Мечтают ли роботы о...

      Этот день Кэтрин возненавидела после того, как ей стали присылать вместо двух-трёх валентинок десятки. И все с одним и тем же почерком. Даже не глядя, она выбрасывала их, потому что знала, от кого открытки. Уж за него-то она бы вышла замуж в последнюю очередь.       А Оскар и не думал сдаваться. За неделю до праздника он садился за стол и без устали сочинял любовные оды своей единственной и неповторимой Кэтрин. Первой, и, вероятно, последней любви на свете. Он считал себя однолюбом и даже думать не смел связать свою злодейскую жизнь с кем-то другим.       И каково же было его удивление, когда, отослав валентинки Кэтрин, после обеда Оскар обнаружил разбросанные по всему убежищу «сердечки».       - Это от Кэтрин! - не веря своим глазам, выдохнул Оскар. – Неужели она догадалась, что это я ей пишу, и в этом году наконец-то ответила взаимностью!       Он прыгал по полу в неописуемой радости. Плохо, что валентинки не были написаны от руки, но, возможно, у Кэтрин плохой почерк, и она решила не огорчать возлюбленного, набрав текст на компьютере? Язык письма был нежен и мелодичен, местами прозой, местами стихами. Стихи показались Оскару весьма странными: с ними было что-то не то. Будто хаотично сгенерированные слова, без души, без стараний, словно их писала машина, стихотворный бот. Возможно, Кэтрин не умеет писать стихи, но это не страшно. Главное, она поняла, приняла его чувства и ответила на них. Самое время назначить ей встречу где-нибудь в кафе или парке.       Обычно она не брала трубку, каждый раз занося новый номер Оскара в чёрный список. А сегодня, должно быть, ждала поздравлений, поэтому ответила.       - Опять ты! – С негодованием бросила Кэтрин, собираясь повесить трубку.       - Что с тобой, любовь моя? – искренне удивился Оскар. – Ты не в настроении? В такой-то день? Я звоню, чтобы сказать тебе спасибо за валентинки. Я восхищён, правда восхищён твоими признаниями.       - О чём это ты? – недовольно спросила она. – Я ничего тебе не посылала.       - Ну как же? Только ты и могла завалить меня признаниями – так же, как это делаю я.       - Ну, значит, это от кого-то другого. Поздравляю, - холодно ответила Кэтрин и бросила трубку.       Не понимая, в чём дело, Оскар стал перезванивать, но его номер уже занесли в чёрный список.       - Надеюсь, она и вправду не в духе, - глядя на одну из валентинок, грустно сказал он. – Возможно, готовит мне сюрприз, а я отвлекаю. Подождём, пока сама мне позвонит и пригласит куда-нибудь.       Но, конечно же, никто не позвонил. В унылом настроении Оскар сидел у себя и разглядывал открытки. Ему не верилось, что они не от Кэтрин. Мысль о том, что какая-то незнакомая особа сохнет по нему, вызывала отвращение. Оскар был зациклен на Кэтрин, она и только она навсегда запала ему в душу, заставляла сердце биться быстрее и горячила кровь. А если все эти валентинки – просто чья-то глупая шутка? Врагов у него предостаточно – может, кто-то и посмеялся. Но зачем кому-то разбрасывать их по всему жилищу?       Приёмом почты занимался специальный робот, у которого не было полноценных рук, чтобы так искусно разбросать, засунуть меж дверей, положить в ящики, в карманы одежды… Это мог сделать либо человек, либо…       - Виктор! – громко и рассерженно позвал Оскар.       - Ты специально? – поднял хозяин руку с открыткой, когда робот вошёл к нему.       Увидев валентинку, Виктор позабыл, что от него ждут ответа. Он застыл на месте и от волнения не знал, что ответить. Предвкушая тот самый момент, который так ждал, он даже не понял, что хозяин вовсе не рад.       - Что с тобой? Отвечай на вопрос, - нетерпеливо бросил Оскар. – Зачем ты разбросал письма по всему убежищу? Хочешь сжить со свету нашего робота-почтальона, или занять его место? Могу понизить тебя до его должности прямо сейчас.       - Но я ничего не разбра… То есть… Это я… Но не совсем…       Оскару не понравился его жест внимания, и теперь Виктор не знал, признаваться во всём до конца, или нет. Изначально идея со стихами была провальной и стоила немалых трудов. Он не человек и не может сочинять так же умело. Стоило, наверное, ограничиться прозой.       Чтобы как-то успокоить себя и прояснить ситуацию, Виктор тихо спросил:       - Вам… не понравилось?       Оскар изменился в лице, а валентинка выпала из руки. Он медленно слез с кресла.       - Так это ты написал? – ошеломлённо выдохнул хозяин, покачал головой и вдруг засмеялся. Взгляд Виктора стал таким несчастным, что любой бы на месте Оскара постыдился. Но хозяин смеялся, долго и до слёз. Когда же он успокоился, совсем иные эмоции уступили место смеху. Оскар был рассержен, очень рассержен.       - Ты хоть понимаешь, что эти шуточки сегодня неуместны?! В любой другой день – пожалуйста, но не в этот! Из-за тебя я подумал, что это от Кэтрин, позвонил ей, а она надо мной посмеялась!       То, что он точно так же смеялся над Виктором, Оскар в расчёт не принял.       Горечь и обида уступили место негодованию, едва Виктор услышал имя Кэтрин. Он сразу осмелел.       - Это была не шутка! Кэтрин не стала бы вам ничего присылать! Она вас не любит и никогда не любила. Вас люблю только я, и больше никто!       - Что б ты понимал в любви, Виктор, - усмехнулся хозяин. – Ты же машина, и вдруг страдаешь ерундой. Да, и стихи ты писать совсем не умеешь.       Он всё ещё не понимал смысл сказанного Виктором.       - Но как ещё мне выразить вам свои чувства, и в какой день, как не в этот? – не унимался Виктор, подходя ближе. Тут-то Оскар и осознал, насколько всё серьёзно. – Разве человек и машина не могут быть вместе?       - Виктор, ты спятил? – отступая назад, выдохнул хозяин. – Оставь меня в покое со своей мнимой любовью!       - Она не мнимая! Она настоящая! – зарычал Виктор, теряя терпение. Слишком легко он выходил из себя, но не мог по-другому, не мог больше ждать.       - Хватит! Не подходи ко мне! – предупредил Оскар. – Иначе придётся тебя отключить!       Внезапно в этой угрозе измученный Виктор обнаружил решение.       - Да, верно! Так и сделайте. Отключите меня навсегда! Лучше умереть, чем жить без любви.       - Да ничего ты не смыслишь в любви, тупая жестянка! В тебе не заложено это! Ты думаешь, что любишь, а на самом деле это всего лишь программный сбой. Если хочешь, я найду и устраню неполадку, только прекрати на меня давить!       Сейчас рядом с Виктором Оскару было страшно за свою жизнь, хотя обычно он чувствовал себя уверенным и непобедимым, когда робот был с ним. Неизвестно, почему Виктор обижался на правду о нём. Всего лишь машина, созданная, чтобы выполнять приказы, и вдруг настаивает на том, что якобы чувствует влюблённость. Это настолько смешно и абсурдно, что хочется поскорее удрать, либо избавиться от этой нелепицы. Виктора действительно придётся отключить, чтобы всё досконально проверить.       - Заведи себе девушку-робота, только не трогай меня! – запаниковал Оскар, когда Виктор перешёл в наступление. Это заявление настолько разозлило робота, что он трансформировался в боевую версию себя. Ничего не ответив, он сразу начал стрелять, и Оскару пришлось спасаться бегством.       Из одного коридора Оскар перебегал в другой, из одной комнаты в другую, но Виктор не подчинялся приказам и без устали преследовал его, начиная пальбу всякий раз, как хозяин останавливался передохнуть. Его не могли остановить другие роботы – Виктор был выше их классом и умнее. Лучшее творение Оскара восстало против него от безысходности. Злоба робота в любой момент могла покончить с человеком, но, к счастью, Виктор понял, что творит, и остановился.       Оскара загнали в угол. Только что над его головой разрядилась очередная порция патронов. Запуганный, обессиленный, он уже не мог держаться на ногах и сполз по стенке, в немом ужасе глядя на Виктора, что всё ещё целился в него.       Робот шагнул навстречу. Оскар скрючился и крепко зажмурился, полагая, что сейчас его убьют.       - Вы правы, - услышал человек. – Я ничего не понимаю в любви, раз посмел добиваться её через насилие. Не для этого меня создавали. Но даже вы не избавите меня от этого чувства, оно не вирус и не поломка. Оно… моё проклятие. Поэтому… прощайте.       Оскар открыл глаза и увидел, что Виктор приставил руку-пушку к своей груди.       - Нет, не смей! – выкрикнул хозяин, и, к счастью, робот послушался. Если б Виктор себя застрелил, пушка пробила бы в нём огромную дыру, и неизвестно, сумел бы Оскар всё восстановить. Прощание Виктора действительно могло оказаться его последними словами.       - Послушай, я обещаю что-нибудь придумать, чтобы тебе стало легче, - продолжил он. – Не знаю, как, но обязательно подумаю над этим прямо сейчас. А пока пусть роботы приберутся в убежище после тебя. И вот ещё что: я прощу тебя к концу дня, а пока что обижен. И смени настрой сейчас же, иначе не получишь сюрприза.       Немного успокоенный, Виктор подчинился и вновь облачился в свой синий костюм. Он сел, чувствуя глубокую вину за свой срыв. Влюблённость приносила страдания, и было бы здорово, если бы Оскар и вправду помог ему, нашёл компромисс или разработал программу, истребляющую это чувство. Когда и как он заразился любовью к человеку, Виктор не знал. Мысль о сюрпризе немного утешила его, и робот отправился к себе.       Поздно вечером один из роботов принёс на подносе конверт, в котором Виктор обнаружил валентинку, размером чуть больше, чем его самоделки, и красивее. На открытке было написано почерком Оскара: «Ты мой единственный друг. Оставайся им всегда. С Днём Святого Валентина. Оскар».       Друг… Даже такого признания Виктор не ждал, и сюрприз привёл его в радостный трепет. Хозяин не злится, значит, снова всё хорошо. Робот дал себе слово ценить и беречь эту дружбу, во многом более ценную, чем невозможная любовь, принёсшая ему столько страданий.