Через тернии

Пожар жарким летом на болотах Набу был обычным делом, поэтому в столице на него не обратили внимания. Умом Фиа понимала, насколько им повезло, что именно в этот день они решили навестить Варыкино и по пути посмотреть гунганские Топи. Это была милость судьбы, но даже сутки спустя маленькая панторанка чувствовала слабость в ногах и боль в сердце. Поддерживала её только мысль о том, что Лея осталась в Тиде, у Наберрие, и избежала кошмара. Фиоре, незнакомой с гунганскими землями, хотелось увидеть знаменитые болота, занимавшие почти треть планеты. Здесь она могла полюбоваться живыми, а не голографическими фалумпастами, рыжими икопи, полосатыми мотто; великолепными, с сапфировым оперением, пеко-пеко. Рё, часто охотившийся до переезда на Корускант, не раз с увлечением и юмором рассказывал о чудесах дикой природы Набу. Сопровождать молодую пару вызвался гунган по имени Чор-Чон – добрый друг Руви Наберрие. Все трое пересели из спидера на земноводных чешуйчатых фамбаа и неторопливо двинулись через ручьи по влажной болотистой почве. От гунгана, руководившего экскурсией, Фиа услышала о подземных реках и пещерах под тонким слоем болотных растений, о бесценных торфяных залежах внизу и заливных лугах наверху, о прозрачных озерах, полных рыбы, и священных холмах вокруг Тида. Плотные охотничьи костюмы защищали путешественников от насекомых. Муж пожаловался на жару и духоту, но Фиоре была слишком увлечена рассказом Чор-Чона и только передала ему фляжку с водой. Когда фамбаа Рё вдруг низко, утробно зарычал и бросился вперед с несвойственной этим массивным существам быстротой, ни Фиоре, ни гунган не смогли заставить своих животных последовать за ним. Явно чем-то напуганные, звери кинулись врассыпную, а их рост – около 7-8 метров – не позволял спрыгнуть на землю. Лишь когда фамбаа панторанки добежал до реки и вошёл в воду, женщина смогла соскользнуть с его спины. Не теряя ни минуты, Фиоре поспешила назад. Долго искать ей не пришлось. Голубое небо Набу затуманили клубы серого дыма, поднимавшегося от горящего торфа. В воздухе летала сажа, стало трудно дышать, а глаза Фиа начали слезиться. Прикрывая нос и рот рукой, панторанка упрямо шла к очагу возгорания, то и дело по колено проваливаясь в тёплую жижу. Мимо неё в мутной пелене с топотом, ревом и визгом проносились тени: обитатели болот спасали свою жизнь. Из тумана внезапно вынырнул Чор-Чон, и, схватив женщину за руку, толкнул её наземь. Сам он шлёпнулся рядом, прикрывая руками голову. Совсем близко от них ураганом промчалось целое стадо длинноногих существ с фиолетовыми и желтыми пятнами на боках. - Кааду, - гаркнул набуанец сквозь шум и плеск. – Затопчут! Лежи смирно-са! - Мне нужно к Рё! – в ответ крикнула Фиа. – Отведите меня к нему! Гунган кивнул, и они вместе, обмотав лица платками, побрели дальше. Запах гари усиливался, разглядеть что-либо, даже вблизи, было трудно. Но у гунганов, похоже, зрение было получше. - Там, - Чор-Чон указал длинным узловатым пальцем куда-то во мглу. - Спасай сенатора-са, а я вызову подмогу. Берегись торфяных ям: упадешь – сгоришь, не выберешься! - Хорошо! Никому не говорите, что сенатор был здесь, - попросила Фиоре. Она отодвинула повязку и тут же закашлялась. – Если дойдёт до Королевы или Императора, его отстранят! Гунган снова наклонил голову и исчез в клубах дыма. Стараясь следить за тем, куда ступает, панторанка поспешила навстречу огню и мраку. Почва под её ногами становилась горячей, этот жар был ощутим даже сквозь толстую подошву дорожной обуви. Время от времени она слышала странные звуки: тяжелые удары, рокот, сопровождавшиеся плеском воды и громким шипением. Только добравшись до Рё, Фиоре поняла причину этого шума. Муж, совершенно обнаженный, лежал на черном островке выгоревшей земли посреди пруда. Огонь уничтожил все растения, и кольцо яркого пламени плясало у самой кромки воды, пожирая труп невезучего фамбаа. Пар с дымом смешивались в воздухе. Рё должен был давно задохнуться, погибнуть, но он поднял голову при виде женщины и посмотрел на неё с мольбой. На глазах панторанки от его тела отделился огромный багрово-оранжевый шар, как комета пролетевший несколько метров и рухнувший в пруд с гулом и рёвом. От взрыва дрогнула земля. Едва стена пара рассеялась, Фиоре сделала то, чего желала избежать любой ценой. Укрывшись за обугленным валуном по другую сторону кипящего пруда, она достала из поясной сумки охотничий бластер и прицелилась. - Прости, - сквозь стиснутые зубы пробормотала панторанская княжна. – Это ради твоего блага. Алый парализующий луч трижды прошил грудь её мужа, прежде чем он лишился сознания. ХХХХХХ Узнав о пожаре, разволновавшееся семейство Наберрие собиралось прилететь из Тида в полном составе, однако Фиоре развеяла их страхи. - Ничего страшного не произошло, - сказала она Джобал и Руви. – Надышались дымом, но уже в полном порядке. Мы прибыли в Озерный край, чтобы отдохнуть денька два перед отъездом на Корускант, и уже послезавтра сможем всех вас обнять. Пожалуйста, приглядите за Леей: она, наверное, скучает по папе с мамой. …Перед тем, как войти в спальную, Фиа осторожно заглянула сквозь приоткрытую дверь: Рё в белой больничной робе полулежал на кровати. Сжав рот в тонкую злую линию, он поднял к глазам правую руку, недоверчиво разглядывая её, как нечто новое и незнакомое. Его пальцы мелко дрожали. Толкнув дверь, панторанка намеренно громко и весело объявила: - А вот и чай, и печенье – всё, как ты любишь, сладкоежка. Не жалуйся потом Наберрие, что о тебе плохо заботились! Вихрь быстро опустил руку на одеяло и улыбнулся: - Моя спасительница! Если хоть раз в жизни пожалуюсь, то вырву свой грязный язык и начну объясняться жестами… в основном, конечно, непристойными. Фиоре помогла мужу поудобнее устроиться среди подушек и поставила поднос на столик перед ним. После того, как Вихрь сделал несколько глотков – похоже, его мучила жажда, - она спросила: - А что с тем браслетом, не беспокоит? Рё отодвинул левый рукав: на его руке чуть выше запястья поблескивал широкий металлический обруч. На самом деле, это был меддроид, недавно приобретенный в Тиде «на всякий случай». Устройство отслеживало основные жизненные показатели и, при необходимости, вводило в вену сильное снотворное. Такие дроиды широко использовались в психиатрических больницах и тюрьмах Набу. - Работает нормально, - кратко ответил Вихрь. - Может быть, кризис прошёл, и дроид не нужен, - сказала Фиа с надеждой, но муж, нахмурившись, ответил: - Он работает, просто я… не сплю. И он нужен, иначе ты не смогла бы войти в комнату. Помолчав, он добавил: - Мне жаль, любимая… кажется, ты совершила большую ошибку, связавшись со мной. Мы хотели вспомнить хорошие времена, а кончилось тем, что ты чуть не погибла. Сузив золотые глаза и мгновенно насторожившись, панторанка потребовала: - А дальше? «Я сожалею, что втянул тебя в войну с Империей»? «Мне жаль, что Дарт Вейдер – теперь твой родственник»? Или вот шедевр: «Прости, что заставляю бежать со мной, бросив близких и дом»? Скажи хоть что-нибудь подобное, и я побью тебя даже на больничной койке! К концу тирады маленькая княжна почти кричала. Рё улыбнулся насмешливо и ласково. - Ты всегда умела мне врезать, - заметил он. – Драчунья! Лея – бандитка не только в деда. Фиоре села на край кровати и взяла руки мужа в свои. - Я знаю, чего ты боишься, - сказала она умоляюще. – Да, это опасно и нет никаких гарантий. Мы можем погибнуть в космосе, втроём, в мгновение ока. Но останемся вместе до конца, а если откажемся от задуманного, то разлука неизбежна. Понимаешь? Вейдер заберёт тебя так или иначе: ему не нужен мятежный сенатор, зато необходим ученик, последователь, правая рука. Он не отступит, и мы с Леей осиротеем. - Зато не пострадаете, - помрачнев, возразил Вихрь. – Наши шансы на успех стремительно сокращаются. Я уже не контролирую собственное тело, ты же видела. Вполне возможно, моя неодолимая тяга домой в последние полгода, и эти ночные кошмары – признаки расстройства личности. Мои решения под вопросом, им нельзя доверять. - Я доверяю тебе абсолютно, - ответила панторанка, целуя его руку. – В жизни и смерти. После долгой паузы, Рё тяжело вздохнул. - Сумасшедшая девчонка, - пробормотал он. – Хорошо… Бог не выдаст, свинья не съест, как говорил Пашка Чехов. Помоги своему мужу-инвалиду перебраться в кресло и включи холопроектор. Нужная частота в моём комлинке. …Всё время, пока Вихрь говорил на незнакомом языке с таргонианцем, Фиа стояла рядом. Пронзительно-синие глаза сурового старика, похожего на ястреба, перебегали с неё на Рё и обратно. Кажется, у старейшины было много вопросов, на которые её муж отвечал спокойно и терпеливо. Наконец, Артх`шу-марр и Вихрь пришли к соглашению и обменялись поклоном. - Я жду тебя, твою подругу и птенца в скором времени, - неожиданно сказал старик на отличном общегалактическом. – Поспеши, портал откроется ненадолго. - Мы не задержимся, - ответил Вихрь, и изображение погасло. - Всё благополучно? – спросила панторанка. Рё выглядел озабоченным, но откликнулся: - Они из малоисследованной части Млечного Пути. Слышали о Федерации и готовы рискнуть, поскольку из-за эпидемии потеряли своих впередсмотрящих. Проще говоря, старику нужен навигатор в Альфа- и Бета-квадрантах, а у выпускников Академии звёздные карты в подкорку впечатаны намертво. Он так и не объяснил принципы работы этого загадочного «портала», но обещал безопасность тебе и Лее. Конечно, полагаться на его посулы… - Отлично, - перебила Фиа, глядя Рё в глаза. – Если это способ вылечить тебя и остаться вместе, мы рискнем. ХХХХХХ Вейдер со своими тактиками сидел над картами сектора Тапани – места активной подрывной деятельности террористов, когда адъютант сообщил о вызове по высокоприоритетной линии. Проследовав в каюту, ситх удивился и встревожился, обнаружив на холоэкране изображение внучки - испуганной, со следами слёз на лице. Он проверил хронометр: на Набу была глубокая ночь. - Почему не спишь, Лея? – требовательно спросил он. – Что случилось? Где твои родители? - Онии в Варыкинооо… - всхлипнула девочка. – А м-меня не взяаали… «Мальчишка не в состоянии присмотреть за собственным ребёнком, - подумал ситх. – И почему я не удивлён?» Вслух он сказал: - Это не причина отказываться от сна. Если скучаешь по отцу и матери, то сможешь позвонить им утром. - Я не поэтому плачу! – вспылила внучка, и вдоль невидимых уз, накрепко связавших её с дедом, словно молния полыхнула. Гнев всегда помогал Лее сконцентрироваться. - Тогда почему же? – осведомился Вейдер, на сей раз уступая. Он хотел воспользоваться редкой возможностью и понаблюдать над взаимодействием внучки с Силой. - Папе плохо, - прошептала девочка. Её янтарные глаза снова начали наполняться слезами. – Дедушка, мне здесь никто не верит… а ему плохо, и больно, и страшно. Он опять заболел. Вейдер прошёлся перед холопроектором взад и вперед. Остановился, глядя в пол. Всё, чего ему сейчас хотелось – пробить кулаком дыру в стене, а ещё лучше - в чьей-то голове. - Ты уверена? – наконец, спросил он сухо. – Прислушайся к своим чувствам, Лея, как я тебя учил. - Я говорю п-пправдуу, - захныкала она. - Папа снова думает о птицах. У него в голове вечно птицы, он даже со мной больше не играет из-за них. Я их ненавижу, ненавижуу… - «Птицы», - странным тоном повторил ситх, не сводя глаз с зареванного лица внучки. Возможно ли, что видение Вейдера связано с тайными планами младшего сына? Конечно, у него будут секреты: он набуанец, а значит, интриган до мозга костей. Что он задумал? После того, как Лея нарисовала на экране неровный крест, Вейдер сказал успокаивающе: - Не бойся, дитя. Я разберусь с птицами, и папа скоро выздоровеет. Ложись спать, это приказ. - Ты их убьёшь? – радостно встрепенулась девочка. - Не сомневайся, - кивнул ситх. – Они тебя больше не побеспокоят. Прикосновением Силы он отключил холопроектор и выбрал нужную частоту комлинка. - Майор Морн, - не тратя времени на приветствие, сказал Вейдер. – Я хочу, чтобы через час у меня была вся информация о любых контактах сенатора Наберрие с существами, хотя бы отдаленно напоминающими птиц. Не упустите ни малейшей детали. Если вы не справитесь с этим заданием, считайте его последним.