Изольда

— Готов поспорить, что теперь вы серьезно задумаетесь, прежде чем нарушить школьные правила. Если вы спросите меня, я вам отвечу, что лучшие учителя для вас — это тяжелая работа и боль… Жалко, что прежние наказания отменили. Раньше провинившихся подвешивали к потолку за запястья и оставляли так на несколько дней. У меня в кабинете до сих пор лежат цепи. Я их регулярно смазываю на тот случай, если они еще понадобятся… Ну все, пошли! И не вздумайте убежать, а то хуже будет. Изольда поморщилась — уж лучше она сама бы дошла до хижины лесничего, чем выслушивать высказывания завхоза. Они шли сквозь тьму — света от лампы Филча хватало ровно настолько, чтобы увидеть, что у тебя под ногами. В небе светила яркая луна, но на нее все время наплывали облака и погружали землю во мрак. — Это ты там, что ли, Филч? Давай поживее, пора начинать. Гриффиндорцы, которые, судя по поведению, не знали у кого будут проходить наказание, обрадовались. Изольда тоже — на фоне ворчания Филча добрый рык Хагрида звучал, как спасительный круг. Из, несмотря на то, что не общалась со школьным лесничим, встречалась с ним в Большом зале и успела оценить его добродушность. Должно быть, испытанное детьми облегчение нарисовалось на их лицах, потому что Филч издевательски произнес: — Полагаю, вы думаете, что развлекаться будете с этим придурком? Вам предстоит пойти в Запретный лес. — Изольда побледнела. — И я сильно ошибусь, если скажу, что все вы выйдете оттуда целыми и невредимыми… Услышав это, Малфой остановился как вкопанный. — В лес? — переспросил он, и голос у него был совсем не такой самоуверенный, как обычно. — Но туда нельзя ходить ночью! Там опасно. Я слышал, там даже оборотни водятся. Если Изольде было страшно, то она держала свои эмоции под контролем — школьный лесничий наверняка не раз посещал Запретный лес, поэтому он точно знал, куда идти. И уж точно мог проследить за безопасностью пятерых учеников, и опасения Малфоя были беспочвенны. — Ну вот, какой ты рассудительный стал. — В голосе Филча была радость. — Об оборотнях надо было думать прежде, чем правила нарушать. Из темноты к ним вышел Хагрид, у его ног трусливо жалась собака. Лесничий держал в руке огромный лук, а на его плече висел колчан со стрелами. — Наконец-то, — произнес он. — Я уж тут полчаса как жду. Все лекции им читал небось, ага? Не тебе этим заниматься, понял? А теперь иди, нечего тебе здесь делать. — Я вернусь к рассвету… и заберу то, что от них останется. — Филч неприятно ухмыльнулся и пошел обратно к замку, помахивая лампой. Малфой, проводив его полным испуга взглядом, повернулся к Хагриду. — Я в лес не пойду, — заявил он.  — Пойдешь, если не хочешь, чтобы из школы выгнали, — сурово отрезал Хагрид. — Нашкодил, так теперь плати за это. — Но так нельзя наказывать… мы ведь не прислуга. Мы школьники, — продолжал протестовать Малфой.— Я думал, нас заставят сто раз написать какой-нибудь текст или что-то в этом роде. Если бы мой отец знал, он бы… — Он бы тебе сказал, что в Хогвартсе делать надо то, что велят, — закончил за него Хагрид, из-за чего Изольда только зауважала школьного лесничего. — Тексты он, понимаешь, писать собрался! А кому от того польза? Ты чего-то полезное теперь сделать должен — или выметайся отсюда. Если думаешь, что отец твой обрадуется, когда тебя завтра увидит, так иди обратно и вещи собирай. Ну, давай, чего стоишь? Малфой не двинулся с места. Он бросил на Хагрида яростный взгляд, но тут же отвел глаза. Изольда же на время забыла о своем страхе, радуясь от того факта, что блондина, наконец, заткнули. И что Пэнси в нем нашла? — Значит, с этим закончили, — подытожил Хагрид. — А теперь слушайте, да внимательно. Мне не надо, чтоб с кем-то из вас случилось что-нибудь. За мной пошли. Великан подвел их почти вплотную к лесу и, высоко подняв над головой лампу, указал на узкую тропинку, терявшуюся среди толстых черных стволов. Изольде приходилось собирать всю свою храбрость, чтобы, не спотыкаясь, идти следом за лесничим. — Вон смотрите… пятна на земле видите? — обратился к ним Хагрид. — Серебряные такие, светящиеся? Это кровь единорога. — Единорога? — неверующе уточнила Изольда. Если это, действительно, было так, то поднимался неконтролируемый гнев. Как можно тронуть столь прекрасное создание?! А потом приходила ужасная мысль, что это кто-то очень ужасный, раз не боялся проклятия. И в эту секунду страх только усиливался. — Да. О чем я? А вот, где-то там единорог бродит, которого кто-то серьезно поранил. Уже второй раз за неделю такое. Я в среду одного нашел, мертвого уже. А этот жив еще, и надо нам с вами его найти, беднягу. Помочь или добить, если вылечить нельзя. Добить? Конечности Изольды похолодели только от мысли, что придется убить кого-то столь прекрасного. Из хотелось как можно скорее найти несчастное животное, так как дорога была каждая секунда для его жизни. — А если то, что ранило единорога, найдет нас? — спросил Малфой, не в силах скрыть охвативший его ужас. — Нет в лесу никого такого, кто б вам зло причинил, если вы со мной да с Клыком сюда пришли, — заверил Хагрид. — С тропинки не сходите — тогда нормально все будет. Сейчас на две группы разделимся и по следам пойдем… в разные стороны, потому как их тут… ну… куча целая, следов. И кровь повсюду. Он, должно быть, со вчерашней ночи тут шатается, единорог-то… а может, и с позавчерашней. — Лесничий резко остановился и осмотрел взглядом провинившихся учеников. — По левой тропинке пойдут… — начал было Хагрид, как Изольда сразу подняла руку. Именно на ней было больше крови, и девочка подумала, что будет проще найти следы единорога. Взгляд лесничего при явном энтузиазме к работе потеплел, и он даже проворчал: — Неужели здесь самая храбрая девочка со Слизерина? Изольда смутилась, понимая, что ее желание помочь единорогу в разряд храбрости точно отнести нельзя. Но вот мальчиков с Гриффиндора это, видимо, задело, раз следом вызвался Рон Уизли, а за ним, к удивлению, Малфой. — Хорошо, тогда Дин и Симус со мной пойдут. А вы втроем с Клыком будете, — правда, собака только жалобно заскулила. Изольда знала, чем вызвана ее реакция, поэтому сразу ответила: — Ничего страшного, мы без него пойдем. — Да, и правда. Труслив он слишком — только выть будет, — согласился с ней Хагрид. — Значит так, кто находит единорога, зеленые искры посылает, поняли? Палочки доставайте и потренируйтесь прямо сейчас… — дальше дети показали ему получившийся результат. Хагрид остался доволен. — А если кто в беду попадет, тогда пусть красные искры посылает, мы сразу на помощь придем. Ну, все, поосторожнее будьте… а сейчас пошли, пора нам. Они разделились. В лесу царили тьма и тишина. Лунный свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев, освещал пятна голубовато-серебристой крови, покрывшие опавшую листву. Изольда внимательно всматривалась в следы от крови, следуя по ним впереди ребят. Те же шли позади и препирались между собой. — Заткнитесь оба! — не выдержала и прошипела Изольда. Как же ей не хватало ее подруг, которые умели молчать в нужный момент — сейчас явно надо вести себя тише, чтобы не привлекать внимание. — Ты мне приказываешь, Поттер? — возмутился белобрысый идиот. Второй идиот гневно пыхтел. — Убийство единорога считается чудовищным преступлением, — процитировала Изольда прочитанную книгу. — Только тот, кому нечего терять и кто стремится к полной победе, способен совершить такое преступление. Кровь единорога спасает жизнь, даже если человек на волосок от смерти… Но человек дорого заплатит за это. Если он убьет такое прекрасное и беззащитное существо ради собственного спасения, то с того момента, как кровь единорога коснется его губ, он будет проклят. Так что, молчите! Они, наконец, заткнулись — видимо, угроза подействовала на них. Ненадолго — теперь Уизли подошел к ней и пытался шепотом заговорить. Изольда раздраженно отмахнулась. Как можно быть такими идиотами?! Они уходили все глубже в лес, и где-то через полчаса деревья окончательно преградили им путь. Изольде показалось, что пятен крови стало куда больше. Сердце девочки сжалось, когда она увидела, что все корни деревьев были забрызганы кровью, словно несчастное создание металось здесь, обезумев от боли. Переборов себя, Из достала склянку из кармана, чтобы наполнить ту кровью единорога — она является очень редким компонентом для сложных зелий и не придется думать над подарком профессору Снейпу. Заполнив два сосуда, Изольда встала и огляделась — сквозь толстые ветви стоявшего перед ними древнего дуба девочка увидела поляну. — Смотрите, — прошептала она, но мальчики, снова начав спорить, ее не услышали. Поттер, не обращая на них внимания, пролезла между ветвями дуба и вышла на поляну. И замерла. Потому что на поляне лежал прекрасный белоснежный единорог — ее ожившая мечта. Тот, о чьем существовании Изольда узнала с большим восторгом и хотела когда-нибудь увидеть его. Увидела. Правда, он был мертвым. Это Изольда поняла сразу же, только увидев его стеклянные глаза. Девочка до последнего надеялась, что ее предположение неверно, и единорог все же жив. Она сделала шаг вперед и вдруг застыла, услышав шорох. Кусты на другом конце поляны зашевелились, и из тени выступила облаченная в длинный балахон фигура с наброшенным на голову капюшоном. Из замерла на месте, боясь пошевелиться, но фигура в балахоне ее не замечала. Неизвестный подошел к мертвому животному, опустился на колени и склонился над огромной рваной раной в боку единорога. И… начал пить кровь. Изольда замерла от страха. Единорог не шевелился, что означало, что он точно мертв. Страх и гнев с одинаковой силой поднялись в душе Поттер, но конечности будто задеревенели, и Иззи не могла сделать ни шага. Неконтролируемые ужас и злость завладели Изольдой — она сжала кулаки, чтобы собраться с силами и сделать шаг назад. Когда Из, наконец, переборола себя, и, сделав шаг назад, случайно пнула камень. В сложившейся идеальной тишине звук отчетливо слышен, и фигура в балахоне приподнялась над единорогом и посмотрела на Изольду. С его лица капала кровь, из-за чего Из почувствовала подступившую к горлу тошноту. Потом фигура поднялась с земли и сделала несколько быстрых шагов по направлению к застывшей Изольде. А потом ее голову пронзила острая боль — казалось, что шрам на лбу вспыхнул ярким пламенем. Стиснув зубы от боли и пытаясь не обращать внимания на стекающую со лба кровь, девочка пыталась взять себя в руки. Ей это было необходимо сделать. Но боль была такой сильной, что Изольда упала на колени и, чтобы не свалиться наземь, уперлась в землю дрожащими руками. Фигура в балахоне приближалась, и Из, чтобы хоть как-то спасти себя, начала думать о чем-то другом, надеясь, что это отвлечет ее от боли, и она сможет встать и убежать. Единственная сильная эмоция, кроме страха, которая в ней преобладала — это гнев. На этом Изольда пыталась сконцентрироваться. Некто пил кровь единорога. Некто убил единорога. Двух единорогов. Он совершил ужасающее преступление, пытаясь продлить свою жизнь за счет чей-то. Он лишил жизни двух прекраснейших созданий. Поттер мельком посмотрела на тело единорога и поняла, что боль отступила. Был только всепоглощающий гнев, который заглушал все остальное. Изольда встала на ноги и с неожиданно взявшейся храбростью посмотрела прямо под капюшон неизвестного. Хотя Поттер понимала, что храбрость была вызвана другим — силой, резко поднявшейся в ней. Девочка чувствовала, как энергия от травы и деревьев на поляне переходит к ней — сами растения вяли, стоило последней капле жизни покинуть их. — Изольда Поттер, — прошипела фигура в балахоне тем самым шепотом из ее кошмаров. Из старалась не обращать внимания на ужас, который проснулся в ней при произнесении ее имени. Девочка сконцентрировалась на поглощении энергии из поляны, которую она направит на врага. — Видишь, чем я стал? — тем временем продолжал неизвестный. — Всего лишь тенью, химерой… Я обретаю форму, только вселяясь в чужое тело… Всегда находятся те, кто готов впустить меня в свой мозг и свое сердце… Кровь единорога сделала меня сильнее… Поттер чувствовала себя проводником энергии, которую необходимо направить в нужное ей русло… Нужно только прикоснуться… Слова фигуры в балахоне только добавили гнева в Изольде, и она, почувствовав, что больше не осталось в ближайших растениях жизни, со всей яростью и желанием наказать за столь мерзкое преступление против животного, бросилась к врагу. Когда она схватила его за руку, то обрушила весь свой гнев на неизвестного. Фигура в плаще громко кричала, придавая Изольде несравнимое мрачное удовлетворение. Неизвестному было больно и, чтобы вернуть ему всю агонию раненного единорога, Из использовала накопленную в себе силу, чтобы наверняка стереть фигуру с лица земли. Противоестественную. Питающуюся за счет жизни другого существа. Неизвестный издал последний крик в агонии, и Изольда, проваливаясь в темноту, поняла, что все кончено. И где-то на задворках сознания девочка услышала стук копыт, но тут же подумала, что возможно ей только почудилось. *** Этот несносный идиот. Какого черта он разделил детей в лесу? Ярость в Северусе не утихала на протяжении четырех дней с того момента, как единорог принес Поттер в бессознательном сознании из Запретного леса, а Хагрид только причитал над полуживой девчонкой вместо того, чтобы позвать мадам Помфри. Северус схватил девочку, тут же приложив пальцы к ее шее. Убедившись, что пульс есть, Снейп понял, что выдохнул с того момента, как узнал о произошедшем. Обернулся и заметил, что остальные дети в ужасе смотрели на сокурсницу. — Что стоите? Живо по комнатам! — рявкнул он. Северус мог позволить вылиться всему своему плохому настроению — беспокойство за Поттер можно оправдать беспокойством за студента своего факультета, поэтому зельевар не сдерживался. Он наколдовал носилки, куда поместил Изольду, и вместе со своей ношей отправился в больничное крыло. — Северус, — по коридору ему на встречу быстрым шагом шел Дамблдор. Его декан Слизерина хотел видеть меньше всего. Он успел осмотреть лес и был как никогда мрачен. — Что с ней? Но если раньше нрав Снейпа остановил бы тот факт, что самый могущественный волшебник современности мрачен, то сейчас был явно не тот случай. — Жива, — коротко бросил он и с треском открыл дверь в больничное крыло. На шум прибежала возмущенная мадам Помфри, которая сразу осеклась, стоило ей только оценить ситуацию. Женщина сразу взяла ситуацию в свои руки и, наложив на Поттер диагностические чары, спросила: — Что с ней произошло? — Она развоплотила дух Волан-де-Морта и потратила слишком много сил, — тихо ответил Дамблдор. Что?! Позже, посетив ту злосчастную поляну, где девчонка встретила Темного Лорда, Снейп увидел, что поляна высушена и словно мертва. А в центре чувствовалась огромная воронка — результат применения очень темной магии. Картина, действительно, была ужасающей, и когда приходило понимание, что это сотворила Изольда, возникал вопрос, как она осталась жива после такого. Северус не пожалел эпитетов, когда высказывал все накипевшие в нем от затеи Дамблдора отправить первокурсников в Запретный лес. Еще больше его выводило из себя, что, несмотря на мрачность, Альбус нашел силы на легкую улыбку. Мадам Помфри поставила диагноз — магическое истощение. И Поттер необходим сон для восстановления сил. Шел четвертый день, когда Северус после отбоя приходил в больничное крыло, чтобы проверить состояние девочки. Мадам Помфри ставила срок в неделю для ее реабилитации, и Снейп, несмотря на то, что Поттер до сих пор не проснулась, видел заметные улучшения в ее состоянии — особенно после того, как мисс Гринграсс принесла ее любимую мягкую игрушку и подложила подруге под руку. Дети-волшебники часто вкладывали в свои любимые вещи эмоции, неосознанно превращая их в талисманы. С каждым днем количество гостинцев у кровати девчонки только росло, но все они были отставлены в сторону, и на прикроватной тумбе остались накопившиеся свитки с домашним заданием, книги для их выполнения, большой пакет магловского мармелада и светящийся цветок в вазе. Удивило Снейпа и то что, когда он пришел на второй день, то застал уходящих Паркинсон и Буллстроуд, которые принесли ей что-то на тумбу, что при ближайшем рассмотрении оказалось сборником художественной литературы. Если тогда Северус и задался вопросом, когда они поладили, то быстро забыл об этом, рассматривая мягкую игрушку единорога, который Изольда уютно сжимала в своих руках. Кошка девчонки обосновалась в волосах хозяйки, отстояв это право у целительницы. На друзей Поттер ее кошка никак не реагировала, как успел убедиться Северус. При приближении преподавателей кошка приоткрывала один глаз, проверяя, что они собираются делать. А Снейп поздно осознал, что глаза единорога, который вынес Изольду из леса, были такого же зеленого цвета, как у кошки. Как у самой девчонки. Декан Слизерина ненавидел безумные планы Дамблдора, что сам поддался уговорам осуществить один из них, и девчонку за ее безрассудство. Когда она очнется, то он ей устроит разнос на дополнительных занятиях. Чтобы Поттер даже не думала использовать что-то, выходящее за рамки ее возможностей. Единственное радовало — философский камень Альбус, наконец, уничтожил. *** Поттер очнулась на шестой день. Она резко открыла глаза и потянулась, чтобы размять затекшие мышцы — Салли при этом недовольно мяукнула, потревоженная во сне. Изольда взяла возмущенное животное на руки и начала гладить кошку. Дальше Из с удивлением огляделась, без труда определив, что она в больничном крыле — слишком много раз за год она его посещала, чтобы даже спутать ни с чем не получалось. У подножия ее кровати сидел директор Дамблдор и приветливо улыбался. — Добрый день, Изольда, — произнес он. Девочка еще раз удивленно посмотрела на директора — никогда она не видела его настолько близко. А затем воспоминания вернулись к Изольде, и она резко дернулась, присаживаясь на кровати. — Директор! — произнесла Изольда надломанным спросонья голосом. — В лесу! Неизвестный пил кровь единорога. Он сейчас скроется. Единорогу нужна помощь. Сэр, торопитесь… — Успокойся, моя дорогая девочка, ты немного отстала от времени. — Голос Дамблдора был приветлив и спокоен. — Прошло шесть дней с твоей отработки. — Что? — Из раздирало беспокойство. — Но, профессор, я… — Изольда, пожалуйста, тихо, — попросил Дамблдор. — Иначе мадам Помфри выставит меня отсюда. — Как? — удивилась Поттер. — Вы же директор. — Боюсь, для нее это не аргумент, — тепло улыбнулся он. Изольда тоже хихикнула — нрав мадам Помфри воистину пугал, если ее даже директор школы боялся. — Профессор Дамблдор, извините, сколько я спала? — еще раз, только уже тихо поинтересовалась Из. — Шесть дней, Изольда. — Ох, — шумно выдохнула девочка. Шесть дней?! Как такое возможно?! Говорить и кричать о единороге и неизвестном в лесу уже не имело никакого смысла — прошло слишком много времени, чтобы хоть как-то помешать тому, что случилось. Потрясение столь отчетливо читалось на лице Изольды, что директор вновь тепло улыбнулся и достал что-то из кармана: — Лимонную дольку? Девочка опешила от предложения. Он в кармане их носит?! Удивление столь отчетливо читалось на лице Из, что директор улыбнулся сквозь бороду. — Нет, спасибо, профессор Дамблдор, — отошла от потрясения Поттер и вежливо отказалась. — Мама говорит, что в них сахара много, и ругается на папу, когда он их ест. — Изольда порадовалась, что папа еще не додумался носить их с собой в кармане. — Вредные привычки выше нас, — согласился директор. Из почувствовала, как ее ноги начали затекать, поэтому, подхватив Салли, удобней разместилась на кровати и впервые заметила стоявший рядом стол заваленный сладостями. Казалось, что кто-то специально для нее скупил, по меньшей мере, полмагазина. — Знаки внимания от твоих друзей и поклонников, — пояснил Дамблдор, поймав взгляд Изольды. — То, что произошло в Запретном лесу— это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа. Кстати, я полагаю, что именно Фред и Джордж Уизли попытались передать тебе в подарок сиденье от унитаза. Не сомневаюсь, они полагали, что тебя это развлечет. Однако мадам Помфри сочла это несколько негигиеничным и конфисковала сиденье. Поттер в очередной раз хихикнула, представляя, как главные хулиганы школы притащили его в больничное крыло и показались перед целительницей, которую и директор школы опасался. — Твои друзья будут весьма счастливы, что ты, наконец, пришла в себя. Они были крайне обеспокоены твоим состоянием, — продолжил тем временем профессор Дамблдор, а Изольда обратила внимание на тумбу, где были уже знакомые ей гостинцы от друзей и брата, к которым прибавились конфеты, получаемые Милисентой посылкой из дома. — Что произошло, профессор? — решившись, спросила Из. Раз то, что произошло в Запретном лесу ни для кого не является секретом, то может и ей узнать, что же произошло после того, как она упала без сознания? — Я рад, что ты спросила, — ответил директор. — Тебе известны свойства крови единорогов? — Да, — кивнула девочка. — Кровь единорога спасает жизнь, даже если человек на волосок от смерти… Но плата за это очень велика. Если он убьет такое прекрасное и беззащитное существо ради собственного спасения, то с того момента, как кровь единорога коснется его губ, он будет проклят, — вновь процитировала Изольда слова из книги, а потом осторожно поинтересовалась, будто боясь, что лезет не в свое дело. — Кто мог это сделать, профессор? Директор печально улыбнулся в бороду и ответил: — На убийство единорога способен только тот, кому нечего терять и кто стремится к полной победе, не стесняясь темных и ужасных методов. Есть предложения, Изольда? Из смотрела в сияющие глаза Дамблдора. В глубине души Поттер знала ответ — она помнила слова мамы и думала, что только тот, кто мог убить целую семью и желать смерти годовалого ребенка, способен решиться на убийство единорога. — Это, наверное… Сэр… Скорее всего, фигура в плаще — это Волан… — девочка осеклась, вспомнив, как все волшебники даже боялись упоминания его имени, — я хотела сказать, Вы-Знаете-Кто… — Называй его Волан-де-Мортом, Изольда. Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит. Поттер сосредоточенно кивнула, радуясь, что директор думает так же, как она. — Он сказал мне одну вещь в лесу, — девочка видела, как директор заинтересовался ее словами, и подбадриваемая его интересом, продолжила, — что стал лишь тенью, химерой. И что он обретает форму, только вселяясь в чужое тело. И что всегда находятся те, кто готов впустить его в свой мозг и сердце. — Да, Изольда, — грустно кивнул Дамблдор. — Существует много фактов, рассказывающих о том, как Волан-де-Морт обманывал взрослых и опытных волшебников. — Кто это был? — со страхом спросила Из. — Квирелл. Девочка похолодела. Уроки профессора Квирелла ей не нравились, но она никогда не желала ему смерти. Заикающийся и вздрагивающий от любого шума профессор не заслуживал такой участи. Видимо, незамутненный ужас прочитался на лице Изольды, раз профессор Дамблдор снова предложил ей лимонную дольку. Он их постоянно предлагает что ли?! — Нет, спасибо, — сдержанно ответила девочка. — Я еще хотела спросить: если Волан-де-Морт пил кровь единорога, то он будет искать другой способ вернуть себе силы, правда? Я имею в виду, ведь, получается, он не исчез навсегда? — Нет, Изольда, — согласился Дамблдор. — Он все еще где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться… Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. Он бросил Квиррелла умирать — ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако ты не должна огорчаться, Изольда, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалила его приход к власти. Но в следующий раз найдется кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться все дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать. — В лесу, когда я встретила Волан-де-Морта, у меня болел шрам. А до этого он болел на его уроках. Я думала, что это из-за резкого запаха, но в лесу его не было. И подумала, что… — Да, Изольда, твой шрам — это результат темного заклинания Волан-де-Морта в ту роковую ночь. — Девочка настроилась, чтобы слушать, но директор неожиданно замолчал. И, судя по виду, закончил, говорить. — Но как это связано? — Увы, Изольда, на этот вопрос я не могу ответить. По крайней мере, сегодня и сейчас. Однажды ты узнаешь… а пока забудь об этом. Когда ты будешь старше… Я понимаю — наверное, это звучит неприятно. Тогда, когда ты будешь готова, ты все узнаешь. Поттер поджала губы, но кивнула, соглашаясь со словами директора — действительно, есть вещи, которые не стоит знать в определенном возрасте. Не говорила же ей мама Петунья о настоящей смерти ее родителей, и, в принципе, Из была согласна с ней. В детстве ей точно не стоило знать историю про то, как решили убить всю семью. Но мама все равно не могла ответить, зачем Волан-де-Морту понадобилось убивать их. Не может же скрываться объяснение, что он просто психопат — это попросту нелогично. Даже у психопатов есть логика — иначе не было бы криминальных психологов. — Профессор Дамблдор, почему Волан-де-Морт в ту ночь напал на нас? Мама Петунья не ответила на этот вопрос. — Боюсь, на этот вопрос я тоже пока не могу ответить, — с сожалением ответил директор. — Обещаю, когда ты подрастешь, я расскажу тебе. Поттер согласилась, понимая, что все равно больше ничего не добьется. — Можно еще один вопрос, профессор? — продолжила интересоваться Из. — Почему все считают меня знаменитой? Это же глупо верить, что годовалый ребенок смог как-то противостоять Волан-де-Морту. Наверняка мои настоящие родители сделали что-то, что могло спасти меня. — Да, Изольда, — лучистые глаза директора смотрели прямо в душу Поттер. — Твои родители отдали свои жизнь, спасая тебя. Именно это спасло тебя в ту роковую ночь. Девочка задумчиво кивнула, пытаясь переварить услышанное от директора. Тяжелые мысли снова начали посещать голову Поттер и, директор, видимо заметив это, еще раз с теплой улыбкой предложил: — Лимонную дольку? — Нет, спасибо, — также сдержанно ответила Поттер. Девочка мгновенно отвлеклась. Нет, серьезно. Почему он постоянно их предлагает?! В сложившейся тишине было отчетливо слышно довольное мурчание Салли, млеющей в руках хозяйки. Изольда тепло улыбнулась, почесав кошку за ушком, и та начала подставлять шею, чтобы и там ей почесали. Директор наблюдал за этой картиной с улыбкой. — Я думаю, тебя обрадует новость, что тот единорог жив. — Что?! Но как? Я помню, что он не двигался, — девочка удивленно посмотрела на профессора Дамблдора, не прекращая чесать Салли. — Тебе ли не знать, кто мог оживить его, — директор кивнул на ее кошку, и девочка быстро провела аналогию с событиями в августе. — Я?! — все же удивилась Поттер. — Некромантия — очень древняя и темная магия, — ответил ей профессор Дамблдор. — Но и она может сотворить нечто столь прекрасное и светлое, если иметь доброе сердце. Девочка смущенно покраснела, понимая, что директор в данный момент говорит о ней. В ее мыслях был полный сумбур, и окончательно засмущавшись, Из тихо залепетала: — Мне они так нравятся… они такие величественные и прекрасные… и белоснежные… А он за счет их пытался продлить себе жизнь… это… это… Она смущенно посмотрела в лучистые глаза профессора Дамблдора, и в очередной раз с удивлением увидела довольную улыбку директора. — Волан-де-Морт никогда не гнушался методами, которые приводили в ужас других волшебников, — ответил он ей. — Это так ужасно, профессор! — ужаснулась девочка. — Да, Изольда, убить единорога считается страшным преступлением, — согласился с ней директор. — Смею предположить из твоей реакции, что ты питаешь к ним симпатию. — Да, профессор, — смутилась Из. — Только меня все животные боятся. — Не беспокойся, Изольда, разумные существа, к которым они относятся, смотрят в душу человека, — заверил ее директор. — И никогда не подойдут к совершившему зло. Пока ты не совершила страшные поступки, как Волан-де-Морт, единороги не побоятся подойти к тебе. Не смотря на природу твоей магии. Ты же хочешь когда-нибудь иметь шанс с ними встретиться? — Да, профессор, — не раздумывая, горячо согласилась Из. — А теперь достаточно вопросов. Я предлагаю тебе заняться этими сладостями. О! Драже на любой вкус «Берти Боттс»! В юности мне не повезло: я съел конфету со вкусом рвоты. И боюсь, что с тех пор я несколько утратил к ним интерес. Но вот эта конфетка кажется мне вполне безобидной, как ты считаешь? — Не знаю, профессор, — тепло улыбнулась Изольда. — Я больше мармелад люблю. Профессор Дамблдор улыбнулся и закинул в рот золотисто-коричневую карамельку. И тут же поперхнулся. — Не повезло! — выдавил он. — Вкус ушной серы, не самый приятный на свете, ты не находишь? — Мармелад? — предложила Изольда, открывая пакет и протягивая его директору. — Не откажусь, — сказал профессор Дамблдор и с интересом посмотрел на сладости различного цвета и формы. Из, наблюдая за движением его руки, говорила с каким вкусом каждая мармеладка. — Как интересно, — прокомментировал он, в итоге выбрав червячка со вкусом колы. Директор уже собирался уходить, как Изольда заметила свою школьную форму, в которой она ходила в Запретный лес, и вспомнила о том, что приобрела в тот день. — Профессор Дамблдор, а Вы не знаете, сколько я здесь пролежу? — Нет, Изольда, это решает только мадам Помфри. Здесь я не властен, — ответил ей директор, а Из, нащупав в кармане две набранные баночки с кровью единорога, достала их на свет. — А можно Вас попросить передать это профессору Снейпу? — осторожно поинтересовалась Поттер. — Я читала, что кровь единорога очень редкий ингредиент, и он используется в крайне сложных зельях. Я подумала, что ему пригодится. А еще я не знаю, сколько буду тут находится и как кровь правильно хранится, а испортить ингредиент не хочется. — Конечно, Изольда, — кивнул ей директор. — Я думаю, профессор Снейп оценит подарок… Правда, он сложный человек, и вслух никогда не выскажет благодарности. Но все мы имеем право на капризы, не правда ли?