Через тернии

Изображение Вейдера транслировалось на борт недавно переименованного корвета через взломанную сеть гипермаяков. Как только стало известно, что Люк исчез, по приказу ситха границы сектора Тапани пересекли десятки кораблей, официально приписанных к проекту «Новая Галактика». Все они были снабжены необходимым оборудованием, а работами по расчистке космических путей руководили опытные военные ученые. Каждый корабль явился первопроходцем, по следам которого двигалась стратегически рассредоточенная громада имперского флота. В мятежном секторе на окраинах нескольких провинций уже состоялись бои, с численным перевесом на стороне Империи - и первыми победами. И все-таки, времени было мало, поэтому Император задействовал тайное подразделение в провинции Мецетти. Еще несколько месяцев назад, новый гранд-мофф по распоряжению Вейдера внедрил в Дом Мецетти своих людей. Получив сигнал, они украли принадлежащие Дому корабли вместе с эскадрильями. Командный состав просто сменил форму; те же, кто оказал сопротивление – в основном, уроженцы сектора, были убиты. Их тела выбросили за борт в открытом космосе. Оба угнанных корвета получили новые имена: «Неумолимый» и «Возмездие». На борту «Неумолимого» Вейдер разглядывал только что прибывших отпрысков: Люк был похож на бомбу с запущенным обратным отсчетом, а Рё, наоборот, источал благостное довольство собой и всем миром. Фамильярно поприветствовав отца, он налил себе воды и, предвкушая развлечение, устроился с бокалом в углу каюты. Разумеется, развлечение в виде очередного семейного скандала было не за горами. Выдержав не меньше десяти минут нелепых требований Люка отозвать флот, Вейдер бесстрастно спросил: - Кто направил тебя в сектор Тапани? Мон Мотма? Поток обвинений иссяк, как по мановению волшебного жезла. Быстро оглянувшись на брата (тот лишь пожал плечами), старший сын проговорил сквозь стиснутые зубы: - Это было моё решение. Цель Храма – противостоять враждебным культам вроде Тапанийского Ордена ситхов и защищать мир. Я не обязан отчитываться перед тобой в делах, касающихся джедаев. («Ой-ой», - заметил Рё вполголоса, и Вейдер был абсолютно согласен). - Пока ты руководишь Орденом, я должен быть в курсе всего, - холодно сказал ситх. – Эта обреченная на провал операция поставила под угрозу не только твою жизнь, но и мои планы. Прошло уже немало лет со времен Альянса, и если для той банды мальчишество было в порядке вещей, то сейчас ты пятнаешь своё достоинство Наследника Империи. Подумай об этом, сын мой. Люк, с высоко поднятой головой выслушавший отцовский выговор, запальчиво спросил: - Пока я руковожу Орденом? Я готов отказаться от звания гранд-магистра, чтобы новый глава смог исполнить долг джедая! Этот безумная идея вызвала у Вейдера такой приступ удушающей ярости, что некоторое время он ничего не мог сказать. К счастью, ответил младший сын, дефицитом слов не страдавший. - Честное слово, братец, иногда смотрю и думаю: под этими чудными кудрями - мозги или прошлогодняя солома? Одно слово – вчерашний фермер... Ты понимаешь, что практически предложил ситху повторить резню тридцатилетней давности? - Я не предлагал! – резко возразил Люк. - У отца с джедаями связаны не лучшие воспоминания, - терпеливо, будто ребёнку, объяснил Рё. – Если не ты будешь гранд-магистром, то никто не будет, потому что исчезнет Орден. Для последователей Светлой стороны снова настанут мрачные времена, и те, кто не присоединился к Империи, уйдут в изгнание или погибнут. Ты готов принять на себя такую ответственность? Готов уничтожить последнюю надежду джедаев? Мертвое, несуществующее сердце Анакина Скайуокера дрогнуло при виде того, как Люк изменился в лице, как он опешил – но если иного способа освободиться от иллюзий не существовало... Старший сын был слишком упрям, а младший довольно точно обрисовал ситуацию. Это называется взрослением, напомнил себе Вейдер. Когда-то ему тоже пришлось распрощаться с заблуждениями, и в куда более болезненной форме. - Война была неизбежна много лет. Твоя попытка, от начала до конца, оказалась напрасной, - мрачно подвел итог ситх. Он еще сильнее выпрямился, сцепив руки за спиной. – А теперь я спрашиваю во второй раз: Мон Мотма направила тебя в сектор Тапани? Кто соучастник этого предательства? Сжав побелевшие губы, Люк хранил молчание. Возможно, Вейдер потерял бы терпение – он уже слышал шум поднимающейся крови, обстановка каюты становилась слишком отчетливой, линии острыми и режущими, - если бы снова не вмешался Рё. - Оставь его в покое, - небрежно посоветовал младший сын. – Конечно, от этой мелкой интриги за сотню кликов разит Мон Мотмой. Ты же всегда сможешь прищемить хвост зарвавшейся бабе, а братишка лишь пошёл на поводу у так называемых друзей. Больше он не допустит подобной ошибки, не так ли? В напряженной тишине, джедай несколько секунд смотрел на брата, затем повернулся к ситху. Этими глазами, полными горького разочарования, можно было дюрастил плавить. - Ты мне дорог, отец, - почтительно сказал Люк. - Я могу простить многое, даже интриги, обман и ненужное кровопролитие. Но то, как ты поступил с ним (джедай указал на Рё, и тот развел руками) – хуже всего, намного хуже смерти. Сдвинув брови, с надменным, холодным вниманием, ситх ждал продолжения. Молодой джедай глубоко вздохнул: - Я обещаю, что верну Рё в прежнее состояние, чего бы это ни стоило. Мне все равно, какого ты мнения на сей счёт, и я не боюсь твоих угроз. - Можешь попытаться, - промолвил ситх, и температура воздуха в комнате как будто понизилась сразу на десяток градусов. – Но будь готов к последствиям. Неловко кивнув, не глядя по сторонам, Люк Скайуокер в одиночестве вышел из каюты. Дюрастиловая панель беззвучно закрылась за его спиной. ХХХХХХ - Ну и зачем было восстанавливать против себя сына? – поинтересовался Рё. – Да у тебя талант! Наверное, и в юности отличался дружелюбием и редким, единственным в своём роде, обаянием? - Не отличался, - мрачно ответил Вейдер, настроение которого рухнуло до трудноопределимой отметки, где-то между «просто паршивое» и «пойду, придушу первого попавшегося офицера». – Зато у меня память всегда была хорошая. - Ну да, - фыркнул младший отпрыск. – Злобный, себе на уме и с хорошей памятью. Настоящий подарок человечеству. - Довольно болтовни! – рыкнул ситх, силясь сдержать раздражение. – Как ты узнал местонахождение Люка? На этом безымянном планетоиде много энергетических кристаллов, даже я не мог поймать сигнал. Что ты сделал? - Включил комлинк, - пожала плечами его персональная головная боль, и у Вейдера перед глазами потемнело. Он уже был готов взреветь, когда сын, покосившись в его сторону, сжалился: - Ладно, ладно... Докладываю: нам просто повезло, в стане врага наметились перебежчики. Со мной связалась эта шельма Ламия – та самая, еще с Ансиона. Ей что-то от меня нужно, вот и проявила инициативу. В Фондоре, на границе сектора, ситх прошелся туда-сюда, не заботясь о том, как это выглядело в исполнении голограммы. - Что ей нужно? – наконец, отрывисто спросил он. – На Ансионе она не навредила тебе, хотя была возможность. Ты не сумел распознать в ней шпиона, значит, девчонка хорошо подготовлена. Кто она? Сын наблюдал за ситхом с весёлой искоркой в глазах. - Авантюристка. Обычная искательница приключений, каких среди терранцев пруд пруди. Её спутник – того же поля ягода... Ты не представляешь, как я зол, что догадался не сразу. - «Терранцы»? – Вейдер остановился, как вкопанный. – Что это значит? Уже через пять минут он услышал историю о том, как знаменитый «Энтерпрайз» в ходе научных изысканий напоролся на параллельную вселенную, где существовали двойники Земли и Объединенной Федерации планет – Терра и Терранская империя. По словам сына, жители параллельного измерения внешне напоминали свои оригиналы, но все остальное: культура, быт, политический строй – отличалось от того, к чему привык экипаж «Энтерпрайза», почти на сто процентов. - Проще говоря, они наши антиподы, - суммировал Рё. – Подлые и беспринципные ублюдки, в любой момент готовые всадить нож в спину. Даже не знаю, понравились бы они тебе: с одной стороны, их Империя кое в чем до ужаса напоминает твою. А с другой – ты как будто предателей не жалуешь... хм. Дилемма! Что, если провести сравнение по шкале Брауна-Т’Пау? Сын приставил палец к подбородку, наморщив лоб. - Осмелюсь прервать глубоко научный анализ моей личности, - ядовито заметил Вейдер, и сын встрепенулся. – Как эти проходимцы оказались в моей Галактике? Что конкретно им от тебя нужно? Рё тяжело вздохнул. - А вот здесь тебя ждет большая радость... потому что наконец-то убедишься, что твой младший сын – беспросветный кретин, да к тому же, жалкий неуч. - Уже радуюсь, - сухо сказал ситх. – Примерно лет семь, без перерыва. Продолжай. Пригорюнившись, сын поведал причину столь нехарактерной для него самокритики. Истинное имя девушки-терранки было не Ламия, а Лея. И сны, терроризировавшие Рё уже более полугода, не были предупреждением Силы, а, скорее, посланием отца Леи, несколько лет назад пропавшего во время разведывательной миссии. Преданная, несмотря на недостатки своей расы, дочь вместе с напарником отправилась на поиски отца, и след привел в далёкую-далёкую Галактику. - Как она добралась сюда, Лея-Ламия не уточнила, но в Гамма-секторе Млечного Пути есть расы, способные на перемещение в пространстве и времени. Скорее всего, эти Бонни и Клайд выпотрошили какого-нибудь бедолагу-инопланетчика. Здесь собирались взять меня в оборот, да ты постоянно им мешал. Плюс, твои шпионы и охрана... похоже, я в долгу перед Вашим Величеством. - Внеси в общий счет, - бросил Вейдер. Он снова принялся беспокойно ходить по комнате, обдумывая новые открывшиеся возможности. Сын по-прежнему наблюдал за ним с лёгкой, нечитаемой полуулыбкой. Несмотря на узы между Учителем и учеником, мысли Рё по большей части оставались скрытыми, а настоять ситху не позволяла привычная гордость. - Во-первых, не называй её Леей, - наконец, сказал Вейдер. – Она не твоя дочь, не допускай фамильярности между вами. Сын послушно кивнул. - Во-вторых... не выдавай нужной им информации, используй их в качестве агентов Империи. Убеди, что лишь выполнив свою работу, Ламия сможет вернуться к отцу. Ты знаешь, где он? - О да, - подтвердил сын. – И поверь, это паршивое местечко. Долго он там не протянет. - Его смерть не навредит тебе? – уточнил ситх. Рё снова покачал головой, улыбаясь фиолетовыми глазами загадочно и жестоко. - Была бы возможность, я сам бы его убил. Гадёныш мне немало крови попортил. - Хорошо, - заключил Вейдер. Про себя он уже решил, что после того, как Ламия исчерпает свою полезность в качестве агента, обоих терранцев следует устранить. Здесь или в другой галактике – они представляли угрозу. Конечно, эти авантюристы – враги Федерации, Рё не станет защищать их: значит, проблема будет исчерпана. - Отправляйся на «Неумолимом» вслед за группой из «Сейнар системс», - вслух произнёс ситх. – У строителей возникли трудности, ты поможешь их разрешить. Капитан корвета в курсе твоих полномочий и передаст персональный ключ-цилиндр. Твои приказы последуют позже. Сын, наконец, поднялся: - Люк? - Им я займусь сам, - сказал Вейдер. – Отчитывайся ежедневно, особенно, касательно пришельцев. Помедлив, он добавил: - Я рассчитываю на тебя, Рё. - Воля моего Императора – благо Галактики, - твердо ответил сын, и голограмма погасла. ХХХХХХ Некоторое время барон Уркиага стоял в опустевшей комнате, прислушиваясь к чему-то далёкому. Затем он нажал кнопку комлинка, и в каюте зазвучал звонкий женский голос: - Ух ты! А мой дедуля – серьёзный дядя! - Он не твой дед, как я – не твой отец, - спокойно и несколько отсутствующе поправил барон. - Ну да, вот только мы с тобой похожи как две капли воды, - возразила девушка. – Хотя, конечно, я намного привлекательнее. И могу снабжать ценными сведениями постоянно... Последнее она добавила многозначительным тоном. - Нет надобности, - встряхнувшись, ответил Уркиага. – Пусть Империя побегает за тапанийскими ситхами. Для тебя и псевдозабрака найдется другая работа, только сначала приведи парня ко мне. Хочу поближе его рассмотреть. - Как скажешь, - ответила Ламия, и снова наступила тишина. «Укрепить доверие Ведроголового, не позволить мальчишке-джедаю все испортить, - хмурясь, размышлял про себя барон. – Фиоре, моя жена с золотыми глазами, моя счастливая звезда... что с ней? Здорова ли? Где наша дочь?» Подняв голову, с все еще мрачным выражением лица, Уркиага вышел из комнаты.