Через тернии

Из невнятного клёкота, расшифрованного дроидом-переводчиком, стало ясно, что обитателей далёкой планеты вновь косит убийственная лихорадка. Верный своему слову, Хан забросил дела и занялся исключительно таргонианцами: с их помощью, а также благодаря записям, оставленным мастером Вулатаном, удалось установить, какие именно лекарства сорок лет назад отправлял Орден джедаев в сектор U-7. Еще несколько дней ушло на закупку дорогой сыворотки, десятка меддроидов и уймы замороженных продуктов - жизнь не слишком-то баловала пернатых. Взволнованные предстоящим возвращением домой, Квил`т-ах-шшу и его вороноподобный сородич ни на шаг не отставали от кореллианца, забыв даже о своём паническом страхе перед корускантским транспортом. Полицейские патрули не раз пытались задержать подозрительных инопланетян, но дело спасал пропуск, выданный Председателем Сената по поручительству Вортекса. Таргонианцы нервно кудахтали, штурмовики допрашивали, на вывоз медикаментов требовалось особое разрешение. В итоге, когда «Тысячелетний сокол», под завязку набитый до неприличия легальным грузом, проходил орбитальный таможенный досмотр, всё, о чем мечталось бывшему пирату – это оказаться в миллионе кликов от столицы. К счастью, в гиперпространстве пернатые притихли и уснули в тесном трюме, отказавшись занять единственную на борту пассажирскую каюту. Этим странным созданиям были в новинку самые обычные вещи: дроиды, спидеры, голограммы, бластеры. Кореллианец заметил, с какой опаской его гости отнеслись к оружию. Вдобавок, Квил`т-ах-шшу в ответ на любой вопрос принимался усердно чистить полинялые перья, а его более молодой и задиристый собрат щёлкал острым клювом и таращил чёрные злые глаза. Уже на Таргоне – маленькой неприветливой планетке, иссечённой горными хребтами, ущельями и каменистыми впадинами – Хан понял, что повадки его пассажиров ничем не отличаются от привычек всего племени. Прятавшиеся среди скал таргонианцы безмолвно наблюдали за разгрузкой, не предлагая помощи и не приближаясь к кораблю. Можно было бы объяснить их чрезмерную осторожность нежеланием заразить своего спасителя, но, по свидетельству Вулатана, лихорадка не была опасной для людей. - Вот где пригодился бы вуки, - проворчал кореллианец, вытирая трудовой пот со лба. – Шерсть, мускулы и здоровенные лапищи вместо рук – мечта, а не помощник! А от зевак в перьях мало толку, только и знают, что подглядывать и трястись, как джавы. Репульсорных платформ не хватало, поэтому Хан заставил даже неповоротливого дроида-переводчика таскать тяжести. Толмач занудно возражал тонким механическим голосом, рассерженный капитан огрызался - и к ним, наконец, присоединился Квил`т-ах-шшу с приятелем. За ними робко потянулись местные, беспрестанно поглядывая на бластер на поясе Хана и стараясь не попадаться на его пути. К вечеру выгрузка была завершена. Квил`т-ах-шшу попросил кореллианца переночевать на корабле, пообещав, что утром старейшина примет его в деревне. Капитан согласился: он отчаянно нуждался в отдыхе. Увеселительная прогулка по горам в его планы отнюдь не входила. На следующее утро, едва над острыми вершинами вскарабкалось бледно-жёлтое солнце, Хана разбудили всё те же назойливые пассажиры. Как он и опасался, до деревни был добрый час ходу по скалам. Таргонианцы легко перемахивали через расщелины, хлопая руками-крыльями, но у человека такого преимущества не было, и дорога затянулась еще на пару часов. Когда почти к полудню путешественники добрались до нищей деревеньки, притулившейся в тени огромного утёса, капитан уже вспомнил все забористые ругательства на своём родном языке. Не последнее место в его внутреннем монологе занимал Вортекс, на голову которого обрушился праведный гнев кореллианца. Главой племени оказался высокий белоголовый старик по имени Артх`шу-марр, с большим клювом, загнутым вниз, как у ястреба - и с удивительно синими, не по возрасту яркими, глазами. - Приветствую тебя на Таргоне, чужеземец, - гортанно проговорил старейшина на хорошем общегалактическом языке. Хану оставалось лишь разинуть рот от удивления. - Если вы говорите на базике, тогда почему остальные не могут? – осведомился кореллианец, подозрительный от природы. – Или не хотят? - И то, и другое, - спокойно ответил Артх`шу-марр. – Мы редко сталкиваемся с другими разумными существами в этом безлюдном уголке Галактики. Нет нужды. «Нахальные клочки перьев, - подумал Хан невольно. – Да что с ними не так? И забрались в глушь не случайно – руку даю на отсечение». - Ясно, что вы скрываетесь от людей, - заметил он вслух, пытаясь устроиться на горе сучьев, сложенных в виде гнезда. Сесть удобнее не получалось: постоянно что-то кололо в бок или в ягодицы. – Вас преследовала Империя? - Ей нет до нас дела, - сказал таргонианец, с тонкой усмешкой наблюдая за страданиями гостя. – Как в своё время Республике. У нас просто нечего взять. - Это я понял, - разозлённый Хан выдрал из-под себя особенно вредную ветку и переломил её пополам. – Но живёте вы, прямо скажем, бедновато. Почему бы не наладить торговлю, не выменивать необходимое у других? Ведь есть что-то на обмен? Вам могли бы помочь - да хоть моя компания, к примеру. Синие глаза Артх`шу-марра вдруг затуманились, его взгляд ушёл в себя, утратил нечеловеческую остроту. - Мы - Странники, вечно в пути, - вымолвил старик. - Зачем отягощать себя имуществом? Промедление смерти подобно, жизнь – в полёте, юноша. Капитан, которого уже давно никто не называл «юношей», подождал, но глава племени хранил молчание, словно отрешившись от суеты этого мира. Кореллианец, всю жизнь твердо стоявший на земле, не удержался от ехидного вопроса: - А разве вы с сородичами не торчите на планете уже почти полсотни лет? И как это увязать с вашей, мм… неортодоксальной философией? - Никак, - немигающий пронзительный взгляд снова упёрся в Хана, вызывая странную неловкость. – Мы выбрали Таргон, чтобы дать молодняку возможность окрепнуть и встать на крыло. Но эта планета неприветлива, она погубила наше потомство, обескровила моё племя. Когда лихорадка отступит, мы разберём привезенных тобой дроидов, спрячем металлические обломки в горах и уйдём. Настало время. - Слишком это как-то всё… - промямлил кореллианец, не зная, что сказать. Может, по причине эпидемии, но старик явно был «ку-ку». - Почему Наберрие не с тобой? – неожиданно поинтересовался Артх`шу-марр всё так же спокойно и гортанно. – Что его задержало? - Он человек семейный, - уклончиво пожал плечами Хан. – Да и в Сенате забот хватает, парень крутится, как вомпрат в колесе. Старик впервые выказал удивление. Сдвинув седые лохматые брови, он спросил с нажимом: - Наберрие построил гнездо с местной самкой? И птенцы есть? Ощетинившись на «самку», бывший пират широко, вызывающе ухмыльнулся: - Дочь, а что? Правилами запрещено? Таргонианец снова умолк, но на сей раз его молчание было пропитано глубоким сомнением. - Это не в их обычаях, - наконец, проговорил Артх`шу-марр. – Так же, как вмешательство в жизнь других народов. Возможно, я ошибся… Терпение никогда не было сильной стороной кореллианца, и теперь оно затрещало по швам. - Слушай, дедуля, - начал капитан сердито, - понимаю, пятьдесят лет в каменном мешке крышу снести могут. Я за этот месяц третий раз благотворительностью занимаюсь, и никто даже «спасибо» не сказал. Ты пойми: мы с Вортексом в лепёшку расшибаемся, только чтобы выручить ваши оперённые за… - Отвези ему это, - перебил прочувствованную речь старик. Из мешанины лохмотьев, заменявших ему одежду, он извлёк старый кусок флимсипласта. На грязном обрывке кто-то неумело, по-детски коряво, изобразил птицу в полёте. Несколько опешив, Хан недоверчиво взял флимсипласт и рассмеялся. - Серьёзно? Ты хочешь передать рисунок? Может, лучше отправить коллективное холофото – «привет с Таргона, заглядывайте после линьки»? - Я скажу «спасибо», если выполнишь мою просьбу, юноша, - ответил Артх`шу-марр. Он выглядел озабоченным и как-то сразу сильно постаревшим. – Мне нужно убедиться, что Наберрие – тот, кем кажется… и у моего народа ещё есть надежда. …Уже на обратном пути, когда «Тысячелетний сокол» вынырнул из гиперпространства среди звездных систем Ядра, Хан услышал новости Имперского Холовидения. Посол с Кореллии Гарм Бел Иблис и старший советник Председателя Сената Ян Додонна были убиты в ходе миссии в секторе Тапани. Ответственность на себя взяла террористическая группа «Защитники Империи», ранее инициировавшая взрыв в здании Сената, унёсший сотни жизней. ХХХХХХ Когда солнце над Корускантом зашло, Фиоре поднялась из-за холопроектора, устало потирая лоб. Сначала убийство подростка-кадета на глазах её мужа, затем расстрел охотников алвари на Ансионе, теперь это. А еще до того – взрыв, едва не погубивший Рё. Долгое выздоровление, когда кости не желали срастаться, раны кровоточили, инфекция провоцировала опасный жар. Ссора с отцом – беспощадным, мрачным человеком, не умевшим уступать и прощать. Дурные сны, ночь за ночью. Рё был силён, но Фиа боялась за него. Казалось, стены их просторных, чересчур богатых апартаментов на площади Империи, 500 сдвигаются, давят на молодую пару. Намного лучше им жилось и легче дышалось три года назад в Варыкино: только она, Рё и дочка. Никакой Империи, никакого Сената. До тех пор, пока Вейдер не заставил их маленькую семью перебраться в столицу. Женщина подозвала домашнего дроида-слугу и забрала с подноса бокал с соком. Она направилась в библиотеку, где Рё часто засиживался допоздна, если не задерживался в Представительстве. В небольшой комнате, стен которой не было видно за стеллажами с дисками, информационными кристаллами и всякой всячиной (там валялись даже детали полуразобранного дроида-уборщика), был отключен свет. В слабом мерцании холомонитора Фиа разглядела мужа, сидевшего в кресле с удивительно спокойным, расслабленным выражением лица. Панторанка поставила сок на стол рядом с монитором и поцеловала Рё в щёку. - Что говорит Пиетт? – спросил тот, не открывая глаз. - Официальное прощание с усопшими состоится послезавтра. Разрешено использовать голограммы, нам и другим членам Сената – в обязательном порядке. На два месяца отменены дипломатические миссии, конференции и переговоры. Всё это теперь прерогатива Дипломатического корпуса и Ордена джедаев. - А Морн с опричниками-инквизиторами поселится у нас под кроватью, - вполголоса заметил Вихрь. - Наверное, - вздохнула Фиа. – Додонна был хорошим другом… я бы хотела попрощаться с ним как подобает. Нам всем будет его не хватать, особенно Мон Мотме. - Да, - ответил её муж, и между его бровей появилась глубокая складка. Он, наконец, взглянул на женщину, обнял и усадил её к себе на колени. - Выпей сока, - посоветовала панторанка, прижимаясь губами к его виску. – Лея спит, и тебе тоже пора отдохнуть. - Так и сделаю, но позже, - сказал Рё. – Фиа, ты помнишь, о чём мы говорили перед свадьбой? Женщина немедленно выпрямилась, пытливо глядя ему в лицо. - Конечно. Ты хорошо знаешь, что я ответила. - Твоё решение не изменилось? – спросил муж со странной настойчивостью. – Ведь там совсем другой мир, любимая. И ты, скорее всего, никогда больше не увидишь ни отца, ни брата, на Пантору. Это расставание навеки, я не вправе требовать нечто подобное. - И не требуешь, - мягко сказала золотоглазая панторанка, проводя маленькой рукой по его волосам. – Если бы ты заставлял или скрывал правду, я бы любила тебя меньше. Вихрь стремительно повернул голову, поймав её пальцы ртом, как голодный фелинкс – промелькнувшую в воде рыбку. Поцеловав кончики, он медленно, с неохотой отодвинулся. - Ты должна еще раз подумать, - силясь говорить спокойно, усмехнулся энсин. – Потому что… Он протянул руку к монитору, и экран загорелся. Фиоре увидела неумелый, возможно детский, рисунок птицы, широко распластавшей в полёте крылья. - Хан прислал, - пояснил Вихрь. - И что это значит? – заинтересовалась женщина. Вместо ответа, Рё провел две ломаные линии вдоль и поперёк изображения. Получился неровный крест. Указательным пальцем мужчина касался экрана, и всякий раз под его рукой зажигалась маленькая белая точка. - Денеб. Самая яркая звезда, или Альфа. Белый сверхгигант, в переводе с арабского языка «хвост». …Садр, или Гамма, означает «грудь». Жёлто-белая звезда. …Рух, Дельта - третья по величине. Видишь, она расположена в изгибе левого крыла? …Правое крыло - Дженах, Эпсилон. На последнем этапе звездной эволюции, её светимость превышает солнечную в 62 раза, а радиус больше в 11 раз. …Альбирео, «клюв» птицы. Двойная звёздная система, Альфа – оранжевый гигант, Бета – голубая звезда. Энсин опустил руку. - А всё вместе? – прошептала панторанка. - Созвездие Лебедя в Млечном Пути, его хорошо видно с Земли, - ответил Вихрь почти буднично, но его спокойствие не обмануло Фиа. Она знала, что её муж впервые за долгие годы по-настоящему счастлив. Не сводя глаз с рисунка, он тихо сказал: - Мы возвращаемся домой, родная.