верно? - Ну… да, как-то так. - И где же она сейчас? - Кто? - Трехдюймовочка, кто ж еще! - Ааа! В моей комнате, в общежитии. Я закрыл её в шкафу и подставил под него стул, чтобы она больше ничего не натворила, - виновато признается Лукас. - И ты правда думал, что это её остановит? Ладно, пошли, покажешь мне этот свой волшебный шкаф, - Марк решительно открывает дверцы кладовой и щурится от яркого солнечного света, оказавшись снаружи. Лукас неуверенно следует за ним, пока тот роется в своем рюкзаке в поисках флейты. Благо, общежитие факультета актерского мастерства, студентом которого был Лукас, находилось совсем близко к кампусу, так что уже спустя десять минут запыхавшиеся парни ворвались в комнату и обнаружили, что феи нигде не было. Подойдя к зеркалу, Лукас обнаружил на нем очередное послание от феи, выведенное красивым почерком, все той же красной помадой: «Прости, сладкий мой, но мне пришлось тебя покинуть. Чутье мне подсказало, что останься я у тебя еще хоть на денек, и светленькие бы снова меня поймали, а этого я никак не планировала! Не волнуйся о толпах своих поклонников, чары развеются, как только сядет солнце, и не держи на меня зла за эту маленькую шалость! Люблю, целую, твоя Трехдюймовочка. пы.сы. Я подготовила тебе прощальный сюрприз, надеюсь, тебе понравится. Только не обижай этого коротышку, это исключительно моя обязанность!» Закончив читать, Лукас сразу принимается стирать надпись, так что когда Марку, наконец, надоедает выглядывать фею в окно с флейтой наготове, и он спрашивает, что там было, тот говорит: - Да так, ничего важного. Марк пожимает плечами и собирается уже прощаться, чувствуя себя неловко от образовавшейся между ними тишины, но высокий парень неуверенно обращается к нему, почесывая затылок, чтобы скрыть смущение: - М-м-м, Марк? - Да? - А ты... ты не хочешь прийти на мою баскетбольную игру послезавтра? Марк медлит с ответом, но когда переключается на истинное зрение и убеждается, что в груди у Лукаса ярко-ярко светится маленькая песчинка, то мысленно кивает сам себе. - С радостью приду, почему бы и нет? – наконец говорит он, расплываясь в широкой улыбке.