Изольда

      Ближе к концу лета день Изольды начался с того, что она носилась по всему дому, помогая маме с приготовлениями. Была запланирована встреча со школьными друзьями и их родителями, и Иззи нервничала не хуже мамы. До этого она никогда лично не встречала бабушку Невилла или родителей Дафны. И это было волнительно. Какие темы для разговоров найдут чистокровные волшебники и не волшебники вообще (Изольда наотрез отказывалась называть своих родителей маглами)? О чем они будут разговаривать? Или молчать весь вечер? Дадли помогал по саду, и иногда Изольда мечтала сбежать к нему, чтобы меньше беспокоиться при виде взволнованной мамы… Также Иззи возвращалась мыслями к своей первой подруге Айседоре, которая последнее время ходила на кладбище, как к себе домой, и любыми уговорами ее было невозможно сдвинуть с могилы сестры-близнеца, пока в ней что-то не щелкнуло и она отправилась на курсы. О последнем Изольда узнала от ее родителей. Она писала письма Айседоре — просто рассказывала обо всем произошедшем — и отдавала их ее родителям в надежде, что Дора прочтет их и покажет признаки жизни. Но ответа пока не было… Родители Гермионы прибыли точно в срок, когда Изольда заканчивала убирать вещи с вешалки в прихожей. Они принесли торт к чаю и леденцы без сахара. Точно в срок прибыли родители Дафны и Изольда удивилась, как сильно ее родители отличаются от Люциуса Малфоя. Они также были блондинами, но вместо ледяного взгляда на нее смотрели теплые голубые глаза. Иззи также заметила еле заметные морщины, свидетельствовавшие, что они часто улыбались или смеялись. Они были без мантий. Отец Дафны в темном костюме, а мама в темно-синем платье… И хоть на ней было минимум украшений, Изольда по ткани видела, что одеты они очень дорого. Держались они прямо, но непринужденно — их хорошие манеры были настолько въедены в подкорку, что это казалось естественным. Но стоило им увидеть встречающую их Изольду, как они широко улыбнулись и образ элегантности неожиданно пропал. Они стали домашними и уютными. Прямо как ее мама с папой. Это было поразительно. И странно. — Здравствуйте, мистер и миссис Гринграсс, — тепло поприветствовала их Изольда, стараясь скрыть свое удивление. А потом повернулась к своей подруге и широко ей улыбнулась. — Мама с миссис Грейнджер в саду смотрят цветы. Сейчас она придет. Когда родители Дафны присоединились к остальным и познакомились друг с другом, прибыл Невилл с его бабушкой. Та выглядела в точности, как и описывал Невилл на занятиях по защите от темных искусств, и ее чувства собственного достоинства и уверенности могло хватить на роту солдат.  — Ах, да, — сказала бабушка, приглядевшись к Изольде. И подала ей морщинистую и как бы когтистую руку, — да, да, конечно. Я знаю, кто ты, Невилл очень тебя ценит. Сам Невилл при этих словах ощутимо сжался. — Спасибо, — сказала Изольда и пожала ей руку. — А ты, несомненно, Гринграсс, — продолжала старуха, царственно подавая руку Дафне. — Да, я знаю твоих родителей — не близко, конечно, — достойнейшие, достойнейшие люди. А ты, должно быть, Гермиона Грейнджер? Гермиона была поражена тем, что старая дама с легкостью определила ее, но руку исправно подала.  — Да, Невилл про тебя рассказывал. Выручала его не раз, правда? Он хороший мальчик, — старуха кинула на внука сурово-оценивающий взгляд, — но, боюсь, не унаследовал отцовского таланта. Когда подошел Дадли, женщина сразу определила, что это брат Изольды — Дадли — и тоже подала ему руку, которую он пожал. Общая встреча тоже прошла хорошо, и внутреннее напряжение отпустило Иззи после описания мистером Гринграссом их дома на вопрос папы. Потом они поговорили про способы передвижения, второй любимый вопрос папы при знакомстве… и ужин плавно перешел к обсуждению последних новостей. Оказалось, что общего у них очень много — в одной стране живут все-таки. Бабушка Невилла рассказывала про больницу Святого Мунго, родители Гермионы про свою работу и путешествия, и после того, как они сказали про Францию, выяснилось, что у родителей Дафны там есть дом. Когда они заговорили про Пожирателей Смерти на последнем матче по квиддичу, дети ушли на улицу. — Мне кажется, встреча прошла успешно, — сказала Гермиона. — Конечно, моим родителям сделают бесплатную чистку зубов, — фыркнула Дафна. Изольда хмыкнула вслед за подругой. — Что за нападение Пожирателей Смерти? — поинтересовалась Иззи. — Семью Робертсов подвесили вверх тормашками, а потом некто выпустил в небо черную метку, — сказал Невилл, который ходил на матч вместе с бабушкой. — Черную метку? — Змея, выползающая из черепа. Этот знак носят все Пожиратели Смерти, — ответила Дафна. — Зачем им это делать? — недоуменно спросил Дадли, а Изольда вспомнила свой сон и внутри все похолодело. Могло ли это быть совпадением? Изольда видела взгляд Гермионы, но покачала головой. Она не хотела сейчас говорить об этом. — Как Дора? — осторожно поинтересовалась Дафна. Иззи неопределенно пожала плечами, и друзей накрыла тяжелая тишина. Изольда не знала, о чем говорить. Ей на ум ничего веселого не приходило. Не рассказывать же друзьям о своих душевных терзаниях! — Родители сказали готовить парадную одежду в этом году, — сказала Дафна. — Я не знаю зачем, но они почему-то недовольны. Недовольные родители Дафны и парадная одежда? Изольда даже не знала, хочет ли она знать об этом или нет. Они шли к окраине района — местному кладбищу. Все присутствующие знали и помнили Эбигейл. И знали, что ее теперь нет… в какой-то момент ее сбила машина… Изольда не знала, как к этому нормально относиться. Она думала о всей ситуации, о том, что Дора осталась без сестры-близнеца и ей очень плохо. И самое главное, что Иззи беспомощна, она не может ни оживить Эбигейль, хотя училась это делать, ни помочь Айседоре. Кладбище в Литтл Уинге ничем не отличалось от Годриковой Впадины — все та же церковь, забор… Могила Эбигейль Грей находилась в отдалении от входа, рядом с ее погибшими родственниками. Там были их дедушка Мариус и бабушка Маргарет… Множество других, о которых Изольда даже не знала, но Эбигейль выделялась среди всех своим коротким сроком жизни. Иззи могла бесконечно перечислять, что та не успела сделать в жизни, но, к сожалению, это стало только уроком, что не надо откладывать свои желания и стремления на потом. «Потом» может не настать. Незаконченная картина Эбигейл служила горьким напоминанием этого. *** — Ты почему не рассказала про кошмары? — первое, что спросила мама, стоило им остаться наедине. Изольда поджала губы. Она не хотела говорить об этом родителям, потому что не верила, что это что-то серьезное. Ей в детстве часто снились кошмары, которые на самом деле оказались подавленными детскими воспоминаниями. А это не было ее воспоминаниями, но родители Дафны были не на шутку встревожены. — Я думала, они пройдут, — честно призналась Изольда. Но теперь еще нападение Пожирателей Смерти… можно понять, почему мама была обеспокоена. — И… я не хотела беспокоить, если это все окажется игрой моего воображения. Мама вздохнула. — Иззи, запомни: лучше перебдеть, чем недобдеть. Ты помнишь, что тебе снилось? — Я все это записываю в тетрадь, — ответила девочка. Когда мама пролистала принесенную тетрадь, она чуть побледнела. — Надо написать Северусу. Северусом мама называла профессора Снейпа, так как они были знакомы с детства. Позже выяснилось, что он знал и других ее родителей, но Изольда никогда не знала при каких обстоятельствах. Правда, и спрашивать ей было страшно. — Но… — Я напишу и приложу твою тетрадь, — успокоила ее мама. — А завтра Дарьяна обещала помочь нам подобрать парадную одежду. Изольда не сразу поняла, что Дарьяна и миссис Гринграсс — один и тот же человек. *** Отпустить призраков оказалось сложней, чем предполагал Северус. Он не помнил момента своей жизни, когда он не любил Лили, поэтому заставлять перешагивать себя через это чувство было трудно. В первые дни каникул Снейп посетил могилу Лили, где оставил златоцветник и полынь с прощальным сообщением. Он считал, что совершил большой шаг вперед, а потом все вернулось в прежнее русло. Он скатился в рутину: варил зелья, которые считались мифами, изучал новые статьи… Снова возвращался мыслями к Лили, думал о Блэке и Петтигрю, снова о Лили. Было сложно не вспоминать ее. Особенно когда ничего не происходило. Когда все в доме детства напоминало о ней. Зачем он вообще решил вернуться в тупик Прядильщиков? Его домом давно стал Хогвартс. Но он не мог там находиться. Не после того, как в импульсивном желании показал свой патронус Дамблдору. Зачем он это сделал? Чтобы развеять скуку, в какой-то из дней он заказал подписку на Ежедневный пророк, и успел уже проклясть свое решение несколько раз. С каждым днем выпуски становились все скучней и однообразней, из-за чего Северус задавался вопросом, какой идиот их писал. Смотреть на варево Долгопупса и то было интересней, хоть невольно задумываешься, КАК у него ЭТО получилось. Вся однообразная и мирная рутина Северуса рухнула в один августовский день, когда пришел новый выпуск Ежедневного пророка. Зельевар заставил себя взять его в руки, и окаменел, увидев главную новость. К горлу подступила волна тошноты, и Северус на мгновение закрыл глаза, надеясь, что мираж развеется. Но нет. Открыв глаза, Снейп также лицезрел черно-белую фотографию темной метки, парящей над каким-то лесом. «Кошмарные сцены на чемпионате мира по квиддичу», — гласило заглавие. Ноги подкосились, и Северус рухнул в кресло, продолжая смотреть на фотографию. Снейп не верил, что это происходит. Он читал статью, опуская все резкие комментарии журналиста, и до сих пор не знал, как это могло случиться. Отложив статью, Северус откинулся в кресле и уставился в потолок, пытаясь привести себя в чувство и разобраться в собственных мыслях. Пожиратели Смерти на чемпионате по квиддичу, где были стянуты все силы министерства. Подозреваемый не был найден. Темная метка в небе… Снейп с раздражением чувствовал, как у него участилось сердцебиение. Почему он был так шокирован? Работая с Дамблдором, он знал, что такое рано или поздно произойдет. Так почему такая паника? Северус выдохнул. Он закатал рукав мантии и уставился на свою метку. Когда-то она была предметом гордости, теперь ее вид вызывал только отвращение. В последнее время метка не покалывала, но, рассматривая ее внимательно, можно было отметить, что знак потемнел. Нахмурившись, Северус наклонился поближе. Метка была блеклой, выцветшей, но все же зельевара не покидало ощущение, что она стала темней. Может… события на чемпионате мира были вызваны этим? Кто-то тоже заметил, что метка стала темней и решил напомнить Пожирателям об их клятвах? Снейп бросил проклятый выпуск Пророка в камин, и тогда его взгляд зацепился за еще одну посылку — простой конверт с письмом и розовой тетрадкой внутри. Зельевар с удивлением смотрел на посылку, так как ее отправить могли только маглы. Но адреса не было. Северус не чувствовал магии в посылке (да и невозможно наложить ее на простой тетрадный лист), поэтому спокойно открыл письмо, надеясь, что его содержание отвлечет от новостей. «Здравствуй, Северус. Надеюсь, я отвлекаю тебя по пустякам, но Изольде все лето снились кошмары, содержание которых она записывала в тетради. Я могла бы подумать, что это связано с воспоминаниями, которые вызвал боггарт, но Изольда уверяет, что не знает этих людей. Родители Дафны Гринграсс также были очень обеспокоены их содержанием. Посмотри их, пожалуйста, и скажи, может это оказаться простым сном. С уважением, Петунья». Нехорошее предчувствие закралось в сознание зельевара, когда он держал в руках безобидную розовую тетрадь с единорогами (то, что она принадлежала Изольде не подвергалось сомнению — Снейп был уверен, что помимо тетради, у девочки была вся комната заставлена единорогами). Северус прочитал первую надпись: «13 июня». И, в принципе, даты были самыми безобидными из написанного в этой детской розовой тетради. Все записи были точными, и у Северуса не возникало сомнений, что Изольда сама их перечитывала после написания, так как были сделаны пометки напротив имен, которых она не знала. Но он знал. И это вызывало ужас… еще больший, чем метка в Ежедневном Пророке, когда Северус добрался до последних записей, он почувствовал, как волосы на руках встали дыбом. «— Неделю. Возможно, и дольше. Это место очень удобно, а в нашем плане пока что заминка. Идиотизм приступать к действиям до окончания Чемпионата мира по квиддичу». Снейп с замиранием посмотрел на догорающий выпуск Пророка, и вернулся к тетради, чтобы посмотреть дату записи. Она была сделана до чемпионата. По отдельности это могло быть совпадением, но никак не вместе. Даже если исключить возможность того, что она могла увидеть сон до чемпионата, наличие имен, которых Изольда просто не могла знать… В купе с тем, что некто пробрался в Хогвартс, чтобы добраться до Изольды… Северус бросился в спальню, где стоял толком не распакованный чемодан с вещами. Добровольная ссылка заканчивается.